Адвокатская антимонополия – Газета Коммерсантъ № 211 (7412) от 15.11.2022
Конституционный суд (КС) отменил бессрочный запрет на представительство в суде для адвокатов, лишенных статуса, но разрешил налагать подобные ограничения задним числом. Появление такого запрета стало одной из наиболее обсуждаемых новаций в профессиональном сообществе, однако КС признал, что она не противоречит Конституции. Несмотря на двойственность этого решения суда, оно наносит ощутимый удар по планам введения «адвокатской монополии», считает эксперт.
Фото: Евгений Павленко, Коммерсантъ
Фото: Евгений Павленко, Коммерсантъ
КС признал противоречащей Конституции РФ норму закона «Об адвокатуре», которая вводит бессрочный запрет на представительство в суде для бывших адвокатов, чей статус был прекращен в связи с приговором суда или за дисциплинарные нарушения. Такой запрет вступил в силу в марте прошлого года: соответствующая поправка была принята с подачи председателя комитета Госдумы по законодательству Павла Крашенинникова и сразу вызвала резкую критику со стороны адвокатского сообщества, которое расценило эту новацию как фактический запрет на профессию для проштрафившихся защитников.
Проверку спорной нормы КС начал по жалобе юриста Сергея Шалавина, который лишился статуса адвоката в 2005 году после приговора по уголовному делу: его признали виновным в вымогательстве пакета акций крупного предприятия. Позднее господин Шалавин занялся юридической деятельностью уже как индивидуальный предприниматель. В 2021 году Раздольненский суд Крыма отказался принять поданный им в интересах клиента иск со ссылкой на новую норму — как от лица, не имеющего права на подачу частной жалобы. Бывший адвокат с таким решением не согласился и в итоге дошел до КС.
По мнению Сергея Шалавина, на практике спорная норма приводит к запрету на профессию, а ее действие к тому же распространяется и на лиц, которые лишились статуса адвоката еще до вступления поправки в силу.
То есть правоприменитель пытается придать закону обратную силу, а это нарушает общие принципы правового регулирования, настаивал заявитель.
Рассмотрев жалобу, КС отметил, что не подвергает сомнению сам запрет на представительство в суде для бывших адвокатов, который защищает как их потенциальных клиентов, так и нормы правопорядка в целом.
«Очевидно, что с правовым порядком в правовом государстве не в полной мере совместима ситуация, когда лицо, чей статус адвоката прекращен по дискредитирующим основаниям, фактически сохраняет возможность вести ту же профессиональную деятельность в том же объеме»,— отмечается в решении суда. Но такой запрет не может быть бессрочным, подчеркнул КС. Он напомнил, что ранее уже вводил временные рамки для подобных ограничений — например, на занятие педагогической и иной профессиональной деятельностью для осужденных по некоторым уголовным статьям.
В связи с этим законодатель должен установить дифференцированные (в зависимости от тяжести нарушения) сроки запрета для бывших адвокатов, в течение которых они не могут представлять интересы граждан в суде, говорится в решении КС.
Причем не только для судимых, как в случае заявителя, но и в отношении лишенных статуса за различные дисциплинарные проступки. До тех пор, пока это не будет сделано, срок запрета следует приравнивать к сроку судимости — если речь идет о приговоре (но не менее пяти лет) — либо к сроку ограничения на допуск к квалификационному экзамену.
КС вынес очень важное для всего института адвокатуры решение, говорит бывший исполнительный вице-президент Федеральной палаты адвокатов (ФПА) Андрей Сучков. По его словам, так называемая поправка Крашенинникова — хотя такое нововведение лоббировала прежде всего ФПА — была еще одним шагом в сторону «адвокатской монополии» (исключительное право адвокатов на представительство в суде). Не случайно, напоминает эксперт, спорные поправки называли «запретом на профессию» для лиц, лишившихся адвокатского статуса.
Постановление КС пошатнуло такой запрет и это явно не в пользу «адвокатской монополии», продолжает господин Сучков. И хотя заявитель делал акцент прежде всего на применении к нему обратной силы закона, КС дал ответ и на многие другие, пусть и не поставленные прямо вопросы.
В частности, суд признал, что введение самого «запрета на профессию» не противоречит Конституции, и отметил, что такой запрет — не санкция, а мера для обеспечения определенного правового порядка.
Следовательно, в данном случае не работает правило «закон, устанавливающий ответственность, обратной силы не имеет», подчеркивает эксперт.
То есть под запрет подпадают и лица, чей адвокатский статус прекращен до введения оспоренной нормы. Но одновременно КС ограничил срок действия такого запрета, и теперь лишенный статуса адвокат после погашения или снятия судимости или по истечении срока ограничения на допуск к квалификационному экзамену может возобновить свою юридическую практику почти в том же объеме, что и во время адвокатской деятельности, при этом не приобретая повторно статус адвоката, разъясняет Андрей Сучков. И это, по его мнению, весьма чувствительный удар по попыткам постепенного введения «адвокатской монополии».
Анастасия Корня
Антимонопольная Политика на Развивающихся Рынках: Миссия (Не)Возможна?
Обычно в странах с развивающейся экономикой вопросы конкуренции входят в полномочия специализированных регулирующих органов. Главной задачей таких органов является защита общества от монополий. Люди ожидают, что антимонопольный орган защитит их от высоких цен и немедленно. И не только за счет устранения ограничений для конкуренции, но и благодаря штрафам за любое увеличение цен, даже если это увеличение не имеет ничего общего с ограничением конкуренции.
С начала 2014 года пост главы Антимонопольного комитета Украины вакантный. Каким же должен быть человек, способный занять эту позицию и решить трудную задачу по реализации надлежащей политики в области конкуренции. Так как органы по вопросам конкуренции и их руководители во многих странах с переходной экономикой сталкиваются с аналогичными проблемами, Украина, вероятно, может извлечь урок из опыта других посткоммунистических стран.
Основной проблемой в странах с переходной экономикой является то, что ни широкая общественность, ни чиновники не понимают, что конкуренция (или антимонопольное законодательство) — это полезно или даже необходимо; не понимают, чего ожидать от конкурентной политики, и как оценить последствия такой политики и применение антимонопольного законодательства. Обычно в странах с развивающейся экономикой полномочия по защите конкуренции возложены на специализированные регулирующие органы, а в их обязанности входит предотвращение монополий для недопущения нанесения вреда обществу.
В самой этой идее нет ничего плохого. Тем не менее, на практике это создает трудности, когда ни правительство, ни общественность не способны сформировать ожидания на основе правильного понимания целей политики в области конкуренции и ограничения, с которыми они сталкиваются. Люди ожидают, что антимонопольный орган защитит их от высоких цен немедленно. И не только за счет устранения ограничений для конкуренции, но и путем наложения штрафов за любое увеличение цен, даже если такое повышение не имеет ничего общего с ограничениями конкуренции. Трудно представить, что антимонопольные органы в странах ЕС, или Генеральный директорат по вопросам конкуренции Еврокомиссии (DG Comp), или Минюст США, или Федеральная торговая комиссия в США обвинялись бы в инфляции и, одновременно, в избыточных издержках применения антимонопольного законодательства. Российский антимонопольный орган, Федеральную антимонопольную службу РФ, однако, часто обвиняют и в том, и в другом одновременно, иногда одни и те же люди.
Трудно также представить себе конкурентное ведомство в стране ЕС, которое получает 20000 жалоб в год, и каждый из жалобщиков рассчитывает получить немедленную помощь в решении своих проблем. Антимонопольные и конкурентные власти в странах с развитой традицией конкурентной политики аналогичным образом с трудом могут себе представляют, насколько высок уровень неудовлетворенности политикой в области конкуренции в странах с развивающейся экономикой.
Федеральная торговая комиссия в США. Фото: Диего М.
Есть существенные различия между формирующимся рынком и развитой рыночной экономикой в вопросах конкурентной политики и антимонопольного законодательства. В большинстве развитых стран верховенство закона — уважаемый принцип. В развивающейся экономике правовые нормы, как правило, уважаются лишь в тех случаях, когда люди видят прямые положительные результаты от их применения. И, к сожалению, во многих постсоциалистических странах люди переживают трудные времена, и не могут представить себе выгоды от конкуренции.
Во-вторых, большинство людей в странах с устоявшейся судебной традицией ожидают, что результаты правоприменения могут появиться в долгосрочной перспективе, и даже в долгосрочной перспективе они могут быть нематериальными. Напротив, люди в странах с формирующейся рыночной экономикой ожидают быстрых и ощутимых результатов
Из-за этого антимонопольные органы в развивающихся экономиках рискуют попасть в порочный круг. Пытаясь получить быстрые и ощутимые результаты, они реализуют соответствующую политику. Однако эти меры далеки от «обычной» политики в области конкуренции, и часто имеют неожиданные побочные эффекты.
Трудно представить более важную часть антимонопольного законодательства, чем выявление и наказание картелей в целях предотвращения сговора, который обычно приводит к огромному увеличению цен (по словам экономиста Джона Коннора, в среднем завышенную на 23%). Любое антимонопольное законодательство в мире включает в себя запреты на соглашения конкурентов о ценах.
Страны с формирующейся рыночной экономикой — не исключение. Однако практика борьбы со сговором в большинстве из таких стран кажется неудовлетворительной. Глядя на различные посткоммунистические страны с национально-специфическим антимонопольным законодательством (например, Казахстан, Россия и Украина), мы находим различные истории, которые иллюстрируют трудности с определением, что такое незаконный сговор, и каким образом заговорщики должны быть наказаны. Во всех этих странах запрещены не только «антиконкурентные соглашения» (сговор, доказываемый на основании прямых улик), но и «согласованные действия» (координация поведения без доказательств явного сговора). Российский законодатель даже вводил уголовную ответственность за согласованные действия (не действует с 2011 года). Положения о согласованных действиях были заимствованы из европейского законодательства о конкуренции. Однако последствия введения положений в европейском стиле оказались далекими от ожиданий.
Из-за широкой трактовки незаконной координации (подразумевались не только соглашения, но также параллельное ценообразование) общественность ожидает вмешательства антимонопольных органов, когда происходит одновременное повышение цен. Именно из-за этих ожиданий власти во всех трех странах открыли ряд расследований против розничных продавцов потребительских товаров, таких как гречка (в России) или яйца (в Казахстане). Почему именно розничный рынок? Просто потому, что общественность и правительство просят быстро решить видимые проблемы и не хотят слышать скучные рассказы о том, что повышение цен не всегда результат параллельного ценообразования, что параллельное ценообразование не всегда результат координации между торговцами, и не может рассматриваться как незаконное, что структура розничных рынков не способствует их устойчивой координации, которая могла бы рассматриваться как ограничения конкуренции и т.д.
На следующем этапе, когда выясняется, что органы по вопросам конкуренции сделали слишком много ошибок в ходе расследования, общественность и правительство настаивают на либерализации антимонопольного законодательства, чтобы избежать несправедливых обвинений в будущем.
Так, Украина ввела так называемые «правила разумности» — режим для любой координации (в том числе при явном соглашении о фиксации цен на определенном уровне, в большинстве стран запрещенный по букве закона), в том числе возможность узаконить любой тип соглашений путем уведомления. Россия несколько раз снизила уровень штрафов за нарушение положений о картелях. В настоящее время, результат далек от удовлетворительного: несмотря на наличие положений, направленных против сговора, закона о конкуренции, и большого количества расследований нет никаких доказательств того, что участники крупных международных картелей были наказаны в любой из этих стран. Конечно, есть много объяснений этому, но ожидания общественности и правительства быстрого решения проблемы высоких цен были одним из факторов.
Эта история может показаться смешной для наблюдателей из стран с давними традициями конкурентной политики. Однако она показывает опасность того, с чем сталкивается антимонопольный орган в стране с формирующейся рыночной экономикой: пытаясь достичь быстро положительных результатов для того, чтобы получить общественную поддержку, он часто вкладывает много усилий в мероприятия, которые не ориентированы на защиту конкуренции и совершенствование конкурентной политики.
Есть много примеров, когда в поисках компромисса между быстрыми результатами и долгосрочными, вопрос решается в пользу тактических целей. Однако в каждом таком случае конкурентное ведомство становится мишенью для критики с обеих сторон — с той, где хотят ощутимых результатов, и той, которая надеется на современную конкурентную политику.
Не так легко найти компромисс в этом случае. Это гораздо сложнее сделать в экономике, страдающей от экономического кризиса, от сложных структурных диспропорций и от неполной либерализации в инфраструктуре, в том числе на железной дороге и в энергетике. Эта задача становится еще более сложной, если учесть, что в большинстве стран с развивающейся экономикой антимонопольные органы несут ответственность не только за антимонопольное законодательство в его «классическом» смысле, но и за ряд других политик, в том числе за дерегулирование так называемых инфраструктурных отраслей и улучшение делового климата. Как лучше использовать ограниченные ресурсы — сосредоточиться на реформах по дерегулированию, улучшении бизнес-климата или на развитии современного антимонопольного законодательства? Другими словами, какая конкурентная политика была бы более эффективной в период глубокого экономического кризиса — проактивная политика (в том числе изменение правил в отраслях, изменение стартовых условий и влияние на новые рынки), или защитная политика (направленная на предотвращение ограничения конкуренции)? Многие говорят, что первый путь может обеспечить более важные и устойчивые результаты.
Однако почти неизбежно это означает, что улучшение антитрестовских положений и процедур рассматривается как вторичный приоритет. Другие предполагают, что во время кризиса лучше полностью забыть о политике в области конкуренции и сконцентрироваться на отраслевых мерах госпомощи.
Illustration: R. Payne
Чтобы пройти между этой Сциллой и Харибдой, антимонопольный орган должен полагаться на некоторые основные принципы, каким бы курсом он не пошел. В этом контексте индивидуальность и профессиональный опыт руководителя будет очень важны. Во многих постсоциалистических странах экспертам с опытом работы в области права (по сравнению, например, с опытом работы в экономической политике), будет проще следовать выбранному курсу без серьезных отклонений. Это явление не имеет никакого рационального объяснения, кроме, возможно, внутренней стабильности любой правовой системы по сравнению с экономической политикой в условиях переходного периода. Знания в области права позволяют рассчитывать по крайней мере на уважение к правовым нормам, которые должны быть реализованы в любом случае.
Экспертиза в переходной экономической политике часто подразумевает желание быстрых и очевидных результатов, которые трудно — если вообще возможно — добиться только защитой конкуренции.
Еще один источник успеха для конкурентного ведомства в развивающихся странах — вовлечение в органы по вопросам конкуренции представителей из международной сети органов по вопросам конкуренции, политиков и бизнесменов, которых уважают у них дома. Важны не только такие организации, как Международной конкурентной сети (International Competition Network), но и другие формальные и особенно неформальные сети, которые облегчают обмен идеями и позиционирование в международных сообществах. Международные сети предоставляют не только опыт и идеи, но и преимущества политической и даже психологической поддержки из-за рубежа. В условиях, когда ни общественность, ни отечественные специалисты или правительство не могут оценить долгосрочные цели защиты конкуренции, такая политика гораздо легче найдет поддержку от их коллег в странах, где эти долгосрочные последствия видны, и где правила конкуренции широко приняты и уважаемы.
Подводя итоги, можно сказать, что руководитель антимонопольного ведомства в странах с формирующейся экономикой должен, во-первых, правильно выбрать приоритеты политики в области конкуренции, во-вторых, предложить понятные для общественности цели, и в то же время совместить их со стратегической целью современной политики по развитию конкуренции, в-третьих, получить наиболее дефицитный ресурс в условиях развивающейся экономики, где мало уважают правовые нормы — доверие и свободу действий от ориентированных на быстрый результат политиков. Важно объяснить общественности, почему предотвращение ограничений конкуренции — согласования цен и практики исключения конкурентов с рынка — вряд ли принесет немедленные положительные результаты с точки зрения более низких цен, более высокой производительности и роста ВВП.
Чтобы выполнить свою миссию, руководитель антимонопольного ведомства неизбежно должен быть хорошим специалистом с большим опытом работы (юридическая экспертиза выглядит предпочтительной), уважаемым как дома, так и в международном сообществе.
Непременным условием является возможность получения де-факто независимости после назначения.
Статья также была опубликована на портале Левый Берег.
Антимонопольное законодательство — Проект экономической безопасности
Работа &пуля; Антимонопольный
Мы поддерживаем организацию, исследования и изменение культуры, необходимые для создания более справедливой, демократической и эгалитарной экономики.
Избранное
Антимонопольный фонд публикует отчет о том, как 10 миллионов долларов активизировали антимонопольное движение
Читать далее
Подробнее: Антимонопольный фонд опубликовал отчет о том, как 10 миллионов долларов активизировали антимонопольное движение
ВНУТРЕННЯЯ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТЬ – После объединения своих денег для борьбы с корпоративной монополией спонсоры видят признаки прогресса
Подробнее: ВНУТРЕННЯЯ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТЬ — объединив свои деньги для борьбы с корпоративной монополией, спонсоры видят признаки прогрессаОсновные события: антимонопольное законодательство в новой политической экономии
Подробнее: Основные события: антимонопольное законодательство в новой политической экономииЖирный шрифт против старого: Большие проблемы требуют смелых решений
Подробнее: Жирный шрифт против старого: большие проблемы требуют смелых решений Ребенок наблюдает, как ее мать страдает из-за того, что ее семья не может позволить себе жизненно важные лекарства.
Посевной сезон фермера подвергается опасности из-за поломки трактора, потому что производитель спроектировал его таким образом, что владелец не может его починить. Предприниматель, пытающийся развивать свой бизнес, подвергается давлению со стороны онлайн-рынка, где она продает свои товары. Молодой человек, имеющий дело с плохими условиями труда, остается на своей должности из-за соглашения о неконкуренции.
Что общего у этих сценариев? Они показывают, как сегодняшняя безудержная корпоративная консолидация вредит всем нам.
В большинстве американских отраслей промышленности наблюдался рост концентрации за последние несколько десятилетий, если не в прошлом столетии. По оценкам, 70-90% мировой торговли зерном, 89% рынка детского питания и 98% рынка мобильных телефонов контролируются всего четырьмя компаниями. И это только для того, чтобы назвать три отрасли — список можно продолжать и продолжать.
Эта ускоряющаяся тенденция ухудшает жизнь всех американцев. Потребители имеют меньше, более дорогой выбор.
Рабочие обладают меньшей переговорной силой. Страна страдает от более низкой производительности и меньшего количества инноваций. Демократические институты и рынки подчиняются воле огромных корпораций. Наша свобода и безопасность деградируют.
Так было не всегда. Основатели хотели сбалансировать частные интересы с государственной властью. Начиная с антитрестовского закона Шермана 1890 года, США десятилетиями ограничивали монополии и консолидацию корпораций. Только в середине 20-го века, с появлением небольшого правительства, прокорпоративного мышления, эта тенденция изменилась на противоположную.
Пора возродить крепкую антимонопольную традицию.
Проект экономической безопасности поддерживает новое динамичное движение против монополий, работая с наиболее пострадавшими людьми — рабочими, малым бизнесом, цветными людьми и другими группами населения. Мы: поддерживаем и укрепляем лидеров, которые смещают баланс сил от корпораций к людям; расширение поля за счет посева антимонопольных новичков и расширения возможностей антимонопольного авангарда; предоставление ресурсов своевременным инициативам для наращивания импульса; финансирование новых направлений эмпирических исследований; и смещение культурных нарративов вокруг монопольной власти.
Мы строим инклюзивную, многорасовую демократию и экономику, где цветные сообщества, малый бизнес, рабочие и обычные люди могут процветать, а не эксплуатироваться монопольной властью. Мы создаем столь необходимый центр, где как новые, так и давние антимонопольные защитники — в академической, благотворительной, политической, законодательной, культурной и организационной сферах — могут координировать, строить и разрабатывать стратегию вместе, выводя это важное движение в мейнстрим.
Наша работа уже окупается. Сейчас проблеме концентрации экономической мощи уделяется больше внимания, чем в течение многих лет. Мы помогли создать этот импульс, и мы его развиваем. Чтобы решить эту проблему, требуется целый ряд решений, не только антимонопольных, но мы приближаемся к миру, в котором у потребителей есть богатый выбор; семьи имеют доступ к жизненно важным лекарствам; а рабочие обладают коллективной властью и свободой, которая с ней связана.
Посмотреть все
Антимонопольные ресурсы
определение антимонопольного законодательства в The Free Dictionary
Также найдено в: Thesaurus.
Антимонополи
(ˌˌntɪməˈnɒpəlɪ) илиAntiMonopolist
Adm.
(Commerce) против монополия
Collins Dictionary — Complete and Unabridged, 12 -й Edition 2014
Collins.
, 2006, 2007, 2009, 2011, 2014
ТезаурусАнонимыРодственные словаСинонимы Легенда:
Перейти к новому тезаурусу
| Adj. | 1. | антимонопольный — нормативных правовых актов; предназначен для защиты торговли и коммерции от недобросовестной деловой практики антимонопольный честный, справедливый — без фаворитизма, корысти, предвзятости или обмана; соответствие установленным стандартам или правилам; «справедливый судья»; «честная сделка»; «на честных условиях»; «честный бой»; «честными или нечестными средствами» |
На основе WordNet 3.0, коллекции клипартов Farlex. © 2003-2012 Принстонский университет, Farlex Inc. Упоминается в ?
- антимонопольное
Ссылки в архиве периодических изданий ?
Служба по контролю за справедливой торговлей подозревает, что NTT Data, возможно, нарушила антимонопольный закон, выиграв тендер на 5 миллионов иен, или только 1,6% от бюджета министерства в 310 миллионов иен на разработку систем, говорится в сообщении.
КДК предупреждает НТТ Данные об электронных торгах На встрече будут обсуждены Закон об обязательном страховании, Закон о недобросовестной конкуренции, Закон о защите иностранных инвестиций и другие нормативные документы.
Парламент Азербайджана проведет последнее в 2018 году пленарное заседание
Государственное агентство антимонопольного регулирования сообщило, что данный закон находится в процессе принятия.
Производители алкоголя готовы рекламировать свою продукцию в социальных сетях, регулятор заявляет, что это запрещено законодательством Кыргызстана
Предлагаются следующие новые или измененные органы: — Государственное агентство строительства и коммунального хозяйства; Агентство антимонопольного регулирования.
Государственная служба по борьбе с экономическими преступлениями может стать Финансовой полицией, как и прежде, в соответствии с новой предлагаемой структурой правительства
Японский антимонопольный орган скоро прикажет Seven-Eleven Japan Co.
Seven-Eleven будет приказано снять ограничения на продажу по сниженным ценам с 2002 по 2004 год в нарушение антимонопольного законодательства, говорят они.
FTC проинструктирует производителей алюминиевой фольги отказаться от ценового картеля
это может привести к нарушению антимонопольного законодательства, поскольку они могут взимать плату в размере 10 000 иен с абонентов асимметричной цифровой абонентской линии (ADSL) не-NTT операторов при замене защитных устройств для экранирования ADSL клеммы от резкого скачка электрического напряжения.
ФТК предостерегает НТТ от некоммерческих пользователей ASDL, не входящих в НТТ Об этом говорится в сообщении правительства Таджикистана.
Таджикистан увеличивает импорт пшеницы из Казахстана
Государственная антимонопольная служба по Иссык-Кульской области установила фиксированные цены на уголь в регионе, сообщает «Турмуш».
Цены на кыргызский и казахстанский уголь зафиксированы на Иссык-Куле
«Мы обращались к министру экономики и антимонопольной политики Кыргызстана с предложениями по проекту нового Кодекса, но нас проигнорировали.