Колонизаторы кто такие: Недопустимое название — Викисловарь

Значение, Определение, Предложения . Что такое колонизаторы

Мы колонизаторы, а не исследователи!

Наши вчерашние захватчики и колонизаторы.

В ответ колонизаторы начали навязывать туземным общинам свои собственные религиозные и социальные нормы, уменьшая роль двухдуховных народов в туземных культурах.

Рассказывали, что испанские колонизаторы достигли этого нового поселения в декабре месяце.

Голландские колонизаторы основали кофейные плантации в Индонезии и импортировали бобы из Йемена.

До середины XIX века Конго находилось в самом сердце независимой Африки, так как европейские колонизаторы редко проникали вглубь страны.

Позднее испанцы-колонизаторы использовали этот термин как намек на землетрясения, постоянно раскачивающие долину, как гамак.

К середине 1800-х годов британские колонизаторы обосновались в этом районе, первоначально используя землю для пастбищной деятельности.

Буганда захватила часть Буньоро, и британские колонизаторы официально закрепили это в Бугандийских соглашениях.

Его отец делает с Одуэйлом то же, что европейские колонизаторы сделали с Африкой.

Белые-это колонизаторы… это не те люди, которые пришли после обретения независимости и купили свою землю.

Его отец делает с Одуэйлом то же, что европейские колонизаторы сделали с Африкой.

Когда эти европейские колонизаторы впервые вошли в Северную Америку, они столкнулись с землями без заборов.

Другие результаты

Но арабы, глядя на нас, видят перед собой не горстку нервных беженцев, а заносчивую Европу-колонизатора.

Они напоминают нам, что, как и многие европейские мужчины его времени и позже, Гоген видел свободу, особенно сексуальную свободу, строго с точки зрения мужчины-колонизатора.

В его теориях термин гибрид описывает новые культурные формы, возникающие в результате взаимодействия колонизатора и колонизированного.

Однако бактерия часто встречается в качестве колонизатора здоровых животных, особенно в пищеварительном тракте и области гениталий.

Для Фанона в несчастном мире присутствие колонизатора в Алжире основано исключительно на военной силе.

Спектакли в Англии режиссеров Джонатана Миллера и Клиффорда Уильямса явно изображали Просперо как колонизатора.

Общее название Огненная трава происходит от обилия этого вида как колонизатора на сожженных участках после лесных пожаров.

Колонизаторам „образца XXI века“ — всего этого уже мало.

Французским колонизаторам было трудно приспособиться к правлению мусульманскими обществами.

Колонизаторами они не были. Боюсь, что административные их меры были направлены лишь на то, чтобы побольше выжать.

Победители сели на корабль, чтобы отправить нас колонизаторами на удалённую планету.

В целом за это время англичане показали себя лучшими торговцами и колонизаторами.

С созданием независимого Пакистана в августе 1947 года конфликт по линии Дюранда с британскими колонизаторами был унаследован этой страной и Афганистаном.

Эта политическая динамика, основанная на покровительстве и обмене, привела бы к некоторому союзу между марабу и французскими колонизаторами.

В то время как помидор является родным для континента Южной Америки, он был введен в Северной Америке в 1710-х годах британскими колонизаторами.

Свиньи были завезены в огромных масштабах для разведения колонизаторами с Сейшельских островов в 1904 году и из Англии в 1905 году.

Однако через несколько сотен лет Атлантическая работорговля начнет поставлять рабов, импортированных Испанией и другими колонизаторами, миллионами.

Правила игры Колонизаторы. Купцы и Варвары (старое издание)

«Колонизаторы: Купцы и Варвары» — это дополнение к базовой версии «Колонизаторов», отличающееся высокой динамичностью и атмосферностью. Играть в него можно только имея базовый набор «Колонизаторов». Наиболее интересны «Купцы и Варвары» будут детям из-за насыщенного сюжета и относительно простых правил.

Каковы основные отличия от обычных «Колонизаторов»?

Первое чисто функциональное и совершенно незначительное: игра идёт до 11 очков, а не до 10. Второе — очень интересное и меняющее представления об игре: вы получаете 9 сюжетных кампаний, каждая из которых имеет свои специальные правила и позволяет вам играть в «Колонизаторов» как в абсолютно новую игру:

Приключения благородного разбойника

Все грабители пропали, зато появился благородный разбойник с удивительно знакомым именем, промышляющий ограблениями богатых (потому как у бедных и брать-то особо нечего). Роб не очень сильно влияет на жизнь острова, но легенды о нём будут ходить ещё веками.

Цепочка происшествий

В этой версии игры вам придётся отказаться от привычных кубиков. Теперь они больше не нужны для определения добычи ресурсов: используются карты происшествий, определяющие также различные события на острове;

Хозяин гавани

Самым главным ресурсом теперь становятся морские ворота. Гавани приносят дополнительные очки. Хозяин Гавани становится на 3 шага ближе к победе. Представления о сетке поселений меняются: ведь крайние участки карты начинают обладать дополнительной привлекательностью.

Остров для двоих

Попробуйте играть вдвоём, управляя также двумя виртуальными игроками. Эта колонизация может стать очень интересной… Главное — не заработать раздвоение личности.

Рыба, свежая рыба!

Основная торговая единица острова теперь рыба — с помощью неё можно сделать очень многое: например (как это ни странно), построить дорогу. На карте острова, соответственно, появляются рыбные места, которые никто и никогда никому не выдаст. В одном из них скрывается настоящий позор рыболова — дырявый башмак.

Реки и мосты

Реки и мостыРеки становятся центром торговли, а мосты помогают преодолевать реки. На остров прибывает два поселенца: богатый, добавляющий одно очко к победным, и бедный, наоборот, отнимающий целых два очка. Следите, чтобы второй поселенец не остановился в одном из ваших городов!

Верблюды и шерсть

Вам предлагается играть в торговлю и дипломатию, выбирая лучшие пути для караванов из центра острова. В торговле побеждает тот, кто способен рискнуть большим числом товара — и как знает, возможно, даже получить огромную прибыль.

Орды варваров

За каждого варвара, которого ваш рыцарь прогонит с острова, вы можете получить вознаграждение. Судя по количеству варваров, вы уже сказочно богаты! Осталось найти рыцарей и…

Купцы и варвары

После того, как рыцари всё-таки нашлись, а варвары испуганно убежали, остров нужно восстанавливать. Купцы же всерьёз заинтересовались мрамором и стеклом — и вполне готовы платить за эти товары полновесными золотыми монетами.

Что в коробке?

• 120 карт;
• 12 мостов:
• 24 рыцаря;
• 4 обоза;
• 36 варваров;
• 22 верблюда;
• 40 монет;
• Сборник правил.

Самая хорошая новость: «Купцы и Варвары» полностью совместимы с любыми другими дополнениями к игре, что позволяет сделать «Колонизаторов» ещё более интересными и насыщенными.

Настольная игра: Колонизаторы (4-е рус. изд.)

Серия «Колонизаторы» – одна из самых известных, интересных и оригинальных семейных настольных игр в мире. Всемирную известность она получила ещё в далёком 1995 году, когда получила престижную премию Spiel des Jahres. С тех пор игра занимает своё место на домашних полках и в сердцах миллионов любителей настольных игр. Игра послужила прообразом известнейшей компьютерной игры Settlers и породила массу продолжений в настольном формате.

 

Живой классикой «Колонизаторы» стали за счёт оригинального, продуманного и дружелюбного игрового процесса, в котором игроки выступают в роли мирных поселенцев, осваивающих остров Катан. Игровой процесс уникален, но между тем достаточно прост и увлекателен, что делает из «Колонизаторов» замечательную семейную игру! В роли мирных поселенцев, заселяющих остров Катан, вам предстоит ощутить на себе настоящую жизнь колонизатора: добывать ресурсы, строить посёлки, города и дороги, защищаться от разбойников, торговаться с соседями.

 

 

 

С момента выпуска игра стала настоящим культом и классикой настольного мира – получила множество наград, была локализована более чем на десяти языках. Оригинальные «Колонизаторы» настолько популярны, что существуют и в цифровом виде на различных платформах. К ней выпущено несколько больших дополнений, развивающие и без того немалые возможности: «Купцы и Варвары», «Мореходы», «Города и Рыцари», а также расширения для 5-6 игроков и различные ответвления, существует даже версия для детей!

Колонизируйте остров Катан и приведите его к процветанию!

 

 

 

Игровой процесс

Игра начинается с того, что на поверхности игрового стола появляется остров Катан. Гексы суши собираются в большой шестиугольник случайным образом и нумеруются по определенной системе – это нужно для последующего получения ресурсов. В такой обстановке от 2 до 4 колонизаторов начинают борьбу за освоение острова.

 

Игроки начинают с двумя дорогами и двумя поселениями, а выбор их местоположения принадлежит игроку. Таким образом, вы начинаете с 2 победными очками (ПО), цель же игры проста – набрать 10. Помните, что Города (2 ПО) возникают там, где уже есть Поселения (1 ПО), а Поселения можно построить только на Дороге. На любое строительство тратятся ресурсы, которых всегда не хватает. Тут вас может выручить торговля – обмен ресурсами это жизненная необходимость, ведь вы будете получать только сырьё определённых видов, с тех земель, где находятся ваши поселения и города. А гекс, где стоит Разбойник – вообще не приносит ресурсов…

 

 

 

Чуть подробнее:

1. Ход игрока всегда начинается с броска двух кубиков и сложения их значений для определения номера гекса, который и принесёт ресурсы:
   • Все игроки, чьи Поселения соприкасаются с таким гексом, получат с него 1 карту соответствующего ресурса
   • За Города игроки получат по 2 карты ресурса
   • Если на кубиках выпадает 7-ка, то самые зажиточные игроки (более чем с 7 картами) сбрасывают половину ресурсов, а активный игрок может стать Разбойником
      
2. Далее игрок получает возможность заняться торговлей по различным курсам:
   • С банком игры по курсу 4:1
   • В гаванях, если у вас есть там поселение – по курсу 3:1 и даже 2:1
   • С игроками по любому, устраивающих обоих игроков, курсу
      
3. Приходит время тратить ресурсы. И вот на что:
   • Вы можете проложить Дорогу, чтобы добраться до выгодных земель и основать там Поселение
   • Вы можете построить Поселение на своей дороге
   • Вы можете развить своё Поселение в Город
   • Вы можете приобрести Карту Развития, которая может принести дополнительные победные очки или дать другое преимущество
      
4. Ход передаётся следующему игроку

 

 

 

 

Кто победил?

Побеждает игрок, первым набравший десять победных очков. Так как начинаете вы с двух поселений, то по факту на начало партии у Вас есть два победных очка.

 

Особенности игры

«Колонизаторы» – одна из самых известных настольных игр в мире, с ней знаком каждый уважающий себя настольщик. Это семейная и достаточно мирная игра, которая в то же время обладает больших стратегическим потенциалом. Помимо этого, для игры вы можете приобрести дополнения, тогда игра заиграет совершенно новыми красками. Это очень глубокая, добрая и интересная настольная игра, которую мы лично рекомендуем всем и каждому.

 

Игры серии:

Колонизаторы. города и рыцари (4-е рус. изд

Колонизаторы. Америка

Колонизаторы. Европа

Колонизаторы. Князья катана

Колонизаторы. Купцы и варвары

Колонизаторы. Мореходы (3-е рус. изд.)

Колонизаторы. Первопроходцы и пираты

Колонизаторы. Юбилейное издание

Колонизаторы: Звёздный путь (star trek catan)

Колонизаторы Junior

Колонизаторы. Быстрая карточная игра

Колонизаторы. Расширение для 5-6 игроков (3-е рус. изд.)

Колонизаторы. Купцы и варвары. расширение 5-6 игроков

 

 

 

Комплектация:

• 19 гексов ландшафта
• 6 элементов морской рамки
• 97 пластиковых фигурок
• 18 номерных жетонов
• 95 карт сырья
• 25 карт развития
• 4 карты цены строительства
• 2 особые карты
• Альманах колонизатора
• 2 кубика
• Правила игры
   
• Размер коробки: 298x298x71 мм
• Размер карт: 44×67 мм

История настольной игры Колонизаторы. Кто придумал и когда

20-й век для игроков настольных игр был ярким и запоминающим, благодаря выходу в свет двух уникальных игр «Монополия» и «Колонизаторы». Именно о «Колонизаторах» и пойдет речь.В начале 1990-х годов на рынке настольных игр сложилась непростая ситуация. Хотя настолки, как называют их любители игр, и продолжали быть частью развлечений любой компании, но былого азарта уже не было. Существующие игры изжили себя, стали банальными, не отвечали духу времени, а новые долго не могли тронуть сердца игроков. Все изменилось в 1995 году, благодаря немецкому зубному врачу Клаусу Тойберу. Создание настольных игр было для него скорее увлечением, помогающим отвлечься от повседневной работы. А ведь такое хобби сделает его не только знаменитым на весь мир, но и принесет признание: Тойбер станет четырёхкратным лауреатом премии Spiel des Jahres, как лучший создатель семейных настольных игр, мало кто знает, что даже в ситуации острой нехватки предложений, создателю Колонизаторов долгое время приходилось оббивать пороги компаний, где ему настойчиво отказывали в издании игры, оправдывая это тем, что она могла быть скучной и неинтересной, а ее издание станет делом затратным и неперспективным. Несмотря на твердое «нет» многих издателей, Тойбер не оставил идею дать игре жизнь. Он обратился в немецкое издание «Kosmos», которое несмотря на свое трудное материальное положение рискнуло и не прогадало выпустив в свет игру, благодаря чему весь мир узнал Колонизаторов, а издательство спаслось от банкротства. Первый тираж достиг 5000 экземпляров и был продан до единого. Даже самому создателю игры не досталось ни одной коробки. Колонизаторы стали игрой, сумевшей собрать за игровым столом людей разных профессий — домохозяек, инженеров, программистов, поваров и многих других. С того момента и до сих пор выпускается огромное количество не только коробок с игрой, но и продукции под ее маркой.

Что же представляет собой сама игра? Цель Колонизаторов освоить как можно больше земель и стать единоличным правителем острова Катан. Играют в игру 3-4 человека. Победителем становится тот, кто первым наберет 12 очков, осваивая все новые территории острова, создавая армии, занимаясь строительством дорог и городов. Игра носит скорее мирный характер. Сцен сражений и завоеваний в ней не предусмотрено. От выбранной стратегии зависит и ваш успех, станете ли вы правителем острова или нет.

К слову сказать, Колонизаторы настолько полюбились, что были переведены на более чем 30 языков, получили массу премий и наград, став игрой года во многих странах мира, со временем игру перевели в цифровой формат. В России Колонизаторы были изданы в 2002 году, потеснив на рынке настольных игр легендарную Монополию. В 2012 году прошел чемпионат мира участие в котором приняла и российская команда.

С ростом популярности стали выходить и дополнительные версии. Например, вышли игры, рассчитанные на 5-6 игроков, детскую аудиторию, наборы, которые можно распечатать. Таким образом, игра нашла отклик в сердцах самой разнообразной игровой аудитории.

Колонизаторы. Мореходы. Расширение для 5-6 игроков 1098

Что в коробке

• 2 набора морских судов
• 6 карточек стоимости строительства
• 30 дополнительных фишек острова
• 3 гекса земли
• 7 гексов воды
• 2 элемента морской рамки
• 1 гавань
• 2 карты Тайн
• Свод правил

Настольная игра Колонизаторы является очень старенькой, но не стареющей, ведь увлеченных ею людей бесчисленное множество. Появилась она еще в 1995 году и с тех пор постоянно «наращивала» количество поклонников, благодаря многочисленным дополнениям, расширениям и ответвлениям. Процесс игры настолько уникален, что даже при желании будет достаточно тяжело привести пример подобного развлечения. При этом сохраняется максимальная простота правил, что позволяет даже неопытному человеку прийти в этот мир.

Кто это такие

Игрокам, решившимся попробовать себя в этой игре, приготовлена роль не просто обычных поселенцев, а настоящих завоевателей. Чтобы пройти весь путь от обычного человека, которому принадлежит небольшой кусочек земли, до колонизатора с собственными поселениями и городами понадобится приложить немало усилий. Касается это не только стратегии завоевания, но и торговли, ведь не всегда получается накопить. Достаточно одного какого-то ресурса и необходимо выменивать нехваток путем торговли с другими игроками. Ну, и наконец – разбойники, всячески старающиеся добраться до ваших складов и ограбить их.

Что дают лишние 2 человека

Знакомые с Колонизаторами знают, что раньше существовало ограничение на количество одновременно играющих – 4 человека. Теперь же можно будет позвать еще пару друзей, так как в расширении есть все необходимое для их полноценного участия в процессе.

Рассказ о моряках

Дополнение Мореходы вводит в игру дополнительные гексы, благодаря которым расширяется разнообразие сценариев. Кроме них есть еще несколько интересных нововведений:

• Корабли
• Морские пути
• Пираты

На каждый продаваемый нами товар распространяется гарантия. Мы всегда идем навстречу клиенту и стараемся решить все спорные ситуации. Более подробно Вы можете ознакомиться с условиями обмена и возврата в нашем магазине по ссылке.

Настольная игра Колонизаторы

Настольные игры – это не только развлечение для детей всех возрастов, но и для взрослых. Они захватывают, будоражат, заставляют думать. Есть игры, требующие постоянной рекламы, чтобы их купили, а есть и такие, о которых стоит лишь упомянуть, как появляется масса восторженных отзывов. Именно такую стратегическую игру вы можете купить в нашем интернет-магазине по приемлемым ценам. Благодаря безупречному качеству, в нее сможете играть не только вы, но и следующие поколения. Среди многочисленных отзывов можно увидеть: «в нее хочется играть снова и снова», «азарт захватывает с головой, теряется чувство времени», «она не только нам не надоела, но и все наши друзья играют теперь только в «Колонизаторы».

Особенности игры

В 1995 году в Германии была выпущена настольная игра «Колонизаторы», которая очень быстро стала культовой. По всему миру продано больше 15 000 000 экземпляров. Ежегодно в разных странах проходят реальные турниры, собирающие сотни людей вместе.

Особенностью игры является то, что в ней мало место для конфронтации между игроками, а главная цель – набрать 10 очков развития. В настоящее время существует много дополнений и расширений, поэтому вам остается выбрать лишь подходящее. Благодаря расширениям можно играть не только четырем человекам, но и 5-6. При этом добавляются новые сценарии, новые участки острова, новые элементы, дополняются правила и изменяются условия победы в игре.

Добро пожаловать на остров Катан!

Ваша цель – максимально развить свою колонию. Вы можете сами сгенерировать карту из прилагающихся гексов, поэтому каждый раз она может быть совершенно разная. Каждый игрок размещает на острове два своих поселения и в зависимости от их размещения получает стартовые ресурсы. В дальнейшем колонизаторы начинают борьбу за освоение острова.

Добыча ресурсов действует по стандартным для всех игроков правилам — это бросок кубиков. При этом все игроки получают ресурсы не зависимо от того, кто бросает кубики — это позволяет игрокам не томиться в ожидании своего хода, а всегда быть в игре.

За ресурсы можно строить дороги, поселения, города, покупать карточки развития. С дополнениями появляются новые возможности в развитии: корабли, товары, городские сооружения, торговые пути и т.д.

Обмен ресурсов можно проводить среди игроков — тут вступает в силу ваша харизма и способность вести дипломатические отношения, если договоренности не выгодные или нет предложений, то всегда можно обменять ресурсы в банке 1 к 4. Если владеете морским портом, то обменный курс с банком можно изменить до 1 к 3 или даже 1 к 2 — в зависимости от морского порта.

Очки приносит строительство поселений, городов, городских объектов, достижения в развитии самой большой дороги или армии, так же можно получить очки за выполнение каких либо спец заданий в игре.

Альманах Колонизаторов

Зачастую количество игр в Серии колонизаторов пугает новичков. Первое впечатление сразу отталкивает от знакомства с этой игрой. Поэтому, считаем своим долгом, сделать небольшой экскурс в серию и помочь разобраться с чего стоит начать.

Самостоятельные игры

• Колонизаторы – это Классическая базовая игра в мире Catan. Именно к ней придумано множество дополнений. Очень часто игрокам достаточно именно базового набора, чтобы покрыть все свои игровые потребности.
• Колонизаторы: Юниор – игра для маленьких поклонников Колонизаторов.
• Колонизаторы: Европа – Игра предлагает сразиться в развитии торговых династий в Европе. На данный момент игра не имеет дополнений.
• Колонизаторы: Князья Катана – дуальный карточный вариант Колонизаторов. В локализованной версии в набор входит несколько дополнений.
• Колонизаторы: быстрая карточная игра – Колонизаторы в дорогу. Компактная коробка, в состав которой вошли одни карты.
• Колонизаторы: Америка – отправляемся на Американский континент, где нам предстоит проложить железную дорогу с запада на восток к техоокеанскому побережью.

Дополнения к базовой игре

• Колонизаторы: Мореходы – первое дополнение для Колонизаторов. В игре появляются новые гексы: золотоносные реки и вода, и возможность строить корабли. Правила позволяют играть по сценариям, а также пройти целую компанию.
• Колонизаторы: Города и Рыцари – серьезное дополнение, делающее игру более сложной и разнообразной. Теперь в игре вам придется развивать города и заботится о их защите. В экономику игры добавились товары.
• Колонизаторы: Купцы и Варвары – набор с несколькими дополнениями. Теперь вы можете поиграть в Рыбаков Катана, проложить сухопутные торговые пути через пустыни на верблюдах, противостоять варварам и пережить золотую лихорадку.
• Колонизаторы: Первопроходцы и Пираты – большое дополнение с несколькими сценариями. Выполняя указания Совета Катана вам придется отправиться на поиски диковинных товаров, подготовить штурм на пиратские базы и отыскать рыболовные места.
• Колонизаторы: Мастера – маленькое дополнение, которое отправляет на остров Катан 10 мастеров. Их задача помогать поселенцам в развитии их колонии на острове.

Расширения для Базовых колонизаторов и Дополнений

Для кого создана эта игра?

Ей отдают предпочтение люди, любящие ресурсные стратегии. В игре простые правила, поэтому достаточно один раз в нее сыграть, чтобы понять суть.

В интернет-магазине domigr.com.ua вы можете приобрести множество дополнений и расширений, а также сокращенные варианты игры «Колонизаторы». Для этого необходимо просто положить выбранный заказ в корзину и оформить заказ. Уже на следующий день вы сможете наслаждаться путешествием по Катану независимо от того, в какой части Украины проживаете.

I. Колонисты и колонизаторы. Колониальная эра

I. Колонисты и колонизаторы

Сэр Уолтер Рэли (1552—1613) заявил: «Тот, кто правит торговлей мира, правит богатствами мира и, следовательно, самим миром».

Каждая из крупных держав Западной Европы задавалась целью добиться главенства в кругу своих конкурентов. Достичь этого — значило победить соперника в войне, превзойти его на поприще действенной эксплуатации населения метрополии, заполучить в свою собственность возможно большее число земельных массивов мира (и отобрать у соперника то, что ему удалось присвоить ранее). Колонии должны были стать источниками богатства для правителей державы-метрополии и базами, откуда можно было бы развернуть борьбу за новые завоевания.

Колониальная программа занимала центральное место во всей политике, направленной на достижение главенства. Чем больше колоний было у вас, тем меньше их было у противника. Колонии служили резервуаром сырья, и владение ими делало страну независимой от иностранных держав, выступавших до тех пор в роли поставщиков. Колонии служили источником колоссальных богатств — прежде всего непосредственно, благодаря своей продукции (такой, как, например, древесина, меха, золото, корабельные материалы, рыба, табак, индиго, рис и т. д.), а затем, уже не столь непосредственно, благодаря тем прибылям, которые приносила торговля множеством этих драгоценных товаров. Колонии служили источником людских ресурсов для армий и флотов. Колонии служили рынками сбыта, где можно было продавать (с весьма изрядными барышами) рабов, производивших затем большие богатства — сырье и сельскохозяйственные предметы потребления, — а также сбывать такие промышленные изделия, которые колониям запрещено было производить, хотя они и нуждались в них. И по мере того, как в Англии развивалась промышленность (особенно на протяжении XVIII столетия), этот последний мотив приобретал все больший вес.

Таким образом, с точки зрения правителей Англии колонии были основаны и существовали ради того, чтобы обогащать самих этих правителей и умножать их могущество. Адам Смит, выдвигая на первый план экономические аспекты вопроса, писал в своем «Исследовании о природе и причинах богатства народов» (1776), что Англия «основала (великую империю единственно с целью создать общество потребителей». Ее купцы приложили усилия к тому, заявлял он, чтобы на основе английских законов утвердить свою монополию на американскую торговлю, принуждая колонистов покупать у них и им же продавать; цены в обоих случаях устанавливали они сами — высокие в первом, низкие во втором. «Поддержание указанной монополии, — писал Смит, — составляло до сих пор главную, или, пожалуй, вернее было бы выразиться, единственную, задачу и цель господства, установленного Великобританией над своими колониями».

Один из первых поборников идеи британской империи — Ричард Хаклут в своем «Трактате о западной колонизации», опубликованном в 1586 году, подчеркивал другое главное преимущество, которое дает английским правителям энергичное проведение колонизационной политики. Такая политика, утверждал он, имеет жизненно важное значение в деле борьбы против главенства Испании в Европе, так как могущество испанского монарха покоилось на тех богатствах, которые он черпал из Америки. «Приступая к рассмотрению вопроса о том, как можно посрамить сего [короля] Филиппа, — писал Хаклут, — я предлагаю начать с Вест-Индии, дабы здесь заложить основу для его свержения». А за Испанией шел черед Голландии и Франции. В этом смысле колонисты играли роль пешек, призванных помочь Англии в ее борьбе за мировое господство, и очень многие из них погибли, став пушечным мясом в нескончаемых войнах, подлинная первопричина которых заключалась в честолюбии и алчности людей, проживавших за тысячи миль вдали.

Как только появление капитализма вызвало процесс колонизации, оба процесса переплелись между собой. Рост одного стимулировал рост другого; однако взаимоотношение всегда носило паразитический характер, причем жертвами оказывались колонии. Вот один пример: наиболее значительными отраслями английской промышленности в XVII столетии были выплавка железа и меди, кораблестроение и производство шерстяных тканей. Для всего этого крайне необходима была древесина. Но древесина была именно тем сырьем, которым Англия не располагала. Англия метала громы и молнии и проливала слезы по поводу своей зависимости в отношении данного продукта от балтийских стран, так как войны на море и суше часто отрезали ее от этого источника. Без привозной древесины не было строевого леса для кораблей, не было также смолы, дегтя и вара для конопачения кораблей с целью придать им водонепроницаемость; без древесины не было топлива (в тот период) для железоплавильных и медеплавильных печей; без древесины не было ни поташа, ни красителей для шерстоткацких фабрик. А в колониях, от Новой Англии до Джорджии, было изобилие заготовленной древесины.

Другой пример: по мере развития капитализма в Англии все большее значение для нее приобретали европейские рынки сбыта. Нужда Англии в дополнительных рынках сбыта усилилась в начале XVII столетия, так как сохранившиеся феодальные отношения во многих районах страны сильно ограничивали поглощающую способность внутреннего рынка. В тот же период, однако, рынки сбыта, предоставлявшиеся континентальной Европой, становились все менее надежными, так как, во-первых, растущая национальная буржуазия других стран континента старалась вытеснить иностранных конкурентов, а во-вторых, этот материк был раздираем бесконечными войнами. Так, Тридцатилетняя война, начавшаяся в 1618 году, отрезала путь английским товарам на многие рынки сбыта и способствовала возникновению тяжелого кризиса, который длился на протяжении всех 1620?х годов. А это в свою очередь способствовало тому, что взоры английских правящих кругов направились на Запад.

По мере развития промышленности в Англии и превращения капиталистического производства в решающую экономическую силу колониальная политика, соответствующая более раннему периоду, когда господствующие позиции занимала торговая буржуазия, выступавшая в союзе с земельной аристократией, подвергается все более настойчивым и успешным нападкам. Эти тенденции приобретают внушительную силу к концу XVII столетия, и роль их непрерывно возрастает на протяжении всего XVIII столетия. Они оказывают существенное влияние на углубляющийся раскол в среде английских правящих кругов — как в плане обеих революций XVII столетия, так и в плане развернувшихся впоследствии острых конфликтов по вопросам внутренней и колониальной политики Георга III.

Все эти сдвиги и столкновения внутри английских политических кругов имеют самое непосредственное отношение к колониальной истории; именно ими в решающей мере объясняются многочисленные колониальные восстания, знаменующие (как нам предстоит увидеть) XVII столетие, а также менее яростные, но отнюдь не менее важные политические разногласия, которые знаменуют XVIII столетие и достигают своего апогея в крупнейшем революционном взрыве, происшедшем в 1775 году.

В то время как правители Англии видели в колониях лишь географические области, население которых они могут эксплуатировать, и базы, призванные содействовать их властолюбивым вожделениям, совершенно иного взгляда на колонии держались, вполне естественно, сами колонисты. Правда, часть их составляли приближенные, должностные лица и лизоблюды имперской власти, и их интересы, очевидно, совпадали. Однако подавляющее большинство колонистов — собственников и неимущих — рассматривали колонии как свою родину (даже если многие на протяжении десятилетий называли своей родиной Англию или иные страны Европы). Они рисковали жизнью, пересекая Атлантику, с думой об улучшении этой жизни; конечно, при этом речь не идет о тех, кто был перевезен насильно. Колонизаторы же поставили своей целью эксплуатацию колонистов; это означало прямой и коренной конфликт между противоположными интересами, разрешить который можно было, только покончив с заинтересованностью в эксплуатации.

Нельзя выразить дела более четко, чем это сделал один английский современник, маркиз Кармартен, обращаясь к палате лордов: «Так чего же ради, — вопрошал он, — им [колонистам] было дозволено переселиться в сей край, если барыши от их труда не возвратятся к их здешним господам? Я полагаю, что политика колонизации не стоит и гроша, если ее выгоды не пойдут на пользу интересам Великобритании».

Указывая на этот коренной конфликт между колонизаторами и колонистами, мы вовсе не обязаны держаться мнения, что последние сознательно отвергали теоретические посылки меркантилизма. Два великих авторитета в области колониальной истории — Джордж Л. Бир и Чарлз М. Эндрюс настаивали на том, что колонисты, поскольку речь идет о раннем периоде, не оспаривали преобладающих экономических теорий и что недопустимо задним числом приписывать им такие взгляды. Спору нет, выработка зрелых теоретических взглядов, являвшихся вызовом господствующим воззрениям меркантилистских авторов, потребовала нескольких поколений, но ведь эти воззрения оформились на почве реальной противоречивости интересов, без чего противоборствующие теории не должны были и не могли развиться.

Основывая колонии, английские правящие круги сами сеяли семена восстания. Восстание было органическим следствием противоположности интересов колонизаторов и колонистов. Его семена нашли себе благодатную почву в той пропасти, которая разделяла колонистов и правителей; в процессе смешения народов, который спустя несколько десятилетий привел к образованию новой нации; в особом опыте колонистов, который сплачивал их между собой и все более отдалял от родины; в самостоятельности экономики колоний, которая развивалась, несмотря на препятствия и ограничения; в общем чувстве недовольства, угнетенности и «оторванности». Все это вместе взятое делало колонистов новой нацией.

Что такое колониализм? Определение и примеры

Колониализм — это практика, когда одна страна берет на себя полный или частичный политический контроль над другой страной и оккупирует ее поселенцами с целью получения прибыли от ее ресурсов и экономики. Поскольку обе практики предполагают политический и экономический контроль доминирующей страны над уязвимой территорией, колониализм трудно отличить от империализма. С древних времен и до начала 20 века могущественные страны открыто стремились расширить свое влияние посредством колониализма.К началу Первой мировой войны в 1914 году европейские державы колонизировали страны практически на всех континентах. Хотя колониализм уже не практикуется так агрессивно, есть свидетельства того, что он остается силой в современном мире.

Основные выводы: колониализм

• Колониализм — это процесс, когда страна берет на себя полный или частичный политический контроль над зависимой страной, территорией или народом.
• Колониализм возникает, когда люди из одной страны переселяются в другую страну с целью эксплуатации ее населения и природных ресурсов.
• Колониальные державы обычно пытаются навязать свои языки и культуры коренным народам стран, которые они колонизируют.
• Колониализм похож на империализм, процесс использования силы и влияния для контроля над другой страной или людьми.
• К 1914 году большинство стран мира были колонизированы европейцами.

Колониализм Определение

По сути, колониализм — это акт политического и экономического господства, предполагающий контроль над страной и ее народом поселенцами из иностранной державы.В большинстве случаев целью стран-колонизаторов является получение прибыли за счет эксплуатации человеческих и экономических ресурсов стран, которые они колонизировали. При этом колонизаторы — иногда насильственно — пытаются навязать свою религию, язык, культуру и политические обычаи коренному населению.

около 1900 года: британская семья празднует Рождество в Индии. Ришгиц / Getty Images

Хотя колонизация обычно воспринимается негативно из-за ее часто катастрофической истории и сходства с империализмом, некоторые страны выиграли от того, что они были колонизированы.Например, лидеры современного Сингапура — британской колонии с 1826 по 1965 год — приписывают «ценные аспекты колониального наследия» впечатляющему экономическому развитию независимого города-государства. Во многих случаях колонизация давала слаборазвитым или развивающимся странам немедленный доступ к обременительному европейскому торговому рынку. Поскольку во время промышленной революции потребность основных европейских стран в природных ресурсах росла, их колонизированные страны могли продавать им эти материалы со значительной прибылью.

Особенно для многих европейских, африканских и азиатских стран, пострадавших от британского колониализма, преимущества были многочисленными. Помимо прибыльных торговых контрактов, английские институты, такие как общее право, права частной собственности и официальная банковская и кредитная практика, обеспечили колониям положительную основу для экономического роста, который продвинет их к независимости в будущем.

Однако во многих случаях отрицательные последствия колониализма намного перевешивали положительные.

Правительства стран-оккупантов часто налагали на коренное население новые жесткие законы и налоги. Конфискация и уничтожение родных земель и культуры были обычным явлением. Из-за совокупного воздействия колониализма и империализма десятки коренных жителей были порабощены, убиты или умерли от болезней и голода. Бесчисленное множество других были изгнаны из своих домов и разбросаны по всему миру.

Например, многие члены африканской диаспоры в Соединенных Штатах ведут свое происхождение от так называемой «борьбы за Африку», беспрецедентного периода империализма и колониализма с 1880 по 1900 год, когда большая часть африканского континента была колонизирована европейскими державами.Сегодня считается, что только две африканские страны, Эфиопия и Либерия, избежали европейского колониализма.

Империализм против колониализма

Хотя эти два термина часто используются взаимозаменяемо, колониализм и империализм имеют несколько разные значения. В то время как колониализм — это физический акт доминирования над другой страной, империализм — это политическая идеология, которая движет этим актом. Другими словами, колониализм можно рассматривать как инструмент империализма.

Империализм и колониализм предполагают подавление одной страны другой.Точно так же и с помощью колониализма, и империализма страны-агрессоры стремятся получить экономическую выгоду и создать стратегическое военное преимущество в регионе. Однако, в отличие от колониализма, который всегда предполагает прямое создание физических поселений в другой стране, империализм относится к прямому или косвенному политическому и денежному господству другой страны как с необходимостью физического присутствия, так и без таковой.

Страны, занимающиеся колониализмом, делают это главным образом для того, чтобы получить экономическую выгоду от эксплуатации ценных природных и человеческих ресурсов колонизированной страны.Напротив, страны следуют империализму в надежде создать разросшиеся империи, распространив свое политическое, экономическое и военное господство на целые регионы, если не на целые континенты.

Несколько примеров стран, которые, как считается, пострадали от колониализма в течение своей истории, включают Америку, Австралию, Новую Зеландию, Алжир и Бразилию — страны, которые стали контролироваться большим количеством поселенцев из европейских держав. Типичные примеры империализма, когда иностранный контроль устанавливается без какого-либо существенного урегулирования, включают европейское господство в большинстве африканских стран в конце 1800-х годов и господство Соединенных Штатов на Филиппинах и в Пуэрто-Рико.

История

Практика колониализма восходит к 1550 г. до н.э., когда Древняя Греция, Древний Рим, Древний Египет и Финикия начали распространять свой контроль на прилегающие и несмежные территории. Используя свою превосходящую военную мощь, эти древние цивилизации основали колонии, которые использовали навыки и ресурсы завоеванных ими людей для дальнейшего расширения своих империй.

Первая фаза современного колониализма началась в 15 веке в эпоху Великих географических открытий.В поисках новых торговых путей и цивилизаций за пределами Европы португальские исследователи завоевали североафриканскую территорию Сеута в 1419 году, создав империю, которая просуществовала до 1999 года как самая долгоживущая из современных европейских колониальных империй.

После того, как Португалия еще больше расширила свою империю, колонизировав населенные центральноатлантические острова Мадейра и Кабо-Верде, ее заклятый соперник Испания решила попробовать свои силы в исследовании. В 1492 году испанский мореплаватель Христофор Колумб отправился на поиски западного морского пути в Китай и Индию.Вместо этого он высадился на Багамах, положив начало испанскому колониализму. Теперь, сражаясь друг с другом за новые территории, Испания и Португалия продолжили колонизировать и контролировать земли коренных народов в Америке, Индии, Африке и Азии.

Колониализм процветал в 17 веке с созданием заморских империй Франции и Нидерландов, а также английских заморских владений, включая колониальные Соединенные Штаты, которые позже стали обширной Британской империей.Охватывая весь земной шар и покрывая почти 25% земной поверхности на пике своего могущества в начале 1900-х годов, Британская империя по праву была известна как «империя, над которой никогда не заходит солнце».

Конец американской революции в 1783 году ознаменовал начало первой эпохи деколонизации, во время которой большинство европейских колоний в Америке получили независимость. Испания и Португалия были навсегда ослаблены потерей своих колоний в Новом Свете. Великобритания, Франция, Нидерланды и Германия сделали страны Старого Света Южной Африки, Индии и Юго-Восточной Азии объектами своих колониальных усилий.

Между открытием Суэцкого канала и Второй промышленной революцией в конце 1870-х годов и началом Первой мировой войны в 1914 году европейский колониализм стал известен как «новый империализм». Во имя того, что называлось «империя ради империи», западноевропейские державы, США, Россия и Япония соревновались в приобретении обширных территорий заморских территорий. Во многих случаях эта новая сверхагрессивная разновидность империализма приводила к колонизации стран, в которых порабощенному коренному населению в большинстве случаев отказывали в основных правах человека из-за навязывания доктрин расового превосходства, таких как система апартеида в Великобритании, управляемая белым меньшинством. -подконтрольная ЮАР.

Заключительный период деколонизации начался после Первой мировой войны, когда Лига Наций разделила германскую колониальную империю между победившими союзными державами Великобритании, Франции, России, Италии, Румынии, Японии и США. Под влиянием знаменитой речи президента США Вудро Вильсона «Четырнадцать пунктов» в 1918 году Лига поручила как можно скорее сделать бывшие немецкие владения независимыми. В этот период также рухнули Российская и Австрийская колониальные империи.

Деколонизация ускорилась после окончания Второй мировой войны в 1945 году. Поражение Японии означало конец японской колониальной империи в странах Западной части Тихого океана и Восточной Азии. Это также показало все еще порабощенным коренным народам во всем мире, что колониальные державы не были непобедимы. В результате все оставшиеся колониальные империи были сильно ослаблены.

Во время холодной войны глобальные движения за независимость, такие как Движение неприсоединения 1961 года Организации Объединенных Наций, привели к успешным войнам за независимость от колониального господства во Вьетнаме, Индонезии, Алжире и Кении.Под давлением Соединенных Штатов и тогдашнего Советского Союза европейские державы признали неизбежность деколонизации.

Типы колониализма

Колониализм обычно классифицируется по одному из пяти перекрывающихся типов в соответствии с конкретными целями и последствиями этой практики для покоренной территории и ее коренных народов. Это поселенческий колониализм; эксплуататорский колониализм; плантационный колониализм; суррогатный колониализм; и внутренний колониализм.

Поселенец

«Поселенцы», гравюра американского колониального периода, около 1760 года. Архивные фотографии / Getty Images

Наиболее распространенная форма колониального завоевания, колониализм поселенцев, описывает миграцию больших групп людей из одной страны в другую для создания постоянных, самоокупаемых поселений. Оставаясь законными субъектами своей родной страны, колонисты добывали природные ресурсы и пытались либо изгнать коренные народы, либо заставить их мирно ассимилироваться в колониальной жизни.Обычно поддерживаемые богатыми империалистическими правительствами, поселения, созданные колониализмом поселенцев, как правило, существовали бесконечно, за исключением редких случаев полной депопуляции, вызванной голодом или болезнями.

Массовая миграция голландских, немецких и французских поселенцев — африканеров — в Южную Африку и британский колониализм в Америке — классические примеры поселенческого колониализма.

В 1652 году Голландская Ост-Индская компания основала форпост в Южной Африке недалеко от мыса Доброй Надежды.К этим первым голландским поселенцам вскоре присоединились французские протестанты, немецкие наемники и другие европейцы. Несмотря на то, что они были связаны с репрессивными зверствами режима белого апартеида, миллионы африканеров по прошествии четырех столетий остаются жизненно важным присутствием в многонациональной Южной Африке.

Систематическая европейская колонизация Америки началась в 1492 году, когда испанский исследователь Христофор Колумб, плывший на Дальний Восток, случайно приземлился на Багамах, заявив, что открыл «Новый Свет».Во время последующих испанских экспедиций предпринимались неоднократные попытки либо истребить, либо поработить коренное население. Первая постоянная британская колония на территории нынешних Соединенных Штатов, Джеймстаун, штат Вирджиния, была основана в 1607 году. К 1680-м годам обещание религиозной свободы и дешевых сельскохозяйственных угодий привлекло в Новую Англию множество британских, немецких и швейцарских колонистов.

Колония Джеймстаун, Вирджиния, 1607 год. Халтон Архив / Getty Images

Первые европейские поселенцы избегали коренных жителей, считая их угрожающими дикарями, неспособными ассимилироваться в колониальном обществе.По мере прихода новых европейских колониальных держав уклонение превратилось в прямое подчинение и порабощение коренного населения. Коренные американцы также были уязвимы для новых болезней, таких как оспа, завезенных европейцами. По некоторым оценкам, до 90% индейского населения погибло от болезней в ранний колониальный период.

Эксплуатация

Эксплуататорский колониализм описывает использование силы для контроля над другой страной с целью эксплуатации ее населения в качестве рабочей силы и ее природных ресурсов в качестве сырья.Затевая эксплуататорский колониализм, колониальная власть стремилась лишь к увеличению своего богатства за счет использования коренного населения в качестве дешевой рабочей силы. В отличие от поселенческого колониализма, эксплуататорский колониализм требовал эмиграции меньшего числа колонистов, поскольку коренным народам можно было разрешить оставаться на месте, особенно если они должны были быть порабощены в качестве рабочих на службе у родины.

Исторически сложилось так, что страны, заселенные в результате поселенческого колониализма, такие как Соединенные Штаты, переживали гораздо лучшие постколониальные последствия, чем страны, пережившие эксплуататорский колониализм, такие как Конго.

около 1855 г .: прибытие британского исследователя Дэвида Ливингстона и группа на озере Нгами. Халтон Архив / Getty Images

Потенциально одна из самых богатых стран мира, годы эксплуататорского колониализма превратили Конго в одну из самых бедных и наименее стабильных. В 1870-х годах печально известный король Бельгии Леопольд II приказал колонизировать Конго. Последствия были и остаются разрушительными. В то время как Бельгия и лично Леопольд нажили огромное состояние на добыче слоновой кости и каучука, миллионы коренных жителей Конго умерли от голода, болезней или были казнены за невыполнение рабочих норм.Несмотря на обретение независимости от Бельгии в 1960 году, Конго остается в значительной степени бедным и охваченным кровавыми межэтническими войнами.

Плантация

Плантационный колониализм был ранним методом колонизации, при котором поселенцы занимались массовым производством одной культуры, такой как хлопок, табак, кофе или сахар. Во многих случаях основная цель плантационных колоний заключалась в том, чтобы навязать западную культуру и религию близлежащим коренным народам, как в ранних американских колониях Восточного побережья, таких как потерянная колония Роанок.Основанная в 1620 году плантация Плимутской колонии на территории современного Массачусетса служила убежищем для английских религиозных инакомыслящих, известных как пуритане. Более поздние североамериканские плантационные колонии, такие как колония Массачусетского залива и голландская колония Коннектикута, были более открыто предприимчивыми, поскольку их европейские покровители требовали большей отдачи от своих инвестиций.

Поселенцы катят бочки с табаком вверх по пандусу и на корабль, готовясь к экспорту, Джеймстаун, Вирджиния, 1615 год.MPI / Getty Images

Пример успешной плантационной колонии: Джеймстаун, штат Вирджиния, первая постоянная британская колония в Северной Америке, к концу 17 века отправляла обратно в Англию более 20 тысяч тонн табака в год. Колонии Южной Каролины и Джорджии добились аналогичного финансового успеха за счет производства хлопка.

Суррогат

При суррогатном колониализме иностранная держава поощряет и поддерживает, открыто или тайно, поселение некоренной группы на территории, занятой коренным населением.Поддержка суррогатных колониальных проектов может осуществляться в форме любого сочетания дипломатии, финансовой помощи, гуманитарных материалов или оружия.

Многие антропологи считают сионистское еврейское поселение в исламском ближневосточном государстве Палестина примером суррогатного колониализма, поскольку оно было основано при настоянии и помощи правящей Британской империи. Колонизация была ключевым фактором в переговорах, которые привели к Декларации Бальфура 1917 года, которая облегчила и узаконила все еще спорное сионистское урегулирование в Палестине.

Внутренний

Внутренний колониализм описывает угнетение или эксплуатацию одной расовой или этнической группы другой в пределах одной страны. В отличие от традиционных типов колониализма, источник эксплуатации при внутреннем колониализме исходит изнутри страны, а не от иностранной державы.

Термин «внутренний колониализм» часто используется для объяснения дискриминационного отношения к мексиканцам в Соединенных Штатах после мексикано-американской войны 1846–1848 годов.В результате войны многие мексиканцы, жившие на территории нынешних юго-западных штатов США, стали подданными правительства США, но без прав и свобод, связанных с гражданством США. Считая этих людей фактически «колонизированными» Соединенными Штатами, многие ученые и историки используют термин «внутренний колониализм» для описания продолжающегося неравного экономического и социального обращения с народами чиканс в Соединенных Штатах через систему фактического подчинения.

Существует ли сегодня колониализм?

Хотя традиционная практика колониализма закончилась, по данным ООН, более 2 миллионов человек на 17 «несамоуправляющихся территориях», разбросанных по всему миру, продолжают жить под фактическим колониальным правлением. Вместо того, чтобы быть самоуправляемыми, коренные жители этих 17 районов остаются под защитой и властью бывших колониальных держав, таких как Великобритания, Франция и Соединенные Штаты.

Например, острова Теркс и Кайкос — это британская заморская территория в Атлантическом океане на полпути между Багамскими островами и Доминиканской Республикой.В 2009 году британское правительство приостановило действие конституции островов 1976 года в ответ на сообщения о широко распространенной коррупции на территории. Парламент ввел прямое управление демократически избранными органами местного самоуправления и отменил конституционное право на суд присяжных. Правительство территории было распущено, а избранный премьер-министр был заменен губернатором, назначенным британцами.

В то время как британские власти защищали эту акцию как необходимую для восстановления честного правительства на территории, свергнутый бывший премьер-министр назвал это государственным переворотом, который, по его словам, поставил Великобританию «на неправильную сторону истории».”

В годы после Второй мировой войны возник «неоколониализм» — термин, описывающий постколониальную практику использования глобализации, экономики и обещаний финансовой помощи для обретения политического влияния в менее развитых странах вместо традиционных методов колониализма. . Также известный как «национальное строительство», неоколониализм привел к колониальной эксплуатации в таких регионах, как Латинская Америка, где закончилось прямое иностранное колониальное господство. Например, президента США Рональда Рейгана критиковали за практику неоколониализма в деле «Иран-контрас» 1986 года, связанном с незаконной продажей США.С. оружие в Иран, чтобы тайно финансировать Контрас, группу повстанцев, борющихся за свержение марксистского правительства Никарагуа.

Генеральный секретарь Организации Объединенных Наций Пан Ги Мун заявил, что истинное искоренение колониализма остается «незавершенным процессом», который слишком долго продолжается в мировом сообществе.

Источники и ссылки

• Верачини, Лоренцо. «Колониализм поселенцев: теоретический обзор». Палгрейв Макмиллан, 2010 г., ISBN 978-0-230-28490-6.
• Хоффман, Филип Т. «Почему Европа завоевала мир?» Издательство Принстонского университета, 2015 г., ISBN 978-1-4008-6584-0.
• Тигнор, Роджер. «Предисловие к колониализму: теоретический обзор». Издательство Маркуса Вайнера, 2005 г., ISBN 978-1-55876-340-1.
• Родни, Уолтер. «Как Европа недоразвита Африку». Издательство Восточной Африки, 1972 г., ISBN 978-9966-25-113-8.
• Васагар, Дживан.«Может ли колониализм иметь преимущества? Посмотрите на Сингапур». The Guardian , 4 января 2018 г., https://www.theguardian.com/commentisfree/2018/jan/04/colonialism-work-singapore-postcolonial-british-empire.
• Либекап, Гэри Д. «Яркая сторона британского колониализма». Hoover Institution , 19 января 2012 г., https://www.hoover.org/research/bright-side-british-colonialism.
• Атран, Скотт. «Суррогатная колонизация Палестины 1917–1939 гг. Американский этнолог , 1989 г., https://www.researchgate.net/publication/50
• _the_surrogate_colonization_of_Palestine_1917-1939.
• Финчер, Кристина. «Великобритания приостанавливает работу правительства Теркс и Кайкос». Агентство Рейтер, 14 августа 2009 г., https://www.reuters.com/article/us-britain-turkscaicos/britain-suspends-turks-and-caicos-government-idUSTRE57D3TE20090814.
• «Международные десятилетия за искоренение колониализма». Организация Объединенных Наций , https://www.un.org/dppa/decolonization/en/history/international-decades

Колонизация | Перед лицом истории и самих себя

Предыдущий раздел

Следующий раздел

Когда европейские державы устремили свой взор на Северную Америку, примерно через триста лет после так называемого открытия континента (который для них был «Новым Светом»), он стал местом для французских и британских поселений. Процесс установления контроля над чужой территорией и применения собственных систем права, правительства и религии называется колонизацией.Действительно, до 1800-х годов заселение земли не было первоочередной задачей. Европейцы обменивали товары на меха и мясо; они также отправлялись в рыболовные и китобойные экспедиции, прежде чем вернуться в Европу с рыбой и нефтью. За исключением торговых факторий, преимущественно вдоль реки Св. Лаврентия и побережья, колониальные державы не предпринимали попыток заселения страны в больших масштабах. Между разрозненными европейскими поселениями царили коренные народы.

европейца и коренных жителей Канады взаимодействовали через торговлю мехом на протяжении почти 300 лет.Эта фотография сделана в 1950-х годах, когда экстенсивность торговой сети значительно снизилась по сравнению с ее пиком в семнадцатом и восемнадцатом веках.

На пике своего развития в торговле мехом, продолжавшейся почти 300 лет, участвовали тысячи охотников, звероловов, переработчиков, проводников, местных торговцев (т. Коренные жители Канады встретились со своими европейскими коллегами на более или менее равных условиях с взаимной выгодой. Соглашения между поселенцами и коренными народами гарантировали право последних использовать и защищать свою землю, «пока светит солнце, течет река и растет трава» — фраза, закрепленная в ряде межнациональных союзов. и договоры. ¹

Но с появлением новых, более дешевых тканей и изменениями в европейской моде торговля мехом начала неуклонно сокращаться. Более того, с европейской экспансией на Запад и открытием золота хрупкий баланс между двумя общинами был нарушен. Как писал один историк: «До золотой лихорадки 1858 года торговля мехом была доминирующей отраслью. . . . В спешке добыча полезных ископаемых стала преобладающей экономической деятельностью: на ее пике было до 20 000 старателей.Добыча угля, а также лесное хозяйство и рыболовство также возникли в этот период, но ни одно из них не могло сравниться по значимости с золотом [до середины 1860-х годов]». ² Когда Прерии были заселены, они стали житницей всей Канады и растущим рынком для промышленности Восточной Канады. В этой новой экономике торговцы кри и метисы играли меньшую роль. Тысячи общин, которые были затронуты торговлей с Европой, также пострадали от упадка, процесс, который усугублялся растущим посягательством поселенцев на землю, ресурсы и образ жизни коренных народов Северной Америки.

Колониализм — обзор | ScienceDirect Topics

Постколониальные изменения: национальная идентичность

В то время как колониализм оставил во многих колониях долгое наследие вестернизированных топонимов, рождение независимых государств после Второй мировой войны породило волну местных топонимов, отражающих националистические выражения, политический контроль над историей , и выражения нового политического порядка. Постколониальный подъем национализма во многих развивающихся странах привел к восстановлению местных топонимов.После обретения независимости многие островные государства в Тихом океане вернулись к своим местным названиям: Тувалу (от островов Эллис), Вануату (от Новых Гебридских островов) и Кирибати (от островов Гилберта). На африканском континенте возвращение к местным названиям стран было широко распространено после обретения независимости от колониальных хозяев: Бенин (от Дагомеи), Буркина-Фасо (от Верхней Вольты), Гана (от Золотого Берега), Джибути (от французского Сомалиленда) и Родезия (названная в честь Сесила Родса) стала Зимбабве. В Бирме военная хунта выбрала Мьянму (происходит от myan или сильный и maa означает выносливый) в качестве нового названия страны, ее столица Рангун была изменена на Янгон, а ее главная река Иравади стала Иравади.Точно так же Цейлон стал Шри-Ланкой (1972 г.), британский Северный Борнео стал Сабахом (1963 г.), а в Индии с момента обретения независимости не прекращается перекличка названий городов. Каждые несколько лет города, названные британцами, переименовываются: Тривандрам в Тируванантапурам (1991 г.), Бомбей в Мумбаи (1995 г.), Мадрас в Ченнаи (1996 г.), Калькутта в Калькутту (2001 г.) и предполагаемый Бангалор в Бенгалору (2007 г.) . Даже в неколонизированной стране Сиам правители страны изменили западное название, чтобы отразить его истинный национальный дух, и переименовали страну в Таиланд (1949 г.) в «страну свободных».Эти изменения имен в современном мире частично отражают сложные процессы детерриторизации и ретерриторизации историй соединения и разъединения и то, что Дорин Мэсси называет «прогрессивным чувством места».

Каждая националистическая война также обозначалась утвержденным географическим названием, отражающим политику коренных народов: от Восточного Пакистана до Бангладеш; Сайгон после его падения перед коммунистическими хозяевами Северного Вьетнама превратился в Хошимин (HCMC). Как и город Бразилиа (новая столица Бразилии), в Малайзии новая столица была учреждена при премьер-министре докторе Б.Махатхир Мохаммад и был назван Путраджайя (или успех Путры) в честь первого премьер-министра Малайзии Тунку Абдул Рахмана Путра Аль-Хаджа. В Мьянме военное правительство решило построить новую столицу под названием Pyinmana Naypyidaw ( Naypyidaw означает «обитель королей»). Название новой столицы, кажется, укрепляет прославленные королевства Мьянмы прошлого и веру правящей хунты в астрологические предсказания. Предыдущие постколониальные упражнения с именами национальных деятелей, таких как Хо Ши Мин и Тунку Абдул Рахман, можно интерпретировать как индикаторы националистического пыла или общественной идентичности.В то время как колонизаторы называли улицы в своих тропических колониях в честь западных героев и войн на Западе, временами процесс деколонизации не приводил к изменению названий неуместных названий мест, вдохновленных колониями. Например, в Сингапуре улица Петэн до сих пор остается колониальным напоминанием о Первой мировой войне, несмотря на тот факт, что генерал Петэн был опальным героем (который сотрудничал с немцами) во Второй мировой войне, и все названия улиц и публичные воспоминания о нем были почти уничтожены. на Западе. По иронии судьбы, Сингапур является последним значительным общественным бастионом памяти генерала Петена, несмотря на частные обращения к правительственным чиновникам с просьбой удалить его название улицы.

Националистическое развитие ранее развитых «воображаемых сообществ» уступило место большему количеству национальных государств в развивающихся и коммунистических мирах. Самыми недавними драматическими примерами новых национальных государств являются Восточный Тимор, фрагментация бывшего Советского Союза и Югославия. Югославия («Земля южных славян») была разделена на множество наций: Сербию, Хорватию, Словению, Боснию, Герцеговину, Македонию и Черногорию. Подобно процессу деколонизации в развивающемся мире, деволюция бывшего государства, такого как Югославия, породила подобное вскипание топонимов, которое трансформировалось в «семиотический полиглотизм», языковые гибридизации и разнообразные этнические, культурные и социальные тексты и коды.Югославия разделилась на несколько независимых государств, создав посттитовское государство с постсоциалистическими трансформациями и культурной политикой «других (инг) и самоопределяющихся» согласно Сакае и Станичу. Многоэтнический государственный эксперимент Иосипа Тито рухнул, и новые раздробленные государства были склонны национализировать территории, сносить старые памятники и переименовывать улицы, чтобы они соответствовали идентичности их новых национальных государств.

После перерыва в коммунизме российские лидеры решили изменить название Ленинграда (в честь Ленина) на более легендарное название города Санкт-Петербург, а Сталинград (в честь Сталина) на Волгоград, что является отражением глубокого исторического национализма.Названия улиц Сингапура отражают противоречия и колебания политики национального строительства, в которой названия улиц иногда подчеркивали националистические идеологии (например, малайский диалект, пиньин и названия) для создания «нации», а иногда названия были стерты из строки. с перекраиванием национального воображаемого. В Великобритании Совет по изучению географических названий в Великобритании и Ирландии увидел важность географических названий как национального предприятия и поэтому призвал своих членов в марте 1965 года впервые составить полный и систематический список географических названий, охватывающих Англию. Шотландия и Уэльс.Результатом стала книга Маргарет Геллинг, У. Ф. Х. Николайсена и Мелвилла Ричардса «90 121 Названия городов и городов в Британии».

На национальном уровне кажется очевидным, что топонимы дают сообществам чувство социальной принадлежности, территориальности и национальной собственности. Как заметил Клод Леви-Стросс, «пространство — это общество названных мест». Название места дает людям идентичность, как и названия стран. Мы ссылаемся на граждан по их стране или национальности: англичане, русские, французы, мексиканцы, японцы, индийцы и австралийцы.Названия национальных государств несут в себе чувство глубокой гордости за своих граждан или воспринимаются иностранцами уничижительно. В Европе эпохи Возрождения Хейл документирует нелестные национальные характеристики: французы опрометчивы, итальянцы женоподобны, голландцы пьяны, англичане деловиты, шведы робки, ирландцы варвары, испанцы слабаки, а богемцы бесчеловечны. В глобализованном мире названия стран стали важными торговыми марками продуктов питания, спорта, истории, праздников и других видов человеческой деятельности.Мы думаем о тайской и французской кухне, о бразильском футболе, об итальянском и французском модном дизайне, о немецкой, швейцарской и японской точности. Названия мест также вызывают идиллические, райские и расслабляющие ассоциации: Гавайи, Бали, Таити, Карибский бассейн и Мальдивы.

Для западного человека термины «Восток», «Восток» и «Азия» — больше, чем основные ориентиры. Географическая удаленность и эстетическая отдаленность Азии вызывают у жителей Запада экзотические идеи, романтические отголоски, фантастические оттенки и синоним чудесного.Азия для персов и греков стала равноправными единицами и подразделениями, продуктом названий, возникших небрежно, но, вероятно, одним из первых триумфов научной географии. Точно так же термин «Индокитай», представляющий собой смесь индийских и китайских элементов, приводит в движение воображаемые французские леса, на которых Индокитай как вымышленное место, место памяти, и видение экзотической утопии были воздвигнуты и против которых были выдвинуты фантазии появились художники, писатели, режиссеры, архитекторы, политические деятели и другие.С другой стороны, такие географические названия, как Касабланка, Французская Ривьера и Монако, пробуждают романтическое воображение, особенно для западного мира, что, без сомнения, является продуктом киноиндустрии. Во Франции названия платят идентифицируются с определенными типами сыра (бри, нормандский) и ликеров (вин, бренди и шампанского: коньяк, шампанское, бургундское и медок). В других случаях топонимы городов паломничества раскрывают религиозные и духовные коннотации: Мекка, Варанаси, Вифлеем, Фатима, Лурдес.Короче говоря, топонимы могут постоянно создаваться новыми чертами и культурными особенностями, связанными со страной, регионом, районом или городом постоянно меняющимся глобальным сообществом.

Эти новые идентичности, связанные с местами, демонстрируют глобальную идентификацию мест и городов, которые обеспечивают метафоры в космополитических дискурсах. В глобализирующемся мире международные иконы, мультирасизм, а не расизм, и демократические идеалы выходят за рамки националистических движений. Кари Палонен отмечает, как убийство президента США Джона Ф.Кеннеди привело к тому, что его имя стало использоваться на улицах по всему миру. Во Франции Кеннеди стал мировой иконой, и в 1978 году его имя звучало в 49 из 95 префектур. Подвижные глобальные политические изменения также привели к глубоким изменениям топонимов в таких странах, как Южная Африка и бывшая Югославия. Ликвидация режима апартеида привела к тому, что Уэйд Адебанви называет антибелой «рерасизацией» названий улиц, а другие называют «топонимической чисткой». Такие города, как Йоханнесбург, Кейптаун, Претория и Дурбан, прошли через волну переименования улиц, что подчеркивало политический нарратив о прекращении апартеида, утверждении правления черного большинства и основании нового политического порядка.Тем не менее такие голоса, как Нельсон Мандела, были против переименования, основанного на «мелкой мести» или «защите». Новая Южная Африка как «радужная нация», сохраняющая идеал многорасового общества, согласно Адебанви, нуждается в процессе сохранения и преобразования топонимов.

Сингапур был одним из немногих колониальных государств, где национализация географических названий не произошла в результате деколонизации. Бывший премьер-министр Ли Куан Ю высмеял идею замены колониальных топонимов местными на том основании, что город-государство должен гордиться своей историей, а изменение географических названий не меняет его независимого статуса.Он считал, что Сингапур должен улучшить наше колониальное наследие, чтобы продемонстрировать сингапурские способности в государственном строительстве; изменения географических названий не превращают Сингапур автоматически в развитое государство.

Колониализм (Стэнфордская философская энциклопедия)

Колониализм не является современным явлением. Мировая история полна Примеры одного общества, постепенно расширяющегося за счет включения соседних территории и расселением своего народа на вновь завоеванной территории. То древние греки основывали колонии, как и римляне, мавры и Османы, и это лишь некоторые из самых известных примеров.колониализм, затем не ограничивается конкретным временем или местом. Тем не менее в шестнадцатом веке, колониализм решительно изменился из-за технологические разработки в области навигации, которые стали связывать больше отдаленные уголки мира. Быстроходные корабли позволили достигать отдаленных портов и поддерживать тесные связи между центром и колонии. Таким образом, современный европейский колониальный проект возник тогда, когда стало возможным перемещать большое количество людей через океан и сохранить политический суверенитет, несмотря на географическую рассеянность.В этой статье используется термин колониализм для описания процесса Европейское урегулирование и политический контроль над остальным миром, включая Америку, Австралию и части Африки и Азии.

Трудность определения колониализма связана с тем, что Термин часто используется как синоним империализма. И колониализм, и империализм были формами завоевания, которые должны были принести пользу Европе экономически и стратегически. Термин «колониализм» часто используется для описания заселения Северной Америки, Австралия, Новая Зеландия, Алжир и Бразилия, места, которые были контролируется большим населением постоянных жителей Европы.То термин империализм часто описывает случаи, когда иностранное правительство управляет территорией без значительного заселения; типичный примеры включают схватку за Африку в конце девятнадцатого века. век и американское господство на Филиппинах и в Пуэрто Рико. Однако различие между ними не совсем последовательно в литературе. Некоторые ученые различают колонии для поселения и колонии для экономической эксплуатации. Другие используйте термин колониализм для описания зависимостей, которые напрямую управляется иностранной нацией и противопоставляет это империализму, который предполагает косвенные формы господства.

Путаница в значении термина империализм отражает так, что концепция менялась с течением времени. Хотя английское слово империализм не использовался повсеместно до девятнадцатого века, Елизаветинцы уже описывали Соединенное Королевство как «самое Британская империя.» Как Великобритания начала приобретать за границей зависимости, концепция империи использовалась чаще. Империализм понимался как система военного господства и суверенитет над территориями. Повседневная работа правительства может осуществляться косвенно через местные собрания или местных правителей которые платили дань, но суверенитет оставался за англичанами.Смена от этого традиционного понимания империи повлияло ленинский анализ империализма как системы, ориентированной на экономическая эксплуатация. По Ленину, империализм был необходимый и неизбежный результат логики накопления в конце капитализм. Таким образом, для Ленина и последующих марксистов империализм описал исторический этап капитализма, а не трансисторическая практика политического и военного господства. То непреходящее влияние марксистского подхода проявляется в современных дебаты об американском империализме, термин, который обычно означает Американская экономическая гегемония, вне зависимости от того, осуществляется прямо или косвенно (Young 2001).

Учитывая сложность последовательного разграничения двух терминах, в этой статье колониализм будет использоваться как широкое понятие, относящееся к к проекту европейского политического господства с шестнадцатого по ХХ века, закончившиеся национальным освобождением движения 1960-х годов. Постколониализм будет использоваться для описания политической и теоретической борьбы обществ, переживших переход от политической зависимости к суверенитету. Эта запись будет использовать империализм как широкий термин, относящийся к экономической, военной, политическое господство, которое достигается без значительного постоянного Европейское поселение.

Испанское завоевание Америки вызвало теологическую, политическую, и этические дебаты об использовании военной силы для получения контроля над чужими землями. Эта дискуссия состоялась в рамках религиозный дискурс, узаконивший военное завоевание как способ способствовать обращению и спасению коренных народов. То идея «цивилизаторской миссии» отнюдь не изобретение англичан в девятнадцатом веке. Испанский конкистадоры и колонисты явно оправдывали свою деятельность в Америки с точки зрения религиозной миссии по распространению христианства на родные народы.Крестовые походы дали первоначальный толчок разработка правовой доктрины, которая рационализировала завоевание и владение неверными землями. Принимая во внимание, что крестовые походы были первоначально оформлены как оборонительные войны за возвращение христианских земель, которые были завоеван нехристианами, в результате теоретических нововведений сыграл важную роль в последующих попытках оправдать завоевание Америки. Основное утверждение заключалось в том, что «петровская поручение» заботиться о душах стада Христова человеческого необходима папская юрисдикция над мирскими, а также духовными имеет значение, и этот контроль распространялся на неверующих, а также верующие.

Однако обращение коренных народов не дало беспроблемное обоснование проекта заморских завоеваний. То Испанское завоевание Америки происходило в период реформы, когда ученые-гуманисты в Церкви все чаще под влиянием теорий естественного права таких богословов, как св. Фома Аквинский. По словам Папы Иннокентия IV, война не могла вестись против неверных и они не могли быть лишены своего имущества просто из-за их неверия.Под влиянием томизма Иннокентий IV пришел к выводу, что применение силы было законным только в тех случаях, когда неверные нарушили естественный закон. Неверующие имели законное владычество над собой и своим имуществом, но это владычество отменялось, если они оказались неспособны управлять собой в соответствии с принципами что каждый разумный человек признает. Испанцы быстро пришел к выводу, что привычки коренных американцев, от наготы до нежелание трудиться до предполагаемого каннибализма, наглядно продемонстрированное их неспособность признать естественное право.Этот аккаунт родной обычаи использовались для узаконивания порабощения индейцев, что испанские колонисты настаивали, что это единственный способ научить их цивилизации и познакомить их с христианством.

Однако некоторые испанские миссионеры, посланные в Новый Свет, заметил, что жестокая эксплуатация рабского труда была широко распространена в то время как какая-либо серьезная приверженность религиозному обучению отсутствовала. Члены доминиканского ордена особенно отмечали лицемерие порабощение индейцев из-за их предполагаемого варварства, в то время как практикуя формы завоевания, войны и рабства, которые уменьшали коренное население Эспаньолы с 250 000 до 15 000 за два десятилетия испанского правления.Учитывая результат геноцида испанцев «цивилизация», они начали подвергать сомнению идею цивилизаторская миссия. Бартоломе де Лас Касас и Франциск де Виктория была двумя самыми влиятельными критиками испанского колониального упражняться. Виктория прочитала серию лекций о правах индейцев, которые применил томизм к практике испанского правления. Он утверждал, что все люди разделяют способность к рациональности и имеют естественную права, вытекающие из этой способности. Из этого положения он вывел что решение Папы предоставить Испании право владения Америкой было незаконный.В отличие от позиции Папы Иннокентия IV, Виктория утверждала, что ни папа, ни испанцы не смогли подчинить себе индейцев в для наказания нарушений естественного права, таких как прелюбодеяние или прелюбодеяние. Он отметил, что Папа Римский не имел права вести войну с христиане и забирают их имущество просто потому, что они «блудники или воры». Если бы это было так, то нет Власть европейского короля всегда будет в безопасности. Более того, по словам Виктории, папа и христианские правители, действующие на его мандат имел еще меньше права применять законы против неверных, потому что они были вне христианской общины, которая была область папской власти (Williams 1990).

Несмотря на столь резко сформулированную критику господствующих способов оправдывая испанское завоевание, Виктория пришла к выводу, что применение силы в Новом Свете было законным, когда индейские общины нарушали Право народов, совокупность принципов, вытекающих из разума и поэтому является общеобязательным. Сначала это может показаться противоречивым что предполагаемое нарушение индейцами естественного закона не оправдывают завоевания, но нарушение ими самого Закона Наций производное от естественного права, сделал.Виктория подчеркивает, что Закон Наций имеет обязательную силу, потому что «достаточно ясно существует консенсус большей части всего мира» (391) и потому что принципы приносят пользу «всеобщему благу». Это различие, по-видимому, основано на предположении, что другие принципы обычно ассоциируется с естественным правом (например, запреты на прелюбодеяние и идолопоклонство) затрагивают только тех, кто соглашается на обычаи, тогда как нарушения Закона Наций (например, запреты на мирное путешествие и торговля) имеют последствия для тех, кто не согласие.В конечном счете, понимание Викторией Закона Наций побудили его защищать практику испанского колониализма, даже хотя он подчеркивал, что военные действия должны быть ограничены мерами необходимо для достижения законных целей мирной торговли и миссионерская деятельность. В рамках критики Викторией законности и мораль испанского колониализма была рационализацией завоеваний, хоть и ограничительный.

Легитимность колониализма также была предметом споров среди французов. Немецкие и британские философы XVIII и XIX вв. веков.Мыслители Просвещения, такие как Кант, Смит и Дидро, были критиковал варварство колониализма и оспаривал идею о том, что Европейцы были обязаны «цивилизовать» остальную часть Мир. Сначала может показаться относительно очевидным, что Просвещение мыслители разработают критику колониализма. Система колониальное господство, которое включало некоторую комбинацию рабства, квазифеодальный принудительный труд или экспроприация собственности. противоречит основному принципу Просвещения, согласно которому каждый человек способен к разуму и самоуправлению.Подъем антиколониальных Однако политическая теория требовала большего, чем универсалистская этика. которая признала общую человечность всех людей. Как было предложено выше, универсализм томизма оказался относительно слабым основанием для критика колониализма. Учитывая напряжение между абстрактным универсализм естественного права и фактических культурных практик коренные народы, было легко интерпретировать туземные различия как свидетельствует о нарушении естественного права. Это, в свою очередь, стало оправдание эксплуатации.

Дидро был одним из самых яростных критиков европейской колонизации. В своем вкладе в « Histoire des deux» Рейналя Indes , он оспаривает мнение о том, что коренные народы извлекают выгоду из европейской цивилизации и утверждает, что европейские колонисты являются нецивилизованные. Он утверждает, что культура («национальная характер») способствует воспитанию нравственности и укреплению норм уважение, но эти нормы имеют тенденцию рассеиваться, когда человек далеко из страны его происхождения.По Дидро, колониальные империи часто становятся местами крайней жестокости, потому что колонисты далеки от правовых институтов и неформальных санкций, и это ослабляет привычки к сдержанности, обнажая природную человеческую полноту инстинкт насилия (Muthu 2003).

Дидро также бросает вызов господствующим оправданиям европейского колониализм. Хотя он признает законность колонизации области, которая на самом деле не заселена, он настаивает на том, чтобы иностранные торговцы и исследователи не имеют права доступа к полностью обитаемым землям.Этот важно, потому что право на торговлю (понимаемое как включающее не только торговля, но и миссионерская деятельность и разведка) использовалась как оправдание колонизации испанскими мыслителями в XVI в. и семнадцатого века. Знаковым для такого подхода было Вывод Виктории о том, что коренные жители не могут исключать мирных торговцев и миссионеров, не нарушая Закон Наций. Если коренные народы сопротивлялись этим вторжениям, испанцы могли законно вести войну и завоевывать свою территорию.Дидро специально оспаривает эту точку зрения, отмечая, что европейские торговцы оказались «опасными в качестве гостей». (Мутху 2003: 75)

Прежде чем мыслители эпохи Просвещения смогли сформулировать убедительную критику колониализма, они должны были признать важность культуры и возможность культурного плюрализма. Утверждение, что все люди одинаково достойны достоинства и уважения, было необходимо, но не достаточным основанием для антиимпериалистической мысли. Они также должны были признать, что тенденция к развитию различных институтов, повествования и эстетические практики были важной человеческой способностью.Французский термин moeurs или то, что сегодня назвали бы культурой отражает идею о том, что человечность человека выражается в отличительные практики, которые они принимают в качестве решений вызовы существования.

Работа просветительских антиимпериалистов, таких как Дидро и Кант. отражает их борьбу с напряжением между универсалистскими такие понятия, как права человека и реалии культурного плюрализма. Парадокс просветительского антиимпериализма состоит в том, что человеческое достоинство коренится в универсальной человеческой способности разума.Тем не менее, когда люди участвуют в культурных практиках, которые им незнакомы или беспокоящие европейского наблюдателя, они кажутся иррациональными и поэтому не заслуживающие признания и уважения. Решение Дидро было определить особенность как универсальную человеческую черту. В другом словами, он подчеркнул, что все люди разделяют схожие желания создать работающие правила поведения, которые позволяют определенным образам жизни процветать, не создавая сами по себе суровой несправедливости и жестокости. (Muthu 2003: 77) Существует бесконечное множество решений вызовы, поставленные человеческим существованием.Все общества должны найти способ уравновесить индивидуальный эгоизм и общительность и преодолеть невзгоды, связанные с физическим окружением. Из этого точки зрения, сама культура, а не рациональность, является универсальным способности человека.

В отличие от многих других политических философов, Дидро не предполагал, что незападные общества обязательно примитивный (например, отсутствие политической и социальной организации) он также не предполагал, что более сложные формы социальной организации были обязательно превосходит.Один из ключевых вопросов, выделенных критиками от сторонников колониализма и империализма был их взгляд на связь между культурой, историей и прогрессом. Многие из влиятельные философы, писавшие во Франции и Англии в восемнадцатый и девятнадцатый века ассимилировали некоторые версии эволюционистский подход к истории, связанный с Шотландское Просвещение. Согласно стадиальной теории исторической развития все общества естественным образом перешли от охоты к скотоводству, к сельскому хозяйству, к торговле, процессу развития, который одновременно проследили культурную дугу от «дикости» до «варварство», «цивилизация».” «Цивилизация» была не просто маркером материального улучшение, но и нормативное суждение о нравственном прогрессе общество. (Кон и О’Нил, 2006 г.)

Язык цивилизации, дикости и варварства широко распространен в такие разные писатели, как Эдмунд Берк, Карл Маркс и Джон Стюарт Милль. Поэтому было бы неверным делать вывод о том, что развитие теория истории отличается от либеральной традиции; тем не менее, учитывая, что деятели шотландского Просвещения, такие как Фергюсон и Смит были одними из ведущих его толкователей. ассоциируется с либерализмом.Сам Смит выступал против империализма экономические причины. Он чувствовал, что отношения зависимости между метрополия и периферия исказили саморегулирующиеся рыночные механизмы и обеспокоены тем, что цена военного господства будет обременительна для налогоплательщиков (Pitts 2005). Представление о том, что цивилизация является кульминацией процесса исторического развития, однако, оказалась полезно для оправдания империализма. По словам Удая Мехты, либерал империализм был продуктом взаимодействия универсализма и история развития (1999).Основная доктрина либерализма что все люди разделяют способность к разуму и самоуправлению. Однако теория истории развития модифицирует это универсализм с идеей, что эти способности появляются только в определенный этап цивилизации (McCarthy 2009). Например, согласно Джону Стюарту Миллю (далее Милль), дикари не обладают способностью к самоуправлению из-за их чрезмерной свободолюбивой любви. крепостные, рабы и крестьяне в варварских обществах, с другой стороны, могут быть настолько приучены к послушанию, что их способность к рациональному задушенный.Только коммерческое общество производит материальные и культурные условия, которые позволяют людям реализовать свой потенциал для свобода и самоуправление. Согласно этой логике, цивилизованные такие общества, как Великобритания, действуют в интересах менее развитые народы, управляя ими. Империализм, от этого точки зрения, не является в первую очередь формой политического господства и экономическая эксплуатация, а скорее патерналистская практика правительство, которое экспортирует «цивилизацию» (например, модернизация) для того, чтобы способствовать совершенствованию коренных народов.Деспотическое правительство (и Милль без колебаний использует этот термин) является средством достижения цели улучшения и, в конечном счете, самоуправление.

Милль, пожизненный сотрудник Британской Ост-Индской компании, признавал, что деспотическое правление иностранного народа может привести к несправедливость и экономическая эксплуатация. Эти злоупотребления, если их не остановить, могут подорвать легитимность и эффективность имперского проекта. В Соображения относительно представительного правительства (1861), Милл определяет четыре причины, по которым иностранные (например,грамм. европейские) народы не подходит для управления колониями. Во-первых, иностранные политики вряд ли знать местные условия, необходимые для решения проблемы государственной политики эффективно. Во-вторых, учитывая культурное, языковые, а часто и религиозные различия между колонизаторами и колонизированы, вряд ли колонизаторы будут сочувствовать коренным народов и, вероятно, будут действовать тиранически. В-третьих, даже если колонизаторы действительно стараются справедливо относиться к коренным народам, их естественная склонность сочувствовать себе подобным (другим иностранных колонистов или купцов), вероятно, приведет к искажению судебное решение в случае конфликта.Наконец, по Миллю, колонисты а купцы уезжают за границу, чтобы без особых усилий приобрести богатство или риск, что означает, что их экономическая деятельность часто использует колонизировать страну, а не развивать ее. Эти аргументы перекликаются точки зрения, сделанные Эдмундом Бёрком в объемистых работах, критикующих неправильного управления в Индии, в первую очередь знаменитой речи Берка о Ост-Индский билль Фокса (1783 г.). Однако недавняя стипендия бросил вызов точке зрения Берка как противника империализма. Даниэль О’Нил утверждал, что Берк был стойким сторонником Британская империя в восемнадцатом веке (2016).Согласно с О’Нил, защита Берком империи была идеологически в соответствии с его консервативной оппозицией Французской революции.

Решение Милля проблемы неправильного управления империей состояло в том, чтобы отказаться от парламентского надзора в пользу специализированного административный корпус. Члены этого специализированного органа будут иметь обучение для получения соответствующих знаний о местных условиях. Оплачивается правительству, они не получат личной выгоды от экономической эксплуатации и мог справедливо разрешать конфликты между колонистами и коренные жители.Милль, однако, не смог объяснить, как обеспечить хорошее правительство там, где те, кто обладает политической властью, не подотчетны населению. В этом смысле сочинение Милля символ провала либеральной имперской мысли.

Либеральные мыслители девятнадцатого века придерживались различных взглядов на легитимность иностранного господства и завоеваний. Алексис де Токвиль, например, обосновывал колониализм, не опираясь на идею «цивилизаторской миссии». Токвиль признавал, что колониализм, вероятно, не принес хорошего правительства туземным народов, но это не побудило его выступать против колониализма с момента его поддержка полностью зависела от того, как она принесла пользу Франции.Токвиль настаивал на том, что французские колонии в Алжире увеличат французское рост по сравнению с такими соперниками, как Англия. Колонии обеспечат выход для избыточного населения, вызвавшего беспорядки во Франции. Токвиль также предположил, что имперские усилия спровоцируют чувство патриотизма, которое могло бы уравновесить современный центробежный сил материализма и классовой борьбы.

Токвиль активно участвовал в продвижении проекта французских колонизация Алжира. Первый анализ французского языка Токвилем. колониализм был опубликован во время его избирательной кампании 1837 г. место в Палате депутатов.В качестве члена Палаты Депутаты Токвиль выступали за расширение французского присутствия в Алжире. Он отправился в Алжир в 1841 году, сочинив «Очерк по Алжиру», который послужил основой для двух парламентских отчеты по теме (Tocqueville 1841). В отличие от более наивного сторонники «цивилизаторской миссии», Токвиль признал, что жестокая военная оккупация мало способствовала хорошее правительство или развитая цивилизация. В явном перевороте теорию четырех стадий шотландского Просвещения, он признал что «мы сейчас воюем куда более варварски, чем арабы самих себя» и «именно на их стороне встречаются цивилизация.(Tocqueville 1841: 70) Это осознание, однако, не подразумевал критики французской жестокости. Вместо этого Токвиль защищал спорные тактики, такие как уничтожение посевов, конфискация земли и захват безоружных гражданских лиц. Его тексты, тем не менее, мало что дает в плане философского обоснования и он отвергает всю традицию справедливой войны, заявляя: «Я считают, что право войны позволяет нам разорять страна.» (Токвиль 1841: 70). У Токвиля писаниях об Алжире, национальные интересы Франции превыше всего и моральные соображения явно подчинены политическим цели.

Анализ Алжира, проведенный Токвилем, не отражает особого беспокойства по поводу его легитимность и большое беспокойство по поводу прагматики эффективного колониальное управление. Стабильность режима, по его мнению, зависела от способность колониальной администрации обеспечить хорошее управление французским поселенцам. Токвиль подчеркивал, что чрезмерное централизация принятия решений в Париже в сочетании с произволом практика местного военного руководства означала, что французские колонисты не имел никакой гарантии собственности, не говоря уже о политических и гражданских правах. что они привыкли к Франции.Токвиля не беспокоило применение военного положения против коренных народов, но считал, что это контрпродуктивно применительно к французам. Для Токвиля это Успех французских усилий в Алжире полностью зависел от привлекая большое количество постоянных французских поселенцев. Учитывая, что это оказалось невозможным завоевать лояльность коренных жителей, Франция не могла удержать Алжир, не создав стабильного сообщества колонисты. Туземцы должны были управляться посредством военного господства. и французы должны были быть соблазнены обещанием экономическая выгода в среде, воспроизводящей, насколько это возможно, культурная и политическая жизнь Франции.После непродолжительного периода оптимизм по поводу «слияния» рас в его «Второе письмо об Алжире» (Токвиль 1837: 25), Токвиль понимал колониальный мир с точки зрения постоянного противопоставление поселенца и туземца, противопоставление, организованное для обеспечения экономическая выгода первого.

Недавние исследования также привлекли внимание к трудам менее канонические фигуры (Bell 2016). В Мистер Родина , Келли Макбрайд (2016) фокусируется на карьере Джеймса Стивена и использует новые архивные исследования для изучения разрыва между практикой колониального администрация и идеал верховенства права.В Алиби Империя: Генри Мэн и конец либерального империализма , Каруна Мантена (2010) оспаривает идею о том, что либеральные представления о прогрессе и цивилизация сыграла центральную роль в оправдании Викторианская империя. Мантена показывает, что работа викторианских юридических ученый Генри Мейн сыграл важную роль в переходе к новому культурализм, который подчеркивал опасности и трудности попыток цивилизовать коренные народы.

В последние годы ученые все меньше внимания уделяют дискуссиям о колониализме в рамках марксистской традиции.Это отражает ослабление влияние марксизма в академии и в политической практике. Однако марксизм оказал влияние как на постколониальную теорию, так и на антиколониальные движения за независимость во всем мире. марксисты имеют обратил внимание на материальную основу европейской политической экспансии и разработал концепции, которые помогают объяснить постоянство экономической эксплуатации после прекращения прямого политического правления.

Хотя Маркс так и не разработал теорию колониализма, его анализ капитализм подчеркивал присущую ему тенденцию к расширению в поисках новых рынки.В своих классических произведениях, таких как Коммунист Манифест , Grundrisse и Capital , Маркс предсказывал, что буржуазия продолжит создавать глобальную рынок и подрывают как местные, так и национальные барьеры на пути к расширение. Расширение является необходимым продуктом основной динамики капитализм: перепроизводство. Конкуренция среди производителей заставляет их урезать заработную плату, что, в свою очередь, приводит к кризису недопотребления. То единственный способ предотвратить экономический коллапс — найти новые рынки для поглощения избыточные потребительские товары.С марксистской точки зрения, некоторая форма империализм неизбежен. Экспортируя население в богатые ресурсами иностранные территории, нация создает рынок для промышленных товаров и надежный источник природных ресурсов. С другой стороны, слабее страны могут оказаться перед выбором: либо добровольно принять иностранных продукты, которые подорвут отечественную промышленность или подчинение политическое господство, которое приведет к той же цели.

В серии газетных статей, опубликованных в 1850-х гг. New York Daily Tribune Маркс специально обсуждал Влияние британского колониализма на Индию.Его анализ был последовательным с его общей теорией политических и экономических изменений. Он описал Индия как по существу феодальное общество, переживающее болезненные процесс модернизации. Однако, по Марксу, индийская «феодализм» был своеобразной формой экономического организация. Он пришел к такому выводу, потому что считал (неверно) что сельскохозяйственные земли в Индии находились в общественной собственности. Маркс использовал понятие «восточный деспотизм» для описания специфический тип классового господства, использующий власть государства налогообложения для извлечения ресурсов из крестьянства.Согласно Марксу, восточная деспотия возникла в Индии потому, что производительность сельского хозяйства зависела от крупномасштабных общественных работ, таких как орошение, которое могло финансироваться только государством. Это означало, что государство не может быть легко заменено более децентрализованной системой власти. В Западной Европе феодальная собственность могла быть преобразована постепенно в частную, отчуждаемую собственность на землю. В Индии, общинная собственность на землю делала это невозможным, тем самым блокируя развитие товарного сельского хозяйства и свободного рынка.С «Восточная деспотия» тормозила местное развитие экономической модернизации, британское господство стало агентом экономическая модернизация.

Анализ Марксом колониализма как прогрессивной силы, приносящей модернизация в отсталое феодальное общество звучит как прозрачная рационализация иностранного господства. Его рассказ о британском господство, однако, отражает ту же амбивалентность, которую он проявляет к капитализму в Европе. В обоих случаях Маркс признает огромные страдания, вызванные переходом от феодального к буржуазного общества, настаивая при этом на том, что переход необходимо и в конечном счете прогрессивно.Он утверждает, что проникновение внешней торговли вызовет социальную революцию в Индии. Для Маркса, этот переворот имеет как положительные, так и отрицательные последствия. Когда крестьяне теряют свои традиционные средства к существованию, существует много человеческих страданий, но он также указывает, что традиционная деревня сообщества вряд ли можно назвать идиллическими; это места кастового угнетения, рабство, нищета и жестокость. Первый этап модернизации процесс полностью отрицательный, потому что бедные люди платят большие налоги поддержать британское правление и выдержать экономические потрясения, которые от избытка дешевого английского хлопка.В конце концов, однако, Британские торговцы начинают понимать, что индийцы не могут платить за импортная ткань или британская администрация, если они не эффективно производить товары для торговли, что создает стимул для Британские инвестиции в производство и инфраструктуру. Хотя Маркс считал, что британское правление было мотивировано жадностью и осуществлялось через жестокость он чувствовал, что это все еще агент прогресса. Таким образом, Обсуждение Марксом британского правления в Индии имеет три аспекта: отчет о прогрессивном характере иностранного правления, критика связанных с этим человеческих страданий, и заключительный аргумент, что британский правило должно быть временным, если прогрессивный потенциал должен быть осуществленный.

Ленин развил свой анализ западной экономической и политической господства в своей брошюре «Империализм: высшая стадия Капитализм (1917 г.) (см. Другие интернет-ресурсы). Ленин взял более явно критический взгляд на империализм. Он отметил, что империализм был методом, позволявшим европейским странам избежать неизбежного внутреннего революционного кризиса, экспортируя свои собственное экономическое бремя на более слабые государства. Ленин утверждал, что империализм конца девятнадцатого века руководствовался экономической логикой позднего капитализма.Падение нормы прибыли вызвало экономический кризис, который можно было разрешить только путем территориальной экспансии. Капиталистические конгломераты были вынуждены расширяться за пределы своих национальные границы в погоне за новыми рынками и ресурсами. В некотором смысле, этот анализ полностью согласуется с Марксом, который видел европейское колониализм как продолжение процесса внутренней экспансии внутри государств и по всей Европе. И Маркс, и Ленин считали, что колониализм и империализм вытекали из той же логики, которая двигала экономическое развитие и модернизация периферийных районов в Европа.Но был один отличительный элемент ленинской анализ. Поскольку поздний капитализм был организован вокруг национального монополий, конкуренция за рынки приняла форму военной конкуренция между государствами за территории, над которыми можно было доминировать для их исключительной экономической выгоды.

Марксистские теоретики, включая Розу Люксембург, Карла Каутского и Николая. Бухарин также исследовал проблему империализма. Каутского положение особенно важно, потому что его анализ представил концепции, которые продолжают играть заметную роль в современном мире теория систем и постколониальные исследования.Каутский бросает вызов предположение, что империализм приведет к развитию областей подвергается экономической эксплуатации. Он предполагает, что империализм относительно постоянные отношения, структурирующие взаимодействие между два типа стран. (Young 2001) Хотя изначально империализм приняло форму военного соревнования между капиталистическими странами, оно приведет к сговору между капиталистическими интересами для поддержания стабильная система эксплуатации неразвитого мира.Большинство влиятельным современным сторонником этой точки зрения является Иммануил Валлерстайна, известного своей теорией мировых систем. Согласно этому теории, мир-система представляет собой относительно стабильный набор отношений между центральным и периферийным состояниями. Это международное подразделение труд структурирован так, чтобы приносить пользу центральным государствам (Валлерстайн). 1974–1989) и переводит ресурсы с периферии на основной.

С точки зрения теории мировых систем экономическая эксплуатация периферии не обязательно требует прямого политическое или военное господство.В том же духе современные литературоведы обратили внимание на практику репрезентации которые воспроизводят логику подчинения, сохраняющуюся даже после прежнего колонии обретают независимость. Сфера постколониальных исследований была под влиянием новаторской книги Эдварда Саида Ориентализм . В Ориентализм Саид применил Мишеля Метод анализа дискурса Фуко к производству знания о Ближнем Востоке. Термин «ориентализм» описывал структурированный набор концепций, предположений и дискурсивных практик, использовались для производства, интерпретации и оценки знаний о неевропейские народы.Анализ Саида позволил ученые деконструируют литературные и исторические тексты, чтобы понять, как они отражали и укрепляли империалистический проект. В отличие от предыдущих исследований, которые были сосредоточены на экономических или политических логики колониализма, Саид обратил внимание на взаимосвязь между знания и силы. Выдвигая на первый план культурные и эпистемологические работу империализма, Саид смог подорвать идеологическую предположение о бесценностном знании и показать, что «знание Восток» был частью проекта по доминированию над ним. Ориентализм можно рассматривать как попытку расширить географический и исторический ареал постструктуралистской критики западной эпистемологии.

Саид использует термин «ориентализм» по-разному. Первый, Ориентализм — это особая область академических исследований Ближнего Востока. Восток и Азия, хотя и та, которую Саид представляет себе весьма обширно. охватывают историю, социологию, литературу, антропологию и особенно филология. Он также определяет это как практику, которая помогает определить Европы, создав устойчивое изображение ее другого, ее конститутивного за пределами.Ориентализм — это способ охарактеризовать Европу, рисуя контрастный образ или идея, основанная на ряде бинарных оппозиций (рациональное/иррациональное, разум/тело, порядок/хаос), которые управляют и вытесняют Европейские тревоги. Наконец, Саид подчеркивает, что это также способ осуществление власти путем организации и классификации знаний о Ориентация. Этот дискурсивный подход отличается как от материалистического считают, что знание есть просто отражение экономической или политической интересы и с идеалистической точки зрения, что наука бескорыстна и нейтральный.Вслед за Фуко Саид описывает дискурс как форму знание, которое не используется инструментально для служения власти, а скорее сама является формой власти.

Второй квазиканонический вклад в область постколониального Теория — это «Может ли субалтерн» Гаятри Спивак Разговаривать?» (1988). Спивак работает в рамках саидовской проблематики представление, но распространяет его на современную академию. Спивак подвергает сомнению идею прозрачной субалтернской речи. Когда из лучших побуждений ученые хотят, чтобы субалтерн «говорил за себя» они надеются, что устранение посредника (эксперта, судьи, имперский администратор, местная элита) позволит получить некоторые подлинные истина, основанная на опыте, чтобы появиться.Но сам опыт учреждается через представительство; поэтому отрицание проблемы репрезентация не устраняет его, а только затрудняет распознавать. Центральное утверждение эссе состоит в том, что «Представительство не увяло». Так как сила везде, даже в самом языке, прозрачность и аутентичность невозможный; это означает, что грязная и противоречивая работа интерпретация необходима.

Айджаз Ахмад утверждал, что, несмотря на заявления Спивака о том, что он работая в рамках марксистской традиции, ее эссе демонстрируют презрение к материализм, рационализм и прогресс, основные черты марксизма (Ахмад 1997).По словам Ахмада, Спивака интересуют нарративы. капитализма, а не институциональных структур и материальных Влияние капитализма как способа производства. Спивак острый критика движений, которые эссенциализируют второстепенные субъекты сомнение в основной предпосылке марксистской политики, которая отдает пролетариат как группа с общими истинными интересами, которые производятся по капиталистической системе.

Вивек Чиббер (2013) и Дипеш Чакрабарти (2007) занялись этим вопросом. вопросы.В своей влиятельной книге « Провинциализация Европы » Чакрабарти утверждает, что такие отчетливо европейские концепции, как разочарованное пространство, секулярное время и суверенитет формируют социальный наук. Когда эти стандарты рассматриваются как универсальные, третий мир рассматривается как неполный или недостающий. Чиббер бросает вызов позиция. Чиббер выдвигает критику Subaltern Studies и защищает универсальные категории, такие как капитализм, класс, рациональность и объективность. Он утверждает, что эти категории не обязательно должны быть редукционистскими. или европоцентричным, и что они полезны для освещения мотивации политических акторов и структурных ограничений, с которыми сталкиваются лидеры в странах, таких как Индия.

Эти дебаты отражают напряженность, пронизывающую поле постколониальные исследования. Хотя некоторые мыслители опираются как на марксизм, так и постструктурализма, эти две теории имеют разные цели, методы и предположения. В гуманитарных науках постколониальная теория склонна отражать влиянием постструктуралистской мысли, в то время как теоретики деколонизация фокусируется на социальной истории, экономике и политической учреждения. В то время как постколониальная теория связана с вопросы гибридности, диаспоры, репрезентации, нарратива и знания/силы, теории деколонизации касаются революция, экономическое неравенство, насилие и политическая идентичность.

Некоторые ученые начали сомневаться в полезности концепции постколониальная теория. Как идея шотландских четырехэтапных теории, теории, с которой она, казалось бы, имеет мало общего, сама концепция постколониализма, кажется, опирается на прогрессивное понимание истории (МакКлинток, 1992). Подсказывает, пожалуй невольно, что основные концепции гибридности, инаковость, особенность и множественность могут привести к своего рода методологический догматизм или логика развития.Более того, термин «колониальный» как маркер этой области исследования также проблематична, поскольку предполагает исторически неправдоподобное общие черты на территориях, которые испытали очень разные техники господства. Таким образом, критический импульс позади постколониальная теория обратилась сама к себе, обратив внимание на образом, чтобы оно само могло быть отмечено утопическим желанием выйти за пределы травма колониализма (Ганди, 1998).

Ученые коренных народов сформулировали критику постколониализма, отмечая, что эта концепция затемняет продолжающееся существование поселенчески-колониальные государства.Один из спорных моментов в современной Литература по политическим теориям коренных народов — это степень, в которой она желательно участвовать в колониальных правовых и политических институтах для их преобразования. В центре этой дискуссии находится вопрос о том, направлено ли институциональное приспособление на примирение продвигает интересы коренных народов или еще больше воспроизводит условия господства, которые лишь увековечивают исторический поселенчески-колониальные отношения. Одна группа ученых подчеркивает политика отказа и возрождения.В Mohawk Interruptus: A Политическая жизнь через границы штатов поселенцев (2014), Одра Симпсон утверждает, что современная демократическая практика признание превращает коренные народы из суверенных наций в граждане из числа этнических меньшинств. Она предполагает, что борьба за самоуправление требует политики отказа. Проблема с политика примирения заключается в том, что она остается в системе, руководствуясь логикой западного либерализма и структурируя его сопутствующие иерархии.Возрождение лучше всего достигается через политика отказа, направленная на самоопределение и суверенитета через реинтеграцию культуры коренных народов и таможня.

В 90 121 Васасе: Пути коренных народов к действию и свободе 90 122 (2005) Тайайаке Альфред утверждает, что значимое изменение колониального состояние требует прочного преобразования общества посредством Возрождение коренных народов. По словам Альфреда, реинтеграция коренных народов не может происходить в рамках западного либерализма, потому что императивы капитализма резко контрастируют с императивами Местный образ жизни.Поэтому либеральные попытки примирения всегда будет идти вразрез с усилиями самоопределения Коренные общины. В «Танцы на спине нашей черепахи»: Истории воссоздания, возрождения и нового появления Нишнаабега 90 122 (2011) Линн Бетасамосаке Симпсон указывает, что восстановление должно начинать изнутри, и коренные народы требуют не только восстановление доколониальной истории и обычаев, но и восстановление коренных традиций управления и культуры через устную традицию рассказывания историй как основу для информирования социальный опыт.

Глен Култхард расширяет теоретическую основу возрождения и отказ в Красная кожа, белые маски: отказ от колониальной политики Признания (2014) и представляет собой критический анализ исторический и политический опыт коренных народов в Канада. Култхард утверждает, что нынешние методы примирения стремятся деисторизировать и нейтрализовать акты раскулачивания, насилия, и перемещение коренных народов с их земель и культур.Для Култхарда колониализм поселенцев — это непрерывный процесс, а не просто наследие прошлой несправедливости. Это видно по незаселенной земле исковые требования, лишение права собственности на землю, ограничения, наложенные на правительства коренных народов и вытеснение коренных способов жизни, которые связаны с доступом к традиционным территориям. Скорее чем полагаться на признание изнутри колониального поселенца отношения, Култхард выступает за суверенитет коренных народов, информированный интеллектуальным, социальным, политическим и художественным движением, которое воплощает в себе «саморефлексивное возрождение» традиционных ценности, принципы и культурные обычаи.

Название книги Култхарда намекает на Black Skin, White Маски (1952), новаторская работа Франца Фанона. Запись в 1950-х Фанон бросил вызов абстрактному универсализму западной философии, показывая, как универсализм служит структурированию иерархические отношения между поселенцами и колонизаторами. Фанон критическая теория оспаривает предположение о том, что европейские представления о прогресс действительно продвигает справедливость и обеспечивает взаимную выгоду. В Черный Skin, White Masks , Фанон фокусируется на развитии черного сознания, исследуя психологическое отчуждение и перемещение, вызванное колониальным господством.Он описывает разделенное себя, который идентифицирует себя с французской культурой, даже переживая исключение из идеалов универсализма, равенства и разума. То, как Култхард читает Фанона, проливает свет на его мнение о том, что культурное признание колониальным государством является решением. Следующий Фанон, он приходит к выводу, что патерналистское признание служит легитимации колониальное государство и дальнейшее разделение коренных подданных.

Другие ученые, однако, утверждают, что можно достичь успешное примирение путем демократического обсуждения и процедуры.В Это не трубка мира: на пути к критическому Indigenous Philosophy (2006) Дейл Тернер предполагает, что путь к подорвать динамику власти, которая увековечивает условия колониализм через участие в законных и политические институты канадского государства. Тернер утверждает, что «воины слова», выступающие посредниками между коренными сообщества и правовые и политические институты, должны обеспечить сохранение и расширение прав коренных народов в рамках более крупного сообщество.Тернер утверждает, что эффективные отношения между Канадские и коренные народы появятся только в результате диалога основывается на демократических презумпциях равенства и уважения. Этот диалог влечет за собой то, что коренные народы, чтобы установить требования культурной самобытности, узнать, как участвовать в Правовые и политические дискурсы канадского государства в более эффективные способы (2006:5).

Борьба коренных народов за самоопределение характерна не только для Канада. Скорее, движение коренных народов к самоопределению появились в Северной и Южной Америке, Азии, Австралии, Новой Зеландии, и другие территории.Ученые, такие как Рональд Низен (2003), Уилл Кимлика (2013) и Шерил Лайтфут (2016) написали на предметом международной борьбы коренных народов за индивидуальные и коллективные права. Основанный на международном признании модели получили распространение после принятия Декларации Организации Объединенных Наций 2007 г. прав коренных народов. Лайтфут подчеркивает революционный потенциал международных движений, позволяющий коллективный голос, где локальная борьба может стратегически объединиться на глобальная платформа.Признавая местные различия, коренные народы развили движение за пределами национальных границ, которое стремится признать политическую автономию путем решения вопросов, связанных с землей прав и культурной самобытности.

Колониализм: зачем отвечать?

Мы пишем эту статью как критику колонизации с точки зрения нашей африканской субъективности. Хотя мы начинаем дискуссию с интеллектуального ландшафта африканского опыта, мы считаем, что другие колонизированные народы могут поделиться нашими историями.Истории, которые мы рассказываем, имеют такое же значение, как и то, кто эти истории рассказывает. Джордж Дей — антирасистский педагог и антиколониальный теоретик, родившийся в Гане. Он эмигрировал в Канаду в 1979 году для обучения в аспирантуре и после получения докторской степени преподавал в Канаде в области борьбы с расизмом, молодежи меньшинств и школьного образования, антиколониальной мысли, знаний коренных народов и развития Африки. Вопрос о знаниях и деколонизации был основной частью его работы, в которой основное внимание уделялось культурным знаниям коренных народов как местам и источникам для противодействия школьному обучению и образованию.Чизоба Имока — нигерийский педагог с десятилетним опытом работы в молодежных программах, социальной справедливости и адвокации реформы образования. Ее интерес к антиколониальному и деколониальному дискурсу начался еще в подростковом возрасте, когда она начала замечать противоречия и недостатки своего среднего школьного образования. Несмотря на то, что она посещала частные начальные и средние школы, которые следовали «международным стандартам», Чизоба все же окончила ее, будучи плохо подготовленной, чтобы внести свой вклад в преобразующее развитие своего сообщества и континента.Вместо того, чтобы учиться с африканской точки зрения, Чизоба был погружен в учебную программу, которая отстаивала европейскую историю, социальные контексты и нормы, а не системы знаний коренных народов и культурный контекст. Несмотря на то, что ее среднее школьное образование облегчило ей поступление в канадский университет, канадцы все еще хотели, чтобы Чизоба оправдала свое «английское происхождение». Они недоумевали, почему она так хорошо говорила по-английски и имела «такой разнообразный жизненный опыт». В канадском контексте Чизоба казался экзотическим и неадекватным.Перед лицом множества социальных проблем, с которыми сталкивается Нигерия, Чизоба чувствовал себя некомпетентным и неспособным предложить актуальные и немедленные решения, даже после получения университетского диплома в Канаде. Это заставило Чизобу отправиться в путешествие, чтобы разоблачить и разрушить обман в современном образовании и реколонизировать концепции «развития», которые отрицают колониальную историю и связанное с ней насилие.

Неотъемлемые дефекты колониального проекта нашей жизни реальны и повсеместны в наших сообществах. Мы не можем позволить себе молчать, чтобы другие рассказали наши истории.Мы помним, как росли в наших сообществах в Гане и Нигерии, была шутка о приглашении Белого человека вернуться и править нами. Это была шутка, которая была сказана из-за разочарования нынешним состоянием разработки в руках наших лидеров. С одной стороны, это очень сбивающая с толку шутка, с другой — форма интеллектуального сумасшествия. Никто в здравом уме не хочет и не должен хотеть быть реколонизированным. Размышлять, быть колонизированным — значит отрицать и полностью игнорировать свою личность, человечность и историческое существование вашего сообщества.Среди прочего, колонизация была посягательством на нашу человеческую порядочность, отрицанием наших прав как народа и господства над нами. Желание или стремление колонизировать другого человека/сообщество требует чрезвычайно извращенного мышления, высокого уровня интеллектуального высокомерия и дегуманизированной личности. Человек должен приравнять цель жизни к материальным приобретениям, утвердить свою личность только через способность доминировать/запугивать других, сужать свои умственные способности, чтобы не уважать/понимать человеческое разнообразие, и рационализировать широкий спектр ничем не ограниченного насилия.Энтузиазм по поводу спасения других вызывает тревогу и представляет собой признак колониального комплекса с очень непоследовательным пониманием глобальной истории. Будучи колонизированными подданными, стать обузой Белого человека — это не комплимент, это оскорбление, это слишком сложно понять, когда их оставят в покое.

Как африканские ученые, мы должны вернуться к имперскому повествованию. Если мы не ответим, мы рискуем поощрять ложные нарративы, которые служат для переписывания истории, стирания исторически отодвинутых на второй план голосов/опыта и тем самым вновь подтверждают расистскую и колониальную логику «развития».Тем не менее, в «ответном письме» нас обвиняют в том, что мы всегда реагируем на доминирующий нарратив. Тем не менее, есть место и время для того, чтобы заново осознать в политике продолжающийся колониальный проект и незавершенные и неотложные дела по установлению справедливости и деколонизации. Мы пишем в этом духе.

Интеллектуальный и политический  

Для ясности: не может быть Африки без Европы и наоборот. Но это не значит, что мир начался с Европы.Это просто означает, что наши путешествия были переплетены случайностью истории и сознательной попыткой Европы вмешаться в наши дела. Возможно, мы никогда не узнаем будущего колонизированных, если бы колонизации не произошло. Таким образом, любой, кто принимает одно доминирующее повествование о предполагаемых достижениях колонизации как единственную историю, о которой стоит говорить, — это интеллектуальное безумие и посредственность. Что могло бы случиться, если бы Европа не вплелась в наши истории. Вполне возможно, что у нас могло бы быть другое и позитивное будущее.Этот факт нельзя исключить из уравнения, рассказывая об истории колонизации африканских народов.

Мы без сожаления утверждаем, что колонизация не закончилась. На самом деле мы все еще боремся с пережитками колонизации в мыслях, действиях и на практике. Как напоминает нам Grosfugel (2007), « одним из самых сильных мифов двадцатого века было представление о том, что устранение колониальных администраций равносильно деколонизации мира.Это привело к мифу о «постколониальном» мире » (с. 219). В «постколониальном» мире мы продолжаем чувствовать хватку колониализма и ясно видим, что колонизация приносила и продолжает приносить больше вреда, чем пользы. Несмотря на то, что политическое и экономическое руководство постколониями находится в руках местных жителей, Торрес (2007) убедительно показывает, что колониализм превратился в невидимые модели властных отношений, которые пронизывают все слои общества. Наследие колониализма — «колониальность».Он объясняет:

Колониальность отличается от колониализма. Колониализм означает политические и экономические отношения, в которых суверенитет нации или народа опирается на власть другой нации, что делает такую ​​нацию империей. Вместо этого колониальность относится к давним образцам власти, возникшим в результате колониализма, но определяющим культуру, труд, межсубъективные отношения и производство знаний далеко за строгими рамками колониальной администрации.Таким образом, колониальность переживает колониализм. Оно сохраняется живым в книгах, в критериях успеваемости, в культурных образцах, в здравом смысле, в самовосприятии людей, в устремлениях к себе и во многих других аспектах нашего современного опыта. В некотором смысле, как современные субъекты, мы постоянно и каждый день дышим колониальностью (стр. 243).

Колонизация принесла и продолжает приносить больше вреда, чем пользы, и мы будем заблуждаться, призывая к ее возвращению и поддержке даже от тех, кто думает, что колониализм закончился.Колониализм — это оскорбление нашего интеллекта и способности создавать собственное будущее.

Мы приступаем к этому обсуждению с дискурсивной позиции способности идей вызывать изменения. Понимание колонизации может сформировать наше повседневное мышление и политическую практику. Ущерб от колонизации был физическим, эмоциональным, психологическим и духовным. Неудивительно, что люди могут рассматривать материальный прогресс (чем бы он ни был) как единственную меру добра и зла. Вред колонизации был больше психическим, чем физический хаос, который она создала и продолжает создавать.Мы не можем отделить обсуждение колониализма от логики превосходства белой расы. Текущие процессы колонизации по-прежнему увязают в том, что давным-давно Смит (2010) определил как три основных столпа логики превосходства белых: рабство, геноцид и ориентализм. Эта логика является продолжающейся чертой процессов, связанных с евросовременным колониализмом, переплетающимся с потоком западного капитала. Колонизированное тело было исторически порабощено, отрицая нашу человечность и делая нас одноразовыми, процесс, который Сезер (1972) описывает как «вещевание».Конечно, процесс колонизации протекал по-разному для колонизированных народов по всему миру. Для африканцев и коренных народов наше преднамеренное рабство и объективация одновременно сопровождались различными видами геноцида — смертью нашей человечности, наших систем знаний, местных языков и нашей идентичности. Конечной целью колониального геноцида является полное уничтожение и уничтожение коренных народов и нашего чувства истории и культуры. Эти системы нужно было уничтожить, чтобы проложить путь для имперской экспансии.Если это слишком суровая характеристика для читателей, мы спрашиваем: как иначе мы назовем политику международного финансового сообщества и глобальную образовательную архитектуру, которая продолжает определять жизнь и смерть колонизированных? Наши земли и богатые природные ресурсы по-прежнему эксплуатируются имперскими державами. Чтобы установить наземные мины в Малави, трубопроводы в Канаде и агропредприятия в Бразилии, Мексике, коренное население постоянно вытесняют со своих земель. Несмотря на то, что английский язык и европейская система знаний являются коренными для меньшинства населения мира, глобальная образовательная архитектура поддерживает узкое и европоцентричное понимание образования.Успех студентов во всем мире измеряется и определяется их: владением английским языком, воплощением европоцентристских норм/перспектив и отчуждением от своих коренных культур. Учителей на африканском континенте постоянно ругают за их «некомпетентность» в западных системах знаний/языках, которые чужды им и их ближайшему окружению. Эти учителя, такие как 21 780 учителей начальной школы в Кадуне, лишились средств к существованию в результате провала экзамена на компетентность (Vanguard Newspaper, 2017).Тем не менее, компетентность и интеллект британских, канадских, французских учителей никогда не будут измеряться их знанием африканских систем знаний или языков!

Утверждение о том, что колонизированные люди допускали и продолжают допускать эти злодеяния, является неправильным толкованием истории. Досягаемость имперской силы через ее мантру глобализации имеет мощное влияние. Неомодернизационный подход к развитию, который загоняется в горло ряду колонизированных народов, можно рассматривать как форму вестернизации, которая отдает предпочтение и универсализирует западные ценности, этику и управление над системами знаний и притязаниями коренных народов.По общему признанию, колонизированные люди могут сопротивляться и сопротивляются. Но это не наш аргумент, за исключением того, что мы спорим о природе нашего сопротивления. Более того, нам не нужно прославлять колониализм и выступать за его возвращение. Как мы утверждали ранее, колониализм все еще здесь, он продолжается. Что необходимо сделать и на чем мы здесь настаиваем, так это на том, чтобы, наконец, начался искренний и интеллектуальный путь к справедливости и структурным изменениям. Социально-политико-экономические структуры должны быть реконфигурированы так, чтобы позволить колонизированным субъектам прокладывать свои собственные пути, прокладывать новый курс и развивать новое будущее, отражающее их интеллектуальные, политические и духовные силы.

Колониализм не является благотворительным предприятием  

Вопреки современным утверждениям о «выгодах» колониализма или цивилизаторской миссии колонизации, Сезер (1972) убедительно напоминает нам, что «Колонизация не является (была) ни евангелизацией, ни филантропическим предприятием, ни желанием раздвинуть границы невежества, болезни и тирании, ни замысла, предпринятого во славу Божью, ни попытки распространить верховенство закона» (стр.32). Наоборот, колониализм — это тошнотворная цивилизация (Cesaire, 1972), кровожадная цивилизация (Bird, 2004), которая измеряет свою ценность исключительно глобальным господством Европы и ее экономическими приобретениями любыми необходимыми средствами . Это связано с обманом, запугиванием, манипулированием, безудержным насилием и глобальным навязыванием европоцентристского общественного порядка и ценностей. В то время как основной целью колониализма была имперская экспансия, Миньоло (2006) показывает, что эта экономическая экспансия была основана на секуляризации искаженной «современной» реальности, которая выдвинула на первый план и представила европейскую культуру, религию, ценности, системы знаний как высший и универсальный путь. .Разоблачая обман колониализма и разрушая «благотворительный» нарратив о колонизации, Миньоло раскрывает геопартикуляризм этого социального порядка евросовременности в своей основополагающей статье: Разрыв связи: Риторика современности, логика колониальности и грамматика деколониальность . Миньоло прослеживает философские основы (эмансипация; я мыслю, следовательно, существую) евросовременности в трех исторических событиях 17 и 18 века.А именно, это Славная революция 1668 года в Англии, независимость американских колонистов от Британской империи в 1776 году и Французская революция 1789 года. свобода нового социального класса и последующий имперский контроль/независимость, принципы борьбы (освобождение/просвещение) были экспортированы по всему миру посредством последующей имперской экспансии и колониализма.Первыми агентами были христианские миссионеры. Своими проповедническими миссиями они проложили путь для внедрения сложной социальной системы колонизации по всему миру. Начав с продвижения идеи о том, что неевропейцы и их культуры являются низшими, дикими и языческими, они совершили «эпистемициды» и универсализировали эту концепцию высшей европейской современности (Ндлову-Гатшени, 2013). Ндлову-Гатшени поясняет:

Совершив эти эпистемициды, строители и движущие силы глобальной колониальности, в число которых входили и христианские миссионеры, приступили к созданию своих собственных моделей производства знаний и способов познания, которые должны быть единственными законными и научными способами понимания мира.Они мистифицируют свои собственные модели познания и производства знаний (Ндлову-Гатшени, 2013; стр. 194). Но они также пытались последовательно помещать эти евро-североамериканоцентричные паттерны «далеко от доминируемых» (Quijano 2007; 169).

Это эпистемицид и культурное вторжение, сопровождавшееся военным насилием в колониях, способствовало глобальному вытеснению коренных систем европейскими экономическими, политическими и социальными системами. В совокупности Миньоло описывает их как три «основных макронарратива западной цивилизации» (либерализм, капитализм и христианство).Эти макронарративы являются столпами «евросовременности». Они коренятся в «греко-римской эпистемологической основе» и управляются шестью имперскими языками мира (английским, немецким, португальским, итальянским, испанским и французским). Важным событием в консолидации и универсальном распространении нарративов/ценностей евромодерна в современном обществе является Берлинская конференция 1884-1886 гг. из 14 европейских мужчин произвольно разделить Африку и африканцев между собой за их имперские устремления.Помимо явного зла, высокомерия и расистской дерзости, связанных с этим действием, это разделение включало разделение семей, принуждение людей с конфликтующими культурными ценностями к совместному проживанию в странах и стравливание граждан друг с другом. Серия гражданских войн и напряженности после обретения независимости, охвативших бывшие колонии (Шри-Ланка, Руанда, Нигерия, Кения, Камерун), начиная с 90-х годов, является одним из непреходящих насильственных наследий колониализма. Создание Международного валютного фонда Организации Объединенных Наций, Всемирного банка и Всемирной торговой организации на Бреттон-Вудской конференции 1944 года было на одном дыхании с поддержанием глобального колониального общественного порядка.После Второй мировой войны эта конференция поставила перед собой цель создать глобальную архитектуру управления, которая могла бы помочь «управлять» миром. В то время многие страны все еще находились под колониальным правлением, и расистские основы «нового мирового порядка» оставались нетронутыми.

Расизм поддерживает колониализм и капитализм  

Хорошо задокументировано, что имперская экспансия основывалась на преднамеренном создании иерархий между культурными социальными системами, а также на человеческих жизнях.В частности, эта иерархия поддерживается тем, что Кихано (2000) называет «колониальной моделью власти», которая объединяет определенную колониальную концепцию/проявление человеческой жизни, субъективности и знания. Ндлову-Гатшени (2013) объясняет:

Колониальная власть….. представляет собой глобальную гегемонистскую модель власти, установленную после колониальных столкновений , в которой раса и труд, а также пространство и народы сочленяются в соответствии с потребностями капитала и благо белых европейских народов (курсив наш). Таким образом, эта неолиберальная демократия, которая в настоящее время маскируется под глобальное спасение для масс, лишь скрывает колониальность власти, которая поддерживает иерархии рас, созданные в шестнадцатом и семнадцатом веках, когда Европа построила себя как центр мировой цивилизации, а белые поставили себя в вершине лестницы человеческого развития, в то же время подталкивая Африку к постоянному подчиненному положению (стр. 18).

При концептуализации мира, который будет служить имперским желаниям белых европейцев, европейские колонизаторы изложили колониальные различия (Mignolo, 2007) между расами, системами знаний, философией, субъективностью, полом и религией.Европейская раса, системы знаний, религия и мужской пол считались высшими, в то время как другие считались низшими. Низшие знания и раса были открыты для ненужности, «одноразового использования» (Torres, 2007; Mignolo, 2000) и выборочного использования в целях продвижения имперских желаний Европы (Torres, 2007). В статье: Необязательные и голые жизни: колониальность и скрытая политическая/экономическая повестка дня современности описание Миньоло низших существ, расизма и имперской экспансии поучительно:

Необязательные жизни вместо этого являются последствиями расистской основы экономической капиталистической практики: снижение затрат, финансовая выгода, накопление для повторного инвестирования для дальнейшего накопления — это экономические цели, которые ставят человеческие жизни на второе место.Расизм — необходимая риторика для обесценивания и оправдания ненужных жизней, которые изображаются (гегемонистскими дискурсами) как менее ценные. Еще раз, суть расизма в девальвации, а не в цвете вашей кожи. Цвет кожи — всего лишь маркер девальвации (с. 81).

Окутывая риторику расизма и расистскую экономическую основу, искажённая и кооптированная база знаний/атмосфера сильно определяет, чьи жизни являются необязательными/одноразовыми или нет, и поддерживает сопутствующую социальную ценность этих жизней/цвета кожи.Эта «атмосфера знания» и сопутствующее обращение/социальная ценность определенных жизней также порождают определенный вид субъекта и субъективности в отношении поддержания иерархии в колониальном экономическом социальном порядке. Миньоло (2009) описывает эту «атмосферу знаний» и сопутствующую социальную ценность жизни/цвета кожи как следствие «эпистемического имперского расизма».

Чтобы продолжать такие проекты (рабство и холокост), вы должны быть в состоянии заставить людей почувствовать, что они не совсем люди, как вы, либо потому, что они являются товаром (или эксплуатируются, как животные), либо потому, что они созданы в незаконных преступников, которые не заслуживают быть в государстве граждан.Короче говоря, общим для экономического наследия рабства и политического/правового наследия Холокоста является эпистемологический расизм современного мира: колониальность знаний. Колониальность бытия есть следствие колониальности знания (курсив наш) (с.82).

Колониальное бытие и знание — две стороны одной медали, ведущие к колониальному общественному порядку и поддерживающие его. Это также способствовало систематическому мародерству, которое Европа использовала для собственного обогащения.Родни (1972) объясняет, что влияние рабства на экономическое развитие Африки неизмеримо. Помимо социального насилия в отношении различных африканских общин и гибели людей, рабство включало систематическое изгнание трудоспособных (15–25 лет) молодых африканцев из их соответствующих общин. Эта потеря населения означала, что экономика африканских стран замедлилась в результате потери знаний и последующей необходимости реструктуризации экономики. В Европе и Америке выживших рабов эксплуатировали и использовали в качестве бесплатной рабочей силы для построения своей экономики.В «Затратах на золото» работорговля подорвала золотую экономику, потому что люди теперь считались более ценными для капиталистических исследований в Европе.  

Колониализм и колонизация Произведено Европоцентричное образование  

Мазама (2003) убедительно сказал об этом, «колонизация была не просто предприятием экономической эксплуатации и политического контроля, как это обычно считалось, но также продолжающимся предприятием концептуального искажения и вторжения, ведущего к повсеместному замешательству и, в конечном счете, к умственному лишение свободы» (с.3). В сфере образования психическое заключение и концептуальное искажение среди граждан воплощаются в жизнь через общую ориентацию школ, учебных программ, ожиданий и связанных с ними практик.   Wane (2008) отмечает, что: «следует понимать, что колонизация через образование была частью гораздо более масштабного и длительного процесса. Все обучение было встроено в социальную структуру, призванную подорвать традиционные знания и ценности. Колониальному образованию удалось посеять семена расширения, роста и устойчивости империализма.(с.185). Исторически цель колониального обучения была двоякой: отвечать на неотложные экономические потребности имперской столицы и развивать местных пехотинцев и системы, которые будут продолжать поддерживать имперскую миссию и общественный порядок. Это включало в себя развитие нового поколения «неправильно образованных граждан» (Shujaa, 1994), которые децентрированы в культурном отношении (Asante, 2007), отчуждены от своего наследия (Dei, 2006), самоуничижаются и продвигают превосходство европейцев. Достижение этих результатов включало в себя сохранение колонизированных знаний в учебной программе и, таким образом, колонизацию интеллекта граждан.Колониализм знания заключается не только в обманном установлении иерархии между различными культурными системами знания (европейское знание — высшее, «другое» знание — низшее), но также в преобразовании и навязывании этой социальной конструкции в человеческое воплощение и в неоспоримую универсальную живую реальность, которая поддерживается/ защищали как колонизаторы, так и некоторые колонизированные люди. У колонизированных это стало возможным благодаря «интеллектуальной колонизации», которую Туре и Слоан (1972) определяют как «сумму приобретенных привычек, неконтролируемого поведения, образа жизни, образа мышления, которые в целом составляют своего рода «вторая природа», которая действительно, кажется, уничтожила первоначальную личность колонизированных» (стр.8). Поддерживающая интеллектуальная колонизация — это «колонизированный комплекс, который портит нашу эволюцию и даже маркирует наши рефлексы» (стр. 8), в той мере, в какой колонизированные учатся провозглашать свою неполноценность и оправдывать свое господство. У колонизированных интеллектуальная колонизация проявляется как то, что Ва Тхионго описывает как «культурную бомбу» (стр. 3). Он объясняет:

Эффект культурной бомбы заключается в уничтожении веры людей в свои имена, в свой язык, в свое окружение, в свое наследие борьбы, в свое единство, в свои способности и, в конечном счете, в самих себя.Это заставляет их видеть свое прошлое как одну пустыню недостижения и заставляет их хотеть дистанцироваться от этой пустоши. Это заставляет их хотеть отождествлять себя с тем, что дальше всего от них удалено; например, с языками других людей, а не с их собственными. Это заставляет их отождествлять себя с декадентским и реакционным, со всеми теми силами, которые останавливают их жизненные потоки. Это даже вызывает серьезные сомнения в нравственной правоте борьбы. Возможности триумфа или победы видятся далекими, нелепыми мечтами.Предполагаемые результаты — отчаяние, уныние и коллективное желание смерти.

Интеллектуальная колонизация зависит от дегуманизации и культурного самоотчуждения колонизированных. Колонизированное должно быть сведено к «вещам» и «экзотическим объектам» без истории и памяти (Serequeberhan, 2003, стр. 53). Исходя из этой линии мышления, дегуманизированные колонизированные «вещи» приходят к выводу, что они могут обрести субъективность и социальную ценность только через ассимиляцию «высших» европейских ценностей.Их успех как людей может быть измерен их способностью воспроизводить и увековечивать европоцентричные способы существования в экономической, социальной и гражданской жизни. Как замечает Туре (1972), « эта наука о дегуманизации колонизированных настолько тонка в своих методах, что ей постепенно удается исказить нашу естественную физическую форму и обесценить наши изначальные достоинства и качества с целью нашей ассимиляции » (). стр.8).

Опасные последствия возникающего в результате кризиса идентичности и когнитивного насилия, связанного с колонизацией, глубоко ощущаются в текущей и будущей ситуации лидерства в Африке.Многие высокопоставленные и влиятельные государственные служащие (министры финансов, министры образования, кандидаты в губернаторы) часто переманиваются из европоцентричных институтов, таких как Всемирный банк, МВФ, частные банки, где европоцентричные образы жизни, системы знаний и концепции развития являются основным товаром в торговле. . С такой евроцентричной подготовкой эти африканские лидеры плохо подготовлены для обеспечения и продвижения видения развития, которое является инклюзивным, ориентированным на людей и основанным на местных системах знаний африканцев на местах.Вместо этого вы слышите, как многие африканские лидеры говорят о развитии социальных систем, которые станут «Африканским Дубаем» или «африканским Нью-Йорком». Среди подрастающего поколения школьников обучают антиисторическим способом, оторванным от их жизненных реалий/устремлений, укрепляющим колониальные этнические отношения и плохо готовящим их к социально-политическому лидерству. В исследовании Imoka (2014), посвященном школьной практике в рамках предуниверситетской программы Африканской академии лидерства в Южной Африке, молодые лидеры сообщали о том, что они учились в средней школе так, что им казалось, что Африке нечего предложить самой себе. или мир.В своих классах им не разрешалось критически мыслить или исследовать творческие способы мышления. Вместо того, чтобы их учебные программы отражали их непосредственную культурную среду, они отражали Европу. Несмотря на то, что учащиеся хотели обеспечить значимое лидерство в своих сообществах как в городских, так и в сельских районах, им не хватало базового понимания окружающей их среды и, как следствие, они не могли наладить значимые мосты для диалога. В докторском исследовании Имока об опыте учащихся нигерийских средних школ (Imoka, 2017) только 22% из 882 опрошенных учащихся изучали историю в качестве школьного предмета.Студенты, которые были направлены в класс естественных наук, ничего не узнали о социально-политической эволюции страны. Несмотря на то, что эти ученики изучали обществознание в младших классах школы, они узнали о Нигерии со времен независимости. Когда в классе обсуждались различные эпистемологии нигерийских сообществ, это представлялось делом прошлого. Студентов также учили колонизации как полезному событию для эволюции Африки. Несмотря на то, что в Нигерии проживает более 250 этнических групп и более 400 языков, в учебной программе основное внимание уделяется только трем этническим группам.Английский язык, иностранный язык для всех студентов и их семей, является языком обучения. Напряженность и предрассудки между этническими группами, возникшие в колониальную эпоху, зародились в школьной системе и проявились в жестоких отношениях учеников друг с другом. Из тридцати опрошенных учеников никто не считал, что школа должным образом подготовила их к лидерству.

Заключение  

Невозможно искренне размышлять о вопросе развития без антиколониальной линзы.Благодаря колониальным и колониальным отношениям угнетенные сообщества продолжают попадать в очень враждебные политико-экономические условия, воспроизводящие комплексы зависимости и имперского спасителя. В другом месте (Деи, 2000 г.; Деи и Алиреза (2001 г.) и Деи и Кемпф, 2006 г.) они основывались на новаторских работах Фанона (1963, 1967), Мемми (1965), Сезера (1972), ва Тионго (1986) и многих других. другие определяют антиколониальную дискурсивную структуру как теоретизирование колониальных и реколониальных отношений в обществе.Помимо динамики колониальных отношений, антиколониальная дискурсивная структура занимается последствиями колониальных столкновений для властных отношений и социальных структур, которые формируют национальное строительство и гражданство. При восстановлении властных отношений и переориентации социальных структур в направлении критической интеграции для всех антиколониальная дискурсивная структура выдвигает на первый план три ключевых постулата: а) оценка процессов производства, опроса, проверки и распространения знаний; б) подтверждение притязаний на коренное население и коренные способы познания и; в) поддержка обращения граждан к свободе воли, субъективной политике и сопротивлению (см. Dei, 2000).Среди теоретических предположений антиколониальной концепции — осознание того, что трансформация социальных реалий должна начинаться с постановки новых вопросов о том, что, как и почему развития: какое развитие должно происходить сегодня в наших сообществах? Чьи знания способствуют этому развитию? В какой степени перспективное видение развития соответствует эпистемологии, истории и устремлениям местных жителей и основывается на них? Каким образом члены сообщества изучают и используют множество объективов критического исследования, чтобы понять процессы колонизации и их влияние на социальное развитие? Как восторженно выразился Деи (2000), «колониальный» означает больше, чем что-либо «иностранное» или «чужое» — оно имеет дополнительное значение чего-то «навязанного» и «доминирующего».В нашем современном обществе крайне важно продолжать признавать, как колониальная история сформировала нынешнюю жизнь, и признавать, что колониальный опыт не обязательно является «неоколониальным». Скорее, они проистекают из «реорганизованных колониальных» отношений между коренными общинами и встроены в социальные институты и законы. Таким образом, эти реорганизованные колониальные отношения в обществе влияют на умонастроения, социальные структуры и доминируют над социальными отношениями производства знаний, управления и социальной практики (см. 2007; Шульц, 2015).

Антиколониальная линза также заключается в том, чтобы рассматривать деколонизацию как процесс и набор практик, связанных с взаимодействием тела/разума/духа, и политику исцеления себя от психологических шрамов, физического и культурного дисбаланса и ран колониальной мимикрии ( Anzaldua, 1987; Anzaldua & Moraga, 1981; Dei, 2014). Колонизирующие тенденции в знании проявляются в навязывании западными иерархиями определенных идей, властных отношений, взаимодействий и дисциплинирования тел.В этом контексте традиционное развитие является колониальной практикой, которая нуждается в подрывной деятельности. Более того, традиционные подходы к разработке не увенчались успехом. Недавние сообщения о рабстве и торговле людьми в Ливии подтверждают это. Сочетание отвратительного политического лидерства по всей Африке, навязанной неолиберальной социальной политики/мандатов, восходящих к 1980-м годам, и устойчивых структур колониальной политики, которыми управляют африканцы, превратило континент в сущий ад. В области образования неолиберальная политика/программы Всемирного банка и двусторонних агентств, таких как Министерство международного развития (DFID) Соединенного Королевства, отрицают местные способы познания и местные дискуссии о том, что студентов обучают лидерству, учитывающему культурные особенности.Вместо этого их программы навязывают европоцентричную структуру знаний, которая зависит от колониально образованных африканцев и европейских консультантов. Вместо того, чтобы стимулировать государственное образование, эти программы Всемирного банка и DFID активно поощряют и стимулируют расширение некачественных частных школ. Африканцы, превратившие образование в проект предпринимательства, замешаны в этом социальном разрушении. Учащиеся, заканчивающие эти заброшенные государственные школы и не отвечающие стандартам частные школы, попадают в порочный круг бедности и неполной занятости, что влечет за собой нестандартную работу, рабство и безнадежность.В поисках надежды молодежь подвергает свою жизнь опасности и отправляется в путешествие по Средиземноморью в сторону Европы. Результатом этого кризиса стал документальный фильм CNN о человеческом рабстве (Elbagir, 2017). Крайне важно проанализировать продолжающуюся объективацию Африки западными исследователями, благотворительными организациями и европейскими лидерами, такими как Эммануэль Макрон, с исторической и антиколониальной точки зрения. Африка и африканское руководство могут быть замешаны и соучастниками недавних прискорбных тенденций на континенте.Но это никоим образом не оправдывает возвращение к колонизации, разве что в сознании интеллектуала, живущего в мире фантазий.

Во время недавнего визита президента Франции Эммануэля Макрона в различные африканские страны он почти попросил африканцев быть благодарными за их колонизацию. Нам следует с осторожностью относиться к прославлению колонизации, когда наследие колониализма все еще ощущается во всем мире. Мы должны говорить громко и дать отпор, когда западные страны и их лидеры, в том числе ученые-исследователи, настаивают на сохранении глобального господства и пытаются не принимать во внимание жестокую глобальную колониальную историю и многочисленные способы, которыми граждане глобального юга продолжают сопротивляться.Реальное развитие для глобального Юга и прогресс для всего мира зависят от нашей способности мысленно «разорвать связь» (Mignolo, 2007; Amin, 1990) с европоцентричным развитием как с «истинным», универсальным и единственным путем к глобальному развитию. Мы должны разрушить и реструктурировать нынешние глобальные социально-политико-экономические структуры, основанные на единой, европоцентричной системе знаний. Мы должны перейти к глобальной структуре, основанной на «множественных» системах знаний. Это предполагает отделение европейской системы знаний/концепции развития от глобальной ментальной структуры развития.Европейская система знаний/концепция развития должна быть сброшена с ее высокого глобального пьедестала и поставлена ​​рядом с другими отодвинутыми на второй план, неевропейскими системами знаний, которые являются коренными для критической массы населения мира (Asante, 2007; Muiu & Martin, 2009). . Вместо «универсального» мира, как сейчас, мы должны перейти к «множественному» миру (Mignolo, 2007). Важно, чтобы дискуссии о развитии, деколонизации и справедливости происходили во взаимосвязанной и межгеографической перспективе.Инклюзивное и актуальное развитие следует рассматривать как проект реконфигурации. Это действительно единственный способ реализовать инклюзивный и целостный глобальный проект развития. Как муз Миньоло (2007):

… есть много «начал» помимо Адама и Евы и греческой цивилизации и многих других основополагающих языков помимо греческого и латинского. Вместе с каждым языком и в каждом языке появляются различные концепции экономики, которые, конечно, Адам Смит не мог помыслить, и другие политические теории, помимо Никколо Макиавелли или Томаса Гоббса; и различные концепции жизни, которые приводят к философским практикам, которые не могут быть зависимы от греческих канонических изречений в вопросах мысли! (п.456)».

Ссылки  

Альбагир, Н. (ноябрь 2017 г.) Люди на продажу. CNN Получено с: http://www.cnn.com/2017/11/14/africa/libya-migrant-auctions/index.html

Амин, С. (1990). Разрыв связи: к полицентрическому миру, пер. М. Вольферс. Лондон: Зед .

Анзалдуа, Глория (1987). Borderlands/La frontera: Новые метисы . Сан-Франциско.

Анзалдуа, Глория и Черри Морага (1981) [ред.]. Этот мост перезвонил мне: сочинения радикально настроенных цветных женщин . Нью-Йорк: Кухонный стол.

Асанте, МК (2007). Афроцентрический манифест: К африканскому возрождению . Политика.

Берд, М. (2004). Ковбои и индейцы: игрушки геноцида, иконы американского колониализма. Wicazo Sa Review,   19 (2), 33–48. Получено с http://www.jstor.org.myaccess.library.utoronto.ca/stable/1409497  

Сезер, А.1972.  90 121 Рассуждения о колониализме 90 122 . Нью-Йорк: Monthly Review Press.

Dei, GJS 2000. «Переосмысление роли знаний коренных народов в Академии». Международный журнал инклюзивного образования. 4(2): 111-132.

Dei, GJS (2014). Индигенизация школьной программы: пример Африканского университета». Глория Эмеагвали и Джордж Дж. Сефа Деи (ред.) Знания коренных народов Африки и дисциплины (стр. 165-180).

Деи, Г.Дж. С. и А. Асгарзаде. 2000. «Сила социальной теории: на пути к антиколониальной дискурсивной структуре». Journal of Educational Thought 35(3): 297-323.

Dei, GJS и A. Kempf. 2006 (ред.). Антиколониализм и образование: политика сопротивления . Издательство Sense, Нидерланды.

Dei, GJS (2006). Школьное образование и различия в Африке: демократические вызовы в современном контексте . Университет Торонто Пресс.

Фанон, Ф. (1963). Несчастные Земли . Нью-Йорк: Grove Press.

Фанон, Ф. (1967). Черная кожа, белые маски . Нью-Йорк: Grove Press.

Grosfuguel, R. 2007. Эпистемический колониальный поворот: за пределами парадигм политической экономии. Культурология , 21 (2), 211-223.

Имока, К. (2014). Обоснование африканской системы образования в Африке: тематическое исследование Африканской академии лидерства, Южная Африка (магистерская диссертация).

Имока, К. (2017). Социальная несправедливость в нигерийских средних школах и последствия для реформы образования. Газета «Авангард» . [онлайн] Доступно по адресу: https://www.vanguardngr.com/2017/03/hausa-students-not-smart-igbos-deemed-smart/ [Проверено 6 декабря 2017 г.].

Мальдонадо-Торрес, Н. (2004). Топология бытия и геополитика познания: современность, империя, колониальность. Городская, 8 (1), 29-34.

Миньоло, В. (2000). Местные истории/глобальные замыслы: колониальность, подчиненные знания и пограничное мышление .Принстон, Нью-Джерси: Издательство Принстонского университета.

Миньоло, WD (2007). Разрыв связи: риторика современности, логика колониальности и грамматика деколониальности. Культурология , 21 (2-3), 449-514.

Муиу, М., и Мартин, Г. (2009). Новая парадигма африканского государства. В   Новая парадигма африканского государства  (стр. 191–210). Пэлгрейв Макмиллан, Нью-Йорк.

Кихано, А. (2007). «Колониальность и современность/рациональность». Культурология, 21 (2/3), 168-178.

Shujaa, MJ (1994). Слишком много образования, слишком мало образования: парадокс черной жизни в белых обществах . Africa World Press, Inc., PO Box 1892, Trenton, NJ 08607.

Серекеберхан, Т. (2003). Африканская антиколониальная борьба: попытка вернуть историю. Африканская философия , 6 (1), 47–58.

Шульц, Линетт (2015). Программа ЮНЕСКО по деколонизации образования на период после 2015 г.: глобальная социальная справедливость и взгляд из Undrip. Постколониальные направления в образовании, 4 (2), 96-115.

Смит, А. (2010). Коренное население, поселенческий колониализм и превосходство белых». Глобальный диалог, 12[2]. http://www.worlddialogue.org/content.php?id=488.

Туре, С., и Слоан, Дж. (1972). Африканская элита в антиколониальной борьбе. Черный ученый , 3 (5), 2-11.

Газета «Авангард» (2017). Эль-Руфаи и уволенные учителя Кадуна. Газета «Авангард» .[онлайн] Доступно по адресу: http://punchng.com/el-rufai-and-the-dismissed-kaduna-teachers/ [Проверено 7 декабря 2017 г.].

Дополнительная литература по электронным международным отношениям

Колониальное образование – Постколониальные исследования

Что такое колониальное образование?

В процессе колонизации одна нация или территория берет под свой контроль другую нацию или территорию либо путем применения силы, либо путем приобретения. В качестве побочного продукта колонизации колонизирующая нация внедряет собственную форму обучения в своих колониях.Два исследователя колониального образования, Гейл П. Келли и Филип Г. Альтбах, определяют этот процесс как попытку «помочь в укреплении иностранного правления» (1).

Цель колониального образования

Идея ассимиляции важна для колониального образования. Ассимиляция предполагает принуждение колонизированных к культуре и традициям колонизаторов. Гаури Вишванатан отмечает, что «культурная ассимиляция [является]… наиболее эффективной формой политического действия», поскольку «культурное господство осуществляется по согласию и часто предшествует насильственному завоеванию» (85).Колонизирующие правительства осознают, что они обретают силу не обязательно за счет физического контроля, а за счет ментального контроля. Этот ментальный контроль осуществляется через центральное интеллектуальное место, школьную систему или то, что Луи Альтюссер назвал бы «идеологическим государственным аппаратом». Келли и Альтбах утверждают, что «колониальные школы… стремились расширить иностранное господство и экономическую эксплуатацию колонии» (2), потому что колониальное образование «направлено на поглощение метрополией, а не на обособленное и зависимое развитие колонизированных в их собственном обществе и культуре». (4).Колониальное образование отрывает колонизированных людей от их местных структур обучения и привлекает их к структурам колонизаторов (см. Франца Фанона).

Большая часть аргументов в пользу такой системы обучения исходит из идей превосходства колонизаторов. Томас Б. Маколей излагает свою точку зрения на Британскую Индию в речи начала девятнадцатого века. Маколей настаивает на том, что ни один читатель литературы «не может отрицать, что одна полка хорошей европейской библиотеки стоит всей местной литературы Индии и Аравии.Он продолжает, заявляя: «Не будет преувеличением сказать, что вся историческая информация, которая была собрана из всех книг, написанных на санскрите, менее ценна, чем та, которую можно найти в самых ничтожных сокращениях, используемых в подготовительных школах в Англии. ». Конечная цель колониального образования такова: «В настоящее время мы должны сделать все возможное, чтобы сформировать класс, который мог бы быть переводчиком между нами и миллионами, которыми мы управляем; класс людей, индийцев по крови и цвету кожи, но англичан по вкусу, мнениям, морали и интеллекту.«Хотя не все колонизаторы, возможно, разделяли неуважение Маколея к существующим системам колонизации, они все же разделяют идею о том, что образование важно для облегчения процесса ассимиляции.

Влияние колониального образования

Часто внедрение новой системы образования оставляет колонизированных с ограниченным чувством своего прошлого. Местная история и обычаи, когда-то практиковавшиеся и соблюдаемые, постепенно ускользают (см. Пол Гилрой: Черная Атлантика).Выросшие в колониальной системе образования, многие колонизированные дети попадают в состояние гибридности, в котором их идентичность создается из множества культурных форм, практик, верований и динамики власти. Колониальное образование создает размытие, из-за которого трудно провести различие между новыми, навязанными идеями колонизаторов и ранее принятыми местными обычаями. Нгоги ва Тионго, гражданин когда-то колонизированной Кении, выражает свой гнев по поводу ущерба, который колониальное образование наносит колонизированным народам.Он утверждает, что этот процесс «уничтожает веру людей в свои имена, в свои языки, в свое окружение, в свое наследие борьбы, в свое единство, в свои способности и, в конечном счете, в самих себя. Это заставляет их видеть свое прошлое как одну пустыню недостижения и заставляет их хотеть дистанцироваться от этой пустоши. Это заставляет их идентифицировать себя с тем, что наиболее далеко от них самих» ( Деколонизация разума  3).

Мало того, что колониальное образование в конечном счете создает желание отмежеваться от родного наследия, оно влияет на человека и чувство уверенности в себе.Тионго считает, что колониальное образование прививает чувство неполноценности и бессилия в коллективной психике колонизированных людей. Чтобы устранить пагубные, долговременные последствия колониального образования, постколониальные нации должны связать свой собственный опыт колониализма с историей других наций. Новая образовательная структура должна поддерживать и укреплять гибридную идентичность освобожденных людей.

Практический пример

Келли и Альтбах определяют «классический колониализм» как процесс, когда одна отдельная нация контролирует другую отдельную нацию (3).Однако уже много лет в Америке присутствует другая форма колонизации. Обращение с коренными американцами подпадает под категорию «внутренней колонизации», которую можно описать как контроль над независимой группой другой независимой группой того же национального государства (Келли и Альтбах 3). Хотя контекст ситуации иной, намерения «колонизаторов» идентичны. Это включает в себя то, как структурирована система образования. Кэтрин Дженсен указывает, что «организация, учебная программа и языковая среда этих школ последовательно нацелены на американизацию американских индейцев» (155).Она спрашивает: «Если образование было предназначено для того, чтобы обеспечить мобильность туземцев в основной массе, мы должны задаться вопросом, почему за более чем три столетия оно оказалось столь поразительно неудачным?» (155). В вспомогательном исследовании 1990 года статистика переписи населения показывает, что у американских индейцев процент выпускников средней школы, бакалавриата и выпускников значительно ниже, чем у остальных американцев.

Работы цитируются

• Дженсен, Кэтрин. «Цивилизация и ассимиляция в колонизированном обучении коренных американцев.»  Образование и колониальный опыт . Эд. Гейл П. Келли и Филип Г. Альтбах. Нью-Брансуик: Транзакция, 1984. 117–36.
• Келли, Гейл П. и Филип Г. Альтбах. Введение: «Четыре лица колониализма». Образование и колониальный опыт . Эд. Гейл П. Келли и Филип Г. Альтбах. Нью-Брансуик: Транзакция, 1984. 1-5.
• Маколей, Томас Б. «Минута об индийском образовании». Страница истории изучения английского языка . Калифорнийский университет в Санта-Барбаре.Веб. 3 апреля 2012 г.
.
• Нгуго ва Тионго. Деколонизация разума: языковая политика в африканской литературе . Мастер портов: Heinemann, 1981.
• Вишванатан, Гаури. «Заискивание: политика британской образовательной и культурной политики в Индии, 1813-1854 гг.». Social Text , № 19/20 (осень 1988 г.), стр. 85-104

Автор: Джон Саутхард, осень 1997 г.
Последнее редактирование: октябрь 2017 г.

Пришло время деколонизировать движение за деколонизацию

Автор: Иджеома Ннодим Опара, MD

«Ибо инструменты хозяина никогда не разберут дом хозяина.Они могут позволить нам временно победить его в его собственной игре, но они никогда не позволят нам осуществить подлинные изменения… Я призываю каждую из нас здесь проникнуть в это глубокое место знания внутри себя и прикоснуться к этому ужасу и отвращению к любая разница, которая живет здесь. Посмотрите, чье лицо на нем. Тогда личное как политическое может начать освещать все наши выборы».

― Одре Лорд

В наши дни едва ли можно бросить камень в глобальное здравоохранение, не задев что-то, связанное с деколонизацией глобального здравоохранения.Деколонизация глобального здравоохранения — это последняя тема дня, и каждый является экспертом. От постов в блогах до журнальных статей и от вебинаров до конференций призывы к деколонизации эхом раздаются по всей киберсфере институтов в евро-американском регионе, крутясь между разговорами о социальной справедливости и танцуя на грани разнообразия, справедливости, инклюзивности (DEI). дискурс.

«Глобальное здравоохранение должно быть деколонизировано!» это растущий призыв к действию.

Но как? И понимают ли люди, что на самом деле включает в себя термин «деколонизация»?

Возможна ли вообще деколонизация, особенно если в попытках деколонизации используются те же инструменты и системы колонизации? Достигли ли субъекты глобального здравоохранения столь глубоких знаний, чтобы прикоснуться к этому ужасу и отвращению к различиям?

Чье лицо у него?

Некоторые из нас в глобальном пространстве здравоохранения, которые несли знамя деколонизации задолго до того, как оно стало , зажгли для этого , смотрели на растущее движение за деколонизацию со смешанными чувствами и большим дискомфортом.

С одной стороны, мы видим необходимость в большей осведомленности о долговременном ущербе колониализма и асимметрии власти, которая широко распространена в глобальном здравоохранении. С другой стороны, наше беспокойство можно разделить на три категории:

Как проявляется колониальность в движении за деколонизацию?

Деколонизация часто воспринимается как средство раскрыть истории колонизированных, тех, кого Франц Фанон называет « несчастными земли », и донести их истории до сведения широкой публики.Однако его часто путают с любым стремлением к социальной справедливости, включая разнообразие, равенство и инклюзивность, и часто лишены критического анализа власти, истории и социополитики. Это отсутствие критического интроспективного анализа власти, гегемонии и исторической и продолжающейся динамики интернализованного и системного угнетения в современных структурах здравоохранения и высшего образования приводит к воспроизведению колониальной логики превращения людей, труда, пространства и знаний в товар.

Это выглядит как сохранение властной иерархии в глобальном здравоохранении, в которой по-прежнему преобладают белые, цисгендерные, гетеросексуальные, мужские и европейские/американские.Это похоже на институционально-общинные или (нео)колониально-(нео)колонизированные процессы, практики и политику финансирования, партнерства и разработки программ/проектов, которые воспроизводят колониальную динамику добычи и эксплуатации. Это похоже на учебные программы, которые повторно маргинализируют, деприоритезируют и сводят к минимуму жизненный опыт, знания и эпистемологию коренных общин. Это похоже на нарративы, которые затемняют взаимозависимую причинно-следственную связь развития и богатства Европы и Северной Америки с отсталостью и бедностью их прошлых и нынешних колоний.Это похоже на дискурс, который игнорирует роль (нео)колонизаторов в экономической сфере и решениях и политике в области национальной безопасности, которые подавляют независимость коренных народов. Это похоже на кооптацию и изменение дискурса деколонизации, чтобы придерживаться европоцентристских ограничений, таких как рассмотрение ситуаций в бинарных терминах и, следовательно, в «напряжении» по сравнению с многогранностью, интерсекциональностью и гармонией. Ограничения, такие как формирование подходов как прагматических или философских, в отличие от того, чтобы каждый информировал и зависел от другого.Это похоже на язык, который усиливает гегемонию Европы и Северной Америки над остальными словами, такими как «Глобальный Север» и «Глобальный Юг», или определяет нации по экономическому статусу, установленному на евро-американские показатели процветания и развития. Это выглядит как отсутствие приверженности справедливости и участия в общественных движениях за справедливость и освобождение.

Для кого существует движение за деколонизацию?

Мы наблюдали отсутствие упоминания и уважения к ученым, мыслителям, практикам и активистам большинства мира в спешке евро-американских благодетелей институционализировать центры деколонизации, отделы, должности, подавать заявки на гранты и создавать программы, проекты, и учебные программы.Этот иронический порыв колонизировать движение деколонизации делается без размышлений об интеллектуальной связи (нео)колонизаторов с критическими исследованиями коренных народов и большинства мира, часто в результате продолжающейся эпистемологической эксплуатации.

Такие гиганты, как Эме Сезер, Франц Фанон, Джордж Сефа Деи, Чизоба Имока, Нгуги Ва Тионг’О, Амилкар Кабрал, Эския Мфахлеле и многие другие, выпадают из дискурса, поскольку институты мобилизуются для включения исследований «деколонизации» в свои неофициальные исследования. — либеральные академические рамки.Ожидается, что институциональные нормы, эпистемологии, онтологии, практики, политика и процессы, построенные на евро-американских неолиберальных ценностях иерархического дуализма индивидуума над социальным, человека над окружающей средой и промышленно развитого или «развитого» над неиндустриальным, должны охватывать то, что Чепо Мадлингози и Франц Фанон описывают как насильственный и разрушительный процесс, и то, что Джоэл Модири определяет как «… ненасытное репаративное требование, мятежное высказывание… Это влечет за собой не что иное, как бесконечный раскол мира, созданного колониализмом.”

Попытка включить разрушительный насильственный процесс уничтожения колонизации в колониальные рамки и матрицы сама по себе является актом колонизации, поскольку она игнорирует неотъемлемую цель деколонизации и представляет собой нежелание или неспособность измениться. Это также символизирует эгоцентризм и отсутствие самоанализа, которые часто проявляются в благонамеренных участниках деколонизации и их действиях. Часто они не предпринимают усилий по проникновению в это глубокое место знания внутри себя, чтобы коснуться этого ужаса и отвращения к любому различию, живущему там, и увидеть, чье лицо оно носит, чтобы личное как политическое могло начать освещаться. их выбор.Часто они не подчиняются бесконечному личному и политическому расколу, который представляет собой деколонизация. Безотлагательность, продиктованная белой виной, оставляет мало места и времени для реальных размышлений, деконструкции, деобусловливания, построения отношений и структурного демонтажа. Таким образом, местные лидеры и лидеры большинства мира остаются в пыли, их идеи кооптируются в погоне за «решениями», в то время как парадигмы и динамика колониальной власти остаются нетронутыми, модели угнетения и структурной несправедливости остаются свободными и усиливаются.

Как насчет интерсекциональности?

В связи с первыми двумя проблемами отсутствие критического анализа власти, основанного на критическом исследовании коренного населения и большинства мира, делает деколониальное движение бессильным осуществить реальные фундаментальные изменения. Это связано с тем, что критический анализ колониализма принципиально интерсекционален и должен помещать его построение и, следовательно, деконструкцию на пересечение превосходства белой расы, глобального анти-черноты, патриархата, капитализма, эйблизма, классизма, гомо/трансфобии, фэтфобии и ксенофобии. .Именно Джордж Сефа Деи и Чизоба Имока заявляют, что «Чтобы колонизировать… нужно приравнять цель жизни к материальным приобретениям, утвердить свою личность только через свою способность доминировать/запугивать других, уменьшать свои умственные способности, чтобы не уважать/ понять человеческое разнообразие и рационализировать широкий спектр ничем не ограниченного насилия». Движение за деколонизацию, которое не является интерсекциональным и не борется с этими взаимоусиливающими взаимозависимыми системами угнетения и насилия в структурной, межличностной и интернализованной динамике глобального здравоохранения, обречено на провал. .Недостаток мужества, чтобы назвать эти интерсекциональные системы угнетения, парадигмы структурного насилия, лежащие в основе наших глобальных институтов здравоохранения, и назвать их увековечивающих и покровителей, позволяет этим системам беспрепятственно существовать в так называемых пространствах деколонизации.

Суть в том, что само движение за деколонизацию должно быть деколонизировано. Мы не можем деколонизировать глобальное здравоохранение, используя ту же логику, динамику и парадигмы, которые его породили.Мы не можем разобрать хозяйский дом с помощью господских инструментов. К сожалению, многие ученые и сторонники деколонизации, особенно в научных кругах, вынуждены бездействовать, поскольку единственными инструментами в их распоряжении являются те же инструменты колониализма, та же система, в которую мы все были крещены. Вот почему многие антиколониальные мыслители заявляли, что деколонизация невозможна, но, по словам Фолуке Ифейолы, «…мы должны сделать ее возможной, если хотим пережить эту жалкую ночь, в которую человечество погрузило эту жалкую землю.”

Это потребует революции воображения. Перезагрузка освободительного мышления. Парадигмальный катаклизм.

Мы должны деконструировать и реконструировать глобальные пространства здравоохранения, используя преобразующие инструменты, созданные коренными, низовыми и большинством мировых сообществ. Голоса самых бедных, темнокожих, самых инвалидов, женщин (цис- и трансгендерных) и женщин должны быть сосредоточены за столами принятия решений в политике, образовании, здравоохранении, экономике и правосудии. Таблицы, построенные ими для них.

Ничего о них без них.

Мы делаем деколонизацию возможной благодаря: 

1. Освоение разнообразия и гибкости: Деколонизация имеет несколько определений, и это нормально. Сложность концепта, процесса и движения позволяет ему приспособить множество определений, даже если его значение меняется в зависимости от социально-политической позиции актера, позиции его аудитории, географического и эпистемологического положения актера, его колониальной истории, его роли внутри. или вне научных кругов/активизма/политики, и их доступ к власти.Это колониальная конструкция, согласно которой все должно быть жестко определено и иметь только одно определение. Текучесть деколониальности позволяет использовать многогранный подход к деколонизации, чтобы различные аспекты колониальной горы можно было атаковать одновременно и синхронно, увеличивая вероятность ее успешного уничтожения.

2. Наземная деколонизация в работе большинства мировых лидеров: Голоса ученых, мыслителей, стратегов и активистов коренных и (нео)колонизированных деколониальных и антиколониальных освободительных движений должны быть сосредоточены во всех деколониальных усилиях.Их точки зрения, жизненный опыт, опыт и системы знаний стоят на первом месте и должны учитывать всю остальную работу. Они должны сообщать язык, позицию, рамки и стратегии. Финансирование и инфраструктурная поддержка должны быть предоставлены этим коренным и (нео)колонизированным сообществам, чтобы усилить их стратегии и решения, направленные на освобождение, автономию и независимость. Они должны сообщить, как выглядит успех и каковы эти показатели. Намерение должно быть направлено на то, чтобы лидеры деколониальных, антиколониальных и освободительных движений большинства мира, которые являются женщинами, ЛГБТКИА + и инвалидами, занимали передовые позиции в движении.

3. Центр Пересекаемость и взаимозависимость: Здоровье не существует в вакууме, и здоровье сообществ во всем мире определяется социальными и структурными детерминантами, включая неолиберальную экономическую политику мировой торговли, которая порождает и воспроизводит национальную бедность, усиливает зависимости и неоколониализма, а также привести к ухудшению состояния здоровья внутри страны и за рубежом. Эта динамика эксплуатации и добычи, которая создала условия для развития и процветания Европы и Северной Америки на африканском континенте, была установлена ​​во время атлантической работорговли и колониализма и поддерживается сегодня в рамках систем капитализма, патриархата, эйблизма, гомосексуализма. трансфобия, ксенофобия, расизм, превосходство белых и анти-чернота.Движение за деколонизацию должно интегрироваться с движениями, работающими над демонтажем этих пересекающихся систем угнетения, которые поддерживают колониальность в глобальном здравоохранении и за его пределами. Вот почему призывы вернуть украденные земли коренным общинам и выплатить репарации колонизированным, лишенным гражданских прав, расовым и угнетенным должны быть неотъемлемой частью глобальных движений за деколонизацию здравоохранения. Точно так же здоровье человека взаимозависимо от здоровья животных, растений, окружающей среды и растений, которые влияют на экономику и социально-политический ландшафт любого общества.Межсекционная линза имеет решающее значение для деколонизации.

4. Подчеркните критический анализ власти: Власть является основой колониализма, неоколониализма и колониализма. Для осуществления деколонизации необходим критический самоанализ того, как люди как часть институтов, а также сами институты производят, воспроизводят, поддерживают и извлекают выгоду из интерсекциональных систем угнетения в колониальных рамках. Это означает, что европейско-американский народ и системы, которые они представляют и поддерживают, должны отказаться от накопления власти и отказаться от власти и привилегий, чтобы позволить коренным народам и большинству мира процветать.В то время как бывшие колонизаторы и неоколонизаторы лидируют, бывшие колонизаторы и неоколонизаторы должны активно демонтировать структуры угнетения, которые они создали, унаследовали, поддерживают и от которых они получают выгоду. Это непростое предложение, поскольку оно потребует от (нео)колонизаторов отказаться от самого определения самих себя, поскольку их идентичность была построена на основе господства, приобретенного посредством кровавого насилия, изнасилований, геноцида, порабощения, чтобы сконцентрировать власть и ресурсы. Чтобы избавиться от идентичности, которая находится на пересечении колониальности и белизны, потребуется фундаментальный экзистенциальный сдвиг в сознании, воображении, принятии решений и политике, который освободит (нео)колонизатора от рабства его пристрастия к власти и лжи. создан для сохранения незаслуженного положения власти в социальной иерархии карточного домика.Задача будет заключаться в новом акте создания идентичности, независимой от господства и угнетения.

5. Вернуться к Первоисточнику и расставить приоритеты: Этот раздел специально и с любовью написан для моего народа, «неассимилируемого большинства» — коренного, ранее колонизированного и (нео)колонизированного. В конечном счете, деколонизация должна определяться, возглавляться и пожинаться плодами того, кого Эс’Киа Мфахлеле называет «неассимилируемым большинством». Чтобы преодолеть колонизацию и добиться деколонизации и освобождения, нам, большинству, необходимо будет отвергнуть внешний, а также интернализированный белый евро-американский взгляд и стандарты и «вернуться к истокам».Это означает, что мы должны совершить путешествие вглубь нашего индивидуального и коллективного «я», чтобы возродить, возродить и восстановить наши коренные культуры, эпистемологии, языки, технологии, искусство, истории, религии и науку. Наши истории. Наши личности. Наша суть. Мы должны называть себя и владеть нашими нарративами. Мы можем позиционировать себя, чтобы говорить правду власти, гордясь сложной красотой наших языков. Мы можем создавать свои собственные определения и корректировать терминологию, укрепляющую глобальную гегемонию и господство, например, «Глобальный Север против Глобального Юга», которые являются альтернативой терминам «Первый мир против Третьего мира» или «Развитые против неразвитых», «Запад против неразвитых стран». Запад», «К югу от Сахары против Супер-Сахары ?» и другие неточные, гомогенизирующие термины, которые не были созданы нами и не отражают нашу реальность, этос, ценности и приоритеты.Мы можем принять нашу неоднородность как силу и заново открыть для себя, как наши местные знания, ресурсы и системы убеждений могут формировать структуры нашей социально-политической организации. Мы можем напомнить себе, что (нео)колонизированные регионы развивались и продолжают развивать колонизирующие регионы, и признать, что их богатство и развитие являются результатом продолжающихся практик и политики, направленных на использование и извлечение из наших богатых ресурсами условий. Также важно отметить неоколониальное марионеточное мастерство, которое использует так называемых местных политических лидеров и манипулирует внутренней социокультурной и экономической динамикой, чтобы скрыть продолжающееся разграбление наших земель и ресурсов.Это признание важно для разработки наших собственных стратегических решений для достижения подлинной независимости и освобождения от всех форм угнетения. Во-первых, освобождение начинается в нашем собственном воображении, в нашей собственной индивидуальной и коллективной самости, прежде чем оно может быть воплощено вовне. Наши возможности ограничены только нашим воображением. Вот почему деколонизация нашего разума и освобождение нашего воображения являются ключом к нашему освобождению. Мы должны быть полностью очищены от многовековой психосоциальной обусловленности и внутренней колонизации, основанной на европейских и американских мифах и лжи о том, кто мы такие, откуда мы, наши способности, ценность, вклад в мир и как сложилось наше нынешнее положение дел. быть.Эта ложь была предназначена для того, чтобы мы усвоили их иллюзию превосходства, даже если они зависели и продолжают зависеть от нашего богатства, ресурсов, интеллекта, навыков и труда, чтобы выжить. Нам необходимо заниматься индивидуальными и коллективными практиками исцеления, чтобы справиться с кумулятивной травмой колониальности, расизма, патриархата, эйблизма, капитализма, гомотрансфобии и всех пересекающихся систем угнетения, которые передавались из поколения в поколение и переживались на уровнях внутриличностного, межличностного институциональный, системный и структурный.Без исцеления от нашей собственной травмы мы обречены воспроизводить ее между собой и укреплять те же самые системы доминирования в наших процессах решения проблем, которые затем становятся бессильными. Методы коллективного исцеления и восстановительного правосудия придадут нам мужества отвергнуть нулевую сумму, основанное на дефиците, индивидуалистическое мышление, которому нас научили колонизаторы. Охватывая коллективные действия, построенные на динамичных доверительных отношениях, переплетая физическое и метафизическое, раскрывая наши истории прошлого, настоящего, будущего и между ними, а также объединяя экоцентрический освобожденный этос, мы можем отказаться от старых парадигм бытия и создать новые.Мы обнаружим, что не боимся и не патологизируем то, что другие называют «сложным», а с любовью принимаем так называемые сложности и адаптируемся к ним, терпеливо массируя пересекающиеся творческие стратегии, которые уходят корнями в наши местные инструменты, мудрость предков и юношеские инновации. . Мы обнаружим, что можем с радостью исследовать красоту, изобилие и сложное многообразие наших собственных гуманитарных наук, не повторяя колониальные стереотипы и одномерный редуктивный анализ нашего жизненного опыта и реалий.

Мы окажемся на свободе.

Глобальное здравоохранение не переживет настоящей деколонизации. Этого не должно быть. Вместо этого из пепла деконструкции и демонтажа глобальной индустриальной машины здравоохранения должна возникнуть более совершенная, преобразованная экоцентрическая мировая система здравоохранения. Мы представляем сочувствующую, интерсекциональную, всеобъемлющую, универсальную систему здравоохранения и общественного здравоохранения, разработанную и возглавляемую коренным и неассимилируемым большинством и представляющую равенство, справедливость и освобождение, приносящие пользу всем и каждому.

Автор с благодарностью признает, что земля, на которой она живет и работает, является исконной родиной анисинаабэ: оджибве, одава и ботаватоми. Она признает болезненную историю геноцида и продолжающегося колониализма на этой земле Детройта или Вавиятанонга и обязуется почитать и уважать различные коренные народы, одновременно учась тому, как лучше управлять землей .