Читать Остров тайн — Акентьев Владимир Васильевич — Страница 1
ПЕРВОЕ ЗВЕНО ЦЕПОЧКИ
Всякое путешествие начинается с одного шага. Этот шаг-первый. И пусть путешествие такое большое, что шаги ваши будут бесчисленны, как песчинки на морском берегу, — все равно только один из них будет первым.
Когда Валя, выйдя ранним утром за калитку, увидела на траве клочок бумаги и подняла его — разве могла она знать, какая цепь событий последует за этим?
Листок бумаги был еще влажен, на нем искрились бусинки росы. В каждой бусинке горело маленькое солнце. Валя прищурилась: синим карандашом было что-то написано, а сверху нарисован флажок — две диагонально перекрещивающиеся красные полоски: Прочесть записку Валя не смогла. Интересно, на каком она языке?.. На английском? Ну, нет — у нее по английскому весь год были круглые пятерки… На французском? Не похоже: во французском нет двоеточий над буквой «о». Может быть, на немецком? Или на шведском?
Валя решила показать находку Диме. С этим следовало торопиться: несмотря на ранний час, Дима в любую минуту мог отправиться по своим таинственным мальчишеским делам, а тогда… Попробуй тогда его отыскать!..
Дима только что окончил утренний кросс и уже перешел к водным процедурам… Фыркая, он стоял согнувшись под колонкой и энергично тер шею и руки жесткой мочалкой. Струя из крана, разбиваясь на тысячи брызг, стекала по его уже загорелым плечам, спине…
Он выхватил записку из рук девочки, но смотрел на нее совсем недолго — всего несколько секунд:
Откуда она у тебя?
За калиткой нашла. В траве.
Любопытно… — Дима помолчал немного, подумал и… вынул из кармана точно такую же записку!
Нашел за парком. Где в футбол гоняем…
Валя широко раскрыла глаза: две совершенно одинаковые записки, это совсем не то, что одна!..
На каком это языке, как ты думаешь?
На русском. Только зашифровано.
За-шиф-ро-ва-но? И что же — нельзя прочесть?
Почему нельзя? Шифр совсем простой, я сразу же догадался. Да ты и сама прочитаешь: пропускай нерусские буквы, и все…
Он перебросил полотенце через колонку и натянул майку.
Меня интересует флажок.
Флажок? А по-моему, он просто для того, чтобы было заметнее… Без него я, пожалуй, и внимания не обратила бы на бумажку!
Не-ет… Это морской флажок, сигнальный…Только я забыл, что он значит… Знаешь что? Пошли к Федьке! Их в клубе обучают всяким морским штукам…
Федю застали за завтраком.
Сложив бумажку так, что был виден только флажок, Дима показал ее Феде:
— Это морской флажок?
Морской. По международному своду — буква Ц. Или — V. По военно-морскому — Ю… Флажок этот применяется и как однофлажный сигнал: «Мне нужна помощь». Молока хотите?
Ешь ты скорее! — не выдержала Валя.
А что?.. Вы куда-нибудь собрались?
Дима рассказал о случившемся. Федя залпом допил молоко и поднялся. Широкоплечий, в полосатой тельняшке, он был немного ниже своего друга, но сбит крепче и казался чуть старше.
Все трое вышли из дому. Июньское солнце все выше подымалось в безоблачном небе, обещая жаркий день.
Вот и Зеленая улица…
Ребята прошли ее из конца в конец и в нерешительности остановились — они не обнаружили ничего необычного.
— Кому-то захотелось пошутить, а мы, как дурачки, тащимся неизвестно куда…
Феде никто не возразил.
Помолчали, стараясь не смотреть друг на друга.
— Не так мы сделали… Конечно, не так! Нужно разделить улицу на зоны наблюдения… Поняли? Я, например, буду наблюдать за домами и деревьями правой стороны, ты, Валь, — за тротуарами, газонами, мостовой. Федька — за домами и деревьями на левой стороне…
Предложение было дельное и всем понравилось. В самом начале улицы, у кромки тротуара, Валя подняла скомканную бумажку. Развернула…
— Смотрите!
На листке был тот же флажок и та же надпись.
Шаг за шагом продвигались трое ребят по Зеленой улице. Пустой спичечный коробок у скамейки, доска выломанная в заборе, почтовый ящик с открытой дверцей— теперь ничто не ускользало от их внимания. И результат не замедлил сказаться: на стволе старого тополя обнаружили бумажную мишень, пробитую в нескольких местах. Она была прикреплена кнопками к стороне ствола, обращенной к высокому забору: очевидно, чтобы ее не увидел случайный прохожий.
На мишени тем же синим карандашом были написаны десять букв.
— Это тоже, наверное, шифр, — сказала Валя. — Но здесь все буквы — русские!..
Вот чудак: поднял сигнал о помощи, а сам спрятался! — буркнул Федя.
Мало ли что может быть… Ведь мы пока ничего не знаем…
Стой!.. А пробоины? Не в них ли ключ?.. Конечно! Вот…
Димина догадка оказалась правильной.
Ольховая улица начиналась тут же, за первым углом. Это была самая короткая улица поселка. Как ребята ни приглядывались, они здесь ничего не нашли Стадо гусей, дробно щелкая клювами, щипало траву вдоль заборов. Они зло зашипели, когда наши друзья их побеспокоили…
Улица кончалась старым мостом через реку. За перилами, на самом краю бревенчатого настила, лежал камень— простой серый булыжник. В обычное время никто не обратил бы на него внимания, но сейчас ребята заметили булыжник уже издали… Не с ним ли связано следующее звено цепочки, которая влекла их куда-то?..
Под камнем лежала записка. Собственно, это нельзя было назвать запиской, поскольку никаких букв здесь не было: какой-то рисунок и цифры…
— Ребус! — первой догадалась Валя. — Конечно, ребус! Вот и запятая…
Да, на этот раз неизвестный зашифровал свое сообщение в виде ребуса. Разгадали его не сразу, хоть и был он маленький и в сущности совсем простой…
Итак — мост «закрыт»! Выше река была глубокая, ребята это знали. Они пошли вниз по стежке, которая вилась вдоль берега. В полукилометре река мелела и поворачивала на юг, огибая гряду красно-бурого плотного песчаника. Сквозь прозрачную воду отчетливо просматривалось дно.
Здесь перешли реку.
На другом берегу, на каменистой глыбе, нависшей над самой водой, увидели непонятные знаки, выцарапанные чем-то острым. Пониже был изображен ключ с цифрами 1 и 2 через черточку, дробью:
А знаете что? — сказал вдруг Федя. — Все это начинает мне нравиться!.. Непохоже, чтобы нас кто-нибудь морочил… Ведь это не шутка — расставить такие вехи!
Ладно! Этак мы тут до вечера простоим!.. Я уже прочитала, что здесь написано!
Поднявшись на берег, увидели две дороги, пересекавшие зеленые поля, — грунтовую и проселочную. За полями темной стеной стоял лес.
Трудно было определить на глаз, какая дорога ближе, расстояние пришлось измерять шагами… Вышло— идти по проселку. Впрочем, по дороге пришлось идти совсем немного: как только миновали поле, Федя остановился.
— Чего ты стал? — удивился Дима.
Федино лицо приняло выражение глубокого участия:
Димочка, а ты напрасно не надел шапочки… Вот солнышко и припекло твою бедную головушку!.. Неужели ничего не замечаешь?
А что тут замечать?.. Пыльную дорогу? Следы телеги? Вижу… Не только телеги, тут и велосипед проезжал… Трава — обычная…
С той стороны — канавка, здесь — камешки…
— Вот-вот!.. Вспомни-ка дорожные знаки юного путешественника.
Дима посмотрел. Три камня — один побольше, два других поменьше — лежали в виде короткой полудуги.
Читать онлайн Остров Тайна
Обыкновенная семья русских переселенцев Мельниковых, вышедших из помещичьей кабалы, осваивается на необъятных просторах подтаежной зоны Сибири. Закрепившись на новых угодьях, постепенно обустроившись, они доводят уровень своего благосостояния до совершенства тех времен. Мельниковы живут спокойной, уравновешенной жизнью. И неизвестно, сколько поколений этой семьи прожило бы так же, если бы не революция 1917 года. Эта новая напасть – постоянные грабежи, несправедливые обвинения, угрозы расправы – заставляет большую семью искать другое место жительства. Люди отправляются на север, но путешествие заканчивается трагически. Единственный случайно уцелевший мальчик Ваня Мельников оказывается последним в роду и последним хранителем важной семейной тайны…
Содержание:
Встреча в тайге 1
Некуда деваться 2
Проклятие бабки Глафиры 4
Анна 7
Один день Мельниковых 10
Последний медосбор 12
Этап 16
Застава Ломоватская 18
Остров Тайна 21
Колечко 26
Лежнёвка 29
Болотная старуха 31
Некуда бежать 36
Перемены на заставе 39
Последняя ночь 41
Восстание 44
Пуговицы 45
Догорающий факел 46
Мужик в коричневом кустюме 49
Найденыш 52
Чужая вера 55
«Без греха убиенные» 57
Неслышные шаги людоеда 59
Хлопушка для черной мухи 62
Ходок 66
Кто ты?. 68
Хромой перевал 70
Госпиталь 73
Командировка 78
Дед Шишка 81
Поклон от Константина 85
Встреча 88
Примечания 89
Владимир Топилин
Остров Тайна
Встреча в тайге
Куда бы ни упал взгляд её испуганных глаз, всюду стоят вековые, чёрные деревья. Лохматые, толстые кедры перемешивались с высокоствольными пихтами и елями. Между ними изредка встречались тонкие берёзки, жидкие рябинки и хилые сплетения кустов таволожника. Глухая чаща пугает, появляется настороженное, гнетущее чувство, как после страшной сказки бабки Дарьи, рассказанной детям на ночь, где оживает всякая растительность, вязкие корни превращаются в змей, а дикие звери ожидают человека за каждой валежиной. В таком лесу бывалый таёжник смотрит в оба глаза: не заблудиться бы, не закрутиться, вовремя заметить опасность. О ребёнке и говорить не приходится. Отпустить дитя в бескрайние дебри одного – всё равно, что отправить его на гибель.
Здесь всегда кипит жизнь. Проказливый ветер-верховик, что теребит сочную хвою, вдруг налетит порывами, раскачает из стороны в сторону прочные стволы. Падают на землю большие, размером с голову зайца, кедровые, охристые шишки. Перекликаясь тонкими голосами, снуют мелкие пичуги. Звонко цокая, гоняются друг за другом пышнохвостые белки. Взбивая тугой воздух упругими крыльями, порхают краснобровые рябчики. Там и тут вразнобой горланят дрозды. Кажется, никому нет дела до тонкого, призывающего на помощь детского крика.
В распадке движение: щёлкнул сучок, чавкнула под копытом коня грязь, глухо стукнули деревянные колеса. Вдалеке в просвете мелькнули тёмные тени, изредка лесную тишину нарушали негромкие голоса людей. По едва видимой тропинке движется обоз. Четыре взмыленные лошади тянут за собой скрипучие телеги с тяжёлыми, объёмными мешками. Три мужика тихо, опасаясь посторонних глаз, ведут коней под уздцы в гору.
Впереди залаяли собаки. Обозники остановились. На потемневших лицах отразился испуг, в глазах сверкнули искорки страха. Сыны посмотрели на отца: что дальше? Тот нервно запустил пальцы в бороду, прислушался, стараясь понять, на кого обращён голос: на зверя или человека. К собачьим голосам добавился слабый писк, отдалённо напоминавший мяуканье котёнка. Старший сын потянулся за ружьём, негромко спросил у отца: «Пойду, посмотрю?..» Мужчина согласно кивнул головой. Парень осторожно направился в тайгу.
Ожидание длилось недолго. С угорья, куда ушёл парень, раздался глухой, успокаивающий голос. Последний раз тявкнули и умолкли собаки. До ушей обозников долетели какое-то мурлыкание, лёгкий смех и радостный плач. Прошло ещё несколько минут, и из стены леса вышел сын. Закинув за спину ружьё, он нёс на руках… ребёнка. Девочку лет семи. Чумазую, с растрепавшимися из-под платочка волосами, порванном в нескольких местах лёгком, летнем платьице и грязными, босыми ногами.
– От-те ферт! – растерянно развёл руками отец. – Енто что за явление Христа народу?!
– Вот, тятя, нашёл и сам удивился! – с улыбкой прижимая к груди неожиданную находку, отвечал парень. – Думал, козуля али кабарга хнычет, а как подошёл ближе – вот-те раз! Дитя под кедром сидит, плачет, слово сказать не может. Как увидела меня, так к ногам и прижалась.
– Да уж… дела! – продолжал отец, и девочке: – Говорить-то можешь? – Та кивнула головой. – Ты кто такова? Откель будешь? Живёшь-то где? Как зовут-то?
– Маша. Из Жербатихи я, – живо ответила девчушка, дав понять, что своих спасителей она не боится.
– Во как! Мария, значит, – в удивлении поднял брови отец, прикидывая расстояние отсюда до таёжного посёлка. – Чья же ты дочка? Тятя кто твой?
– Тятя? – смело переспросила та и охотно ответила: – Тятю звать Михаил. А мамка… нет мамки. Померла в прошлом году… А вторая мамка, Наталья, водку пьёт да ругается.
– Уж не Михаила ли Прохорова ты дочка? – спросил парень постарше, а когда та утвердительно качнула головой, с тревогой осмотрелся по сторонам. – А с кем ты тут?
– Одна. Тишка да Митька меня сюда привели за шишками, а сами убежали… – проговорила Маша и захлюпала носом.
– Как убежали? Бросили, что ли? И давно ты тут, в тайге?
– Ночевала тутака, под деревом… Страшно!
– Во как, мила моя! Со вчерашнего, знать, здесь… Есть хочешь? Возьми хлеба… – отец достал из мешка каравай, отломил малышке. Девочка с жадностью припала к еде.
Старший сын посадил ее на мешки. Все трое переглянулись, негромко заговорили:
– А что, коли дорогу укажем домой, одна доберёшься? – наконец-то спросил отец, дождавшись, когда она доест последний кусок.
Девочка согласно кивнула головой и вдруг спросила:
– А вы, дядечка, тоже в тайге зерно прячете?
– Какое зерно?!. – побелели от страха мужики.
– Так вот же, в мешках! – Маша похлопала ладошкой по объёмным кулям и доверчиво начала рассказывать свою историю. – У меня тятя такое же зерно прятал в тайге. Потом дядьки в фуражках приехали, зерно нашли, – и по-взрослому, тяжело вздохнув, добавила с накатившимися на глаза слезинками: – Тятю забрали. До сих пор не приехал.
– Да нет же… не зерно то… орех кедровый везём… Откуда у нас зерно? – пытаясь доказать обратное, загудели все трое.
– А я вас знаю, дядечка! – улыбнулась Маша, глубоко, преданно вглядываясь в глаза своим благодетелям. – Вы на мельнице живёте. Мы к вам с тятей приезжали муку молоть. Вы мне ещё леденец давали.
– Дык… да… Наверное… Может быть… Орех-то кедровый в мешках. Орехом промышляем… – в полной растерянности лопотал отец, испуганными глазами посматривая на сынов. – На, вот тебе ещё хлеба… Забери весь… Одначесь, тебе домой надо… – передавая каравай девочке, дрожащим голосом говорил он. – Слушай, где речка внизу шумит. По ентой тропке пойдёшь и скоро на дорожку выйдешь, а по дорожке той рядом с речкой вниз поспешишь. Так к дому и выйдешь! Поняла? Да только… никому не говори, что нас видела. Ладно?
Маша согласно кинула головой, прижала к груди краюху хлеба, поблагодарила и пошла вниз в указанном направлении.
Отец и сыновья с тревогой смотрели ей вслед, набожно осеняя себя крестами. Губы шептали слова молитвы:
– Мать Пресвятая Богородица! Царица Небесная! Спаси и сохрани! Пронеси от злого рока!..
Надо ж такому приключиться… Человечка в тайге встретить! А ну как скажет кому?!Очень скоро выбравшись на таёжную дорогу, Маша поспешила вдоль речки. Проворно перебирая босыми ногами, обходя грязь и лужи, не забывала отщипывать от большой краюхи маленькие кусочки хлеба.
Оставшееся до жилья расстояние она прошла без приключений. Перед посёлком, у поскотины, навстречу попался отряд кавалеристов из восьми вооружённых всадников. Поравнявшись с ней, они задержались. Передовой, одетый в кожаную куртку, с красовавшейся звёздочкой на фуражке, остановил рядом с Машей танцующего коня:
– Эт-то откель такая махонькая да чумазая?
– Дак откуда? Ясно, что от Мельниковых бежит. Видно, попрошайничать бегала, – с усмешкой ответил за неё круглолицый, покрытый веснушками, красноармеец. – Что с неё спрашивать? Всё равно ничего не знает.
– Почему не знает? – не слушая подчинённого, продолжал комиссар, полез в карман, достал кусочек сахара. – На вот, – нагнулся к девочке, подал угощение. – Бери, не бойся! Сладкий.
Читать онлайн Остров Тайна страница 2
Она взяла сахар, ответила благодарностью:
– Спасибо!
– Как тебя зовут?
– Маша.
– Видела ты кого-нибудь по дороге, Маша? – прищурив глаза, спросил комиссар.
– Нет, – не отводя глаз, соврала девочка.
– А кто же тебе хлеб дал?
Она потупила взгляд, не зная, что ответить. Помог всё тот же словоохотливый, рябой красноармеец.
– Неужели непонятно, товарищ комиссар, откуда хлеб? Весь посёлок у Мельниковых кормится. Коли есть хлеб, знать, и зерно имеется! Нечего с ней время терять. Поедем, тёплыми застанем…
Тронув коней, отряд продразвёрстки поскакал по таёжной дороге. Маша побежала домой.
Некуда деваться
Усадьба Михаила Прохорова в посёлке на видном месте, третья от ржаного поля. Крепкий, двухэтажный дом из лиственницы, с резными наличниками, железной крышей и многочисленными постройками, привлекает внимание любого человека. Местное население Жербатихи относится к крепкому хозяйству по-разному. Кто-то видит в Михаиле хорошего, хваткого, предприимчивого, работящего мужика. Другие зло прищуривают глаза, подсчитывая богатый урожай зерновых, либо вовремя заготовленное в зиму сено. У Михаила своя молотилка, две конные косилки, конюшня на шесть лошадей, три коровы, свиньи для продажи, несчитанное количество кур. Погонный амбар за домом забит зерном, а прохладные погреба завалены картофелем и другими овощами.
Завидуют соседи зажиточному крестьянину, а по новым временам кулаку Михаилу Прохорову. А зависть, как известно, без глаз: никогда не видит, каким трудом и горбом достаётся щедрый урожай. Трудно понять, что крестьянину надо ежедневно вставать до восхода солнца, а ложиться с приходом темноты, пахать поле до тех пор, пока лошадь от усталости не упадёт, соскребать поздним вечером с пропитанной потом рубахи соль. Цену труду знает только тот, кто прожил крестьянские будни и помнит, сколько стоит одна подкова для лошади и как сложно достать молотилку.
Неизвестно, до каких материальных высот мог подняться Михаил Прохоров к своим преклонным годам, если бы не 1917 год. Может, и сбылась бы мечта хорошего хозяина: завести свой небольшой ямской двор, расширить поголовье лошадей до трёх десятков, гонять обозы с зерном, возить людей в санях до Красноярска. Новая власть и всеобщая коллективизация внесли резкие перемены в нелёгкую жизнь сибиряков.
Народная революция пробиралась в Сибирь годами. Жителям отдалённых таёжных деревень и золотых приисков воевать и бунтовать некогда. Не успеют рожь посеять, как пора сено на зиму косить. Вот уже и пшеница дозрела, картошка подошла, орех пошел. Еще заготовить дров на зиму, рыбу, мясо. Кто не успел запасы сделать, тому до следующей весны поясок на пузе туже подтягивать приходилось. Какое тут может быть бунтарство? Детей бы накормить, да самому валенки к морозам справить.
Не все так просто было в те далекие годы. Сибирские крестьяне практически не знали помещичьего гнета и нехватки земли. В основной массе они любили труд, корчевали под пашню столько тайги, сколько нужно, обзаводились крепким хозяйством. Живущие далеко от больших городов, они не всегда понимали, для чего и зачем нужна была революция семнадцатого года. Если бы каждому из них растолковали смысл ленинской идеи коллективизации, которая предполагала только добровольное объединение крестьян, возможно, все произошло иначе. Они бы, скорее всего, поняли и со временем приняли преобразования.
Но, как говорится, слышали звон, да не знают, где он. Среди них были и лодыри, и пьяницы, которые не имели ни кола, ни двора, а те, кто имел, не хотели даже у себя починить забор и подлатать дырявую крышу дома. Таких немного, по два-три человека на деревню, но они быстро уловили в перемене власти головокружительную, личную выгоду.
Зачем самому пахать землю, ехать в тайгу за лесом или плюхаться в ледяной воде, отмывая золото, если можно под шумок отобрать еду и кров у зажиточного соседа? Да такого со дня рождения ни один лодырь не видел! И с револьвером в руках стали по дворам зерно да скотину считать, как свое, кровно нажитое добро.
Коллективизация в Сибири только разозлила зажиточного крестьянина, насильно загоняя в колхозы. А отказавшихся начали преследовать.
Пришли братья Бродниковы во двор к Михаилу Прохорову, как к себе домой. В первую очередь под себя пару добрых коней подобрали. Из амбара половину зерна выгребли. Косилку и конские грабли конфисковали. На этом вроде успокоились, но пригрозили:
– Смотри у нас, Михаил Григорьевич. Теперь мы – власть! Мы – народ! Как скажем – так и будет.
Посмотрел Михаил на новую власть с тоской и пустотой в душе:
– Что же это за власть такая, чтобы честно нажитое потом, кровью, годами добро в руки ахмадеев перешло?!
Непонятна честному труженику политика новой партии. Да и кто партийцы? Кто ваятели новой жизни? Ванька с Петькой, что в прошлом году нанимались к нему навоз в поля вывозить.
Не только Михаил Прохоров не мог понять подобного. Семен Глазырин, торговавший зерном, с округлившимися глазами разводил руками:
– Как же так получается? Я всю жизнь мозолистыми руками колосок к колоску прибирал, своим дыханием шелуху выдувал, а теперь, значит, должен отдать своё добро на потеху лихоманцам?!
Уважаемый сельчанами дед Валуев топал ногами:
– Вот те раз! Сколько лет скот выращивал, племенных бычков да коров разводил, а тут голь перекатная наверх полезла… Мясо жрут вдоволь, зубы скалят, оскорбляют.
Никифор Мельников с сыновьями скрипят зубами. Третий раз братья Бродниковы на мельницу наведываются. Два обоза с мукой вывезли, ссылаясь на голод в стране и, так называемую, продразвёрстку. Может, и ладно, если бы всё в дело шло. Увезли Петька с Ванькой зерно, муку и сельхозорудия в район. Но только добрая половина оседала в карманах перекупщиков. Каждый день Бродниковы употребляли самогон, ели копчёную колбасу, хвастались новой одеждой и сапогами. Спрашивается, откуда у голытьбы деньги?
Недовольство волнует души крестьян, сетуют мужики на поведение бесчинщиков. В округе дела обстоят не лучше. В каждом населённом пункте есть свои Петьки да Ваньки. Обратиться некуда. Более того, слух в народе плавает, что скоро всё хозяйство на селе станет общим, наступит «коллективизация».
Тяжело на сердце Михаила Прохорова. Всё, чего всю жизнь добивался, в одночасье оплелось паутиной. Впереди – ни просвета, ни отдушины. Для чего стараться, если завтра всё отберут? Недавно умерла жена Дарья. Нет больше в крестьянской семье никого, кроме дочери Маши, которая родилась по деревенским мерам поздно.
Частые недуги одолевали Дарью, не смогла родить Михаилу достойных помощников-сынов. Сама преставилась от мучительной болезни к сорока неполным годам. Остались Михаил с маленькой дочкой одни. Большой, двухэтажный дом казался пустым. Для обслуживания крепкого хозяйства требовались проворные руки. Соседи настаивали:
– Как ты теперь, Михаил, с махонькой дочкой? Нехорошо, неправильно без женщины жить. Дарью не вернёшь. Каким бы ни было горе, а жизнь продолжается! Веди в дом новую жену. И тебе хорошо, и дочке опора. Наталья Потехина, солдатка, без мужика живёт.
Долго думал Михаил, всё не мог забыть любимую. К словам добродетелей прислушивался с неохотой, к улыбчивой Наталье относился с осторожностью. Со стороны посмотреть – ладная баба. Одна коровенку держит, как-то двоих ребятишек поднимает. Муж погиб в Первую мировую войну, но после этого в деревне слуха не было, чтобы Наталья связывала себя с кем-то из мужиков. При людях тиха и спокойна, в работе проворна и быстра. Хоть и внешне не красавица, но с лица воду не пить. На второй год после смерти жены решился Михаил на совместную жизнь с солдаткой. Привёл в дом Наталью с двумя сыновьями-подростками. Как потом оказалось, зря.
Первые месяцы жизни прошли спокойно. Наскучавшаяся по мужику и достатку, Наталья принесла в дом уют и порядок, исправно вела большое хозяйство, уважительно относилась к Михаилу, оставалась внимательна к падчерице. До тех пор, пока на свет родился сын. Отсюда всё и началось.
С появлением мальчика Наталья показала свой истинный нрав. Она стала считать себя полноправной хозяйкой, навязывать окружающим свои порядки. Как в старой сказке о Золушке. Постепенно Михаил покорно принял обязанность чёрного работника. Маша выполняла обязанности прислуги, со слезами на глазах принимая насмешки и издевательства сводных братьев и мачехи. Кроме того, Наталья вдруг оказалась страстной поклонницей алкоголя.
Дела Михаила шли плохо. Тяжёлая обстановка в селе, изъятие зерна, скота, молотилки, вывели мужика из равновесия. Однажды, вернувшись с поля поздно вечером, он застал хозяйку изрядно пьяной. Сварливая жена не могла найти оправдательных слов, не говоря о том, чтобы накормить голодного мужа. Все беды прошедшего дня были свалены на голову малолетней няньки, которая водилась с трёхмесячным Егоркой, но не успела протопить печь и сварить обед. Пьяница схватила девочку за косички, со злостью замахнулась кулаком.
Всегда спокойный, уравновешенный Михаил не сдержался, вступился за дочь, избил бабу. Та затаила обиду, ничего лучше не придумав, как рассказать Ваньке и Петьке Бродниковым, где Михаил спрятал в тайге сорок пудов отборной пшеницы. Исход превзошел все ожидания: Михаилу дали пять лет тюрьмы.
Читать онлайн Остров Тайна страница 3
Для Машеньки наступили истинно чёрные дни. Жизнь под гнётом мачехи и двух сводных братьев приравнивалась к каторге. Девочка вставала рано утром, несла в дом дрова, воду, топила печь, убирала комнаты, кормила скот. Когда Наталья болела с похмелья, ей приходилось доить коров. Но основная обязанность падчерицы заключалась в уходе за Егоркой, которому ещё не исполнилось и года. Сводные братья, копируя мать, жестоко подшучивали над девочкой, обвиняли во всех бедах и часто били. Переживая очередную несправедливость по отношению к себе, Маша пряталась за печку или под крыльцо, плакала, но безропотно выходила на голос мачехи исполнять очередное поручение.
Так продолжалось изо дня в день. Маленькая служанка превратилась в волчонка на привязи, который ждёт удара палки и не может выбраться свободу. Помочь было некому, как и некуда пойти.
В тот памятный день сводные братья Тишка и Митька отправились за кедровым орехом, взяв с собой сестру, что бы та собирала и обрабатывала шишки. Наталья не возражала, отпустила падчерицу с одним условием: чтобы та вечером протопила баню. Маша и не подозревала, что мальчишки бросят её и даже не вспомнят, что она босая и голодная. Оставленная на произвол судьбы, она переночевала в тайге под кедром, где её нашли отец и сыны Мельниковы.
Благополучно избежав допроса красноармейцев за поскотиной на краю села, Маша свернула за огороды. Пробраться необходимо было тихо, чтобы не заметили братья. Злых криков и подзатыльников мачехи девочка не боялась, привыкла. Сейчас у неё была одна забота – найти место, где спрятать недоеденный каравай.
Трудолюбивую девочку не часто потчевали вкусной едой. Последний раз она видела сахар при отце. Сладкие пряники и печенье от неё прятали, кушать за стол сажали после всех, когда насытятся Наталья, Тишка и Митька. Остатки супа или варёной картошки приходилось дополнять чёрными сухарями.
После того как посадили Михаила, мачеха перестала печь хлеб, покупала на припрятанные от хозяина деньги у соседей столько, чтобы хватало ей и любимым отпрыскам. Подарок Мельниковых: большой, свежий, утром испечённый каравай хлеба, для Маши стал лакомством, сравнимым с так хорошо запомнившимся сладким пряником.
Маша улыбалась. Она представила, как сегодня вечером подоит корову, а потом с парным молоком покушает на сеновале хлеб, который ей дали добрые дяди в тайге. Ей казалось, что в мире нет ничего вкуснее! За то, что Бурёнка дает ей молоко, она поделится с ними небольшими кусочками хлеба. И Разбою даст. Разбой – добрый друг Маши, верный пёс, которого всегда держат на привязи. Когда девочка плачет, спрятавшись под крыльцо, Разбой жмётся к ней, лижет лицо и тихо скулит. Только он понимает её горе, наверное, тоже плачет, зная, что такое боль. Тишка и Митька не раз избивали преданного сторожа палками.
На большом, отведенном под посадку картофеля участке, – никого. Пожухлая ботва перемешалась с бурьяном. Не хватило сил у Машеньки обработать большое картофельное поле одной. Помощников не было. По краям – высокая трава-дурнина, в которой сейчас хорошо прятаться от посторонних глаз.
За огородом, прямо перед домом, стоит пустующий амбар для зерна. В этом году туда никто не насыплет пшеницу и рожь. Слева – зимние пригоны для скота. Наверху – полупустые сеновалы, в которых сена, как говорил отец Михаил, на один жевок.
Осторожно пробравшись к пригонам, девочка залезла на сеновал. Здесь ей знаком каждый угол, много раз приходилось прятаться от пьяной мачехи и ее сынков, ночевать одной, закутавшись в старое одеяло на остатках пахучего сена.
А вот и доброе убежище в уголке над коровником. Маша положила хлеб на сено, накрыла одеялом. Сегодня вечером она заберётся сюда съесть припрятанный запас, запивая его тёплым молоком, и будет слушать, как сытая коровушка пережёвывает жвачку, фыркают отдыхающие лошади, где-то далеко на угорье шумит хвойный лес, а в глубоком логу журчит беспокойная, холодная речка. И станет ей так хорошо, тепло, сытно, почти как тогда, когда она забиралась сюда с отцом из душной избы на ночлег. Он прижимал её к себе, рассказывал истории и сказки, а она, счастливая, засыпала, чувствуя его сильную, мозолистую ладонь, крепким, детским сном.
Забравшись по куче слежавшегося сена под крышу, Машенька заглянула в щель между досок, откуда хорошо просматривалась ограда дома.
Посреди двора на чурке сидит Митька. Уставившись в одну точку, он снова и снова бьёт палкой по камню, пытаясь понять, почему тот не разбивается. В его глазах пустота. Мачехи Натальи и Тишки не видно.
Недолго задержавшись у наблюдательного пункта, Машенька спустилась с сеновала по лестнице. Разбой услышал её шаги, выскочил из-под крыльца, узнал, радостно залаял. Митька повернул голову, от удивления открыл рот, выронил палку, вскочил на ноги, какое-то время смотрел на девочку. Он был твёрдо уверен, что никогда больше не увидит её.
– Ты это… откуда?! – только и мог пролопотать Митька, но ответа не получил.
Не обращая на него внимания, Маша подошла к Разбою, приласкала собаку, после зашла в дом. Митька так и остался стоять с открытым ртом.
В доме прохладно, печь не топлена, полы не мыты, половики раскиданы по углам. За столом, уронив голову на руки, спит пьяная мачеха. В подвесной люльке кряхтит грязный и мокрый Егорка. Никто не может поменять ему пелёнки. Увидев Машу, братишка просветлел, улыбнулся двумя передними зубами, запищал котёнком, протянул навстречу ручки. Та взяла его, опустила на пол, побежала на улицу менять опилки в люльке. Митьки во дворе уже не было, по-видимому, он побежал за Тишкой, чтобы сообщить о неожиданном возвращении чернушки.
Девочка быстро уложила в зыбку одеяльце, сверху расстелила чистые, сухие простыни, налила в таз воды, чтобы искупать Егорку. На шум повернула голову пьяная мачеха. Заправив на голове разметавшиеся космы, Наталья в бешенстве сузила злые глаза:
– Ты где это цельную ночь пропадала, гадина?!
Началось!.. Маша опустила голову, стараясь не обращать на нее внимания, молча продолжала обмывать Егорку. Лишь бы за волосы не начала таскать! Мачеха поднялась с табурета, раскачиваясь из стороны в сторону, размахивая руками, залилась ругательствами.
Во дворе, сквозь одинарное окно послышались взволнованные голоса: прибежали Тишка и Митька. Братья ещё долго не решались зайти внутрь дома. К этому времени Маша успела уложить Егорку в люльку, сунула ему в рот бутылку с остатками, как оказалось, прокисшего молока. Ребёнок выплюнул соску, недовольно закричал, ещё больше распалив мать.
Внезапно заскочили разъярённые Тишка и Митька. В руках у одного из них остатки каравая, который Маша спрятала на сеновале в одеяло. Злорадно усмехаясь, он довольно показал его Наталье:
– Вот! На сеновале нашли!
– Отдай! – бросилась к нему Маша. – Не тебе дали!
Митька с силой оттолкнул её от себя, играя роль победителя. Девочка заплакала, подбегала к нему ещё и ещё раз, но всякий раз была отбита более сильным мальчишкой. В очередной раз Митька ударил её так, что она упала на пол. Закрыв лицо ладошками, Маша заплакала, а Митька торжественно передал хлеб матери:
– От нас спрятала. Сама сожрать хотела… одна.
Та взяла, понюхала:
– Где взяла?!
Несчастная падчерица молчит.
– Говори, гадина, где взяла?! – наступая, продолжала орать женщина. – Украла?! – бросила хлеб на стол, схватила Машу за волосы.
Тишка и Митька отошли в сторону, довольные, наблюдая за тем, как над ней издевается их мать.
– Где своровала? Говори!.. – таская за волосы маленькую заложницу обстоятельств, продолжала Наталья.
– Не украла… – с глубоким стоном наконец-то созналась девочка. – Дядечки дали!..
– Какие дядечки? – удивилась мачеха, ослабив хватку.
– Там… в тайге, – сквозь рыдания ответила падчерица и рассказала всё, что произошло.
Плохо соображая, Наталья присела на табурет у стола, молча выслушала, а под конец только и смогла спросить:
– На телегах мешки везли?!
– Да, – подтвердила девочка, продолжая плакать.
– Смотри у меня! – прошипела полупьяная баба и переключила внимание на стол с красовавшейся посередине бутылкой с самогоном. – Наврала – космы повыдеру!.. – и стала наливать в стакан мутную жидкость.
Понемногу всё затихло. Наталья глотнула из стакана, начала давать указания падчерице:
– Воды неси… дров неси… картошку вари…
Митька и Тишка отломили по куску от каравая, проворно выскочили во двор по своим делам.
Прошло много времени, прежде чем девочка выполнила большую часть работы. Вкусный хлеб на столе не давал ей покоя. Жуткий голод подталкивал к тому, чтобы взять хоть немного, кусочек, но мачеха всё сидела за столом.
– Маменька! Кушать хочу! – робко попросила она, протягивая руку к караваю. – Можно кусочек хлеба возьму?!
– Ах ты, гадина ненасытная! – вдруг взорвалась Наталья, вскакивая из-за стола. – Тебе бы всё жрать! Нажраться не можешь! Я тя счас накормлю… – и, изловчившись, пнула Машу ногой в живот.
От сильного удара девочка перелетела через кухню, ударилась спиной об стену. Крик боли наполнил дом. Маша зарыдала, схватившись руками за живот, пьяная хозяйка, желая дальнейшей расправы, пошла на неё. Девочка выскочила из дома и юркнула под крыльцо. Слёзы душили, острая боль в животе разрывала, мутный туман кружил голову. Согнувшись пополам, Маша упала на собачью подстилку.
Она не помнит, как долго пролежала. Бухали по крыльцу торопливые шаги, набатом в ушах отдавались голоса. Несколько раз под крыльцо заглядывали, смеясь, братья.
Серия книг Тайны забытого острова | издательство Пальмира
«Пальмира» — совсем молодое издательство, но опыт у ее сотрудников немалый. В штат вошли лучшие кадры «Амфоры» и других известных петербургских издательств. Главой издательства стал бывший главный редактор «Амфоры» Вадим Назаров. «Пальмира» — новое подразделение инвестиционно-издательского холдинга Т8, в который также входят такие гиганты издательского бизнеса как «Рипол-Классик», а так же ультрасовременный типографский комплекс, расположенный в московском Технополисе, который позволяет печатать книги от 1 до 1000 экземпляров. Имея такую базу, «Пальмира» планирует издавать уникальные гуманитарные проекты — искусствоведческие, посвященные истории музыки и литературы — именно тем тиражом, который необходим их не слишком широкой аудитории. В планах присутствуют и более традиционные проекты, в которых все лучшее, чем славилось издательство «Амфора», будет сочетаться с новыми, свежими идеями.
Тайны забытого острова
«Пальмира» — совсем молодое издательство, но опыт у ее сотрудников немалый. В штат вошли лучшие кадры «Амфоры» и других известных петербургских издательств. Главой издательства стал бывший главный редактор «Амфоры» Вадим Назаров. «Пальмира» — новое подразделение инвестиционно-издательского холдинга Т8, в который также входят такие гиганты издательского бизнеса как «Рипол-Классик», а так же ультрасовременный типографский комплекс, расположенный в московском Технополисе, который позволяет печатать книги от 1 до 1000 экземпляров. Имея такую базу, «Пальмира» планирует издавать уникальные гуманитарные проекты — искусствоведческие, посвященные истории музыки и литературы — именно тем тиражом, который необходим их не слишком широкой аудитории. В планах присутствуют и более традиционные проекты, в которых все лучшее, чем славилось издательство «Амфора», будет сочетаться с новыми, свежими идеями.
Внимание!Если Вы обнаружили ошибку на странице серии «Тайны забытого острова», пишите об этом в сообщении об ошибке. Спасибо!
«Остров секретов» Патрисии Уилсон
Я закончила эту книгу со смешанными чувствами. Некоторые части истории абсолютно сенсационные и действительно поразили меня, другие части оставили меня в довольно двойственном состоянии и разочаровали.Хорошо, так что это двойная история, действие которой происходит в наши дни, и перемещается туда и обратно во времени к 1940-м годам на Крите.
Это история Энджи, которой за тридцать, которая должна выйти замуж, и ее большой и очень сложной семьи. В Лондоне, где она родилась и воспитывалась мамой, которая хранила свое прошлое и прошлое в секрете и
, я закончил эту книгу со смешанными чувствами.Некоторые части истории абсолютно сенсационные и действительно поразили меня, другие части оставили меня в довольно двойственном состоянии и разочаровали.Хорошо, так что это двойная история, действие которой происходит в наши дни, и перемещается туда и обратно во времени к 1940-м годам на Крите.
Это история Энджи, которой за тридцать, которая должна выйти замуж, и ее большой и очень сложной семьи. В Лондоне, где она родилась и воспитывалась своей мамой, которая хранила свое прошлое и прошлое в секрете и очень уклончиво рассказывала о собственной истории Энджи, она отчаянно пытается помешать Энджи навещать семью своей матери на Крите.
Но она упорствует и отправляется в путь, чтобы обнаружить, что ее пожилая бабушка очень хотела освободиться от бремени, и то, что начинается с воссоединения семьи, превращается в травмирующее повторение трагического прошлого бабушки Марии во время немецкой оккупации Крита во время Второй мировой войны.
Я попал в эту ветку и был очарован, я также был потрясен зверствами, которые, к сожалению, основаны на фактах.
Я предпочел эту историческую хронологию, она суровая и грубая, а иногда и очень наглядная и жестокая, и кажется чрезвычайно хорошо проработанной и написанной.
Напротив, более современная часть истории становится все более и более сложной, извилистая и вращаясь со сложными побочными историями, которые временами спускаются почти в фарс. Я считаю, что две части истории на самом деле не сочетаются так хорошо, как мне бы хотелось, и есть довольно тошнотворная романтическая нить, которая была довольно излишней.
В целом книга заставляла меня читать и хотеть знать, что должно было произойти, но финал не такой гладкий, как я ожидал от более раннего качества письма.Это почти как если бы 2 разных человека написали 2 таймлайна, а затем попытались исправить их вместе.
N.B. Закончив работу над книгой, я проверил автора и должен признать, что не удивился, обнаружив, что она ранее написала 53 романа для Миллса и Буна. Этот тип романтической фантастики совершенно не в моем вкусе, и этот стиль просачивается через то, что в остальном является прекрасной исторической драмой.
Есть несколько замечательных персонажей, я особенно любил Вула, и описания Крита, очевидно, написаны автором с глубокими знаниями и любовью к острову, они богатые, информативные и очень запоминающиеся.
Хорошее праздничное чтение и обязательно для всех, кто любит Крит.
.Тайный остров Энид Блайтон
Опубликовано 18 лет спустя после выхода первой части «Детей с товарным вагоном», и мальчик это показывает. Я не удивлюсь, если узнаю, что Блайтон прочитал книгу Уорнера и решил придать ей английский оттенок.Трое детей остались на попечении своих жестоких тётя и дядя после того, как их родители исчезли во время перелёта за океан. Соседского мальчика наполовину растит дедушка, которому все равно, там он или нет. Таким образом, два и два — классический список персонажей Блайтона.T
Опубликован через 18 лет после выхода первой части «Детей из товарного вагона», и мальчик это показывает. Я не удивлюсь, если узнаю, что Блайтон прочитал книгу Уорнера и решил придать ей английский оттенок.Трое детей остались на попечении своих жестоких тётя и дядя после того, как их родители исчезли во время перелёта за океан. Соседского мальчика наполовину растит дедушка, которому все равно, там он или нет. Таким образом, два и два — классический список персонажей Блайтона.Все они убегают на этот крошечный островок посреди озера — они убеждены, что никто даже не знает, что там есть !! Эти дети, очевидно, настолько эгоцентричны, что думают, что если они не осознавали, что это было, то никто другой тоже. Неважно, что человеческое жилище Британии восходит к незапамятным временам, и все это было подробно нанесено на карту к 1930-м годам!
Они едут на протекающей весельной лодке, чтобы устроить дом на этом «секретном» острове, и именно там оказывается товарный вагон.Они строят хижину из ивовых кольев, старшая девочка берет с собой корзину для шитья и творит чудеса, сохраняя свою одежду пригодной для ношения (не говоря уже о том, что все они в том возрасте, когда они будут расти, как сорняки), а детей накормить до лопания. , Они питаются малиной, сливками, салатом и рыбой, пойманной в озере. Конечно, история начинается с весны до лета, поэтому они могут спать грубо и никогда не чувствовать этого, и очень редко идет дождь или бывает холодно. В тексте говорится, что они довольно толстые от сливок и яиц, но их одежда держалась!
Знаете, это приличные английские дети из среднего класса, несмотря на то, что их злые родственники до сих пор не позволяли им ходить в школу, чтобы они могли работать дома.(Очевидно, в то время в Британии не было прогульщиков. Их родители пропали без вести всего несколько месяцев, наверняка они не попали бы где-нибудь в список округов?) Вот почему для этих честных британцев совершенно нормально украсть . все, что они могут получить от мерзких тети, дяди и дедушки! Они регулярно совершают набеги на оба сада (а их скупые дешевые родственники этого не замечают?), Поднимают все, что не привязано к хозяйственным постройкам, а один мальчик даже немного практикуется в B & E, чтобы иметь приличную одежду, которую они могут надеть, когда их одежда станет потрепанной. , Я заметил, что, несмотря на то, что в те дни ткани были сделаны на долгий срок, всякий раз, когда кто-либо в рассказе 1930-х годов о детских лагерях на острове, таком как The Castaways of Pete’s Patch, их одежда оказывается в клочьях после очень короткого время — иногда меньше недели!
Как обычно в рассказах Блайтона об исполнении желаний, есть один ленивый ребенок, которому нужно выучить урок о том, как не опускать голову и не быть младенцем (то есть не ныть!). Конечно, в конце концов, все получается, и хотя мы этого не видим, неприятным отношениям обещают возмездие.Единственным странным моментом было то, что они попрощались со своим островом и бросили корову на произвол судьбы. Однако я читал, что Блайтон, как правило, делала наброски рассказов своих детей, так что, возможно, ее не волновали детали. Нормальное чтение перед сном.
.Таинственный остров (Тайны Друна, # 3) Тони Эбботт
| Обзор блога Reader Fox |Чем больше я продолжаю перечитывать Тайны Друна романов Тони Эббота из моего детства, тем больше я чувствую, что в этих книгах ничего не происходит. В каком-то смысле они похожи на подешевевшие книги о Нарнии, смешанные с некоторыми недоработанными, но очень напоминают мне персонажей Гарри, Рона и Гермионы. Временами буквально кажется, что большая часть книги — это какой-то наполнитель с абсолютно крохотными моментами, в которых сюжет движется
| Обзор блога Reader Fox |Чем больше я продолжаю перечитывать Тайны Друна романов Тони Эббота из моего детства, тем больше я чувствую, что в этих книгах ничего не происходит.В каком-то смысле они похожи на подешевевшие книги о Нарнии, смешанные с некоторыми недоработанными, но очень напоминают мне персонажей Гарри, Рона и Гермионы. Временами буквально кажется, что большая часть книги — это какой-то наполнитель с абсолютно крошечными моментами, в которых развивается сюжет. Конечно, ничто из этого на самом деле никуда вас не приведет, и поэтому вам нужно прочитать следующий выпуск, чтобы получить хоть какую-то историю развития. Загадочный остров, на данный момент, является худшим нарушителем этого.
Вспоминая эту книгу, я искренне не могу придумать ни единого ее аспекта, который был бы необходим для всеобъемлющего сюжета сериала. Я имею в виду, если честно, такое ощущение, что НИЧЕГО не произошло. В конце концов, единственное, что на самом деле происходит в третьей книге, — это то, что Спарр снова пытается снова украсть волшебный драгоценный камень «Красный глаз». Он вызывает крушение их корабля и кораблекрушение группы на острове существа, которое он поработил. Они должны вернуть драгоценный камень, а затем вернуться к тому, что они делали до того, как Спарр атаковал их.
Итак, в конце концов, эта книга не более чем эквивалент эпизода-наполнителя.
Ничего не произошло, потом все снова уходят домой.
Кстати, я искренне озадачен тем фактом, что этим персонажам постоянно нужно возвращаться в свой мир снова и снова. Они приезжают, проводят несколько часов в Друне, а затем снова направляются домой только для того, чтобы вернуться за следующей книгой и продолжить там, где остановились. Это почти странная аллегория чтения книги.Когда вы поднимаете его, вы погружаетесь в мир, а когда вы его кладете, вы возвращаетесь домой. Все-таки зачем возиться с этим в детской книге?
Я чувствую те же жалобы, что и раньше, к каждому из персонажей.
Я все еще не чувствую, что могу рассказать вам что-то определенное о самих персонажах. Есть еще небольшие случаи, когда мне кажется, что я вижу Нила как гигантского болвана, а Джули — умной девушкой, но это все. Эрик сейчас еще менее развит, он просто приятный и энергичный искатель приключений.Гален — очень стереотипный волшебник, а Макс — просто помощник, который помогает, когда может.
Для меня безумно, что я могу проводить все больше и больше времени с этими персонажами и все еще чувствую, что я их совсем не знаю.
В чем тогда смысл?
Итак, третья книга не так уж и хороша, и честно говоря, ее можно пропустить, ничего не потеряв. Тем не менее, эту серию по-прежнему легко читать для юных читателей и, таким образом, они по-прежнему представляют собой насыщенную историю, позволяющую им оставаться вовлеченными.Что эта серия книг продолжает преуспевать, так это письменное действие. И это само по себе помогает поддерживать интерес юных читателей. Несмотря на это, третья книга была бессмысленной в общем сюжете.
| Instagram | Twitter | Читатель Фокс Блог | Блогловин | Facebook |
.