Карта мор утопия с названиями
Используйте карты представленные ниже, чтобы найти необходимый объект
Google Карта
Яндекс Карта
Карта мор утопия с названиями
Все моря на карте мира на нашем сайте. А так же карты всех географических объектов.
Что такое географическая карта
Географическая карта – это изображение поверхности Земли с нанесенной
координатной сеткой и условными обозначениями, пропорции которых напрямую зависят от масштаба. Карта географии — это ориентир, по которому можно выявить место расположения того, иго массива, объекта или место пребывания человека. Это незаменимые помощники для геологов, туристов, пилотов и военных, чьи профессии непосредственно связаны с путешествиями, поездками на длительные расстояния.Виды карт
Условно разделить географические карты можно на 4 вида:
- • по охвату территории и это карты материков, стран;
- • по назначению и это – туристические, учебные, дорожные, навигационные, научно-справочные, технические, туристические карты;
- • по содержанию – тематические, общегеографические, общеполитические карты;
- • по масштабу – мелкомасштабные, среднемасштабные и крупномасштабные карты.
Каждая из карт посвящено какой-то теме, тематическая отражает острова, моря, растительность, населенные пункты, погоду, почвы с учётом охвата территории. Карта может представлять из себя лишь нанесённые страны, материки или государства в отдельности в определённом масштабе. С учетом того, насколько уменьшена та, иная территория масштаб карты бывает — 1х1000,1500, что означает уменьшение расстояния в 20000 раз. Конечно, несложно догадаться, что чем больше масштаб, тем более подробно нарисована карта. И всё же отдельные части поверхности земли на карте искажены в отличие от глобуса, способного передавать облик поверхности без изменений. Земля — шарообразная и искажения встречаются, такие как: площадь, углы, длина объектов.
Несмотря на все возможные искажения плюсы карты в отличие от глобуса налицо — видимость на листе бумаги сразу всех полушарий на Земле и большого числа географических объектов. Глобусом например, неудобно пользоваться путешественникам, поскольку его нужно постоянно поворачивать.
Источник — мой мозг.
Патч 1.1 + Обновлённая версия карты города — Мор. Утопия — Игры — Gamer.ru: социальная сеть для геймеров
Патч 1.1 + Обновлённая версия карты города
Патч 1.1 + Обновлённая версия карты городаМор. Утопия, Обновление 1.1 для русской версии игры
====================================================================
(!) Появилось новое действие игрока: «Снять оружие», не забудьте настроить.
ВНИМАНИЕ:
ПОСЛЕ УСТАНОВКИ ОБНОВЛЕНИЯ ВСЕ СТАРЫЕ СОХРАНЕНИЯ ИГРЫ СТАНОВЯТСЯ НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНЫМИ.
1. УСТАНОВКА
============
Для установки обновления запустите файл utopia_1_1.exe и следуйте
инструкциям на экране.
По умолчанию обновление находит папку с игрой «Мор.Утопия».
Если игра не установлена — выдается предупреждение.
По окончании установки обновления вы можете запустить игру стандартным образом — из стартового меню компьютера. Обновление не конфликтует с неофициальным патчем.
2. ПРОБЛЕМЫ, РЕШАЕМЫЕ ОБНОВЛЕНИЕМ
=================================
Версия обновления 1.1 решает следующие проблемы:
— Невозможность запуска игры на машинах без поддержки SSE.
— Низкая громкость звука в роликах.
— Невозможность назначения некоторых клавиш.
— Частые падения игры после наступления 9-го дня.
— Поддержка Starforce для WinXP x64 Edition.
— Звуки писем и дневника проигрываются не всегда.
— Иногда останавливается музыкальная тема.
— Некоторые звуки перестают играться.
— Звуки случайным образом привязываются к быстрому сохранению.
— Игровые звуки продолжают играть в меню.
— торможение игры во время эффекта Blur.
— падения игры после alt-tab во время проигрывания cutscene.
— Испорченные сейвы.
— Не проигрывались в полном объеме лицевые анимации.
— Падения игры.
— сильные торможения в Термитнике.
— Клара: Нет звуков шагов по ковру и воде.
— Неправильная озвучка Клары.
— Невозможность использования скальпеля в сценарии Клары.
— Одинаковые руки у Бакалавра и Гаруспика.
— Ошибки в логике прохождения сценария Бакалавра.
— Ошибки в логике прохождения сценария Гаруспика.
— Ошибки в логике прохождения сценария Клары.
— Ошибки баланса.
Скачать патч можно здесь.
Карта города с указанием названий и границ районов.
Патч 1.1 + Обновлённая версия карты города
Патч 1.1 + Обновлённая версия карты городаВерсию для замены в игровых ресурсах можно взять здесь.
Для замены карты в игре создайте папку Textures (если её нет) в каталоге data, поместите файл city.tex в этот каталог.
Это интересно
Всем хорошо известна знаменитая книга Томаса Мора «Утопия», название которой вошло в обиход всех народов мира как нарицательное имя чего-то несбыточного, несуществующего.
Но не всем известно, что у этого несуществующего государства есть своя карта. И создал эту карту один из известнейших картографов мира, фламандский мастер шестнадцатого века Абрахам (Авраам) Ортелий, более известный в латинском произношении Ортелиус (Abraham Ortelius).
Авраам Ортелий (14 апреля 1527 — 28 июня 1598) был издателем и продавцом карт в Антверпене, и являлся членом гильдии св. Луки, объединявшей художников крупных нидерландских городов. Признание и заслуженную известность ему принес изданный им в 1570 г. знаменитый географический атлас «Theatrum Orbis Terrarum» из 53 карт.
О том, что существует карта Утопии было известно только из письма, которое Ортелиус написал своему любимому племяннику Джакобу Кулсу, жившему в Лондоне в 1596 году, и в котором он обещал выслать ему 12 копий карты. И эта карта существовала только на словах до тех пор, пока однажды на британском аукционе не появился единственный и уникальный на сегодняшний день экземпляр этой карты. Других экземпляров до сих пор не обнаружено.
В том письме Ортелиус объясняет, что сделал эту карту, только для того, чтобы доставить удовольствие своим друзьям, снабдив их экземпляры книги Томаса Мора картой Утопии.
Авторство этой карты легко узнается не только потому, что имя Ортелиуса дважды появляется на карте, но и по его характерным картушам, по стилю гравировки и украшений.
Количество и содержание названий на этой карте делают ее уникальной. Обычно, карты Ортелиуса содержат от 300 до 1500 топографических названий, но на этой карте обнаруживаются только 111 топонимов и почти половина из них относится к рекам. Верхний правый картуш гласит:
«Зрителю: Увидь радость мира. Зри счастье Королевства. Что может быть лучше? Это Утопия, Крепость Мира, центр Любви и Справедливости, безопасное Убежище и надежный Берег. Восхваляемое всюду, Чтимое вами, кто знает почему. Эта Земля больше, чем какая-либо другая предлагает вам Счастливую Жизнь. Посвящается Йоханесу Вокеру фон Вокерфелсу, как рассказано Рафаэлем, записано Мором и зарисовано Абрахамом Ортелиусом. Да будет вам радость и благосостояние».
Названия рек и мест, написанные на разных языках, не разбросаны по всей карте, но формируют узор: помимо нескольких анаграмм имен его друзей, на отметке десять часов, по часовой стрелке, мы находим названия мест на латинском, затем греческом, испанском, датском, славянском, турецком, французском, утопическом, на семи часах — итальянском и напоследок — немецком. Все имена содержат в себе внутреннюю непоследовательность или невозможность: «река без воды», «город без людей» и т.д. Все эти противоречащие названия по сути дела объясняют, что Утопия не существует, никогда не существовала и никогда не будет, кроме как в умозрениях Гифлодоса, моровского повествователя, который является мечтателем. Мир мог бы быть превращен в Утопию, если бы человек не был склонен к гордости и злу.
Но есть некоторая неоднозначность, противоречие и в самом названии «Утопия». Чаще оно трактуется как «utopia», что на греческом означает «место, которое не существует», но есть мнение, что надо читать «eu-topos», что в свою очередь означает «хорошее место».
Комментарий: О ночных горшках из золота и покорении Крыма | Культура и стиль жизни в Германии и Европе | DW
Пятьсот лет назад Томас Мор предложил книгу о счастье. ГУЛАГ был задуман вместе с мечтой о совершенном мире. Без зэков не обошлось. Граждане счастливого острова заставляли рабов, которые становились рабами в наказание за нарушение порядков страны, заниматься грязной работой.
Я не могу отделаться от мысли, что автор «Утопии», в конечном счете, оказался на плахе и был обезглавлен. Более того, мне кажется, что «Утопия» написана уже безголовым человеком. Иначе как объяснить, что автор не захотел считаться с человеческой природой и предложил совершенное государство, построенное на жесткой связке воспитания и принуждения? Мор стал законодателем политической моды на насилие во имя счастья.
Моральный ригоризм привел его на плаху. Мор лишился головы за то, что, став высшим должностным лицом Англии, он вступил в спор с Генрихом Восьмым, который пожелал развестись с женой. Мор отказался способствовать разводу монарха и был объявлен изменником. Однако как автор Мор жив до сих пор: мечта о счастье (особенно в условиях социальных бед как в Англии XVI века, так и везде потом, всегда) тоже свойственна человеческой природе.
Карта острова Утопия из книги XVI века
Редкая книга в истории литературы имеет такое знаковое название, как «Утопия». Утопия стала перспективным жанром, породившим множество перепевов, вплоть до современных антиутопий. Ясно, что это ключ для понимания источника коммунизма. Был ли он изначально чистым и целебным, а лишь затем загрязненным политической практикой? Или сам источник ядовит?
Скорее, ни то, ни другое. Источник был философской ошибкой, рожденной абстрактными мыслями. Мор полагал, что человеческую природу можно существенным образом исправить. Однако эта пружина не захотела распрямляться в коммунистическом направлении. Личностное развитие западного человека со времен «Утопии» шло в противоположную сторону — в сторону индивидуального сознания. Но мифы о совершенном обществе существуют и сейчас в разных регионах, народах, странах, включая Россию, так что Мор скорее что-то предугадал, чем оплошал.
В «Утопии» главной коммунистической идеей является уничтожение собственности и отказ от денег. Тем самым, у человека вырваны клыки, он становится травоядным. Однако собственность не существует отдельно от таких проявлений страсти, как культ силы и воля к власти, которые часто разрушают стремление к умеренной жизни. Кастрировав страсти, Мор создал скорее не идеальный вариант государства, а образцовый детский сад со вкусной кашей и добрыми нянечками.
Что значит совершенный мир по Мору? Он сух и рационален. В нем даже есть прототип социалистического соревнования: жители Утопии борются за лучший приусадебный сад. Коммунистический перфекционизм изначально был привилегией разумных мечтателей – сочетание само по себе безумное. Это уже потом коммунисты обобществляли жен.
Парадокс: Мор верил в идеальных граждан «Утопии», но не был идеалистом по отношению к своим читателям, которых он на первых же страницах книги с жесткостью грядущего Свифта высмеял за невежество, завистливость, тупость. В книге чувствуется слабое либидо повествователя, который ставит акт деторождения по силе удовольствия в один ряд с испражнением и почесыванием. В Утопии свободная любовь исключена. Нарушение запрета на секс до брака и вне семьи карается рабством или даже смертной казнью.
Мор яростно борется с роскошью. В Утопии железо важнее золота. Золото унижено вплоть до того, что из него делают ночные горшки (история пошла другим путем, в сторону золотых батонов диктатора). Модная одежда тоже не поощряется: ходи, как все, в гражданской униформе.
Вместе с тем, Мор предугадал важные черты современного общества, выступая скорее как либерал. Он наложил в своей утопии запрет на охоту. Зато поощряется эвтаназия и полная свобода религии. Бога, по мнению Мора, не понять, он превосходит человеческий разум; отсюда можно верить в любого бога, но нельзя быть атеистом. Считать жизнь абсурдом — значит уподобляться зверям. Когда спорят о религии, побеждает самое расхожее представление, связанное с суевериями и обрядоверием, потому что примитивные люди отличаются наибольшим упорством. И еще привет новому времени: в «Утопии» священниками могут быть и женщины. Мор был ревностным католиком, но оказался и здесь ревностным предтечей протестантской этики. При этом священников он одевает в дорогие наряды из птичьих перьев и пуха!
В отношении с соседями Утопия придерживается мирной политики, однако, если соседи не используют землю «по назначению», считается, что ее можно отобрать силой. В этом власти Утопии, кажется, близки современным покорителям Крыма.
Верный мысли, высказанной в книге, что с жизнью надо расставаться легко, поскольку отправляешься не куда-нибудь, а к богу, Мор шутил у эшафота, держался мужественно. Этот урок, может, важнее его книги, но с книгой тоже важно считаться: «Утопия» — манифест социальной мечты, существующий как вечная иллюзия и предостережение.
Виктор Ерофеев, писатель, литературовед, телеведущий, автор книг «Русская красавица», «Хороший Сталин», «Акимуды» и многих других, кавалер французского Ордена Почетного легиона.
Новый «Мор» (Pathologic 2) и его геймплей
Всем привет! Меня зовут Алекс Ничипорчик. Я продюсер игр SpeedRunners, Party Hard, Punch Club и Hello Neighbor. Сегодня у меня хорошие новости для бэкеров «Мора»: теперь продюсером этого шедевра выступает наша компания tinyBuild.
Эту новость мы готовили давно — и вот настало время сдёрнуть завесу тайны и рассказать, каковы наши стратегические планы на «Мор».
Если коротко:
- Русское название игры меняется на «Мор» (без «Утопии»), а английское — на Pathologic 2. У «Мора» слишком много инкарнаций: старый «Мор (утопия)», Pathologic Classic HD, Pathologic: The Marble Nest. Смена названия поможет в них не путаться
- tinyBuild и Ice-Pick Lodge выпустят новый «Мор» (Pathologic 2) в 2018 году
- Все обещанные награды по-прежнему актуальны
- Разработка теперь станет более открытой — tinyBuild уже делали так с Hello Neighbor, приглашая поклонников знакомиться с промежуточными сборками
Игра выйдет в 2018, альфа-версия — уже скоро
В старые добрые времена разработка была устроена просто. Разработчик заключал с издателем договор, получал от него средства, запирался на пару лет и выходил с готовым продуктом. И это повторялось каждые несколько лет. Но по нынешним временам такой подход никуда не годится. Выпустив «Мраморное гнездо», ледорубы получили невероятное количество обратной связи; а опыт tinyBuild с Party Hard, SpeedRunners и Hello Neighbor только подтверждает пользу открытой разработки.
Подчеркну: tinyBuild в этом сотрудничестве играет роль продюсера и издателя Pathologic 2.
Бэкеры соответствующего уровня скоро получат доступ к первой альфа-версии нового «Мора». Там будет не весь город и не все системы, но всё же удастся не только проникнуться атмосферой, но и составить частичное представление о геймплее. Отталкиваясь от вашей обратной связи, мы скорректируем дальнейшую разработку.
При старой схеме мы бы несколько месяцев отлаживали сложные системы и просто надеялись бы, что всё сработает.
Теперь забеги стали короче, а задачи — скромнее, но зато каждая веха проверяется на живых игроках, чтобы не сбиться с пути. Благодаря такому подходу мы уже сумели добавить в игру несколько интересных механик, которые покажем на этих выходных на PAXWest в Сиэттле.
Если демо с PAXWest примут тепло, она и станет первой альфа-версией, доступной вам. Так что оставайтесь на связи.
А пока что предлагаю вам ознакомиться с записью этого демо. Это всё — реальный геймплей.
Спасибо за то, что следите за разработкой нового «Мора».
Алекс Ничипорчик,
СЕО tinyBuild
Обзор (рецензия) игры «Мор» (Pathologic 2) | VRgames
Как ни считай, а «Мор» среди игр Ice-Pick Lodge – самый долгострой. Переносы, рост бюджета – и вот уже все ждут не просто «Мор (Утопию)» на новом движке, а самую лучшую работу команды Николая Дыбовского. «Мору» не позавидуешь. Игра распята между собственным успехом 2005 года, сегодняшними представлениями о компьютерной игре и идеальной игрой в понимании самой Ice-Pick. А все-таки похоже, соломоново решение удалось найти.
Как один стал тремя, а три стали одним
Мы знали «Мор», и мы его не знали. В 2005 году «Виртуальные радости» были в числе изданий, усмотревших за сырым техническим исполнением ни на что не похожую, обреченную стать культовой игру. Как выяснилось позднее, сам Николай Дыбовский очень скромно оценивал, в какой степени удалось задуманное. На серьезность второй попытки указывало и международное название – Pathologic 2.
Но разработка затягивалась, и, наверное, в Ice-Pick неплохо прочувствовали, что значит время как ценнейший ресурс. Во всяком случае, в конце 2018 года студия пошла на уступку: три сюжетные линии стали тремя главами, наподобие Starcraft 2. Бакалавр и Самозванка отправились на скамью запасных, и на первый план вышел Гаруспик Артемий Бурах как главный герой «Мора». Почему Гаруспик? Вероятно, как наиболее близкий к Укладу, к степным традициям, то есть к той части вымышленного мира, что наиболее проседала в «Утопии».
Но даже треть «Мора» – это бездна контента. По самым скромным оценкам одно прохождение требует 40 часов, и даже не беря в расчет разные концовки, потребуется второе, третье прохождение, чтобы как следует узнать, что такое «Мор». Не верите? Что ж, попробуем без спойлеров показать, что тут и как.
Между Землей, Чумой и Городом
На первый взгляд «Мор» напоминает адвенчуру. На второй – хардкорное выживание. На третий – ни то, ни другое. Почему – не скажу, потому что разобраться в «Море» значит пройти его. Это самый жестокий спойлер – дать понять, какие механики здесь главные, какие декоративные. «Мор» – это такой Кощей, на первый взгляд страшный и непобедимый, а в результате его смерть оказывается на конце иглы.
«Мор» отводит вам глаза. Вы начинаете проходить его, как всегда проходите игры, попадаете в тупик и спрашиваете себя: «А с чего я решил, что так играть было правильно?» Ловушка, в которую попались, наверное, девять игроков из десяти – они первые дни проходили как в «симуляторах ходьбы». Просто двигались по отмеченным на карте точкам, читали диалоги и, видя, как дополняется Карта мыслей, полагали, что это путь к успеху. Но Карта мыслей – не журнал заданий, скорее пометки на полях. А к третьему дню, еще до эпидемии, прогулки по Городу в стиле «я турист-журналист» заканчивались голодной смертью.
Отсюда – паника сообщества, дескать, «Мор» – слишком сложная игра. При том, что каждый прекрасно знал: пройти до финала не составляет проблем. Ведь пройти – это просто выжить в течение 12 игровых дней, для чего достаточно только заботиться о своем желудке и не подцепить заразу. Не такая уж неподъемная задача. Другое дело – если поставить целью увидеть сюжет, да не только увидеть – хоть как-то на него повлиять. А вот это как раз «Мором», в отличие от обычных адвенчур, по умолчанию не предполагается.
Задача «как выжить» сменяется задачей «как жить», то есть как заявить о своем существовании. Главным становится не конец игры, а линия, по которой движешься к нему. Причем если с выживанием все хотя бы понятно: следи себе за голодом, усталостью и инфекцией, да не попадайся на глаза агрессивным NPC – то вот не потеряться в мире «Мора» куда сложнее.
Загибаем пальцы. Согласно завязке, Артемий прибывает на родину к отцу, как выясняется, недавно убитому при странных обстоятельствах – мотив первый для Гаруспика. Артемию уготовано почетное место доктора в общине степняков – местного коренного народа, но занять его будет непросто. Уклад степняков на первый взгляд – самоубийственный набор суеверий; понять его, стать своим – вторая задача. Третья – столкновение с чумой, Песчаной язвой, от которой нет лекарств. Кто как не доктор спасет Город? Нетрудно догадаться, что поиск панацеи связан и с гибелью отца, и с тайнами Уклада. Наконец, четвертая загадка – некая группа детей, сверхценная для Бураха-старшего. Почему важны именно эти восемь жизней, когда кругом гибнут тысячи – даже тут тайна до самого конца.
Есть и пятая, и шестая, и десятая линии. Не дождешься в «Море» одного – подсказки, какая цепочка событий самая главная, куда бросить силы в первую очередь. Потому что времени на все не хватит, какие-то события произойдут без вас. Но даже время на определенном этапе становится всего лишь частью Города, и вы уже как бы вправе схватить мгновение за горло.
Разносчик лекарств
Каждый шаг за пределами собственной берлоги надо заслужить. Вот здесь, в своей survival-ипостаси «Мор» становится чем-то, что невозможно адекватно описать. У вас пара десятков занятий, под одним углом зрения обязательных, под другим – ненужных. Самый безобидный пример – револьвер, который продается в начале игры за неподъемные деньги. Позже понимаешь, что сумма не так уж велика. Еще позже – что револьвер не особо и нужен. Наконец, что и деньги – вещь довольно бесполезная. Но это не значит, что так оно и есть. Без чего-то обходиться вы начнете не раньше, чем на новом уровне осознаете правила игры. Можно сказать, что весь «Мор» – одно сплошное обучение, и если вы вспомнили про фонарь, когда игра уже перевалила за экватор, – это нормально.
Итак, Гаруспик должен: собирать мусор, травы, искать тайники, обшаривать заброшенные дома, выменивать найденное, продавать по выгодной цене. Должен варить зелья, скупать таблетки, лечить сюжетных персонажей, иначе шансов дожить до финала у них немного. Снова лечить, но уже в госпитале, на улицах; лечить себя, если все пошло худо. Чинить водяные колонки, чинить одежду, оружие, скальпель, свои дистилляторы. Убегать от мора, от бандитов, мародеров и стражей порядка или сражаться с ними. Собирать деньги, талоны, ногти, орехи, булавки, патроны. Потрошить трупы, поливать землю кровью, подниматься по лестницам Многогранника, чтобы увидеть, как прекрасен мир. Наконец, спать, теряя драгоценное время, видеть сны и подытоживать понятое за день.
В «Море» вы загнанная домохозяйка, бешеная собака, героиновый наркоман и Дон Кихот в одном лице. Каждый день – это оптимизация времени, маршрута, места в инвентаре и расходников. Радость – обнаружить новый источник для существования. Беда – понять, что пренебрегал чем-то незаменимым. Ресурсы в «Море», как правило, обмену не поддаются. Можно обменять отмычку на патрон, но патрон на кусок хлеба – уже проблема.
Также нельзя полагаться на очевидность. При внешней серьезности мир «Мора» сумасшедший. Вас не должно удивлять, что использованный бинт хранится в рюкзаке, и его можно продать, но вот бутылка из-под молока пропадает, и в нее не наберешь воды. Что открыть шкафчик может быть опаснее, чем вскрыть зараженного. Что нож тупится после десяти ударов, а ботинки снашиваются за день, зато чьи-нибудь мозги можно сутки носить в рюкзаке – и они еще сгодятся на опыты. Если вас вдруг начнут злить подобные нестыковки, просто вспомните, что в этом мире полу-черви работают лодочниками, из обсерватории не видно звезд, а в первый же день вы купили говорящего быка.
Гаруспик начинает переигрывать
Дело в том, что события «Мора» – это вообще-то театральная постановка. Театр преодолевает смерть. И в том смысле, что мимы в белых масках не дают «Мору» окончательно превратиться в хоррор, напоминают, что все понарошку. И в том, что именно театр по сюжету становится госпиталем. И – главное – что именно на сцене окажется протагонист, если все-таки умрет. После чего режиссер Марк Бессмертник предложит переиграть неудачный кусок заново.
Смерть означает штраф к одному из показателей Гаруспика. Примечательно, что штраф остается, даже если вы загрузили старый сейв. Довольно спорно, правда? Обычно для погружения в игру стремятся минимизировать именно загрузки, потому что они нарушают непрерывность прохождения и являются чем-то невозможным для логики мира. Но в логику «Мора» загрузки как раз встроены – как аномалии и без того капризного времени. То есть «Мор» просто проводит черту между игрой и реальностью дальше, чем это у всех принято.
Гаруспик шагает в табуированную для игровых персонажей зону – в меню. И кто как не Ice-Pick протянули ему руку? Не только в тот момент, когда Дыбовский декларировал игру как средство выхода играющего за собственные пределы (что инициация как не это?). Но и когда из консоли «Мора» были удалены чит-коды – это же сродни поднятой перчатке, верно? И когда все-таки ввели уровни сложности как еще один рубеж против читерства. Наконец, разве весь «Мор» от начала и до конца не подталкивает нас сломать шаблон и действовать нестандартно?
Дело не в борьбе с читерами – она бесполезна. Дело в том, что едва правила игры что-то запрещают, они автоматически остальное разрешают. В начале статьи я привел пример с Кощеем: ведь иголка в хрупком яйце закономерно дополняет его бессмертие. «Мор» пытается переиграть нас, мы – переиграть «Мор», и Ice-Pick не торопится жестко «закручивать гайки». Я эти рассуждения закончу шуточным примером: если кто-то однажды сделает мод, превращающий «Мор» в драйвовый шутер, успех ему гарантирован.
Хичкок без страховки
К счастью, не обижает «Мор» и тех, кто не склонен истязать себя игрой, а ждет просто красивого и увлекательного приключения. Оба компонента на высоте. Это гармоничный мир, где всё сошло с ума одинаковым образом. Непонятные события в городе невозможной архитектуры, населенном слегка одержимыми людьми, и все под аутентичные хоррор-колыбельные от Theodor Bastard. Цельное, сквозное ощущение, что все так и должно быть, не разрушается ни на минуту. Это «теплое общество лицом к лицу», где даже Чума имеет право прийти посмотреть на игру детей.
«Мор» переполнен сотнями любопытных деталей. Всё неслучайно: и что карта города похожа на быка, и что имя «Артемий» – одновременно и «здоровый», и «медвежий». Каждый интерьер говорит о хозяине дома, каждое лицо переливается гранями характера. Названия трав, имена персонажей и мест, даже описания предметов могут содержать «второе дно». Постройки вдалеке смахивают на диких зверей, мухи жужжат, когда рядом целебные травы, а невидимый колокол отбивает каждый ушедший час. Все это работает на чувство, что вы не одни, о вас подумали. Мир уютный, из него не хочется выходить, даже когда совсем сложно или страшно.
Это даже опасно, потому что «Мор», как хороший триллер, создает ощущение беды, угрозы исподволь, не сиюминутно. И если в кино через два часа наступают титры, а с ними конец напряжения, то в игре вы можете провести и пять, и десять часов – после чего вряд ли будете спать спокойно. Трупы, кровь, отчаянные вопли – все в свой черед появляется в истории, и жуткая сцена может испытывать вас полчаса кряду.
Но оторваться очень сложно, потому что с каждым днем события ускоряются, накладываются одно на одно, к тому же манит предчувствие, что разгадки уже рядом. Надо только еще чуть-чуть напрячься. И еще чуть-чуть.
Не Х/10
Тем не менее, вернемся к тому, что амбиции «Мора» были не пустяковые. Очень атмосферных адвенчур не так и мало, но не каждая из них культовая. Хочется, похулиганив, поставить «Мор» оценку Х – как бы и высший балл, и знак, что игра вне сравнения с другими.
Но, во-первых, она все же внутри сравнений. «Мор» впечатляет, но все-таки больше не как глубокий игровой процесс, а как эклектика картинки, звука, интеллектуальности и режиссуры. Основной двигатель игры – любопытство, а не рождающееся внутри осознание «сдохну – но пройду». Возможно, все-таки перебрали с хардкором на определенных этапах, там, где он воспринимается необоснованным. Возможно, из-за того, что порой все очень смахивает на один большой трип, и кажется, что это не со мной.
Во-вторых, «Мор» не идеален, иначе не выходили бы патчи, причем довольно спорные. Первая версия постоянно фризила, и это подбешивало. К четвертому патчу фризы уже не чувствуются, но и переходы между локациями длятся не 2–3 секунды, а по 10. Все еще не срабатывают некоторые триггеры, делая часть сюжетов тупиковыми. И так далее по мелочам есть что исправлять. Наконец, сюжет из глаз одного Гаруспика – однобокий, оставляет ряд важных персонажей ненужными, а часть событий необъясненными.
И все-таки «Мор» оказался гораздо лучше, чем подсказывал опыт и трезвый скептицизм. Учитывая, что Ice-Pick ассоциируется с погибшей цивилизацией российских игроделов, с эпохой S.T.A.L.K.E.R.-а, Nival, «Акеллы», КРИ и старого DTF-а, чудо уже то, что игра получилась качественной, доступной и не кажущейся дешевой на фоне топовых проектов жанра. С правильной сложностью или выкрученной на минимум, но «Мор» завоюет каждого, кто любит атмосферные приключения.
Радости:
- Одновременно реальный и психоделический мир.
- Переплетение сюжетных линий с массой загадок.
- Сложный, но поддающийся освоению геймплей.
- Интуитивно понятные боевка, лечение, взлом.
- Красиво нарисовано, здорово срежиссировано.
- Твириновые невесты, степь и Theodor Bastard.
Гадости:
- Фризы.
- Сбои триггеров.
- Голодная смерть в благополучном городе.
Оценка: 9,2
Вывод:
Едва ли найдутся те, кто разочарован «Мором» после пяти лет ожиданий. Да, ходили злые шутки, что «Мор» не выйдет никогда, но ведь гораздо лучше получить нормально работающий, наполненный контентом и не выглядящий дешево релиз, чем годом раньше – нишевую песочницу «для своих». Сегодня «Мор» – это и важное событие года для компьютерных игр, и художественная работа, которую оценят даже далекие от игр люди.
Anuriel
«Мор. Утопия» на Kickstarter
Иван: Всё-таки я не уверен, что наш план «двигаться от конца к началу» работает как надо.
Пётр: Да уж. По-хорошему, первым делом «Мор» должен стать игрой года, но я что-то не вижу приглашений на церемонии.
Иван: Здесь опять шутка, смешная только на английском. В любом случае, кто знает — может, последние пару часов ты удалял из почты не спам, а как раз таки приглашения.
Пётр (в ужасе): Боже милосердный!
(Убегает к компьютеру.)
Николай: Прекратите во мне сомневаться. Поймите, финал — любой финал! — это апогей всякой работы; это зенит, в котором сходятся все сюжетные линии и задумки. В этой сияющей, невыразимой точке сокрыты ответы на все наши вопросы. Нужно просто чётко её разглядеть.
Айрат: А ответ на вопрос, когда разумно менять доллары на рубли, там сокрыт?
Николай: Что? Нет, я же о другом…
Айрат: Тогда смысл я не улавливаю.
(На сцене замолкают, некоторое время все хмурятся. Первым не выдерживает Айрат.)
Айрат: И ещё нужно прогнать призраков.
Николай: Кого?
Айрат: Призраков. У нас в студии творится какая-то чертовщина. Стоит мне от вас отвернуться, как уголком глаза я замечаю странные картины. Вы будто бы проверяете социальные сети, играете в Wasteland 2, ходите в театры. Разумеется, я знаю, что в реальности такого быть не может. В реальности вы все пальцы себе сбили о клавиатуры, чтобы только успевать по графику. Значит, дело в призраках.
Митос: Вообще-то художники график как раз обгоняют. (Извлекает меч из ножен.) У меня, знаешь ли, тоже есть запас острот.
Лю (печально): И печеньки наши кто-то съел.
Айрат: Ну вот, говорю же. Но у меня есть решение.
Пётр (восторженно): Охотники за привидениями?
Айрат: Менеджмент.
(Айрат занимается менеджментом. Ледорубы почему-то не очень рады, но дела двигаются с мёртвой точки. Разрабатываются системы, прицепляются к домам носы, а статисты теперь умеют обсуждать тюленей. Всё хорошо.)
Анна: Я нарисовала трубу.
Пётр: Что?
Трубу. И даже не однуАнна: Трубу. Ну, мы же… От конца до начала, так? Дома обычно строят с земли, и я подумала…
Пётр: Да, но что такое труба? Конец ли это дома — или новое начало?
Анна: Понятия не имею. Я тут новенькая.
(Пауза.)
Анна: А ещё мы с Митосом изучаем параболическую архитектуру. Это как обычная архитектура, только с параболами. Видите? Параболический дом.
(Пётр некоторое время изучает дом. В самом деле параболический.)
Пётр (уверенно): Не пойдёт. У параболы нет конца. (Что-то будто бы вспоминает.) Кто-то сказал «печеньки»?
Лю: Я. Пару дней назад.
Пётр (недоуменно): Дней?.. А мне показалось…
Лю (смеётся): Это художественная условность. В действительности всё, что мы сейчас играем на сцене, заняло целые недели.
Иван: В действительности я не умер.
Лю: Да ты и на сцене не умер.
(Иван умирает. Короткое молчание.)
Альфина (через Скайп): Ну и с кем мне работать над системой квестов?
Николай: Смею тебе напомнить, что сценарист игры — я.
Альфина (через Скайп): Да, но сценарное дело не то чтобы напрямую связано с дизайном систем… (Пытается разглядеть реакцию Николая, что непросто при сугубо голосовом общении.) Гм, что это я говорю? Конечно, ты. (Пауза.) В общем, у меня тут возникла пара мыслей, которые не повлияют особо на изначальный замысел игры, но могли бы его обогатить. Что, если бы у нас была, например, система слухов, так чтобы игрок мог как бы заранее угадывать, какие квесты его поджидают? Это подтолкнуло бы игрока общаться со статистами и вообще исследовать окружение, а нам бы помогло избавиться от части геймизмов — в конце концов, довольно глупо, что все обитатели города прям письмами тебя приглашают, если им вдруг не хватает собеседника. А мы сделаем тоньше. Как тебе?
(Николая не видать. Он ушел в банк. Бухгалтерия — суровая госпожа.)
Айрат: Давайте каждый просто расскажет, чем занимался в последние недели. Я, например, почти дописал план препродакшна.
Альфина (через Скайп): А разве план препродакшна пишется не перед препродакшном?
Айрат: Нет.
Альфина (через Скайп): Или это в рамках затеи «от конца к началу»?
Айрат: Нет.
Альфина (через Скайп, неуверенно): Просто здравый смысл подсказывает…
Айрат (строго): Ты гуманитарий. Твои представления о здравом смысле искажены.
Альфина (через Скайп): Вообще говоря, лингвистика — не то чтобы гуманитарная дисциплина, это скорее…
(Айрат выключает Скайп.)
Лю: Ну, с настольным «Мором» всё хорошо. Мы снимаем видео!
Иван (мёртвый): То есть теперь это видеоигра?
(Его освистывают.)
Машрумер: Ещё разочек, пожалуйста.
Иван (мёртвый): Не уважаешь ты мёртвых.
Машрумер: Из того, как с тобой обращаются, выйдет отличный звуковой эффект.
Пётр (что-то будто бы вспоминает): А что, печенек совсем не осталось? Совсем-совсем?
Иван (мёртвый): Печенек — это в смысле cookies? А ты их включил?
(Его освистывают.)
Машрумер: Спасибо.
(Тем временем, Митос, Анна и Пётр строят дом. Большой. Нет, правда большой. Немного параболический. Все так заняты интерьером, что никто не знает, есть ли у дома труба.)
Видите? Несколько параболически. На картинку можно кликнуть, но берегитесь: по ссылке очень тяжёлый файл. Серьёзно, это jpg весом в десять мегабайтИван (мёртвый): Нужно приспустить потолок.
Пётр: Зачем?
Иван (мёртвый): Чтобы было проще вешать носки на люстру.
Пётр: Логично.
(Потолок опускают. Дом по-прежнему огромен. Вопрос трубы остаётся невыясненным.)
Иван (мёртвый): Жив я или нет, а джунгли меня зовут. Сегодня, например, позвали переработать форумы и сделать набросок портала для бэкеров. Нравится?Пётр: Да, отлично! Забавно выходит, а? Почерк истинного гения читается в мелочах — даже в такой тривиальной штуке, как переработка форума. Видите, как изящно цветовая гамма подчёркивает важные зоны? А логотип сверху — большой, как нам и подобает, но в то же время он не нависает, не привлекает чрезмерного внимания…
Альфина (через Скайп): Интересно, кто же это всё отрисовал.
Пётр (лучась от радости): Спасибо!
(Все восхищаются форумом. В целом он выглядит примерно так же, как и раньше. Маша организует консилиум, чтобы установить, нужно собрать весь фанарт в одну тему или лучше разбить на несколько разных. Все признают чрезвычайную значимость этого вопроса.)
Николай: Что же касается портала для бэкеров, дизайн ужасен. Нужно его изменить.
Иван (мёртвый): Что именно кажется тебе ужасным? Да, линейка прогресса кампании, наверное, выбивается из общего стиля — пожалуй, тень лучше убрать. Да и воздуха можно прибавить… Или тебе не нравится сама структура? Тот факт, что наверху — информация о пожертвованиях, а не об игре? Зная тебя, предположу, что тебе не нравится чрезмерный акцент на фискальной стороне дела — вместо творческой. Думаю, это можно исправить, но от тебя потребуются более подробные комментарии.
(Николая не видать. Люди из банка начинают звонить в студию и требовать арендную плату за постоянного квартиранта.)
Митос: Я нарисовал ещё 36 статистов. При этом на самом деле модели потребуется всего три — плюс незначительные вариации. Так можно будет разнообразить игру с не слишком большими затратами.
Пётр: Невозможно шутить о том, кто в самом деле работает. Пожалуйста, проходи, не задерживайся.
(Митос всё равно задерживается в студии и продолжает рисовать. Появляется всё больше концепт-арта.)
Картинка отражает базовые ценности нашей студии. Например, недоверчивый взгляд исподлобьяЛю (Петру): А я ещё печенек принесла.
Пётр: Да, о печеньках… Я, кажется, нашёл преступника.
(Пауза.)
Лю (мягко улыбаясь): Чтобы съесть все-все запасы, нужен истинный гений, да?
(Пётр её обнимает. Трогательный момент разбивается вдребезги, когда на сцену врывается Николай.)
Николай: К чёрту всё! Мне было озарение! Я знаю, чем должна заканчиваться наша игра! Я придумал остроумный, нетривиальный финал, ничем радикально не отличающийся от старого «Мора», но вступающий с ним в диалог, добавляя новые смыслы, а ещё к такой концовке куда приятнее подбираться после двенадцати дней мытарств! Всё сходится!
(Все продолжают заниматься своими делами. В углу даже есть целый Игорь — им повелевает Айрат. Игорь умеренно успешен.)
Николай (раздражённо): Эй, меня слышно? Я знаю, как закончить игру!
Айрат (холодно): Ура. А начнём с чего?
Математические карты острова в «Утопии» Томаса Мора
(Изнутри науки) — В 1516 году сэр Томас Мор написал художественное произведение об идеальном обществе, живущем на острове. В тексте он дал пять подсказок о том, как будет выглядеть остров. Теперь расчет, возможно, показал истинный размер и форму этого острова, который он назвал Утопией.
«Все ключи довольно ясны, — сказал Эндрю Симосон, математик из Королевского университета в Бристоле, штат Теннесси.
Мор, английский юрист и философ, написал Утопию как критику Англии во времена правления Генриха VIII.Название означает «нигде» или «нигде». За последние 500 лет некоторые картографы ломали голову над описанием острова, которое дал персонаж Рафаэль Хитлодей, который утверждает, что когда-то там жил.
Хитлодей объяснил, что Утопия выглядела как полумесяц с рогами, окружавший круглую гавань на ее восточном конце. В его центре была столица, 54 города-государства и река, что перекликалось с географией Англии. Он обозначил другие ограничения на интервалы и размеры.
На протяжении многих лет несколько художников пытались построить карты острова, но эти попытки не увенчались успехом, потому что они не удовлетворили некоторые подсказки.
Но, подходя к этому как к типу математической задачи, называемой оптимизацией, Симосон считает, что он разработал карту, которая наконец-то работает.
Проект начался в июле 2015 года в Эри, штат Пенсильвания, когда Симосон ожидал рождения своей первой внучки. В ожидании он рискнул перейти улицу в библиотеку.
Он открыл копию Утопия , которую он прочитал на втором курсе колледжа в 1972 году. Он пролистал и заметил описание Хитлодея.
Он подумал: «Ого, это забавная математическая задача».
Simoson просмотрел несколько иллюстраций в Интернете и заметил, что ни одна из них не соответствует всем подсказкам. Некоторые сделали реку слишком длинной. Другие не учитывали города или располагали рога полумесяца слишком далеко друг от друга. Он решил составить свою собственную карту, используя исчисление, область математики для вычисления площади, изобретенную примерно через 150 лет после Utopia .
Он перевел подсказки в пять уравнений и решил представить побережье и гавань острова в виде эллипсов.
Тем не менее, некоторые подробности Хитлодея были неоднозначными. Итак, чтобы математика работала, Саймосон предположил, что остров симметричен относительно воображаемой линии, пересекающей вход в гавань и разделяющей остров на две равные части. Он также интерпретировал расположение столицы в центре острова как точку, под которой вы поместили бы карандаш, если бы пытались уравновесить остров на острие карандаша.
Затем он использовал стандартную компьютерную программу для решения всех пяти уравнений одновременно, рассказывая ему, как построить карту с наименьшей возможной площадью.
«Я был несколько удивлен, что компьютер смог так хорошо найти решение», — сказал он. «Я не был уверен, что компьютер сможет справиться с тем, как я его настроил».
Он смог проникнуть в каждый город-государство, не нарушая ограничений Хитлодея. Он добавил два водохранилища, чтобы обойти последнее условие о длине острова, и проблема была решена.
Он сказал, что есть и другие потенциальные модели, которые могут удовлетворить все условия Мора. У нынешнего, однако, минимально возможная площадь.
Он опубликовал исследование в феврале в журнале Math Horizons и представил исследование на ежегодной конференции Bridges по математике и искусству в Ювяскюля, Финляндия, 10 августа.
«Это интересное интеллектуальное упражнение, и это весело, — сказал Чет Ван Дузер, независимый историк карт Средневековья и Возрождения, который не принимал участия в исследовании. «Я не думаю, что Томас Мор действительно хотел, чтобы читатель сделал или ожидал от читателя.«
Он указал, что фамилия путешественника, Хитлодей, в переводе с греческого означает «разносчик чепухи». И когда Хитлодей попытался определить местонахождение острова, слова заглушил кашель слуги.
Математика «увлекла бы Мора», — сказала Энн Прескотт, литературный учёный эпохи Возрождения из Барнард-колледжа в Нью-Йорке, которая не принимала участия в исследовании. «И чтобы сказать, мальчик, его описания просто не очень хорошо работают, тебе нужна такая причудливая математика, чтобы заставить их работать, да, я думаю, это часть его шутки.«
Эндрю Сильвер — писатель Inside Science. Он создал интерактивные визуализации для Quanta Magazine и написал статьи для таких изданий, как Science, Physics World и Live Science. Следуйте за ним в Twitter @ asilver360.
Примечание редактора: в этот рассказ было добавлено упоминание о том, что исследование изначально было опубликовано в Math Horizons.
Утопия и отображение воображаемого
Из-за слабой связи с моим предыдущим постом на этой неделе я буду писать и думать об еще одном интересном пересечении изображений и текста.В частности, я буду исследовать как старые, так и новые попытки сопоставить основополагающий текст Томаса Мора Utopia .
Написано в 1516 году, Мора Утопия — это текст, в котором впервые встречается слово «утопия», поскольку мы знаю это сегодня. Произведено от греческого каламбура, который попеременно означает «не место» и «Хорошее место» Утопия касается путешествия некоего Рафаэля Хитлодея в скрытое островное государство, известное как Утопия и отчет о его находках в суде в Англии.Книга II Утопия содержит подробные описания география островного государства. Больше пишет:
КнигуОстров Утопия протянулся в ширину в средней части (ибо там он самый широкий) 200 миль. Какая ширина простирается через большую часть земли. За исключением того, что постепенно он входит и сужается к обоим концам. Что, проехав по кругу или компасу на 500 миль, сделайте весь остров похожим на новолуние. (49).
Мора лучше всего запомнили обсуждением социальных практик в Утопии, но эти географические детали вдохновили на несколько попыток визуализировать остров, который я исследую здесь.
Во-первых, позвольте мне представить карту, включенную в исходную версию 1516 года Utopia :
Раскрашенная версия карты Утопии 1516 года, включенная в исходную версию текста.Карта 1516 использует несколько репрезентативных ярлыков. Это предполагает наличие 54 городов Утопии с наличием на острове всего около 10 рукотворных построек. Размер этих репрезентативных структур по сравнению с островом по периметру длиной 500 миль также указывает на расхождения между изображением и текстом.
В выпуске Utopia 1595 года значительно более внимательная картография:
Карта Утопии, включенная в издание 1595 года Утопия .В дополнение к отображению всех 54 городов, описанных в тексте, эта карта подчеркивает детали ландшафта с изображениями холмов, лесов и рек по всему острову. Кроме того, города острова представлены значительно более пропорционально остальной части ландшафта.В целом карта 1595 года демонстрирует заметно повышенное внимание к деталям, что в целом передает ощущение правдоподобия. Картографирование острова с таким высоким уровнем детализации предполагает более устойчивую концепцию Утопии в тексте.
Перейдя к современному моменту, мы можем увидеть интересное противоречие между технологическим разрывом в том, как создать карту Utopia . Брайан Гуди в своем эссе 1970 года «Картографирование« Утопии »: комментарий к географии сэра Томаса Мора» предпринимает проект по визуализации карты Утопия , которая полностью основана на том, что он описывает как «статистическое и топографическое описание. из Утопия , предоставленная Мором в первых разделах Книги 2 »(15).Он проводит пошаговый анализ компонентов процесса картирования, прежде чем в конечном итоге приходит к выводу, что «Ответ, к сожалению, слишком прост. Море представляет нам Утопию, «Нигде», которую невозможно нанести на карту ». (8) Гуди не только считает невозможным собрать детали текста в целостную карту, но и предполагает, что это свидетельствует о более крупном проекте Мора — невозможном утопическом обществе на острове, который невозможно отобразить на карте.
Статья Эндрю Симосона 2016 г. «Размер и Форма Утопии »предлагает совершенно противоположную позицию Гуди.[я] В этой статье Симосон просматривает текст Utopia , чтобы найти то, что он считает пятью наиболее важными. картографические детали приведены в тексте. Описывая их как «подсказки», он перечисляет их как:
Подсказка 1: Утопия имеет форму полумесяца, рога которого ограничивают большую гавань на его восточном конце.
Подсказка 2: если мы вольно определим среднюю линию острова как серединный перпендикуляр к двум концам полумесяца, то все поперечные сечения Утопии, параллельные средней линии, составляют около 200 миль, за исключением крайних точек, где она схлопывается до 0.
Подсказка 3: Эта гавань имеет форму круга с входом в 11 миль, так что периметр составляет около 500 миль.
Подсказка 4: Утопия состоит из 54 городов-государств, каждый из которых отделен от ближайшего соседа на 24 мили. Каждый город-государство имеет форму квадрата со стороной не менее 20 миль.
Подсказка 5: Столица, расположенная в центре острова, находится примерно в 60 милях от гавани и 140 милях от противоположного побережья. (65-66)
После того, как Симосон проработал способ, которым предыдущие карты не смогли точно отобразить Utopia , следуя этим пяти подсказкам, он предлагает пять математических формулировок для более точного определения параметров карты.Для Подсказки 1 он предоставляет «Признак 1: Внешнее побережье Утопии будет эллипсом, параметризованным как O = (a cos t, b sint)» (68). В то время как Гуди использовал аналоговые математические устройства, чтобы попытаться составить карту Utopia , Саймосон вводит свои пять математических функций в компьютер.
Компьютерный результат попытки Simoson 2016 нанести на карту Утопию.Другими словами, таинственный скрытый остров Утопия, созданный в 1516 году, можно было окончательно нанести на карту только в 2016 году с помощью компьютеров.Те, кто с подозрением относится к некоторым технопозитивистским моральным урокам в этом повествовании, должны заметить, что окончательная карта Симосона на самом деле выглядит очень иначе, чем та, что была создана компьютером.
Художественный взгляд Симосона на созданную на компьютере карту Утопии. В конечном итоге, близость компьютерной карты к тексту несколько падает.
короче, и вместо этого мы остаемся с картой, которая в своем роде очень похожа на
обе карты 1516 и 1595 гг. Однако эта 500-летняя борьба за картографирование кажется
чтобы подразумевать своего рода все более рациональный способ упорядочивания мира, это
окончательное обращение, кажется, предлагает переплетенный рассказ о роли
карты и их отношение как к воображаемым мирам, так и, возможно, к нашему собственному.Карты дают нам возможность ориентироваться в тексте не только в
рационалистический вид пространственного упорядочивания, но, как предполагают эти примеры, некий
образного и художественного стиля.
[i] Статья Симосона стала кульминацией проекта, предпринятого к 500-летнему юбилею Utopia .
Список литературы
- Гуди, Брайан Р. «Картографирование« утопии »: комментарий к географии сэра Томаса Мора». Географическое обозрение , т.60, нет. 1, 1970, стр. 15-30.
- Подробнее, Томас. Утопия . В Три ранние современные утопии под редакцией Сьюзан Брюс, Oxford University Press, 1999.
- Симосон, Эндрю. «Размер и форма утопии». Мосты Финляндия . Август 2016, Ювяскюля, Финляндия.
Дилан Кэски — аспирант первого курса факультета английского языка Сиракузского университета. Он широко изучает интерактивные медиа и визуальную культуру, уделяя все большее внимание кино и цифровым медиа.
СвязанныеКак утопия сформировала мир
Возможно, самый удивительный отзвук утопии Мора был обнаружен в высоких фигурах Льва Толстого и Махатмы Ганди. Малоизвестный факт, что индийский националист переписывался с аристократическим русским писателем. Толстой, анархист и христианин, считал, что государство несет ответственность за большинство плохих вещей: налоги, войны и общую безответственность.Вместо этого Толстой советовал пассивное сопротивление и ненасилие.
Коммуны, основанные на версии христианства Толстого, возникли в Великобритании. Присутствовали знакомые элементы: возвращение к ремеслам и мелкому сельскому хозяйству, частичный отказ от безделушек современного мира, совместное питание и совместные расходы.
Две из этих коммуны все еще существуют в Великобритании. Одна из них — церковь Братства Стэплтона, которая, согласно недавней статье в New Yorker, является домом для четырех человек, глухой кошки, нескольких кур и огромной коровы.Другой — Колония Уайтуэй в Котсуолдсе, образованная в 1898 году. Уайтуэй — это больше деревня, чем коммуна, это собрание из 68 домов, свободно связанных между собой ежемесячными собраниями.
В 1909 году молодой индийский философ начал переписываться с Толстым. Он называл себя «скромным последователем графа»; двое мужчин обсудили индийское самоуправление, пацифизм, пассивное сопротивление, свободу от тяжелого труда и другие утопические вопросы. В 1910 году молодой человек — Ганди — основал в Южной Африке кооперативную колонию, которую назвал «Ферма Толстого».Утопическое мышление Ганди, вдохновленное Толстым, привело к его доктрине пассивного сопротивления и его кампании за самоуправление в Индии.
Темные видения
Однако одно из моих любимых утопических обществ 20-го века — это анархистская оккупация Барселоны во время гражданской войны в Испании. Здесь с 1936 года до начала правления Франко в 1939 году власть и ранги были приостановлены, люди называли друг друга «товарищами», и царила анархическая система. Он описан без сантиментов Джорджем Оруэллом, который боролся на стороне анархистов, в его отчете «Посвящение Каталонии».
Закрытая космогония утопии
В декабре 1516 года Утопия вышла из своей оболочки (аморфной, несовершенной, бесцветной, дряблой, аскетичной) как Томаса Мора «О лучшем государстве Содружества и Новом острове Утопии: воистину». Золотой справочник, не менее полезный, чем развлекательный. (Первоначально опубликованная на латыни, книга была впервые переведена на английский в 1551 году). Сегодня известная книга Мора называется просто Utopia .
Утопийцы живут на острове, где-то в Новом Свете, далеко за пределами досягаемости, в неизвестных морях.Карта острова Мора, включенная в публикацию Utopia , столь же бесполезна, как карта пустоты Льюиса Кэрролла «Океанская карта» в его бессмысленном стихотворении « Охота на Снарка » (1876 г.). Литература увлекается изолированными островами, их удаленностью и замкнутыми космогониями: Таинственный остров Жюля Верна (1874 г.), Пола и Вирджинии (1787 г.) Жака-Анри Бернардена де Сен-Пьера, Робинзона Крузо Даниэля Дефо. (1719) и Дж.М. Барри Питер Пэн (1904). («Где Неверленд? Второй справа, — сказал Питер, — а потом прямо до утра»).
Мор изобрел слово «утопия», объединив греческое наречие или (означающее «не») с существительным topos (означающее «место»), а затем придав ему латинское окончание. Это слово также обозначает другое греческое соединение, eu-topia , что означает «счастливое» или «удачное» место. История Utopia рассказана Томасу Мору, автору книги, и Томасу Мору, драматическому персонажу в ней — своего рода паломником, Рафаэлем Хитлодей, чье имя — еще один чемодан, на этот раз означающий «разносчик чепухи». .Мор даже изобрел алфавит для своих утопистов, близкий к греческому и латинскому. Это шифрование дополнительно оградило утопистов, которые веками оставались защищенными, от внешнего мира.
Ганс Гольбейн Младший, Сэр Томас Мор , 1527, дубовое полотно, масло, 75 x 60 см. Предоставлено: © Коллекция Фрика, Нью-Йорк
Отдаленные острова, как пишет Ролан Барт в Mythologies (1957), не только связаны с приключениями: они также предлагают наслаждение конечным — подобно «детской страсти к хижинам и палаткам: замкнуться и поселиться». такова экзистенциальная мечта детства ».Когда Хитлодей говорит об Утопии, Мору кажется, что он каким-то образом снова становится «ребенком» на своей «родной земле».
Хитлодей утверждает, что личная собственность должна быть упразднена, чтобы достичь Утопии, что не так уж и далеко от монаха, практикующего отстранение от религии и конструирующего целый внутренний мир. В течение четырех лет Мор (католический английский адвокат, государственный деятель и гуманист, канонизированный в 1935 году) жил с картезианцами, самым строгим из орденов, где замкнутые монахи практикуют уединение и тишину и называют друг друга « отшельниками »: как моллюски в раковинах.Как пишет французский философ Гастон Башляр в книге The Poetics of Space (1958): «Моллюск излучает свою оболочку», он позволяет строительному материалу «просачиваться», «очищать свое чудесное покрытие по мере необходимости». А когда начинается просачивание, дом уже построен ». Ракушка начинается посередине. Он скрывает свою оболочку, как «экзистенциальную детскую мечту», и не наполняет ее ничем, кроме себя. В 1944 году поэт Х.Д. пишет в «Стены не падают»:
кость, камень, мрамор
вырезаны изнутри этим мастером,
моллюски:
устрицы, моллюски, моллюски
мастер-каменщик
каменное чудо:
, но этот дряблый аморфный отшельник
внутри, как планета
чувствует конечное,
ограничивает свою орбиту
бытия, его дом,
храм, притвор, святыня
Начат, когда жил в Лондоне во время Блица во Второй мировой войне, опубликован в 1944 году, H.Строки Д. о закрытых морских ракушках — это образы плоти, защищенной утопической надеждой в форме скрытой кладки: одновременно философской и материальной. В детстве я тоже использовал свое воображение, чтобы строить защитные сны вокруг своего «дряблого аморфного» я в виде хижин, фортов, пещер, лодок и островов.
Утопия Томаса Мора намеренно ошибочна. Это раздражитель, из которого сделана жемчужина.
В романе Верна Таинственный остров воздушный шар приземляется на неизведанный остров, и пассажиры должны создать новый мир.Из холста разбитого воздушного шара делают ветряные мельницы и нижнее белье; уплотнения становятся сильфонами; целина дает урожай. Это замкнутая и полная космогония «магии» и «разума», где «инструмент производит инструмент». Как и Мор, по словам Барта, Верн «заново изобретает мир, наполняет его, замыкает его и себя в нем».
В «Утопии Мора» у всех есть работа, но они работают всего шесть часов в день; тем не менее, свободное время нельзя «тратить зря на шумное веселье или праздность». В утопии нет места отходам.Никто на острове не может «осмелиться лениться» — вызов, который Барт предложил в интервью 1979 года, как радикальное сопротивление действиям с «окончательностью». (Точно так же зять Карла Маркса, Поль Лафарг, написал книгу под названием The Right to Be Lazy , 1883.) Путешествие по Утопии требует разрешения: если вас дважды поймают, путешествуя без него, вас сделают рабом. На дверях нет замков. Спрятаться негде. У каждого есть красивый сад, за которым каждый (так или иначе) получает удовольствие и гордится уходом.Все носят одинаковую одежду из одной и той же прочной неокрашенной ткани (не непривлекательной, но легко снимаемой). Здесь есть отличное медицинское обслуживание, где за пациентами «ухаживают с нежной и бдительной заботой». Эвтаназия: да. Самоубийство: нет. Война: иногда. Утописты — это пацифисты, которые (обычно) не верят в убийство. Колониализм: бывает. Женщины могут быть священниками, если они вдовы в преклонном возрасте. Никакого секса вне брака. Перед свадьбой вас и вашего избранника представляют друг другу полностью обнаженными два сопровождающих, чтобы убедиться, что «под одеждой не может скрываться уродство».(Какой шок для Иеронима Босха, когда он увидел такого же утопического отшельника, обнаженного, дряблого, костлявого, аморфного, изгнанного из его или ее панциря.) Нет никаких ограничений на количество детей, которые вы можете иметь, но если у вас их слишком много, они будут переданы в домохозяйства, где их слишком мало. Утописты «очень любят дураков и считают презренным оскорблять их». Утопия очищена от расы. Тем не менее, их язык напоминает персидский, и они поклоняются Митре, который в древней Персии был «духом света». Убийство животных разрушает чувство сострадания: лучше всего это делать за городом.Охота запрещена. Золото используется для ночных горшков и кандалов рабов. Дети играют с жемчугом и драгоценными камнями, пока не уберут их от стыда, как детские вещи, как если бы они были шариками или куклами. Адвокаты вне закона.
Utopia намеренно содержит ошибки. Это раздражитель, из которого сделана жемчужина. Это заставляет задуматься. Это побуждает вас писать вместе с автором, становясь тем, что Барт, как известно, называет «писательским» читателем. Утопия — моллюск-обитатель раковины.
Марксистский теоретик и литературный критик Фредерик Джеймсон подчеркивает, что текст Мора «не имеет ничего общего с его мыслями о деньгах и человеческой природе, но все имеет отношение к его описанию утопического устройства повседневной жизни». Точно так же Барт считает, что утопизм маркиза де Сада отмечен строгой, огороженной «организацией повседневной жизни», такой как «расписание, диетические программы, планы по одежде, установка мебели […] все, что есть Сад». — а не возмутительная сексуальность, исполненная внутри.В Саде, как объясняет Барт, это «ограждение [что] разрешает [и активирует] систему», то есть, попросту говоря, «воображение». Для Барта утопия не может быть иначе, как «внутренней», а «политика — это то, что исключает желание».
Генри Холидей, Карта океана (иллюстрация из Льюиса Кэрролла, Охота на Снарка: Агония в восьми точках ), 1876, печатная карта, 13 x 8 утра. Предоставлено: Библиотека Джона Райлендса, Манчестерский университет
.На своей недавней фотографии большой раковины, научное название которой Cassis cornuta , Эстер Тайхманн изображает пустоту «чуда» моллюска.«Дряблый аморфный отшельник», который когда-то населял его, ушел, его нет нигде, нет места ( ou-topia ). Это незанятый «дом, храм, храм, святыня», наполненный нашими собственными мечтами о счастливом или удачливом месте ( eu-topia ). Его черная дыра — это манящая, ожидающая апертура, и Тейхманн, как художник и писатель, ясно говорит об этом. Она призывает своих зрителей и читателей ползать в его «осьминогом мраке», чтобы наполнить его светом, образами и повествованием. Или, как выразился Барт, вспоминая затемненное кино как закрытую космогонию желания: «Невидимая работа возможных аффектов возникает из настоящего кинематографического кокона; кинозритель мог легко усвоить девиз тутового шелкопряда Inclusum labour illustrat ; Именно потому, что я замкнут, я работаю и горю всем своим желанием.Оболочка Тайхмана, как и Utopia , как поход в кино, представляет собой образ замкнутого пространства, будоражащий воображение.
В 1516 году аморфный, несовершенный, бесцветный, дряблый, аскетический моллюск вышел из своей раковины и получил название Утопия . Радуйтесь его уродству, несовершенству и оскорблению. Это твое на переделку. Впервые я научился практиковать Утопию в Калифорнийском университете в Санта-Круз: реализованная Утопия, если она когда-либо существовала. Его кампус расположен в лесу из красного дерева с видом на Тихий океан.Студент, которого я знал, жил в типи на бесконечном грушево-зеленом лугу, на который выходила моя комната в общежитии. По дороге в класс я видел семьи оленей. Это было самое интеллектуальное место, в котором я когда-либо был. Когда я был студентом, там преподавали некоторые из великих мыслителей-утопистов нашего времени: Рейнер Банхам, Джеймсон, Луи Марин. Мои семинары с Банхэмом и Джеймсон были незабываемыми. (Я сожалею, что не пошел на занятия с Марин, которая сыграла важную роль в моем будущем писательстве.) У нас не было оценок. В будущем студенты учились чему-то еще, неназванному.Я еще учусь. Утопия — мой ключевой текст в направлении непримиримого, непоколебимого движения к чему-то лучшему: то, что немецкий философ-марксист Эрнст Блох назвал «еще не осознающим» или «еще не ставшим».
Для моего любимого учителя Рейнера Бэнхэма, британского архитектурного критика, который нашел Утопию в повседневной жизни, включая калифорнийскую пустыню, автострады Лос-Анджелеса, гамбургеры в ресторане Bob’s Big Boy, Тихий океан и наш класс.
Утопия на карте мира | Представляя будущее | Issues
Какую бы форму ни приняла современная утопия, вряд ли она будет радикально отличаться от типов и форм предыдущих веков.Все авторы утопий осознают, что они работают в рамках традиции утопии. Существуют определенные правила игры, определенные темы и приемы, которые действительно очень гибкие, но также накладывают сдерживающую дисциплину на утопическое воображение. Эта сдержанность — его сила; именно это сделало утопию привлекательной для широкой и разнообразной читательской аудитории за последние полвека.
Когда сэр Томас Мор в своей книге Утопия (1516) назвал новый литературный жанр, он осознавал, что черпает вдохновение из более старых традиций интеллектуальной и массовой культуры.Греки размышляли об идеальном городе; была христианская идея тысячелетия, выраженная не только в письменной библейской форме, но и в множестве народных движений, черпавших свое вдохновение в библейских пророчествах. Возвращаясь к самым ранним продуктам западной мысли, были рассказы о Рае или Золотом Веке, месте и времени, когда боли и лишения повседневной жизни не существовали и все жили свободно и без забот. Опираясь на источники популярной культуры, здесь были по-разному описанные «Земля Кокейни» и Schlaraffenland , места безудержно безудержных желаний и более или менее мгновенного удовлетворения, где — как на некоторых картинах Брейгеля — крыши домов. сделаны из имбирных пряников, и птицы бросают вкусные кусочки еды в рот людей, роскошно раскинувшихся на земле.
Чтобы прочитать полную статью онлайн, войдите в свою учетную запись или подпишитесь на нашу цифровую версию (25 долларов в год). Предпочитаете печать? порядок старые выпуски или подпишитесь на наше печатное издание (30 долларов в год).Перепечатано по книге The Hedgehog Review 10.1 (Весна 2008 г.). Это эссе не может быть перепродано, перепечатано, или перераспределяются за компенсацию любого рода без предварительного письменного разрешения.Пожалуйста, свяжитесь с The Hedgehog Review для получения дополнительных сведений.
Утопия и литературная реальность
«Utopiæ insulæ tabula». Карта гравюры на дереве, от More’s De optimo reip. statv, deqve noua insula Vtopia, libellus uere aureus, nec minus salutaris quàm festiuus. . . (Базель, 1518).
Есть ли что-нибудь более утомительное, чем поверхностное различие между университетским образованием и «реальным миром»? (Единственное, что меня больше раздражает, так это то, что подростки-ресторанные работники называют «мисс» — как будто нет ничего более серьезного оскорбления для женщины, чем обращение к ней с признанием ее возраста.) Утомительно, а также повсеместно: оппозиция между гуманитарными науками и «реальным миром» бездумно цитируется в самых разных контекстах: журналисты, освещающие состояние гуманитарных наук, академические администраторы, требующие от преподавателей увеличить набор учащихся, и, что самое досадное, я, наши собственные ученики. (Если колледж не «настоящий», значит ли это, что студенты сбегают в какой-то воображаемый план небытия на время учебы? Я имею в виду, что некоторые вещи в колледже кажутся мне сверхреальными, и не в последнюю очередь это заслуга накопленный долг, но также и все, что происходит с телом и разумом за годы учебы.)
Как это часто бывает, гуманитарные науки действительно хорошо помогают нам осознать наш «реальный» жизненный опыт; они сосредотачивают внимание на концепциях, которые структурируют наше повседневное существование, часто оказывая давление на эти концепции, а затем наблюдая за тем, что происходит под силой этого давления. Последние несколько лет я веду в Корнелле лекцию под названием «Утопия: от Томаса Мора к научной фантастике», в которой пытается сделать неудобным различие между реальным и нереальным. Утопия — идеальный жанр для такой работы (и здесь утопия прерывает мой аргумент, чтобы напомнить мне, насколько ироничным является любое понятие «совершенство» в обсуждении утопии!).Жанр получил свое название в книге Томаса Мора Лучшее государство Содружества (1516), ныне широко известной как Утопия , название вымышленного общества, описанного в тексте (неологизм Мора означает либо «без места», либо « не-место »). Хотя Утопия традиционно рассматривается как история островного содружества, которое устранило частную собственность, это лишь одна сторона чрезвычайно сложного текста. Текст Utopia , пожалуй, лучше всего можно сравнить с серией русских кукол: вымышленный остров расположен внутри ряда обрамляющих устройств, которые предшествуют описанию Утопии и подтверждают правдивость истории.Эти обрамляющие устройства включают предварительную книгу, в которой рассказывается о разговоре Томаса Мора с португальским моряком по имени Рафаэль Хитлодей, который якобы путешествовал на остров Утопия и, таким образом, может рассказать о структуре своего общества. Даже до этой книги читатель (в зависимости от издания) уже сталкивался с картой острова, изображением его алфавита и серией букв между «Томасом Мором» и рядом ученых-гуманистов, свидетельствующих об истине. текста.Это составляет то, что ученые часто называют «игрой» Utopia : она смотрит читателю прямо в глаза и снова и снова утверждает, что это фантастически вымышленное изобретение — правда.
Несмотря на свою диковинность и всепроникающее чувство иронии («Hythloday» по-гречески означает «говорящий вздор»), мало сомнений в том, что художественная литература Мора глубоко связана с «реальным миром» шестнадцатого века. Разговор, изложенный в Книге I (по сообщениям, составленной Мором после того, как он уже написал описание Утопии, содержащейся в Книге II), включает дискуссию об экономических лишениях и несправедливости, от которых страдает Тюдоровская Англия, несправедливость, примером которой является практика повешения воров. форма наказания, которая сделала Англию печально известной во всей Европе.Но даже в этом случае оказалось довольно сложно определить контуры взаимосвязи между вымышленным островом и его различными структурами и историческим «фактом» голодающего и страдающего населения Англии, не говоря уже о «настоящих» чувствах Томаса Мора по поводу этих страданий. На мой взгляд, , эта загадка составляет одно из основных значений Utopia . Это заставляет нас задавать следующие вопросы: какова связь между вымыслом и настоящим или «реальным» миром? А между вымыслом и «правдой»? Если что-то «вымышленное», значит ли это, что это не «настоящее»? Что «выдуманные» истории говорят о прошлом, настоящем и будущем наших обществ? Как художественная литература меняет то, как мы живем в разных мирах, таких как те, которые мы находим в книгах, на нашей работе или даже в классе?
Мой курс «Утопия» посвящен этим вопросам.Это означает, что класс также посвящен изучению литературы и ее цели. Это означает, что класс посвящен самому себе. А что может быть реальнее этого?
городов и память: сетка Утопия — Города и память
Ниже представлена карта Утопии, которую мы используем, чтобы переосмыслить звуки Утопии Томаса Мора (вы можете щелкнуть по ней, чтобы увеличить и рассмотреть поближе).
Выберите из 3 лучших варианта квадрата сетки и дайте Стюарту знать, что вы выбрали, и он выделит вам один квадрат .
Ваша задача — создать звуковой ландшафт , представляющий, как эта часть Utopia могла бы звучать . Вы можете свободно использовать полевые записи реального мира, относиться к этому как к чистому звуковому дизайну и давать волю своему воображению — настоящих правил нет. Но мы бы хотели, чтобы вы напишите несколько слов о своем произведении, о том, что вдохновило вас на то, чтобы услышать эту часть Утопии так же, как вы.
Крайний срок подачи окончательных работ — , пятница, 18 сентября, . Максимальная продолжительность — 20 минут.
Некоторые заметки о карте, которые могут оказаться полезными или интересными:
- Карта представляет собой гравюру на дереве Амброзиуса Гольбейна 1518 года, иллюстрирующую второе издание книги Утопия Томаса Мора.
- Утопия — текст, положивший начало давней традиции утопической литературы, описывающей так называемые совершенные общества. Однако название Мора представляет собой каламбур: «ou» — «не», «eu» — это хорошо, а «topos» — это место, поэтому «Utopia» может означать «хорошее место», но также и «нигде».
- Гольбейн воспроизводит остров в том виде, как его описал Мор — 320 км в поперечнике, имеет форму полумесяца, с большим заливом и рекой, протекающей через центр.
- Если смотреть определенным образом, карта напоминает человеческий череп, что, возможно, представляет собой некоторые из умышленных противоречий, присущих тексту Мора, и действует как memento mori.
- Столица Утопии на севере называется «Амаурот». чье имя происходит от греческого «призрачный» или «неизвестный».
- Река Утопии называется Анидрус, она также обозначена на карте, ее исток находится в небольшом водопаде (фонс), а ее устье (устье) также обозначено.
- В левом нижнем углу изображен рассказчик Утопии Рафаэль Гитлодей, по имени и беседующий с другим неназванным персонажем, вероятно, Питером Гиллисом.