Погрузитесь в разум диктатора в новом дополнении для Far Cry 6 «Пэйган: Контроль»
Игры
Автор: Майк Репараз, редактор Ubisoft •
О Пэйгане Мине можно сказать многое: безжалостный диктатор, криминальный авторитет, любитель крабового рангуна. В «Пэйган: Контроль» — втором дополнении Far Cry 6, вы сможете заглянуть в его разум и узнать, что действительно там происходит. Дополнение «Пэйган: Контроль» уже доступно на Xbox One и Xbox Series X|S. Оно позволит вам примерить на себя роль злодея из Far Cry 4, чтобы помочь ему выбраться из тюрьмы собственного разума и получить шанс на искупление.
Как и в предыдущем дополнении «Безумие», в «Пэйган: Контроль» вас ждет приключение, вдохновленное жанром rogue’like. После каждой смерти вы потеряете всю наличность, оружие и другие предметы, которые носили при себе.
Однако если вам удастся накопить достаточную сумму не умерев, деньги можно потратить на покупку более совершенного оружия или открытие постоянных перков, которые сделают Пэйгана сильнее. Например, позволят носить при себе больше устройств или сохранять часть накопленных денег в случае смерти. Продираясь сквозь кошмарный ландшафт вдохновленного Киратом мира, не забывайте выполнять задания Armory Challenges, чтобы открыть новое оружие.
Чем сильнее будет становиться Пэйган, тем глубже вы сможете погрузиться в его душу и тем больше узнаете о закадровой истории Far Cry 4. Часть разблокированных наград перенесутся в основную кампанию Far Cry 6. Любители кооперативной игры могут пригласить другого пользователя составить компанию, даже если у него нет дополнения «Пэйган: Контроль». Главное в совместном прохождении: наличие Far Cry 6 на Xbox у всех игроков.
«Пэйган: Контроль» — второе из трех дополнений о злодеях из вселенной Far Cry.
Вы можете приобрести его отдельно или в составе сезонного пропуска. Первый эпизод «Безумие», в котором необходимо помочь Ваасу Монтенегро из Far Cry 3 выбраться с искаженных островов Рук, уже в продаже. Выход третьего дополнения «Иосиф: Коллапс», где вас ждет встреча с Иосифом «Отцом» Сидом из Far Cry 5, состоится в ближайшем будущем.
Обладатели Far Cry 6 могут приобрести «Пэйган: Контроль» и начать прохождение уже сегодня. Стряхните пыль с розового костюма и приготовьтесь увидеть Кират глазами человека, который держал его в железной хватке.
Far Cry 6 DLC 2 Pagan: Control
UBISOFT
☆☆☆☆☆ 29
★★★★★
$14.99
Get it now
Far Cry® 6 Season Pass
UBISOFT
☆☆☆☆☆ 184
★★★★★
$39.99 $19.99
Get it now
Far Cry® 6
☆☆☆☆☆ 579
★★★★★
$59.
99
Get it now
Дилемма диктаторов. Почему Лукашенко не уходит
Перед Лукашенко стояла классическая дилемма автократа: избежать революции, пойдя на уступки и введя элементы нефальсифицированной демократии, или, несмотря на растущую цену сохранения власти, прибегнуть к дорогостоящим репрессиям с дорогостоящими последствиями
В правителе подданные должны узнавать самих себя, говорил великий герцог в романе Томаса Манна «Королевское высочество». Когда-то в Александре Лукашенко среднестатистический белорус, возможно, отчасти узнавал самого себя. Но за четверть века образ белоруса изменился. Как изменилась, несмотря на искусственную попытку заморозить элементы советского, и социальная структура белорусского общества.
Абстрактный «человек труда» уже не тот, и стимулы для его работы уже не вполне советские: именно поэтому – совершенно неожиданно для Лукашенко – против него восстал даже рабочий класс. Недаром именно этот элемент в нынешнем кризисе белорусский диктатор назвал «ударом в спину».
Минск и Болотная
Рабочий завода колесных тягачей по имени Андрей, невысокий суховатый мужчина лет пятидесяти, с которым Лукашенко вступил в словесную дуэль и проиграл ее, высказал простую истину: от вечного президента устали. В этом смысле российский президент смотрится в белорусские события, как в зеркало. Мотив усталости от Владимира Путина хорошо просматривается в хабаровском протесте. В ближайшие годы этот мотив рискует стать основной эмоциональной причиной для протестов любого сорта, которые немедленно политизируются, даже если речь идет о локальной технической, строительной, экологической проблеме.
Больше того, эта усталость – о чем уже все забыли – наиболее очевидным образом проявилась в 2011–2012 годах во время протестов на Болотной площади. Тогда казалось, что российский автократ, заявивший о своем возвращении на пост президента, должен если не уйти, прислушавшись к гражданскому обществу, то по крайней мере вступить с ним в переговоры. Ничего этого не случилось.
Путин выдержал паузу, дождался ослабления протеста, потом жестоко его подавил и стал строить российский авторитаризм уже не гибридного, а цельного типа. Согласно определению Стивена Левитски и Лукана Уэя, «конкурентный авторитаризм», он же «гибридный», предполагает хотя бы какую-то возможность для оппозиции с помощью демократических институтов участвовать в борьбе за власть. «Полный» авторитаризм – это режим, при котором «не существует ни одного реального канала для оппозиции законным образом бороться за власть».
Следуя то ли рациональному расчету, то ли неординарной политической интуиции, то ли грандиозной воли к власти, Лукашенко, как и Путин, не пошел ни на какие переговоры с оппозицией, которую точнее все-таки называть гражданским обществом.
Еще несколько дней назад он казался загнанным в угол, теряющим ориентиры и власть автократом. Сейчас это гораздо более уверенный в себе диктатор, борющийся за сохранение собственной власти. Пускай в будущем удержаться будет все труднее, но из этого эпизода войны с гражданским обществом он яростно стремится выйти победителем.
Небархатный ответ
Аналогии с российским 2012 годом напрашиваются: тогда тоже был создан координационный совет оппозиции, с которым власти не стали разговаривать. У площади и улицы не было единого морального авторитета и лидера – своего Леха Валенсы или Вацлава Гавела. Репрессии со стороны власти последовали, но не сразу – лишь тогда, когда выдержанная Путиным пауза доказала свою эффективность, а сам он был успешно избран президентом.
Режим Лукашенко сегодня куда жестче российской властной конструкции 2011–2012 годов, несколько расслабленной мягким президентством Дмитрия Медведева. Поэтому репрессии начались сразу. Их жесткость и жестокость казалась ошеломляюще бессмысленной. Силовики вели и, скорее всего, еще будут вести себя не как представители государственной власти, имеющей монополию на легитимное, а значит, соразмерное насилие, а как дикое племя или оккупанты. Защищая самих себя, они обороняли Лукашенко. За что и получили от него награды.
Силовики, армия, существенная часть государственной бюрократии остались на стороне Лукашенко.
Те государственные служащие, которые пошли навстречу народному протесту, например власти Гродно, вызвали, мягко говоря, недовольство Лукашенко.
Вот три ключевых отличия сегодняшней белорусской ситуации от образцовых бархатных революций 1989 года в Чехословакии и Польше. Во-первых, Лукашенко отказывается от диалога с оппонентами – в ЧССР власти пошли на диалог с «Гражданским форумом». В Польше руководители страны сели за круглый стол с оппозицией. В результате коммунистические режимы пали.
Во-вторых, Лукашенко продолжает удерживать контроль над силовиками, государственной бюрократией и инертной, полностью зависящей от государства частью населения. В-третьих, у нынешней белорусской оппозиции нет харизматичных лидеров, не сидящих в тюрьме и не находящихся в изгнании – все-таки и Гавел, и Валенса осенью 1989 года были на свободе (хотя еще в январе будущего президента Чехословакии арестовывали).
Однако у бархатных революций 1989-го и белорусских событий 2020-го есть и сходства.
В Чехословакии разные социальные и профессиональные группы тоже день за днем расширяли социальную базу протеста: студенты, интеллигенция, церковь, наконец, классовая опора режима – рабочие. Когда движение гражданского общества стало по-настоящему массовым, коммунисты постепенно сдали все ключи от власти.
Однако Лукашенко и его нукеры оказались неуступчивее. Его режим хотя и карикатура на что-то советское, но парадоксальным образом жестче социалистических режимов в некоторых странах Восточной Европы времен заката коммунизма.
Другим наука
Лукашенко отказался от диалога с координационным советом оппозиции, хотя коммунистическое руководство тех же Польши и Чехословакии 1989 года обеспечило себе мирный уход из власти благодаря тому, что вступило в такие переговоры. Среди тех, кто участвовал в польском круглом столе, со стороны правящей партии было три будущих премьер-министра, один будущий вице-премьер по экономике и даже будущий президент Александр Квасьневский – в то время он занимал пост главы Комитета по делам молодежи и спорта.
Но Лукашенко не собирается проводить остаток жизни за сбором картошки в загородной резиденции для отставного батьки нации с гарантиями пенсионной безопасности. Он хочет править и давить всех, кто покушается на его монопольное диктаторское право: 26 лет для него – не срок.
Хотя, упустив возможность мягко даже не сдать власть, а поделиться ею на определенных условиях, он теперь имеет хорошие шансы на то, чтобы оказаться на другой государственной даче – в вынужденном изгнании на Рублево-Успенском шоссе, традиционном месте проживания свергнутых политиков из бывших республик СССР. Если, конечно, его туда еще пустят – как бы не пришлось обращаться к китайским товарищам.
Перед Лукашенко стояла классическая дилемма автократа: избежать революции, пойдя на уступки и введя элементы нефальсифицированной демократии, или, несмотря на растущую цену сохранения власти, прибегнуть к дорогостоящим репрессиям с дорогостоящими последствиями. Он выбрал второй путь, сильно осложнив себе жизнь.
Играть с Западом после того, что он сделал за несколько дней с собственными людьми, Лукашенко не сможет. Плюс к этому он обеспечивает себе абсолютную зависимость от Путина в экономическом и политическом смыслах.
Если Лукашенко победит в этом эпизоде белорусской революции (то есть подавит протест и расположится с дискомфортом на штыках), он рискует проиграть – и потерять сразу все, включая, возможно, и свободу – в последующих эпизодах неизбежного противостояния с проснувшимся белорусским гражданским обществом. Оно теперь засыпать не собирается.
Пример Лукашенко – другим наука. Его неуступчивость – хороший технологический урок диктаторам и ответ на вопрос, как в краткосрочной перспективе удержать власть. Но плохой урок в смысле сохранения личной безопасности и спокойной встречи старости в средне- и долгосрочной перспективе. Вряд ли Лукашенко кто-то ознакомил с выступлением английского премьер-министра графа Грея в парламенте в 1831 году: «Принцип моей реформы – предотвратить необходимость революции… реформировать для того, чтобы сохранять, а не свергать».
Социальная структура России, нефтегазовой олигархии, живущей за счет извлечения гигантской (пока еще) ренты, не слишком похожа на белорусскую. Но политически и Россия, и Белоруссия – постсоветские патрональные автократии, экономика которых основана на государственном капитализме (его можно назвать и коммерциализованным социализмом). А разные социальные слои объединяет усталость от автократов. По разным причинам, но с одинаковыми последствиями – высокой степенью недовольства.
Именно поэтому российской власти стоит внимательно присмотреться к белорусскому кейсу и еще раз взвесить все плюсы и минусы двух разных выходов из дилеммы диктаторов.
следующего автора:
- Андрей Колесников
Фонд Карнеги за Международный Мир и Московский Центр Карнеги как организация не выступают с общей позицией по общественно-политическим вопросам. В публикации отражены личные взгляды авторов, которые не должны рассматриваться как точка зрения Фонда Карнеги за Международный Мир.
Диктатура | Определение, характеристики, страны и факты
Антонио Лопес де Санта-Анна
Смотреть все СМИ
- Ключевые люди:
- У Не Вин
- Похожие темы:
- тирания диктатор тиран римский диктатор каудильо
Просмотреть весь соответствующий контент →
Резюме
Прочтите краткий обзор этой темы
диктатура , форма правления, при которой одно лицо или небольшая группа обладает абсолютной властью без действенных конституционных ограничений. Термин диктатура происходит от латинского титула диктатор , который в Римской республике обозначал временного магистрата, которому были предоставлены чрезвычайные полномочия для решения государственных кризисов. Однако современные диктаторы больше напоминают древних тиранов, чем древних диктаторов. Описания тирании Греции и Сицилии древними философами очень подходят для характеристики современных диктатур.
С упадком и исчезновением в 19-м и 20-м веках монархий, основанных на наследственном происхождении, диктатура стала одной из двух основных форм правления, используемых нациями во всем мире, другой была конституционная демократия. Правление диктаторов принимало несколько различных форм. В Латинской Америке в 19 веке после того, как эффективная центральная власть рухнула в новых странах, недавно освободившихся от испанского колониального господства, возникли различные диктаторы. Эти каудильо, или самопровозглашенные лидеры, обычно возглавляли частную армию и пытались установить контроль над территорией, прежде чем выступить против слабого национального правительства. Примерами таких лидеров являются Антонио Лопес де Санта-Анна в Мексике и Хуан Мануэль де Росас в Аргентине.
Еще из Британники
политическая система: диктатура
В новых государствах Африки и Азии после Второй мировой войны диктаторы быстро утвердились на руинах конституционных порядков, унаследованных от западных колониальных держав, которые оказались неработоспособными в отсутствие сильного среднего класса и перед лицом местных традиций самодержавного правления. В некоторых таких странах избранные президенты и премьер-министры захватили личную власть, установив однопартийное правление и подавив оппозицию, в то время как в других власть захватила армия и установила военную диктатуру.
Коммунистические и фашистские диктатуры, возникшие в различных технологически развитых странах в первой половине ХХ века, резко отличались от авторитарных режимов Латинской Америки или постколониальных диктатур Африки и Азии. Нацистская Германия при Адольфе Гитлере и Советский Союз при Иосифе Сталине были яркими примерами таких современных тоталитарных диктатур. Важнейшими элементами обоих были идентификация государства с единой массовой партией и партии с ее харизматическим лидером, использование официальной идеологии для легитимации и поддержания режима, использование террора и пропаганды для подавления инакомыслия и подавления оппозиции. и использование современной науки и техники для управления экономикой и индивидуальным поведением. Коммунистические диктатуры советского типа возникли в Центральной и Восточной Европе, Китае и других странах после Второй мировой войны, хотя большинство из них (как и сам Советский Союз) распались к последнему десятилетию 20-го века.
Во время внутреннего или внешнего кризиса даже большинство конституционных правительств наделяли главу исполнительной власти чрезвычайными полномочиями, и в некоторых известных случаях это давало возможность должным образом избранным лидерам свергнуть демократию и впоследствии править диктаторски.
Редакторы Британской энциклопедии Эта статья была недавно отредактирована и обновлена Патрисией Бауэр.
Тиран | Определение и факты
Периандр
См. все материалы
- Связанные темы:
- древнегреческая цивилизация тирания диктатура тираноубийство
Просмотреть весь соответствующий контент →
Резюме
Прочтите краткий обзор этой темы
тиран , греческий tyrannos , жестокий и деспотичный правитель или, в Древней Греции, правитель, захвативший власть неконституционным путем или унаследовавший такую власть.
В 10—9 вв. до н. э. монархия была обычной формой правления в греческих государствах. Аристократические режимы, пришедшие на смену монархии, к VII веку до н.э. сами по себе были непопулярны. Таким образом, у честолюбцев появилась возможность захватить власть во имя угнетенных.
Самые известные тирании были основаны Кипселом в Коринфе и Ортагором в Сикионе около 650 г. до н. э. Были тираны и в Азиатской Греции, самым известным из которых был Фрасибул Милетский ( с. 600). Тираны часто происходили из низов аристократии; например, мать Кипсела принадлежала к правящему роду вакхиад, а отец — нет. Природа общественного недовольства, которое обеспечило им последователей, могло варьироваться от места к месту. В Сикионе Клисфен, который правил примерно с 600 по 570 год и был самым успешным из Орфагоридов, выражал или использовал недовольство недорийского и неимущего элемента общества по отношению к тем, кто заявлял о своем происхождении от дорийских захватчиков. Некоторые историки предполагают, что введение фаланги гоплитов в начале 7 века привело к развитию класса крупных земледельцев, которые служили в фаланге и поддерживали тиранов как их защитников против аристократии.
Еще из Британники
Тираны со временем стали считаться деспотичными, особенно их соперниками за политическую власть. Сын Кипсела Периандр, чье могущественное правление в Коринфе длилось около 40 лет, стал считаться типично плохим тираном. Коринфская тирания пала в конце 580-х годов, вскоре после его смерти.
Спарта, разработавшая конституцию, согласно которой все граждане были солдатами и теоретически равными, избежала тирании. Писистрат установил тиранию в Афинах в середине VI века; его сын Гиппий был изгнан царем Спарты Клеоменом I в 510 году. Это можно считать концом «эпохи тиранов», но не концом тирании. Персы предпочли оставить тиранов во главе греческих городов Анатолии, которые они завоевали около 540 г.
На западе, где легко укоренялось военное самодержавие, популярность Гелона Сиракузского в значительной степени основывалась на его поражении карфагенян при Гимере в 480 г.; его брат и преемник Гиерон, покровитель Пиндара и других, одержал знаменитую победу над этрусками при Кумах в 474 г. В 405 г. Дионисий I Сиракузский, самый могущественный из всех тиранов, впервые установил свое правление во время кризиса очередного карфагенского вторжения. .
В эллинистический период некоторые тираны основывали свою власть на классовых чувствах; другие были иностранными кандидатами, такими как тираны, которых поддерживали македонские цари на Пелопоннесе в 3 веке. Это явление продолжалось до тех пор, пока Греция была свободна. Великие тираны были известными покровителями искусств и выдающимися строителями. Они часто помогали в переходе от узкой аристократии к более демократическим конституциям, но греков в принципе раздражала их незаконная автократия. Таким образом, тирания рано приобрела дурную славу, и тираноубийцы, такие как Гармодий и Аристогитон, убившие в Афинах брата тирана Гиппия и возможного соправителя Гиппарха, удостоились самых высоких почестей.