|
Вера, e-mail: [email protected], город: Санкт-Петербург Ты опять стоишь у порога, Антохина Анна, e-mail: [email protected], город: Мурманск Зачем ты снова полюбила? И помни то, что время лечит. И совсем скоро станет легче… Анчик, e-mail: [email protected], город: Сергиев Посад Ты спросишь: «Почему?». Тебе я не отвечу… alexia, e-mail: [email protected], город: Солигорск Ищу тебя среди людей, И жду тебя, но ты уходишь. Люблю тебя я одного, Но ты ведь это и не знаешь. Ты не поймёшь наверное меня, Как трудно всё — таки любить тебя! Хотелось крикнуть на весь мир, Что ты единственный и мой любимый, Но жаль, ведь ты не слышишь вновь И я тебе, наверно, безразлична. Хотелось всё — таки конечно быть любимой И розы красные держать в руках. Но ты не видишь ведь моих усилий, Так зачем же всё — таки страдать? Хотелось холод в твоём сердце растопить И быть с тобой и днём, и ночью. Любить тебя при всякой боли И быть с тобой при всякой доле! Крылов Сергей Вячеславович, e-mail: [email protected], город: Ростов-на-Дону Девчонка Девчонка, милая девчонка, Ласкаешь до заката дня. Где нет тебя – там сумрак бродит, Вот краткий миг настал – То вдруг колючие с иголками зрачков, Хочу я в синий омут окунуться, Расплавлю. Все равно, я не угас. Поэтому твой Ты пришла, как к уставшему сила, Ты найдешь те простые слова, Я склоняюсь пред мудростью женской, Lisichka Глупые слова, глупые стихи Память снова напомнит Снова плачут свечи о тебе И сгорит опять душа дотла Снова слезы будут до утра Потому что, я люблю тебя Я хочу тебе дарить себя Завтра снова будет новый день Дождь пройдет, мне станет веселей Я с любовью, вспомню о тебе С грустью, об израненной душе. Лиана, e-mail: [email protected], город: Чалтырь Капли дождя, Катя, e-mail: [email protected], город: Сочи Не надо прошлое нам всем вспоминать, Между нами густой туман, Ну давай мы возьмемся за руки, Помечтаем хотя бы о том, Чтоб короткими были разлуки, Чтоб всегда мы были вдвоем! Митрофанова Екатерина, e-mail: [email protected], город: Санкт-Петербург Расставанья-это маленькая смерть.. Зимний вечер. Артём, e-mail : [email protected], город: LeverkusenВот снова ночь, пора вссем спать. Не уснуть мне сегодня снова Почему же в жизни так бывает Жизнь моя проходит как в аду. Я тебя люблю, но не ласкаю С горя я наверное умру, Тот другой берёт тебя за плечи, Сердце согреваешь ты ему Ну а я мечтаю лишь об этом И ночами спать я не могу. «От А для А.» Как я хочу тебя обнять, Тебя в объятья заключать Барби, e-mail: [email protected], город: Киев Ты прикасаешся ко мне Любовь ли это, или страсть? Когда я с тобой Я знаю, потом будет больно… Ведь я живу Ты для меня Ася, e-mail: [email protected] Если люди разлюбили Ну, а если расставанье — Елена, e-mail: [email protected], город: Ноябрьск Не ждать… Громкий крик упадёт. Разобьётся о плиты. Что-то вверх. Или вниз. Я срываюсь с обрыва. Ветер. Крик. Облака. В клочья рваные крылья. Синий шёлк. Обожглась. И любовь. И победа. Прошептать. Не смотри. Не уметь. И страдать. Без тебя. Всё равно. Я живу? Существую. Тёплый ветер, e-mail: [email protected], город: Москва Зачем живу? Когда уходит Солнце И светят звёзды ярко Евгения, e-mail: [email protected], город: Москва Я пишу тебе, мама, без ответа письмо, Напишу, что скучаю, Далеко, недоступна Нет со мною глаз нежных, С той же силой огромной Ты меня не обнимешь, Если б было возможно, Свет, что вдруг зажег, не гаси, Если грустно и ты не спишь, Вспомни руки мои, глаза, Нет дороги для нас одной Пускай уходит солнечное лето. Ты не ищи меня в толпе прохожих, Я не скрываю больше тихо слезы, Я улыбаюсь, я смеюсь, не плачу… Елена, город: Одинцово Какая боль, проснуться в тишине Светлана, e-mail: [email protected], город: Москва Я забуду, что значит гордость Буду я за тебя молиться. Екатерина, e-mail: [email protected], город: Москва Для тебя….. Зачем ты рядом милый мой, Забудь, а лучше уходи, Для тебя….. Я писала для тебя стихи, Сердцу больно, а душа пуста. Боль разлуки, одиночество, тоска. Екатерина, e-mail: [email protected], город: Москва Комментарии: Пусть будет день Пусть ты мечта, Пусть будет день Наталья, e-mail: [email protected], город: Москва Зачем? Зачем всё было так прекрасно? Зачем предстал ты очень милым? Зачем открыла тебе сердце? Зачем пришел тот час разлуки? Зачем ты тронул мою душу? Зачем любовь прошла так быстро? Зачем пишу я эти строки?
Посвящение Ю** Теперь мы как чужие, Нюта, e-mail: [email protected], город: Борисполь,Украина Все падает, все рушиться, все бьется… А знаешь, даже легче без тебя. Майя, e-mail: [email protected], город: Москва Расскажу я ветру о своей беде, Что с тобою происходит? Не могу никак понять.
Сердце стучит… пульс бьется неровно Шитова Марина, e-mail: [email protected], город: Минеральные Воды Зачем?
Письмо… Тебе пишу последнее письмо, Viko Поздравляю тебя, мой любимый, Это праздник надежды в любви. В этот день есть возможность в ответ Пусть же день Валентина святого frensis, e-mail: [email protected], город: Кармиель Снова вместе… Катилась слеза скупая Травой заросла могила. Боль была нестерпимой. ритуська, e-mail: [email protected] Я помню, как ты уходил, Елена, e-mail: [email protected], город: Россия, Санкт-Петербург Потеря друг друга В последний раз увижусь завтра я с тобой. Бондар Светлана, город: Умань Cила твоего желанья Блещут звёзды россыпью огней, Музыкальный водопад притих. Тело наливается огнём. Неприступность улетает сном, Казаново Схожу с ума, когда ты рядом. Иришка Я снова одна, сижу у окна… Я снова одна, сижу у окна, Я буду ждать тебя, любимый, Закрыть глаза и на минутку Я буду помнить те мгновенья, Не могу себе представить, Каждый день-двойник другого Никому я раньше не сказала Пойми, любимый, это счастье Ты помнишь ласковые речи, Я верю, знаю, что когда-то, Прости меня, любимый… Прости меня, любимый, Что поверишь мне, Nadya Я зубы стисну,
Следующая страница
Стихи публикуются 1:1 из книги «Lirics». © Copyright сохраняется исключительно за авторами опубликованных стихотворений. Добавить-удалить стихотворение можно связавшись с авторами сайта по почте. |
Короткие стихи о любви к любимому мужчине
Ты это смс читаешь,
А я скучаю без тебя.
Ведь ты ещё совсем не знаешь,
Как сильно я ЛЮБЛЮ тебя!
2
Будь твердым, как кремень,
Могучим, как скала.
Борись за свою цель,
Чтобы скорей сбылась!
Проблемы исчезают,
Когда мужчина ты.
Тебя я поздравляю,
Осуществляй мечты!
3
Я люблю тебя, как море любит солнечный восход,
Как нарцисс, к волне склоненный,- блеск и холод сонных вод.
Я люблю тебя, как звезды любят месяц золотой,
Как поэт — свое созданье, вознесенное мечтой.
Я люблю тебя, как пламя — однодневки-мотыльки,
От любви изнемогая, изнывая от тоски.
Я люблю тебя, как любит звонкий ветер камыши,
Я люблю тебя всей волей, всеми струнами души.
Я люблю тебя, как любят неразгаданные сны:
Больше солнца, больше счастья, больше жизни и весны.
4
Иногда бывает так,
Что рассорит нас пустяк.
Очень хочется сказать,
Что не будет так опять.
Лучше больше не сердись,
А прости и улыбнись.
5
Рядом нет тебя, а сейчас зима,
Инеем покрылась я от холода.
Жду когда приедешь и согреешь сам,
Знаешь как скучаю, мерзну по ночам!
6
Любви, одной любви! Как нищий подаянья,
Как странник, на пути застигнутый грозой,
У крова чуждого молящий состраданья,
Так я молю любви с тревогой и тоской.
Стихи о безответной любви к мужчине
А он мне в сердце радугу включил
И заискрились яркие цвета…
Меня своим примером научил,
Что нужно верить, если есть мечта…
Реальный человек, но неземной,
Всё потому, что послан мне с небес,
С заданием – приглядывать за мной.
Я до него не видела чудес.
8
Я люблю тебя, мой милый и родной!
С ума схожу от счастья быть с тобою…
Я рада от того, что ты судьбой
Дарован мне с огромною любовью!
Я вознесла тебя на пьедестал,
Иначе просто быть у нас не может.
Ведь ты – мой Бог и ты – мой идеал,
И нет мужчины мне тебя дороже!
Твои слова звучат чудесной песней,
Когда ты говоришь мне о любви.
Я счастлива, что мы с тобою вместе,
Все чувства наши нежные храним!
9
Я твоя… Понимаешь… Твоя!
Обожаю! Хочу! И ревную!
Из под ног уплывает земля
Когда я твои губы целую.
Ты лишь мой… Никому не отдам…
Да нахально звучит… Ну и пусть!
Всё с тобой разделю пополам
Своё счастье, радость и грусть
Я и так сумасшедшей была
А сейчас я совсем в зоне риска…
Я с тобой за буйки заплыла
И развязка уже совсем близко..
Ты ворвался в моё подсознание
Превращая мою зиму в лето..
Я тону в тебе, как в мироздание
Без спасательного жилета…
Каждый миг, каждый час, каждый день
В моих мыслях ты ходишь и дышишь
Ты со мной неотступно, как тень…
Я ТВОЯ, МОЙ ЕДИНСТВЕННЫЙ… Слышишь?
10
В моих мечтах один лишь ты,
и мысли все мои просты.
Хочу скорей тебя обнять,
и важные слова сказать.
По тебе я очень соскучилась,
в одиночестве вся измучилась.
Когда же ты уже приедешь,
своим теплом меня согреешь…
11
Счастьем награди,
Меня ты обними,
Скажи те слова,
От которых буду
Очень счастлива я
12
Когда ты рядом – все небо в лазури
И мир вокруг в радужных красках!
В моем сердце страстные бури,
Когда я тону в твоих глазках!
13
Люблю, когда ты сладко спишь,
Люблю смотреть в твои глаза
И видеть,как в них отражаюсь я.
Люблю, когда ты говоришь
Трогательные стихи о любви для мужчины
Бывает настроенье, что никому не рад,
Тогда я принимаю твой добровольный вклад,
Твой свежеиспечённый любимый мой пирог,
Хочу, чтобы ты сделал — то, что никто не смог.
Зашёл сегодня вечером один ко мне домой,
Так хочется почувствовать заботу и покой.
Мелодия души твоей лишь мне сейчас слышна.
Чудесно, что по жизни кому-то я нужна.
15
Ты только мой мужчина и это так необычно,
Мне больше жить одной было привычно.
Но теперь наши судьбы воссоединились
И в моем животе бабочки поселились!
16
Неважно для мужчины быть красивым,
Зато как важно умным быть,
Иметь друзей, родных, и не вполсилы
Творить, работать и любить!
17
Подари мне частичку тепла,
Что когда-то тебе отдала.
Подари мне немножко себя,
Чтобы это меня обнимало.
Подари…. И я буду с тобой
Этой звездной, ночною порой.
Для меня ты – мой самый родной.
Не могу без тебя, дорогой!
18
У меня из груди убежало сердечко,
Побежала за ним, а оно — за крылечко.
Если кто-то к тебе постучится внезапно —
Это сердце моё! Ты впусти его, ладно?
19
О любви читая строки, я бы плакала…
Как в романах — и светло, и безмятежно,
Слепо веря предсказаниям оракулов
И стихам твоим в конвертах белоснежных.
Ах, как я тебя ждала бы со смирением…
Зажигала бы свечу, курила ладан,
Покоряясь куртуазным восхищениям
И пленительно звучащим серенадам.
Короткие стихи о безответной любви к мужчине
Не могу отвести я глаз,
Не могу на тебя наглядеться.
Я в любви признаюсь сейчас,
Я дарю тебе свое сердце.
Как в пустыне глоток воды —
Так нужны мне твои объятия,
Расцветают в душе сады,
Век готова тебя целовать я.
21
Встретят люди бурными криками
Залпы яркие в небе огненном,
И любовь моя звонкими рыками
Будет снова победно обогнана.
22
Мой любимый, ласковый, родной…
Самый лучший, самый нежный.
Мой прекрасный рыцарь, дорогой,
Мир бескрайний мой, безбрежный.
Без тебя все блекнут краски,
Всё как будто в полутьме.
Без твоей заботы, ласки
Угасает тихо жизнь во мне.
Лишь одно твое касанье
Все меняет как по волшебству.
Лишь увижу глаз твоих сиянье
И уже я вновь живу.
23
Любимый мой, мой дорогой
Тебя люблю я очень сильно,
Ты для меня самый родной,
Самый любимый мой мужчина.
Ты обними меня, родной,
Своей рукою, такой сильной,
И наша вечная любовь,
Навеки будет нерушима.
24
сегда мужчину украшали
Ум, сила, добрые дела…
Из этих добродетелей едва ли
Судьба твоя хоть в чем-то обошла.
Желаю много лет здоровья,
В минуты грусти не тужить,
В семье найти опору счастья,
Всегда, во всем мужчиной быть!
25
О, для тебя я сделаюсь поэтом!
Готов писать и прозой и стихами,
Распоряжаться мыслью и словами
И рифмы в ряд нанизывать сонетом.
Зоя — Алигер. Полный текст стихотворения — Зоя
Вступление
Я так приступаю к решенью задачи,
как будто конца и ответа не знаю.
Протертые окна бревенчатой дачи,
раскрыты навстречу московскому маю.
Солнце лежит на высоком крылечке,
девочка с книгой сидит на пороге.
«На речке, на речке,
па том бережочке,
мыла Марусенька белые ноги…»
И словно пронизана песенка эта
журчанием речки и смехом Маруси,
окрашена небом и солнцем прогрета…
«Плыли к Марусеньке
серые гуси…»
Отбросила книгу, вокруг поглядела.
Над медными соснами солнце в зените…
Откинула голову, песню допела:
«Вы, гуси, летите,
воды не мутите…»
Бывают на свете такие мгновенья,
такое мерцание солнечных пятен,
когда до конца изчезают сомненья
и кажется, мир абсолютно понятен.
И жизнь твоя будет отныне прекрасна —
и это навек, и не будет иначе.
Все в мире устроено прочно и ясно —
для счастья, для радости, для удачи.
Особенно это бывает в начале
дороги,
когда тебе лет еще мало
и если и были какие печали,
то грозного горя еще не бывало.
Все в мире открыто глазам человека,
Он гордо стоит у высокого входа
… Почти середина двадцатого века.
Весна девятьсот сорок первого года.
Она начиналась экзаменом школьным,
тревогой неясною и дорогою,
манила на волю мячом волейбольным,
игрою реки, тополиной пургою.
Московские неповторимые весны.
Лесное дыхание хвои и влаги.
…Район Тимирязевки, медные сосны,
белья на веревках веселые флаги.
Как мудро, что люди не знают заране
того, что стоит неуклонно пред ними.
— Как звать тебя, девочка?
— Зоей.
— А Таня?
— Да, есть и такое хорошее имя.
Ну что же, поскольку в моей это власти
тебя отыскать в этой солнечной даче,
мне хочется верить, что ждет тебя счастье,
и я не желаю, чтоб было иначе.
В сияющей рамке зеленого зноя,
на цыпочки приподымаясь немножко,
выходит семнадцатилетняя Зоя,
московская школьница-длинноножка.
Первая глава
Жизнь была скудна и небогата.
Дети подрастали без отца.
Маленькая мамина зарплата —
месяц не дотянешь до конца.
Так-то это так, а на поверку
не скучали.
Вспомни хоть сейчас,
как купила мама этажерку,
сколько было радости у нас.
Столик переставь, кровати двигай,
шума и силенок не жалей.
Этажерка краше с каждой книгой,
с каждым переплетом веселей.
Скуки давешней как не бывало!
Стало быть, и вывод будет прост:
человеку нужно очень мало,
чтобы счастье встало в полный рост.
Девочка, а что такое счастье?
Разве разобрались мы с тобой?
Может, это значит — двери настежь,
в ветер окунуться с головой,
чтобы хвойный мир колол на ощупь
и горчил на вкус
и чтобы ты
в небо поднялась —
чего уж проще б! —
а потом спустилась с высоты.
Чтоб перед тобой вилась дорога,
ни конца, ни краю не видать.
Нам для счастья нужно очень много.
Столько, что и в сказке не сказать.
Если в сказке не сказать, так скажет
золотая песня, верный стих.
Пусть мечта земной тропинкой ляжет
у чиненых туфелек твоих.
Все, за что товарищи боролись,
все, что увидать Ильич хотел…
Чтоб уже не только через полюс —
вкруг планеты Чкалов полетел.
Чтобы меньше уставала мама
за проверкой письменных работ.
Чтоб у гор Сиерра-Гвадаррама
победил неистовый народ.
Чтоб вокруг сливались воедино
вести из газет, мечты и сны.
И чтобы папанинская льдина
доплыла отважно до весны.
Стала жизнь богатой и веселой,
ручейком прозрачным потекла.
Окнами на юг стояла школа,
вся из света, смеха и стекла.
Места много, мир еще не тесен.
Вечностью сдается каждый миг.
С каждым днем ты знаешь больше песен,
с каждым днем читаешь больше книг.
Девочка, ты все чему-то рада,
все взволнованней, чем день назад.
Ты еще не знаешь Ленинграда!
Есть еще на свете Ленинград!
Горячась, не уступая, споря,
милая моя, расти скорей!
Ты еще не видывала моря,
а у нас в Союзе сто морей.
Бегай по земле, не знай покоя,
все спеши увидеть и понять.
Ты еще не знаешь, что такое
самого любимого обнять.
Дверь толкнешь — и встанешь у порога.
Все-то мы с утра чего-то ждем.
Нам для счастья нужно очень много.
Маленького счастья не возьмем.
Горы на пути — своротим гору,
вычерпаем реки и моря.
Вырастай такому счастью впору,
девочка богатая моя.
***
И встал перед ней переполненный мир,
туманен и солнечен, горек и сладок,
мир светлых садов, коммунальных квартир,
насущных забот, постоянных нехваток,
различных поступков и разных людей.
Он встал перед ней и велел ей пробиться
сквозь скуку продмаговских очередей,
сквозь длинную склоку квартирных традиций.
Он встал перед ней, ничего не тая,
во всей своей сущности, трезвой и черствой.
И тут начинается правда твоя,
твое знаменитое единоборство.
Правда твоя.
Погоди, не спеши.
Ты глянула вдаль не по-детски сурово,
когда прозвучало в твоей тиши
это тяжелое русское слово.
Не снисходящее ни до чего,
пристрастное и неподкупное право.
Звучит это слово,
как будто его
Ильич произносит чуть-чуть картаво.
И столько в нем сухого огня,
что мне от него заслониться нечем,
как будто бы это взглянул на меня
Дзержинский,
накинув шинель на плечи.
И этому слову навеки дано
быть нашим знаменем и присягой.
Издали пахнет для нас оно
печатною краской, газетной бумагой.
Так вот ты какой выбираешь путь!
А что, если знаешь о нем понаслышке?
Он тяжкий.
Захочется отдохнуть,
но нет и не будет тебе передышки.
Трудна будет доля твоя, трудна.
Когда ты с прикушенною губою
из школы уходишь домой одна,
не зная, что я слежу за тобою,
или когда отвернешься вдруг,
чтобы никто не увидел, глотая
упрек педагога, насмешку подруг,
не видя, что я за тобой наблюдаю,
я подойду и скажу тебе:
— Что ж,
устала, измучилась, стала угрюмой.
А может, уже поняла: не дойдешь.
Пока еще можно свернуть, подумай.
Недолго в твои молодые лета
к другим, не к себе, относиться строже.
Есть прямолинейность и прямота,
но это совсем не одно и то же.
Подруги боятся тебя чуть-чуть,
им неуютно и трудно с тобою.
Подумай: ты вынесешь этот путь?
Сумеешь пробиться ценою любою?
Но этот настойчивый, пристальный свет
глаз, поставленных чуточку косо.
Но ты подымаешься мне в ответ,
и стыдно становится мне вопроса.
И сделалась правда повадкой твоей,
порывом твоим и движеньем невольным
в беседах со взрослыми,
в играх детей,
в раздумьях твоих и в кипении школьном.
Как облачко в небе,
как след от весла,
твоя золотистая юность бежала.
Твоя пионерская правда росла,
твоя комсомольская правда мужала.
И шла ты походкой, летящей вперед,
в тебе приоткрытое ясное завтра,
и над тобою, как небосвод,
сияла твоя большевистская правда.
***
И, устав от скучного предмета,
о своем задумаешься ты.
…Кончатся зачеты.
Будет лето.
Сбивчивые пестрые мечты…
Ты отложишь в сторону тетрадку.
Пять минут потерпит! Не беда!
Ну, давай сначала,
по порядку.
Будет все, как в прошлые года.
По хозяйству сделать все, что надо,
и прибраться наскоро в дому,
убежать в березы палисада,
в желтую сквозную кутерьму.
И кусок косой недолгой тени
в солнечном мельканье отыскать,
и, руками охватив колени,
книжку интересную читать.
Тени листьев, солнечные пятна…
Голова закружится на миг.
У тебя составлен аккуратно
длинный список непрочтенных книг.
Сколько их!
Народы, судьбы, люди…
С ними улыбаться и дрожать.
Быть собой и знать, что с ними будет,
с ними жить и с ними умирать.
Сделаться сильнее и богаче,
с ними ненавидя и любя.
Комнатка на коммунальной даче
стала целым миром для тебя.
Вглядываться в судьбы их и лица,
видеть им невидимую нить.
У одних чему-то научиться
и других чему-то научить.
Научить чему-то.
Но чему же?
Прямо в душу каждого взглянуть,
всех проверить, всем раздать оружье,
всех построить и отправить в путь.
Жить судьбою многих в каждом миге,
помогать одним, винить других…
Только разве так читают книги?
Так, пожалуй, люди пишут их.
Может быть.
И ты посмотришь прямо
странными глазами.
Может быть…
С тайною тревогой спросит мама:
— Ты решила, кем ты хочешь быть?
Кем ты хочешь быть!
И сердце взмоет
прямо в небо.
Непочатый край
дел на свете.
Мир тебе откроет
все свои секреты.
Выбирай! Есть одно,
заветное,
большое, —
как бы только путь к нему открыть?
До краев наполненной душою
обо всем с другими говорить,
Это очень много, понимаешь?
Силой сердца, воли и ума
людям открывать все то, что знаешь
и во что ты веруешь сама.
Заставлять их жить твоей тревогой,
выбирать самой для них пути.
Но откуда, как, какой дорогой
к этому величию прийти?
Можно стать учительницей в школе.
Этим ты еще не увлеклась?
Да, но это только класс, не боле.
Это мало, если только класс.
Встать бы так, чтоб слышны стали людям
сказанные шепотом слова.
Этот путь безжалостен и труден.
Да, но это счастье.
Ты права.
Ты права, родная, это счастье —
все на свете словом покорить.
Чтоб в твоей неоспоримой власти
было с целым миром говорить,
чтобы слово музыкой звучало,
деревом диковинным росло,
как жестокий шквал, тебя качало,
как ночной маяк, тебя спасло,
чтобы все, чем ты живешь и дышишь,
ты могла произнести всегда,
а потом спросила б землю:
— Слышишь? —
И земля в ответ сказала б:
— Да.
Как пилот к родному самолету,
молчаливый, собранный к полету,
трезвый и хмелеющий идет,
так и я иду в свою работу,
в каждый свой рискованный полет.
И опять я счастлива, и снова
песней обернувшееся слово
от себя самой меня спасет.
(Путник, возвращаясь издалека,
с трепетом глядит из-под руки —
так же ли блестят из милых окон
добрые, родные огоньки.
И такая в нем дрожит тревога,
что передохнуть ему нельзя.
Так и я взглянула от порога
в долгожданные твои глаза.
Но война кровава и жестока,
и, вернувшись с дальнего пути,
можно на земле
ни милых окон,
ни родного дома не найти.
Но осталась мне моя отвага,
тех, что не вернутся, голоса
да еще безгрешная бумага,
быстролетной песни паруса.)
***
Так и проходили день за днем.
Жизнь была обычной и похожей.
Только удивительным огнем
проступала кровь под тонкой кожей.
Стал решительнее очерк рта,
легче и взволнованней походка,
и круглее сделалась черта
детского прямого подбородка.
Только, может, плечики чуть-чуть
по-ребячьи вздернуты и узки,
но уже девическая грудь
мягко подымает ситец блузки.
И еще непонятая власть
в глубине зрачков твоих таится.
Как же это должен свет упасть,
как должны взлететь твои ресницы,
как должна ты сесть или привстать,
тишины своей не нарушая?
Только вдруг всплеснет руками мать:
— Девочка, да ты совсем большая!
Или, может, в солнечный денек,
на исходе памятного мая,
ты из дому выбежишь, дружок,
на бегу на цыпочки вставая,
и на старом платьице твоем
кружево черемуховой ветки.
— Зоя хорошеет с каждым днем, —
словом перекинутся соседки.
В школьных коридорах яркий свет.
Ты пройдешь в широком этом свете.
Юноша одних с тобою лет удивится,
вдруг тебя заметив.
Вздрогнет, покраснеет, не поймет.
Сколько лет сидели в классе рядом,
спорили, не ладили… И вот
глянула косым коротким взглядом,
волосы поправила рукой,
озаренная какой-то тайной.
Так когда ж ты сделалась такой —
новой, дорогой, необычайной?
Нет, совсем особенной, не той,
что парнишку мучила ночами.
Не жемчужною киномечтой,
не красоткой с жгучими очами.
— Что ж таится в ней?
— Не знаю я.
— Что, она красивая?
— Не знаю.
Но, — какая есть, она — моя,
золотая,
ясная,
сквозная.-
И увидит он свою судьбу
в девичьей летающей походке,
в прядке, распушившейся на лбу,
в ямочке на круглом подбородке.
(Счастье, помноженное на страданье,
в целом своем и дадут, наконец,
это пронзительное, как рыданье,
тайное соединение сердец.
Как началось оно?
Песнею русской?
Длинной беседой в полуночный час?
Или таинственной улочкой узкой,
никому не ведомой, кроме нас?
Хочешь —
давай посмеемся, поплачем!
Хочешь —
давай пошумим,
помолчим!
Мы — заговорщики.
Сердцем горячим
я прикоснулась к тебе в ночи.)
Вот они — дела!
А как же ты?
Сердца своего не понимая,
ты жила.
Кругом цвели цветы,
наливались нивы силой мая.
Травы просыпались ото сна,
все шумнее делалась погода,
и стояла поздняя весна
твоего осьмнадцатого года.
За пронзенной солнцем пеленой
та весна дымилась пред тобою
странною, неназванной, иной,
тайной и заманчивой судьбою.
Что-то будет!
Скоро ли?
А вдруг!
Тополя цветут по Подмосковью,
и природа светится вокруг
странным светом,
может быть, любовью.***
Ну вот.
Такой я вижу Зою
в то воскресенье, в полдне там,
когда военною грозою
пахнуло в воздухе сухом.
Теперь, среди военных буден,
в часок случайной тишины,
охотно вспоминают люди
свой самый первый день войны.
До мелочей припоминая
свой мир,
свой дом,
свою Москву,
усмешкой горькой прикрывая
свою обиду и тоску.
Ну что ж, друзья!
Недолюбили,
недоработали,
не так,
как нынче хочется, дожили
до первых вражеских атак.
Но разве мы могли б иначе
на свете жить?
Вины ничьей
не вижу в том, что мы поплачем,
бывало, из-за мелочей.
Мы все-таки всерьез дружили,
любили, верили всерьез.
О чем жалеть?
Мы славно жили,
как получилось, как пришлось.
Но сразу
вихрь,
толчок,
минута,
и, ничего не пощадив,
на полутоне сорван круто
с трудом налаженный метив.
Свинцовым зноем полыхнуло,
вошло без стука в каждый дом
и наши окна зачеркнуло
чумным безжалостным крестом.
Крест-накрест синие полоски
на небо, солнце и березки,
на наше прошлое легли,
чтоб мы перед собой видали
войной зачеркнутые дали,
чтоб мы забыться не могли.
Глаза спросонок открывая,
когда хлестнет по окнам свет,
мы встрепенемся, вспоминая,
что на земле покоя нет.
Покоя нет и быть не может.
Окно как раненая грудь.
Нехитрый путь доныне прожит.
Отныне начат новый путь.
Все в мире стало по-другому.
Неверен шум, коварна тишь.
Ты выйдешь вечером из дому,
вокруг пытливо поглядишь.
Но даже в этой старой даче,
в тревожный погруженной мрак,
все изменилось, все иначе,
еще никто не знает как.
С девятого класса, с минувшего лета,
у тебя была книжечка серого цвета.
Ее ты в отдельном кармане носила
и в месяц по двадцать копеек вносила.
Мы жили настолько свободно и вольно,
не помня о том, что бывает иначе,
что иногда забывали невольно,
что мы комсомольцы и что это значит.
Все праздником было веселым и дерзким,
жилось нам на свете светло и просторно.
Развеялось детство костром пионерским,
растаяло утренней песенкой горна.
Вы в мирное время успели родиться,
суровых препятствий в пути не встречали,
но ритмом былых комсомольских традиций
сердца возмужавшие застучали.
И в знойные ночи военного лета
вы всей своей кровью почуяли это.
Еще тебе игр недоигранных жалко,
и книг непрочитанных жаль, и еще ты
припрячешь — авось пригодится — шпаргалку.
А вдруг еще будут какие зачеты!
Еще вспоминаешь в тоске неминучей
любимых товарищей, старую парту…
Ты все это помнишь и любишь? Тем лучше.
Все это поставлено нынче на карту.
Настала пора, и теперь мы в ответе
за каждый свой взнос в комсомольском билете.
И Родина нынче с нас спрашивать вправе
за каждую буковку в нашем Уставе.
Тревожное небо клубится над нами.
Подходит война к твоему изголовью.
И больше нам взносы платить не рублями,
а может быть, собственной жизнью и кровью.
Притоптанным житом, листвою опалой,
сожженная солнцем, от пыли седая,
Советская Армия,
ты отступала,
на ноги истертые припадая.
Искрились волокна сухой паутины,
летели на юг неизменные гуси,
ты шла, покидая поля Украины,
ты шла, оставляя леса Беларуси.
А люди?
А дети?
Не буду, не буду…
Ты помнишь сама каждой жизнью своею.
Но кровь свою ты оставляла повсюду,
наверно затем, чтоб вернуться за нею.
О запах шинельного черного пота!
О шарканье ног по кровавому следу!
А где-то уже подхихикивал кто-то,
трусливо и жалко пиная победу.
Как страшно и горько подумать,
что где-то уже суетились, шипя и ругая…
О чем ты?
Не вздрагивай, девочка, это
не те, за кого ты стоишь, дорогая.
Нет, это не те, чьи любимые люди
в окопах лежат у переднего края,
что в лад громыханью советских орудий
и дышат и верят,
Не те, дорогая.
Нет, это не те, что в казенном конверте,
в бессильных, неточных словах извещенья
услышали тихое сердце бессмертья,
увидели дальнее зарево мщенья.
Нет, это не те, что вставали за Пресню,
Владимирским трактом в Сибирь уходили,
что плакали, слушая русскую песню,
и пушкинский стих, как молитву, твердили,
Они — это нелюди, копоть и плесень,
мышиные шумы, ухмылки косые.
И нет у них родины, нет у них песен,
и нет у них Пушкина и России!
Но Зоя дрожит и не знает покоя,
от гнева бледнея,
от силы темнея:
«Мне хочется что-нибудь сделать такое,
чтоб стала победа слышней и виднее!»
Стояло начало учебного года.
Был утренний воздух прохладен и сладок.
Кленовая, злая, сухая погода,
шуршание листьев и шорох тетрадок.
Но в этом учебном году по-другому.
Зенитки, взведенные в сквериках рыжих.
В девятом часу ты выходишь из дому,
совсем налегке,
без тетрадок и книжек.
Мне эта дорога твоя незнакома.
В другой стороне двести первая школа.
Осенней Москвой, по путевке райкома,
идет комсомолка в МК комсомола.
Осенней Москвою,
октябрьской Москвою…
Мне видится взгляд твой, бессонный и жесткий,
Я только глаза от волненья закрою
и сразу увижу твои перекрестки.
Душе не забыть тебя,
сердцу не бросить,
как женщину в горе,
без маски, без позы.
Морщины у глаз,
промелькнувшая проседь,
на горьких ресницах повисшие слезы.
Все запахи жизни, проведенной вместе,
опять набежали, опять налетели, —
обрызганной дождиком кровельной жести
и острой листвы, отметенной к панели.
Все двигалось,
шло,
продолжалась работа,
и каждая улица мимо бежала.
Но тихая, тайная, тонкая нота
в осенних твоих переулках дрожала.
Звенели твои подожженные клены,
но ты утешала их теплой рукою.
Какой же была ты тогда?
Оскорбленной?
Страдающей?
Плачущей?
Нет, не такою.
Ты за ночь одну на глазах возмужала,
собралась,
ремни подтянула потуже.
Как просто заводы в тайгу провожала
и между бойцами делила оружье.
Какою ты сделалась вдруг деловитой.
Рассчитаны, взвешены жесты и взгляды.
Вколочены рельсы,
и улицы взрыты,
и в переулках стоят баррикады.
Как будто с картины о битвах на Пресне,
которая стала живой и горячей.
И нету похожих стихов или песни.
Была ты
Москвой —
и не скажешь иначе.
И те, кто родился на улицах этих
и здесь, на глазах у Москвы, подрастали,
о ком говорили вчера, как о детях,
сегодня твоими солдатами стали.
Они не могли допустить, чтоб чужая
железная спесь их судьбу затоптала.
А там,
у Звенигорода,
у Можая,
шла грозная битва людей и металла.
В твоих переулках росли баррикады.
Железом и рвами Москву окружали.
В МК
отбирали людей в отряды.
В больших коридорах
толпились, жужжали
вчерашние мальчики, девочки, дети,
встревоженный рой золотого народа.
Сидел молодой человек в кабинете,
москвич октября сорок первого года.
Пред ним проходили повадки и лица.
Должно было стать ему сразу понятно,
который из них безусловно годится,
которого надо отправить обратно.
И каждого он оглядывал сразу,
едва появлялся тот у порога,
улавливал еле заметные глазу смущенье,
случайного взгляда тревогу.
Он с разных сторон их старался увидеть,
от гнева в глазах до невольной улыбки,
смутить,
ободрить,
никого не обидеть,
любою ценою не сделать ошибки.
Сначала встречая, потом провожая,
иных презирал он,
гордился другими.
Вопросы жестокие им задавая,
он сам себя тоже опрашивал с ними.
И если ответить им было нечем,
и если они начинали теряться,
он всем своим юным чутьем человечьим
до сути другого старался добраться.
Октябрьским деньком, невысоким и мглистым,
в Москве, окруженной немецкой подковой,
товарищ Шелепин,
ты был коммунистом
со всей справедливостью нашей суровой.
Она отвечала сначала стоя,
сдвигая брови при каждом ответе:
— Фамилия?
— Космодемьянская.
— Имя?
— Зоя.
— Год рождения?
— Двадцать третий.
Потом она села на стул.
А дальше
следил он, не кроется ли волненье,
и нет ли рисовки,
и нет ли фальши,
и нет ли хоть крошечного сомненья.
Она отвечала на той же ноте.
— Нет, не заблудится.
— Нет, не боится.
И он, наконец, записал в блокноте
последнее слово свое:
«Годится».
Заметил ли он на ее лице
играющий отблеск далекого света?
Ты не ошибся
в этом бойце,
секретарь Московского Комитета.
***
Отгорели жаркие леса,
под дождем погасли листья клена.
Осень поднимает в небеса
отсыревшие свои знамена.
Но они и мокрые горят,
занимаясь с западного края.
Это полыхает не закат,
это длится бой, не угасая.
Осень, осень. Ввек не позабудь
тихий запах сырости и тленья,
выбитый, размытый, ржавый путь,
мокрые дороги отступленья,
и любимый город без огня,
и безлюдных улочек морщины…
Ничего, мы дожили до дня
самой долгожданной годовщины.
И возник из ветра и дождя
смутного, дымящегося века
гордый голос нашего вождя,
утомленный голос человека.
Длинный фронт — живая полоса
человечьих судеб и металла.
Сквозь твоих орудий голоса
слово невредимым пролетало.
И разноязыкий пестрый тыл,
зной в Ташкенте, в Шушенском — поземка.
И повсюду Сталин говорил,
медленно, спокойно и негромко.
Как бы мне надежнее сберечь
вечера того любую малость?
Как бы мне запомнить эту речь,
чтоб она в крови моей осталась?
Я запомню неотступный взгляд
вставшей в строй московской молодежи
и мешки арбатских баррикад —
это, в сущности, одно и то же.
Я запомню старого бойца,
ставшего задумчивей и строже,
и сухой огонь его лица —
это, в сущности, одно и то же.
Он сказал:
— Победа!
Будет так.
Я запомню, как мой город ожил,
сразу став и старше и моложе,
первый выстрел наших контратак —
это, в сущности, одно и то же.
Это полновесные слова
невесомым схвачены эфиром.
Это осажденная Москва
гордо разговаривает с миром.
Дети командиров и бойцов,
бурей разлученные с отцами,
будто голос собственных отцов,
этот голос слушали сердцами.
Жены, проводившие мужей,
не заплакавшие на прощанье,
в напряженной тишине своей
слушали его, как обещанье.
Грозный час.
Жестокая пора.
Севастополь. Ночь. Сапун-гора
тяжело забылась после боя.
Длинный гул осеннего прибоя.
Только вдруг взорвались рупора.
Это Сталин говорит с тобою.
Ленинград безлюдный и седой.
Кировская воля в твердом взгляде.
Встретившись лицом к лицу с бедой,
Ленинград не молит о пощаде.
Доживешь?
Дотерпишь?
Достоишь?
Достою, не сдамся!
Раскололась
чистая, отчетливая тишь,
и в нее ворвался тот же голос.
Между ленинградскими
домами о фанеру, мрамор и гранит
бился голос сильными крылами.
Это Сталин с нами говорит.
Предстоит еще страданий много,
но твоя отчизна победит.
Кто сказал:
«Воздушная тревога!»?
Мы спокойны — Сталин говорит.
Что такое радиоволна?
Это колебания эфира.
Это значит — речь его слышна
отовсюду, в разных точках мира.
Прижимают к уху эбонит
коммунисты в харьковском подполье.
Клонится березка в чистом поле…
Это Сталин с нами говорит.
Что такое радиоволна?
Я не очень это понимаю.
Прячется за облако луна.
Ты бежишь, кустарники ломая.
Все свершилось. Все совсем всерьез.
Ты волочишь хвороста вязанку.
Между расступившихся берез
ветер настигает партизанку.
И она, вступая в лунный круг,
ветром захлебнется на минуту.
Что со мною приключилось вдруг?
Мне легко и славно почему-то.
Что такое радиоволна?
Ветер то московский —
ты и рада.
И, внезапной радости полна,
Зоя добежала до отряда.
Как у нас в лесу сегодня сыро!
Как ни бейся, не горит костер.
Ветер пальцы тонкие простер.
Может быть, в нем та же дрожь эфира?
Только вдруг как вспыхнула береста!
Это кто сказал, что не разжечь?
Вот мы и согрелись!
Это просто
к нам домчалась сталинская речь.
Будет день большого торжества.
Как тебе ни трудно — верь в победу!
И летит осенняя листва
по ее невидимому следу.
***
За остановившейся рекою
партизаны жили на снегу.
Сами отрешившись от покоя,
не давали отдыха врагу.
Ко всему привыкнешь понемногу.
Жизнь прекрасна! Горе — не беда!
Разрушали, где могли, дорогу,
резали связные провода.
Начались декабрьские метели.
Дули беспощадные ветра.
Под открытым небом три недели,
греясь у недолгого костра,
спит отряд, и звезды над отрядом…
Как бы близко пуля ни была,
если даже смерть почти что рядом,
люди помнят про свои дела,
думают о том, что завтра будет,
что-то собираются решить.
Это правильно.
На то мы люди.
Это нас спасает, может быть.
И во мраке полночи вороньей
Зоя вспоминает в свой черед:
«Что там в Тимирязевском районе?
Как там мама без меня живет?
Хлеб, наверно, ей берет соседка.
Как у ней с дровами?
Холода!
Если дров не хватит, что тогда?»
А наутро донесла разведка,
что в селе Петрищеве стоят,
отдыхают вражеские части.
— Срок нам вышел, можно и назад.
Можно задержаться. В нашей власти.
— Три недели мы на холоду.
Отогреться бы маленько надо.-
Смотрит в землю командир отряда.
И сказала Зоя:
— Я пойду.
Я еще нисколько не устала.
Я еще успею отдохнуть.
Как она негаданно настала,
жданная минута.
Добрый путь!
Узкая ладошка холодна —
от мороза или от тревоги?
И уходит девочка одна
по своей безжалостной дороге.
* * *
Тишина, ах, какая стоит тишина!
Даже шорохи ветра нечасты и глухи.
Тихо так, будто в мире осталась одна
эта девочка в ватных штанах и треухе.
Значит, я ничего не боюсь и смогу
сделать все, что приказано…
Завтра не близко.
Догорает костер, разожженный в снегу,
и последний, дымок его стелется низко.
Погоди еще чуточку, не потухай.
Мне с тобой веселей. Я согрелась немного.
Над Петрищевом — три огневых петуха.
Там, наверное, шум, суета и тревога.
Это я подожгла!
Это я!
Это я!
Все исполню, верна боевому приказу.
И сильнее противника воля моя,
и сама я невидима вражьему глазу.
Засмеяться?
Запеть?
Погоди, погоди!..
Вот когда я с ребятами встречусь, когда я.,
Сердце весело прыгает в жаркой груди,
и счастливей колотится кровь молодая.
Ах, какая большая стоит тишина!
Приглушенные елочки к шороху чутки.
Как досадно, что я еще крыл лишена.
Я бы к маме слетала хоть на две минутки.
Мама, мама,
какой я была до сих пор?
Может быть, недостаточно мягкой и нежной?
Я другою вернусь.
Догорает костер.
Я одна остаюсь в этой полночи снежной.
Я вернусь,
я найду себе верных подруг,
стану сразу доверчивей и откровенней…
Тишина, тишина нарастает вокруг.
Ты сидишь, обхвативши руками колени.
Ты одна.
Ах, какая стоит тишина!..
Но не верь ей, прислушайся к ней, дорогая.
Тихо так, что отчетливо станет слышна
вся страна,
вся война,
до переднего края.
Ты услышишь все то, что не слышно врагу.
Под защитным крылом этой ночи вороньей
заскрипели полозья на крепком снегу,
тащат трудную тягу разумные кони.
Мимо сосенок четких и лунных берез,
через линию фронта, огонь и блокаду,
нагруженный продуктами красный обоз
осторожно и верно ползет к Ленинграду.
Люди, может быть, месяц в пути, и назад
не вернет их ни страх, ни железная сила.
Это наша тоска по тебе, Ленинград,
наша русская боль из немецкого тыла.
Чем мы можем тебе хоть немного помочь?
Мы пошлем тебе хлеба, и мяса, и сала.
Он стоит,
погруженный в осадную ночь,
этот город,
которого ты не видала.
Он стоит под обстрелом чужих батарей.
Рассказать тебе, как он на холоде дышит?
Про его матерей,
потерявших детей
и тащивших к спасенью чужих ребятишек.
Люди поняли цену того, что зовут
немудреным таинственным именем
жизни, и они исступленно ее берегут,
потому что — а вдруг? — пригодится Отчизне,
Это проще — усталое тело сложить,
никогда и не выйдя к переднему краю.
Слава тем, кто решил до победы дожить!
Понимаешь ли, Зоя?
— Я все понимаю.
Понимаю.
Я завтра проникну к врагу,
и меня не заметят,
не схватят,
не свяжут.
Ленинград, Ленинград!
Я тебе помогу.
Прикажи мне!
Я сделаю все, что прикажут…
И как будто в ответ тебе,
будто бы в лад
застучавшему сердцу услышь канонаду.
На высоких басах начинает Кронштадт,
и Малахов курган отвечает Кронштадту.
Проплывают больших облаков паруса
через тысячи верст человечьего горя.
Артиллерии русской гремят голоса
от Балтийского моря до Черного моря.
Севастополь.
Но как рассказать мне о нем?
На светящемся гребне девятого вала
он причалил к земле боевым кораблем,
этот город,
которого ты не видала.
Сходят на берег люди. Вздыхает вода.
Что такое геройство?
Я так и не знаю.
Севастополь…
Давай помолчим…
Но тогда,
понимаешь, он был еще жив.
— Понимаю!
Понимаю.
Я завтра пойду и зажгу
и конюшни и склады согласно приказу.
Севастополь, я завтра тебе помогу!
Я ловка и невидима вражьему глазу.
Ты невидима вражьему глазу.
А вдруг…
Как тогда?
Что тогда?
Ты готова на это?
Тишина, тишина нарастает вокруг.
Подымается девочка вместо ответа.
Далеко-далеко умирает боец…
Задыхается мать, исступленно рыдая,
страшной глыбой заваленный, стонет отец,
и сирот обнимает вдова молодая.
Тихо так, что ты все это слышишь в ту ночь,
потрясенной планеты взволнованный житель:
— Дорогие мои, я хочу вам помочь!
Я готова.
Я выдержу все.
Прикажите!
А кругом тишина, тишина, тишина…
И мороз,
не дрожит,
не слабеет,
не тает.,
И судьба твоя завтрашним днем решена.
И дыханья
и голоса
мне не хватает.
Третья глава
Вечер освещен сияньем снега.
Тропки завалило, занесло.
Запахами теплого ночлега
густо дышит русское село.
Путник, путник, поверни на запах,
в сказочном лесу не заблудись.
На таинственных еловых лапах
лунной бархомою снег повис.
Мы тебя, как гостя, повстречаем.
Место гостю красное дадим.
Мы тебя согреем крепким чаем,
молоком душистым напоим.
Посиди, подсолнушки полузгай.
Хорошо в избе в вечерний час!
Сердцу хорошо от ласки русской.
Что же ты сторонишься от нас?
Будто все, как прежде.
Пышет жаром
докрасна натопленная печь.
Но звучит за медным самоваром
непевучая, чужая речь.
Грязью перепачканы овчины.
Людям страшно, людям смерть грозит,
И тяжелым духом мертвечины
от гостей непрошеных разит.
Сторонись от их горючей злобы.
Обойди нас,
страшен наш ночлег.
Хоронись в лесах, в полях, в сугробах,
добрый путник, русский человек.
Что же ты идешь, сутуля плечи?
В сторону сворачивай скорей!
Было здесь селенье человечье,
а теперь здесь логово зверей.
Были мы радушны и богаты,
а теперь бедней худой земли.
В сумерки
немецкие солдаты
путника
к допросу привели.
* * *
Как собачий лай, чужая речь.
…Привели ее в избу большую.
Куртку ватную сорвали с плеч.
Старенькая бабка топит печь.
Пламя вырывается, бушуя…
Сапоги с трудом стянули с ног.
Гимнастерку сняли, свитер сняли.
Всю, как есть,
от головы до ног,
всю обшарили и обыскали.
Малые ребята на печи притаились,
смотрят и не дышат.
Тише, тише, сердце, не стучи,
пусть враги тревоги не услышат.
Каменная оторопь — не страх.
Плечики остры, и руки тонки.
Ты осталась в стеганых штанах
и в домашней старенькой кофтенке.
И на ней мелькают там и тут
мамины заштопки и заплатки,
и родные запахи живут
в каждой сборочке и в каждой складке.
Все, чем ты дышала и росла,
вплоть до этой кофточки измятой,
ты с собою вместе принесла —
пусть глядят фашистские солдаты.
Постарался поудобней сесть
офицер,
бумаги вынимая.
Ты стоишь пред ним, какая есть, —
тоненькая,
русская,
прямая.
Это все не снится, все всерьез.
Вот оно надвинулось, родная.
Глухо начинается допрос.
— Отвечай!
— Я ничего не знаю.-
Вот и все.
Вот это мой конец.
Не конец. Еще придется круто.
Это все враги,
а я — боец.
Вот и наступила та минута.
— Отвечай, не то тебе капут! —
Он подходит к ней развалкой пьяной.
— Кто ты есть и как тебя зовут?
Отвечай!
— Меня зовут Татьяной.
* * *
(Можно мне признаться?
Почему-то
ты еще родней мне оттого,
что назвалась в страшную минуту
именем ребенка моего.
Тоненькая смуглая травинка,
нас с тобой разбило, разнесло.
Унесло тебя, моя кровинка,
в дальнее татарское село.
Как мне страшно!..
Только бы не хуже.
Как ты там, подруженька, живешь?
Мучаешь кота,
купаешь куклу в луже,
прыгаешь и песенки поешь.
Дождь шумит над вашими полями,
облака проходят над Москвой,
и гудит пространство между нами
всей моей беспомощной тоской.
Как же вышло так, что мы не вместе?
Длинным фронтом вытянулся бой.
Твой отец погиб на поле чести.
Мы одни на свете,
я — с тобой.
Почему же мы с тобою розно?
Чем же наша участь решена?
Дымен ветер,
небо дышит грозно,
требует ответа тишина.
Начинают дальние зенитки,
и перед мучителем своим
девочка молчит под страхом пытки,
называясь именем твоим.
Родина,
мне нет другой дороги.
Пусть пройдут, как пули, сквозь меня
все твои раненья и тревоги,
все порывы твоего огня!
Пусть во мне страданьем отзовется
каждая печаль твоя и боль.
Кровь моя твоим порывом бьется.
Дочка,
отпусти меня,
позволь.
Все, как есть, прости мне, дорогая.
Вырастешь, тогда поговорим.
Мне пора!
Горя и не сгорая,
терпит пытку девочка другая,
называясь именем твоим.)
***
Хозяйка детей увела в закут.
Пахнет капустой, скребутся мыши.
— Мама, за что они ее бьют?
— За правду, доченька. Тише, тише.
— Мама, глянь-ка в щелочку, глянь:
у нее сорочка в крови.
Мне страшно, мама, мне больно!..
— Тише, доченька, тише, тише…
— Мама, зачем она не кричит?
Она небось железная?
Живая бы давно закричала.
— Тише, доченька, тише, тише…
— Мама, а если ее убьют,
стадо быть, правду убили тоже?
— Тише, доченька, тише…-
Нет!
Девочка, слушай меня без дрожи.
Слушай,
тебе одиннадцать лет.
Если ни разу она не заплачет,
что бы ни делали изверги с ней,
если умрет,
но не сдастся —
значит,
правда ее даже смерти сильней.
Лучшими силами в человеке
я бы хотела тебе помочь,
чтобы запомнила ты навеки
эту кровавую, страшную ночь.
Чтобы чудесная Зоина сила,
как вдохновенье, тебя носила,
стала бы примесью крови твоей.
Чтобы, когда ты станешь большою,
сердцем горячим,
верной душою
ты показала, что помнишь о ней.
* * *
Неужели на свете бывает вода?
Может быть, ты ее не пила никогда
голубыми,
большими, как небо,
глотками?
Помнишь, как она сладко врывается в рот?
Ты толкаешь ее языком и губами,
и она тебе в самое сердце течет.
Воду пить…
Вспомни, как это было.
Постой!
Можно пить из стакана —
и вот он пустой.
Можно черпать ее загорелой рукою.
Можно к речке сбежать,
можно к луже припасть,
и глотать ее,
пить ее,
пить ее всласть.
Это сон,
это бред,
это счастье такое!
Воду пьешь, словно русскую песню поешь,
словно ветер глотаешь над лунной рекою.
Как бы славно, прохладно она потекла…
— Дайте пить…-
истомленная девушка просит,
Но горящую лампочку, без стекла,
к опаленным губам ее изверг подносит.
Эти детские губы,
сухие огни,
почерневшие, стиснутые упрямо.
Как недавно с усильем лепили они
очень трудное,
самое главное —
«мама».
Пели песенку,
чуть шевелились во сне,
раскрывались, взволнованы страшною сказкой,
перепачканы ягодами по весне,
выручали подругу удачной подсказкой.
Эти детские губы,
сухие огни,
своевольно очерчены женскою силой.
Не успели к другим прикоснуться они,
никому не сказали
«люблю»
или
«милый».
Кровяная запекшаяся печать.
Как они овладели святою наукой
не дрожать,
ненавидеть,
и грозно молчать,
и надменней сжиматься под смертною мукой.
Эти детские губы,
сухие огни,
воспаленно тоскующие по влаге,
без движенья,
без шороха
шепчут они,
как признание, слово бойцовской присяги.
* * *
Стала ты под пыткою Татьяной,
онемела, замерла без слез. Босиком,
в одной рубашке рваной
Зою выгоняли на мороз.
И своей летающей походкой
шла она под окриком врага.
Тень ее, очерченная четко,
падала на лунные снега:
Это было все на самом деле,
и она была одна, без нас.
Где мы были?
В комнате сидели?
Как могли дышать мы в этот час?
На одной земле,
под тем же светом,
по другую сторону черты?
Что-то есть чудовищное в этом.
— Зоя, это ты или не ты?
Снегом запорошенные прядки
коротко остриженных волос.
— Это я,
не бойтесь,
все в порядке.
Я молчала.
Кончился допрос.
Только б не упасть, ценой любою…
— Окрик:
— Рус! —
И ты идешь назад.
И опять глумится над тобою
гитлеровской армии солдат.
Русский воин,
юноша, одетый
в справедливую шинель бойца,
ты обязан помнить все приметы
этого звериного лица.
Ты его преследовать обязан,
как бы он ни отступал назад,
чтоб твоей рукою был наказан
гитлеровской армии солдат,
чтобы он припомнил, умирая,
на снегу кровавый Зоин след.
Но постой, постой, ведь я не знаю
всех его отличий и примет.
Малого, большого ль был он роста?
Черномазый,
рыжий ли?
Бог весть!
Я не знаю. Как же быть?
А просто.
Бей любого!
Это он и есть.
Встань над ним карающей грозою.
Твердо помни:
это он и был,
это он истерзанную Зою
по снегам Петрищева водил.
И покуда собственной рукою
ты его не свалишь наповал,
я хочу, чтоб счастья и покоя
воспаленным сердцем ты не знал.
Чтобы видел,
будто бы воочью,
русское село —
светло как днем.
Залит мир декабрьской лунной ночью,
пахнет ветер дымом и огнем.
И уже почти что над снегами,
легким телом устремись вперед,
девочка
последними шагами
босиком в бессмертие идет.
* * *
Коптящая лампа, остывшая печка.
Ты спишь или дремлешь, дружок?
…Какая-то ясная-ясная речка,
зеленый крутой бережок.
Приплыли к Марусеньке серые гуси,
большими крылами шумят…
Вода достает по колено Марусе,
но белые ноги горят…
Вы, гуси, летите, воды не мутите,
пускай вас домой отнесет…
От песенки детской до пытки немецкой
зеленая речка течет.Ты в ясные воды ее загляделась,
но вдруг повалилась ничком.
Зеленая речка твоя загорелась,
и все загорелось кругом.
Идите скорее ко мне на подмогу!
Они поджигают меня.
Трубите тревогу, трубите тревогу!
Спасите меня от огня!
Допрос ли проходит?
Собаки ли лают?
Все сбилось и спуталось вдруг.
И кажется ей, будто села пылают,
деревни пылают вокруг,
Но в пламени этом шаги раздаются.
Гремят над землею шаги.
И падают наземь,
и в страхе сдаются,
и гибнут на месте враги.
Гремят барабаны, гремят барабаны,
труба о победе поет.
Идут партизаны, идут партизаны,
железное войско идет.
Сейчас это кончится.
Боль прекратится.
Недолго осталось терпеть.
Ты скоро увидишь любимые лица,
тебе не позволят сгореть.
И вся твоя улица,
вся твоя школа
к тебе на подмогу спешит…
Но это горят не окрестные села —
избитое тело горит.
Но то не шаги, не шаги раздаются —
стучат топоры у ворот.
Сосновые бревна стоят и не гнутся.
И вот он готов, эшафот.
* * *
Лица непроспавшиеся хмуры,
будто бы в золе или в пыли.
На рассвете из комендатуры
Зоину одежду принесли.
И старуха, ежась от тревоги,
кое-как скрывая дрожь руки,
на твои пылающие ноги
натянула старые чулки.
Светлым ветром память пробегала
по ее неяркому лицу:
как-то дочек замуж отдавала,
одевала бережно к венцу.
Жмурились от счастья и от страха,
прижимались к высохшей груди…
Свадебным чертогом встала плаха, —
голубица белая; гряди!
Нежили,
голубили,
растили,
а чужие провожают в путь,
— Как тебя родные окрестили?
Как тебя пред богом помянуть?
Девушка взглянула краем глаза,
повела ресницами верней…
Хриплый лай немецкого приказа —
офицер выходит из дверей.
Два солдата со скамьи привстали,
и, присев на хромоногий стул,
он спросил угрюмо:
— Где ваш Сталин?
Ты сказала:
— Сталин на посту.
Вдумайтесь, друзья, что это значит
для нее
в тот час,
в тот грозный год…
…Над землей рассвет еще плывет.
Дымы розовеют.
Это начат
новый день сражений и работ.
Управляясь с хитрыми станками,
в складке губ достойно скрыв печаль,
женщина домашними руками
вынимает новую деталь.
Семафоры,
рельсы,
полустанки,
скрип колес по мерзлому песку.
Бережно закутанные танки
едут на работу под Москву.
Просыпаются в далеком доме
дети, потерявшие родных.
Никого у них на свете, кроме
родины. Она согреет их.
Вымоет, по голове погладит,
валенки натянет, — пусть растут! —
молока нальет, за стол посадит.
Это значит — Сталин на посту,
Это значит:
вдоль по горизонту,
где садится солнце в облака,
по всему развернутому фронту
бой ведут советские войска.
Это значит:
до сердцебиенья,
до сухого жжения в груди
в черные недели отступленья
верить, что победа впереди.
Это значит:
наши самолеты
плавно набирают высоту.
Дымен ветер боя и работы.
Это значит — Сталин на посту.
Это значит:
вставши по приказу,
только бы не вскрикнуть при врагах, —
ты идешь,
не оступись ни разу,
на почти обугленных ногах.
* * *
Как морозно!
Как светла дорога,
утренняя, как твоя судьба!
Поскорей бы!
Нет, еще немного!
Нет, еще не скоро…
От порога…
по тропинке…
до того столба…
Надо ведь еще дойти дотуда,
этот длинный путь еще прожить…
Может ведь еще случиться чудо.
Где-то я читала…
Может быть!..
Жить…
Потом не жить…
Что это значит?
Видеть день…
Потом не видеть дня…
Это как?
Зачем старуха плачет?
Кто ее обидел?
Жаль меня?
Почему ей жаль меня?
Не будет
ни земли,
ни боли…
Слово «жить»…
Будет свет,
и снег,
и эти люди.
Будет все, как есть.
Не может быть!
Если мимо виселицы прямо
все идти к востоку — там Москва.
Если очень громко крикнуть: «Мама!»
Люди смотрят.
Есть еще слова…
— Граждане,
не стойте,
не смотрите!
(Я живая, — голос мой звучит.)
Убивайте их, травите, жгите!
Я умру, но правда победит!
Родина! —
Слова звучат, как будто
это вовсе не в последний раз.
— Всех не перевешать,
много нас!
Миллионы нас!..-
Еще минута
— и удар наотмашь между глаз.
Лучше бы скорей,
пускай уж сразу,
чтобы больше не коснулся враг.
И уже без всякого приказа
делает она последний шаг.
Смело подымаешься сама ты.
Шаг на ящик,
к смерти
и вперед.
Вкруг тебя немецкие солдаты,
русская деревня,
твой народ.
Вот оно!
Морозно, снежно, мглисто.
Розовые дымы… Блеск дорог…
Родина!
Тупой сапог фашиста
выбивает ящик из-под ног.* * *
(Жги меня, страдание чужое,
стань родною мукою моей.
Мне хотелось написать о Зое
так, чтоб задохнуться вместе с ней.
Мне хотелось написать про Зою,
чтобы Зоя начала дышать,
чтобы стала каменной и злою
русская прославленная мать.
Чтоб она не просто погрустила,
уронив слезинку на ладонь.
Ненависть — не слово,
это — сила,
бьющий безошибочно огонь.
Чтобы эта девочка чужая
стала дочкой тысяч матерей.
Помните о Зое, провожая
в путь к победе собственных детей.
Мне хотелось написать про Зою,
чтобы той, которая прочтет,
показалось: тропкой снеговою
в тыл врага сама она идет.
Под шинелью спрятаны гранаты.
Ей дано заданье.
Все всерьез.
Может быть, немецкие солдаты
ей готовят пытку и допрос?
Чтоб она у совести спросила,
сможет ли,
и поняла:
«Смогу!»
Зоя о пощаде не просила.
Ненависть — не слово, это — сила,
гордость и презрение к врагу.
Ты, который встал на поле чести,
русский воин,
где бы ты ни был,
пожалей о ней, как о невесте,
как о той, которую любил.
Но не только смутною слезою
пусть затмится твой солдатский взгляд.
Мне хотелось написать про Зою так,
чтоб ты не знал пути назад.
Потому что вся ее отвага,
устремленный в будущее взгляд, —
шаг к победе,
может быть, полшага,
но вперед,
вперед, а не назад.
Шаг к победе —
это очень много.
Оглянись, подумай в свой черед
и ответь обдуманно и строго,
сделал ли ты этот шаг вперед? Близкие,
товарищи,
соседи,
все, кого проверила война,
если б каждый сделал шаг к победе,
как бы к нам приблизилась она!
Нет пути назад!
Вставай грозою.
Что бы ты ни делал, ты — в бою.
Мне хотелось написать про Зою,
будто бы про родину свою.
Вся в цветах, обрызганных росою,
в ярких бликах утренних лучей…
Мне хотелось написать про Зою
так, чтоб задохнуться вместе с ней.
Но когда в петле ты задыхалась,
я веревку с горла сорвала.
Может, я затем жива осталась
чтобы ты в стихах не умерла.)
* * *
Навсегда сохрани фотографию Зои.
Я, наверно, вовеки ее позабыть не смогу.
Это девичье тело,
не мертвое
и не живое.
Это Зоя из мрамора
тихо лежит на снегу.
Беспощадной петлей перерезана тонкая шея.
Незнакомая власть в запрокинутом лике твоем.
Так любимого ждут,
сокровенной красой хорошея,
изнутри озаряясь таинственным женским огнем.
Только ты не дождалась его, снеговая невеста.
Он — в солдатской шинели,
на запад лежит его путь,
может быть, недалеко от этого страшного места,
где ложились снежинки на строгую девичью грудь.
Вечной силы и слабости неповторимо единство.
Ты совсем холодна, а меня прожигает тоска.
Не ворвалось в тебя, -не вскипело в тебе материнство,
теплый ротик ребенка не тронул сухого соска.
Ты лежишь на снегу.
О, как много за нас отдала ты,
чтобы гордо откинуться чистым, прекрасным лицом!
За доспехи героя,
за тяжелые ржавые латы,
за святое блаженство быть храбрым бойцом.
Стань же нашей любимицей,
символом правды и силы,
чтоб была наша верность, как гибель твоя, высока.
Мимо твоей занесенной снегами могилы —
на запад, на запад! —
идут,
присягая,
войска.
Эпилог
Когда страна узнала о войне,
в тот первый день,
в сумятице и бреде,
я помню, я подумала о дне,
когда страна узнает о победе.
Каким он будет, день великий тот?
Конечно, солнце!
Непременно лето!
И наш любимый город зацветет
цветами электрического света.
И столько самолетов над Москвой,
и город так волнующе чудесен,
и мы пойдем раздвинутой Тверской
среди цветов, и музыки, и песен.
Смеясь и торжествуя, мы пойдем,
сплетая руки в тесные объятья.
Все вместе мы!
Вернулись в каждый дом
мужья и сыновья, отцы и братья.
Война окончена!
Фашизма в мире нет!
Давайте петь и ликовать, как дети!
И первый год прошел,
как день,
как десять лет,
как несколько мгновений,
как столетье.
Год отступлений, крови и утрат.
Потерь не счесть,
страданий не измерить.
Припомни все и оглянись назад —
и разум твой откажется поверить.
Как многих нет,
и не сыскать могил,
и памятников славы не поставить.
Но мы живем, и нам хватило сил.
Всех сил своих мы не могли представить.
Выходит, мы сильней самих себя,
сильнее камня и сильнее стали.
Всей кровью ненавидя и любя,
мы вынесли,
дожили,
достояли.
Мы достоим!
Он прожит, этот год.
Мы выросли, из нас иные седы.
Но это все пустое!
Он придет,
он будет,
он наступит,
День Победы!
Пока мы можем мыслить, говорить
и подыматься по команде: «К бою!»,
пока мы дышим и желаем жить,
мы видим этот день перед собою.
Она взойдет, усталая заря,
согретая дыханием горячим,
живого кровью над землей горя
всех тех, о ком мы помним и не плачем.
Не можем плакать.
Слишком едок дым,
и солнце светит слишком редким светом.
Он будет, этот день,
но не таким,
каким он представлялся первым летом.
Пускай наступит в мире тишина.
Без пышных фраз,
без грома,
без парада
судьба земли сегодня решена.
Не надо песен.
Ничего не надо.
Снять сапоги и ноги отогреть,
поесть, умыться и поспать по чести…
Но мы не сможем дома усидеть,
и все-таки мы соберемся вместе,
и все-таки, конечно, мы споем
ту тихую,
ту русскую,
ту нашу.
И встанем и в молчанье разопьем
во славу павших дружескую чашу.
За этот день отдали жизнь они.
И мы срываем затемненье с окон.
Пусть загорятся чистые огни
во славу павших в воздухе высоком.
Смеясь и плача, мы пойдем гулять,
не выбирая улиц,
как попало,
и незнакомых будем обнимать затем,
что мы знакомых встретим мало.
Мой милый друг, мой сверстник, мой сосед!
Нам этот день — за многое награда.
Война окончена. Фашизма в мире нет.
Во славу павших радоваться надо.
Пусть будет солнце,
пусть цветет сирень,
пусть за полночь затянутся беседы…
Но вот настанет следующий день,
тот первый будний день за праздником Победы.
Стук молотов, моторов и сердец…
И к творчеству вернувшийся художник
вздохнет глубоко и возьмет резец.
Резец не дрогнет в пальцах осторожных.
Он убивал врагов,
он был бойцом,
держал винтовку сильными руками.
Что хочет он сказать своим резцом?
Зачем он выбрал самый трудный камень?
Он бросил дом, работу и покой,
он бился вместе с тысячами тысяч
затем, чтоб возмужавшею рукой
лицо победы из гранита высечь.
В какие дали заглядишься ты,
еще неведомый,
уже великий?
Но мы узнаем Зоины черты
в откинутом,
чудесном,
вечном лике.
Красивые стихи о любви к сыну — Крылатые фразы
Нет на свете большего счастья,
Чем услышать первый крик сына,
И смотреть на него, восхищаясь,
Понимая: «Он самый красивый!»
Не бывает награды дороже,
Чем искать в нем свои черты,
И пускай ты на папу похожий,
Мы-то знаем, что я — это ты!
Мне не нужно от жизни много:
Ни побед, ни вершин, ни похвал.
Одного я прошу у Бога,
Чтоб тебя он оберегал.
Даже если исчезнет небо
И покроется черною мглой,
Я хочу, чтоб ты знал: где б ты не был –
Мы всегда будем рядом с тобой.
Мы любовь свою вместе сложим
И умножим ее на три!
Мы Семья и мы многое сможем,
И мы много уже смогли!
*****
Единственный мой сын, моя кровинка,
Я так люблю тебя моё дитя!
Хочу, чтоб жизнь твоя была счастлива,
Чтобы с тобой любовь твоя была.
Хочу я оградить тебя от хвори,
И от ударов жизни, от беды.
Хочу, чтобы мечты твои сбывались,
И, чтоб друзья твои тебя не подвели.
Хочу, я, ангелом хранителем твоим стать,
Хочу, чтоб жизнь была твоя спокойна.
Молитву, я, читаю за тебя
Прошу у Бога блага и покоя,
Для дома твоего и для твоей семьи.
Прими от матери любовь её, прими!
*****
Я стою у постели сына,
Он уснул, только мне не спится.
Вырос маленький мой мужчина,
Я пришла за него молиться.
Разметал по подушке руки-
Он во сне всё ещё летает.
Я ловлю его сонные звуки
И душа за него страдает.
Господи, дай мне силы
Поддержать его, стать опорой.
Он такой бесконечно милый,
Улетит от меня он скоро.
Господи, дай надежду-
Когда станет отцом и мужем,
Будет сыном моим как прежде,
Ты же знаешь как он мне нужен.
Пусть любовь моя покрывалом
Укрывает его и в стужу.
Будет бед у него немало,
Пусть они не остудят душу…
*****
Ты вырастешь, и я не буду знать,
С кем ты проводишь дни и даже ночи,
Но я все так же буду называть
Тебя как в детстве — милый мой сыночек.
Ты вырастешь… Ты будешь принимать
Судьбы удары, думаю, достойно.
И зубы стискивать и кулаки сжимать,
А я уже не поцелую там, где больно.
И если с папой мы не справимся уже.
Там кран потек или другие беды,
Твой голос в трубке твердо скажет мне:
«Мамуль, не трогай ничего — сейчас приеду»
Ну, а пока — пижамка в облаках,
И на ночь про слона и Айболита.
Твое сердечко в маминых руках,
Душа еще ранима и открыта.
Я очень постараюсь, мой родной,
Дать, что смогу, и отвести ненастья:
Чтоб детство ты с улыбкой вспоминал,
Чтоб знал, каким бывает счастье…
*****
Я тебя создала из любви и из страсти,
Из мечты, из надежды, из Жизни своей!
Я тебя создала из огромного счастья —
Острой близости двух непохожих людей.
Я укрою тебя и крылом и молитвой.
Угадаю твой голос за тысячи верст.
Я приду к тебе даже больной и разбитой,
Даже если не станет ни солнца ни звезд.
Я пойму — если вдруг совершишь ты ошибку.
Я прощу — даже если никто не простит!
В этом мире суровом коварном и зыбком
Моя верность от горя тебя защитит.
Все печали твои, слезы боль и ошибки —
Я взяла б на себя… если б только могла!
Чтоб ты знал только радость, тепло и улыбку,
Чтобы в жизни твоей вечно длилась весна.
Ты во мне, ты вокруг — мы единого части.
Моей жизни хозяин и господин.
Мое самое главное Женское счастье —
Мое чудо! Мой ангел! Любимый мой, сын!
*****
И утверждать я вовсе не стыжусь,
Что он мне в жизни, всех других дороже,
Я постоянно за него боюсь
И постоянно за него тревожусь…
Вы знаете, кого я так люблю?
Я вам скажу, ведь это же не тайна,
И за кого я всех Богов молю,
Ведь выбор мой, поверьте, не случайный…
Открою вам, кто лучший из мужчин
И кто на свете всех других дороже…
Он – самый мой любимый… Он – мой сын..
И ни кого роднее быть не может.
Вы знаете, кто лучший из мужчин?
А он со мной живет в одной квартире…
И у меня есть множество причин,
Считать, что лучше всех он в этом мире.
*****
Возвращались как-то мама с сыном
вечером уставшие домой.
— Мам, а я всегда буду любимым?
— Да, всегда!.. хороший мой, родной.
— А когда женюсь, ты не разлюбишь?
Сможешь и женатого любить?
— Я за то, что ты счастливым будешь,
стану Господа благодарить.
— А когда родятся мои дети,
сможешь их любить как и меня?
— Будут мне дороже всех на свете!
Как и ты. кровиночка моя!
— Ну, а если рядом жить не будешь,
если буду жить в другой стране.
Ты меня, случайно, не забудешь?
Вспомнишь ли ты мама обо мне?
— Даже на секунду не забуду!
И не сомневайся в том, малыш!
С ангелом-хранителем прибуду
сон твой охранять под сводом крыш.
— А когда я стану очень старым,
тоже не разлюбишь ты меня?
— С неба я звездою яркой самой
прикоснусь, сынок, к тебе любя.
— А когда совсем любить устанешь!
Что тогда?- спросил в глаза упрямо.
— Это невозможно!.. понимаешь?!
Это навсегда… я твоя мама.
*****
Я чувствую дыхание твое
И мне от этого спокойно.
Тебе пишу, читаю и пою,
Тобой одним я всю себя заполню.
Ты самый близкий, милый и родной,
Ты самый лучший в мире, во вселенной,
И я живу одним только тобой,
Ты всех дороже — самый драгоценный.
И боль твою беру я на себя,
И вдвое увеличиваю радость,
Я каждой клеткой чувствую тебя,
Ты моя сила и моя ты слабость.
Любовь моя настолько велика,
Что просто не охватить словами.
Она чиста, прозрачна и легка,
Она понятна только мне — как маме.
Стих о муже: 50 красивых стихотворений со смыслом ✍
Душевный стих любимому мужу, в котором нежные и трогательные пожелания, а также короткие стихи мужу от жены трогательные до слез и слова благодарности от детей для самого лучшего папы.
Содержание материала
Популярные стихи для родного человека
Люблю тебя, мой муж любимый,
Ты очень-очень дорог мне.
Ты для меня незаменимый,
Всегда скучаю по тебе.
Тебе пишу я эти строки,
Чтоб подтвердить свою любовь.
И очень-очень одиноко,
Когда не рядом ты со мной!
* * *
Порой мы ссоримся с тобой,
В семейной жизни все бывает.
Но между нами есть любовь,
Что все обиды забывает.
Ты с каждым днем мне все родней,
Мне всех любимей и дороже.
И в отношении ко мне
Я чувство ощущаю то же.
Ты для меня не просто муж,
Моя вторая половинка,
Ты мой возлюбленный, мой друг,
Моя сердечная кровинка.
* * *
Мой милый муж, моя опора,
В тебя влюбляюсь крепче я.
С тех пор как вместе мы с тобою
Счастливой стала очень я.
Твои слова, твоя поддержка
Дают мне силы каждый день.
Когда тебя со мною нету,
На сердце вдруг ложится тень.
Я так люблю твои объятия,
Твою улыбку и слова.
И знаю, что никто на свете
Не станет ближе для меня!
* * *
Любить тебя я не устану,
И откровенно я скажу,
Что без тебя мне мира мало,
Что без тебя я не могу.
Тебя люблю и обожаю,
Ты много значишь для меня,
Ты мой мужчина, мое счастье,
Моя опора и стена!
* * *
Мне повезло, ведь лучший в мире,
Мужчина самый у меня,
Он мой надежный, мой любимый,
Мой милый муж — все про тебя!
Ты удивительный, красивый,
Счастливой сделал ты меня,
Ты мне всегда необходимый,
Всем сердцем я люблю тебя!
С тобой мне хорошо, комфортно,
Смешишь меня ты иногда,
И нашей жизнью я довольна,
С тобою вместе, навсегда!
* * *
Мой дорогой, единственный, желанный,
С тобой решила провести я жизнь свою,
Ты нежный, добрый, очень страстный,
С тобой мы создали счастливую семью.
Ты лучший друг, ты вдохновенье, чудо,
Ты мой защитник, ты поддержка и стена,
И без тебя мой мир, пустой бы оказался,
Как сильно я люблю мой дорогой тебя.
Как хорошо, что встретились с тобою,
С тобой как будто стали целым мы,
Я рада, что зовусь любимою женою,
Что ты исполнил все желанья и мечты!
* * *
Я небеса благодарю,
Что я любима и люблю,
Что подарили мне тебя,
Что нас связали два кольца.
Что есть с тобой мы друг у друга,
Что навсегда с тобой я буду,
Что ожила с тобой душа,
Мой милый, я люблю тебя!
Я о тебе всегда мечтаю,
И по тебе всегда скучаю,
Люблю с тобой я засыпать,
Люблю тебя я обнимать.
Люблю готовить тебе ужин,
Лечить, когда порою, ты простужен,
Ты мне всегда любимый нужен,
Как рада, что стал ты мужем!
* * *
Милый, любимый, родной!
Как хорошо мне с тобой!
Вместе мы две половинки,
Самый родной мой любимка!
Сделал счастливой меня,
Я обожаю тебя!
Кроме любимого мужа
Больше никто мне не нужен!
* * *
Не все порою в жизни гладко,
Но средь холодных, зимних стуж,
Ты согревал меня украдкой,
Люблю тебя за это, муж!
Все наши ссоры и невзгоды,
Бодрят нас, как холодный душ,
Ведь я в любую непогоду
Люблю тебя, любимый муж!
* * *
Любимый муж, ты самый лучший!
Тебя люблю так сильно я.
Молчаньем ты меня не мучай,
Скажи, что любишь ты меня.
С тобою вместе мы навечно,
Мы связаны одной судьбой.
Тебе верна я бесконечно,
И ты будь верен мне одной!
* * *
Я нашу встречу не забуду,
Ее навеки сохраню,
Тебя всегда любить я буду,
Я откровенно говорю!
С тобою обрела я счастье,
И лишь с тобой я ожила,
Ты мой любимый, ты богатство,
Так много значишь для меня!
Ты моя страсть, ты моя нежность,
С тобой поет моя душа,
С тобою стала я красивей,
Ты половиночка моя!
* * *
Ты стал единственным, любимым,
Таким родным, неповторимым,
Мой сладкий сон, муж, дорогой,
Хочу всю жизнь прожить с тобой.
Вдвоем стремиться и мечтать,
Детей достойно воспитать,
Невзгоды, радости делить,
Друг другу счастье приносить.
Лучшие стихотворения про мужа
Я ещё ни разу не жалела,
Что с тобой судьбу свою связала,
Ты такой, как я всегда хотела,
Я уже тогда об этом знала.
Радуюсь я каждому мгновению,
Вместе проведённому с тобою,
Ты моя огромная вселенная,
С воздухом наполненным любовью.
Руки твои сильные и нежные,
Поцелуи, долгие объятия,
Нравятся безумно мне по-прежнему,
Обожаю тебя, самый обаятельный.
* * *
Я за тобой всегда скучаю,
Всегда так мало мне тебя!
Хочу, чтоб рядом был со мною,
Не миг, а целые века!
И хоть живем с тобою долго,
Но я тобой не надышусь.
Мой муж, родимый и любимый,
Тобой я каждый день горжусь!
Тебя любить всегда я буду,
От бед, несчастей тебя беречь.
А впереди нас ждет с тобою
Ну столько счастья, что не счесть!
* * *
Ты мой родной навек супруг,
Ты для меня не просто друг,
А самый близкий человек,
Тебя любить я буду век!
Тобой одним я лишь дышу,
Твоей любовью дорожу.
И радуюсь я, как дитя,
Когда ты смотришь на меня!
Спасибо, муж, тебе за все:
За ласку, щедрость и добро.
Чтоб не случилось впереди,
Все вместе одолеем мы!
* * *
Живу с тобою словно в сказке,
Купаюсь в нежности и ласке.
Ты мой любимый и родной,
Муж самый милый, дорогой.
Мои желанья исполняешь,
И с полуслова понимаешь.
Мне так с тобою повезло,
Могу сказать тебе раз сто!
Ты мне поддержка навсегда,
В тебе уверенна всегда.
И знаю, будет счастье длинным,
Ведь любим оба мы взаимно!
* * *
И никого мне не нужно больше,
Побыть бы с тобой мне утром подольше,
Но, только работа, заботы, дела,
И мы с нетерпением ждем вновь звонка.
Супруг мой родной, я очень люблю,
И я тобой милый мой дорожу,
Я рада, что есть ты у меня,
Моя половинка, нежность моя!
* * *
Мой дорогой, очаровательный, хороший,
Мой золотой, мой обожаемый мужчина,
Ты мое счастье, солнце, между прочим,
Моей ты радости, сияния причина.
Ты светлый луч в туманной мгле,
Ты мой защитник, друг мой и опора,
Заботишься всегда, всегда ты обо мне,
А я тебя жду с нетерпеньем вечерами дома.
Мой дорогой, бесценный, милый муж,
Тебя люблю всем сердцем, всей душой,
Ты кислород мой, ты мои мечты надежды,
Ты стал моей защитой, каменной стеной!
* * *
С тобой, мой муж, мы многое встречали,
И разных бед немало повидали.
Но мы прошли сквозь бури и ветра,
Теперь тебя сильнее люблю я!
Спасибо за любовь твою ко мне,
Ты очень ценен и так важен мне.
Тебя не подведу я никогда,
Ты на меня рассчитывай всегда!
Я так ценю твое душевное тепло,
Что ожидает впереди нас — все равно.
С тобою сможем все мы пережить,
С годами не устану я любить!
* * *
Любимый муж, ты для меня
Опора, крепость и скала.
Чтоб не случилось у меня,
Поддержишь ты всегда любя.
С тобой мы много пережили,
И иногда даже грустили.
Но все невзгоды мы прошли,
Любовь свою от бед спасли.
Мы свои чувства закалили,
И как цемент, навек скрепили.
Люблю тебя сильнее я,
Навеки верная жена!
* * *
Судьба с тобою нас столкнула,
И этой встречи рада я,
Тебя я сразу полюбила,
Ты лучший в мире для меня.
Все потому, что даришь счастье,
Что пониманье даришь ты,
С тобой могу я не бояться,
Ты охраняешь ночью сны.
Ты очень важный и красивый,
С тобой мне очень повезло,
Мой самый ласковый мужчина,
Спасибо, говорю за все!
* * *
Пусть бывает в жизни нашей разное,
Замечательное и порой не очень,
Только между нами всё же главное,
Что любовь сердца скрепила прочно.
Знаешь, я уже не представляю,
Как мне без тебя существовать..
Даже когда просто обнимаю,
Легче мне становится дышать.
Для меня ты муж, любовник, друг,
Сильный, милый, нежный. Обожаю
Быть в плену твоих умелых рук,
В ласках всё на свете забывая.
Любовь — как сказка в этом мире,
Ее должны мы все беречь.
И знать, как дважды два — четыре,
Что эти игры стоят свеч.
Люблю тебя я очень сильно,
Мой муж любимый и родной.
Ты для меня неповторимый
И самый-самый дорогой!
* * *
Тебя никто мне не заменит,
Ты — самый лучший на земле.
Никто все это не изменит,
Ведь предан ты лишь только мне.
Ты мой любимый муж, желанный,
С тобою только я дышу,
С тобой я чувствую усладу,
И никогда не опущу!
* * *
Когда нет тебя — я скучаю,
Когда ты со мной — всё прощаю.
На крыльях к тебе я лечу,
С тобой быть всегда я хочу.
Ты муж мой любимый и сильный,
Родной, несомненно, красивый!
И лучший подарок судьбы,
Что есть у меня только ты!
Красивые стишки о муже
Тебя всегда мне не хватает,
Хотя мы рядышком живем.
Кто лучше мужа понимает,
Какое счастье быть вдвоем!
С тобою рядом просыпаться,
С тобою вместе засыпать,
Любовью нежно заниматься,
О всяких пустяках болтать.
Ты мой прекрасный, мой желанный,
Мужчина, друг, любовник, муж.
Судьбою мне на радость данный,
С кем у меня единство душ!
* * *
Любимый муж мой дорогой,
Так хорошо всегда с тобой!
Ты так заботлив, добр ко мне,
Что кажется, живу во сне!
Твои бездонные глаза
От бед спасают вновь меня.
Твое надежное плечо
По жизни мне так помогло!
Тебя люблю, муж дорогой,
Мой самый милый и родной.
И буду я всегда твоя,
Навек любимая жена!
* * *
Мне повезло, бывает же такое,
Мне удалось любовь свою найти,
Теперь тебе лишь посвящаю,
Свои прекрасные стихи.
В них говорю тебе о чувствах,
О том, что ты не заменим,
Что в этом мире самый лучший,
Что мне всегда необходим.
Что лишь с тобою мне спокойно,
Что очень я люблю тебя,
Что ты мой свет, мое ты счастье,
Мой муж, ты жизнь моя, моя судьба!
* * *
Живем с тобой мы очень долго,
Преграды все смогли пройти.
На ссоры мы любовь не тратим,
Отдушину мы в ней нашли!
Мой муж любимый, самый сладкий,
Благодарю тебя за все!
Ценю твое я отношение,
Надежное твое плечо!
Совсем не важно, что там дальше
Ждет нас с тобою впереди.
Любить друг друга дальше будем,
Ведь дар любви с тобой нашли!
* * *
Хочу я для тебя слова все теплые собрать,
Чтоб смог ты ими в холода согреться!
Но и тогда словами не смогу я передать,
Любовь свою, которая течет из сердца!
Река моей любви давно течет,
И набирает свою силу ежегодно!
А вдохновение и правильное русло ей дает
Любовь твоя, что начинается с восхода!
Любимый муж, тебя за все благодарю,
С тобой ценю я каждое мгновенье!
Вдвоем с тобой мы словно одна плоть,
И в этом суть вся наша, и наше наслаждение!
* * *
Я влюблена давно в тебя,
С тобой у нас уже семья,
С тобой живу, словно в раю,
Тебя я всей душой люблю!
С тобой мне хорошо всегда,
Я знаю, ты моя судьба,
Улыбку даришь и тепло,
С тобой мне очень повезло!
* * *
Мой супруг любимый,
Дорогой, родной!
Как приятно, милый,
Быть твоей женой!
Хочется всегда мне
Лишь с тобою быть,
И чтоб ты был счастлив
Небеса просить.
И что было силы
Об одном молить —
Быть всегда любимой
И всегда любить!
* * *
Мы очень похожи с тобою вдвоем,
И, может, поэтому дружно живем.
Понять, что ты хочешь, всегда мне легко,
И ты понимаешь меня хорошо.
А может быть, это лишь все потому,
Что ты меня любишь, тебя я люблю.
* * *
Любимым мужем очень трудно быть,
Но ты достоин, чтоб тебя любить.
Когда надели нежных два кольца,
В тот миг соединились вдруг сердца.
Тебя я никуда не отпущу,
Когда не рядом ты, то я грущу.
Хочу, чтоб вечно ты меня любил,
Чтоб ты всегда, везде мне верным был.
* * *
А я счастливая такая,
Ведь я любима и люблю,
Ведь и без слов я понимаю,
Что душу отдал мне свою.
А ведь иначе, как бы стали,
С тобою мужем и женой,
Тебя я очень, очень, обожаю,
Мой муж любимый, золотой!
С тобой и в шалаше комфортно,
Но, лучше нам в квартире жить,
И на рыбалку отпущу тебя охотно,
Пообещай, мне рыбки наловить!
И знаешь дорогой мой, мой любимый,
Мужчина жизни целой ты моей,
Другой мне радости, поверь не надо,
Лишь с тобой растить детей!
* * *
Мужчины разные бывают,
А мне с тобою повезло.
Рядом с тобой я расцветаю,
А остальное все равно.
Мой муж, ты для меня награда
За все страдания мои.
Твои слова, твои объятия
Всегда, как воздух, мне нужны.
Тебя любить не перестану,
И знаю точно я одно:
Беречь твое я сердце буду,
Во мне ведь бьется же оно!
* * *
Мой муж красивей всех на свете,
Умней, добрее и милей.
И будут рады наши дети
Такого папочку иметь.
Тебя люблю я очень сильно,
И это вовсе не секрет.
Ведь для меня ты самый милый,
Родней тебя на свете нет!
* * *
Я тебя никогда не смогу разлюбить,
Пусть проходят года, будем счастье хранить.
Лучший муж на земле это ты, знаю я,
И спасибо судьбе, что ты есть у меня.
Я тобою горжусь, ты опора семьи,
Ты надежный мой друг, благодарность прими.
Все с тобой нипочем мне, ни бури, ни снег,
Будем вместе всегда, мой родной человек.
Интересные прикольные стихотворения
Я счастлива, что я живу с тобою,
Что не случайно встретились однажды,
Что друг для друга посланы судьбою,
Что стала для тебя я чем-то важным.
Что называюсь гордым именем «Жена»,
Что каждый вечер жду тебя домой,
Что сердцем чувствую, как я тебе нужна,
И что такой мужчина — только мой!
* * *
От счастья осень мне не кажется унылой,
В очарованье нахожусь от зимних вьюг,
И слякоть марта не является постылой,
Лишь потому, что ты, любимый, — мой супруг!
Не замечаю я: дожди, жара иль грозы,
Ведь, согласись, в душе погода поважней.
И средь снегов вдруг заалеют скромно розы
От поцелуев, что на свете нет нежней!
* * *
Мне на твоем плече всегда так сладко спится,
Ты в небе мой журавль, моя в руках синица.
С тобою женщиной я чувствую себя,
Живу, как в сказке, жизнь свою любя.
Для оптимизма веская причина
То, что со мною рядом мой мужчина.
И если б жизнь я повернула вспять,
С тобой судьбу связала бы опять!
* * *
Я всегда хочу быть лишь с тобой,
Ты же — чувств моих полная чаша,
Даже серые будни судьбы
Я своею любовью раскрашу.
Буду рядом, всегда под рукою —
Ни за что не оставлю тебя,
И в глаза твои, нежно-родные,
Я смотреть буду только любя.
Мы с тобою связались навеки
Очень крепкою нитью — судьбой,
И не сможет никто в этом мире
Развязать нас с тобою, родной.
* * *
Ты мне стал однажды мужем,
Ты мне был и будешь нужен!
День и ночь лелеять буду,
Не оставлю, не забуду,
Буду вкусно куховарить,
Борщ варить, котлеты жарить,
Печь отменные ватрушки,
Петь по праздникам частушки,
Стоит только попросить —
На руках начну носить!
Для меня ты муж бесценный,
Словно камень драгоценный!
* * *
Мне хорошо с тобою быть,
И нежных рук касаться.
Обо всем на свете позабыть
Моментом наслаждаться.
Мне нравиться с тобой молчать
Дыханье тихо слушать.
Сердцами в унисон стучать
И все барьеры рушить…
И мир оранжевый вокруг,
Когда ты рядом — мой супруг!
* * *
Это странно, наверное, мужу писать,
Признаваясь в душевных волненьях,
Выражать свою нежность в буквах и строчках,
Открываясь вдруг в стихотвореньях…
Ну и пусть это странно, а я так хочу!
Я признаюсь тебе, муж мой милый,
В моем сердце и мыслях живешь только ты —
Самый лучший, родной и любимый!
Семейной каравеллы капитан,
Дружок надежный в радости и в горе,
Мы мчимся за мечтою по пятам
Назло шальным штормам в житейском море,
И я, мой пылкий, ласковый, родной,
Захлебываюсь счастьем небывалым!
Ты лишь меня коснешься — боже мой! —
Вскипает в теле страсть девятым валом,
Рассудок меркнет, чувственная дрожь
Скользит вновь рябью мелкою по коже…
И мил мне мир, и бриз, и шквал, и дождь!
Люблю тебя безмерно, мой хороший!
* * *
Нежность в сердце моем разливается,
Когда я на тебя смотрю…
И когда мне в ответ улыбаешься,
Понимаю: все больше люблю!
Ты защитник семьи и добытчик,
Самый лучший на свете супруг!
Для меня ты и муж, и любовник,
И ближайший сердечный друг!
* * *
Любовь скрепляют два колечка,
Совместный завтрак и досуг
И ежедневный быт, конечно,
И вдохновенный сердца стук.
И счастье — дети, наши дети!
Во всем похожие на нас.
Нам повезло друг друга встретить,
Найти из сотни тысяч глаз.
Любовь в поглаженной рубахе;
Когда на ужин суп харчо…
Мне с мужем не знакомы страхи.
И в сердце с мужем горячо.
* * *
Трудно без второй жить половинки.
Некому отдать пол-апельсинки,
Не с кем разделить беду и радость,
Боль разлуки, ну и встречи сладость!
На нелегком жизненном пути
Повезло мне — я смогла найти
Мудрого и преданного друга,
Лучшего любовника, супруга!
Я люблю тебя, мой муж родной,
Будет брак прекрасным наш с тобой,
В радости и в горе будем рядом,
Никого другого мне не надо!
* * *
Когда ты кольцо мне на палец надел,
От радости мир сотней радуг расцвел.
Ты другом, защитником стать мне сумел,
И знай, что супругу под стать ты нашел!
Любви нашей верной не будет преград,
И вместе мы новую встретим зарю.
Пусть сотни рассветов, пылая, сгорят —
За каждый тебе поцелуй подарю!
О любимом муже можно сложить и придумать не одно трогательное стихотворение. Мы предложили свою подборку стихи любимому мужу от жены и детей. Вы же можете предложить свои стихи для любимого мужа или любимому мужу красивые слова в комментариях.
Стихи любимому своими словами
Сейчас, больше всего на свете, я хочу почувствовать твои горячие ладони. Хочу ощутить их тепло их нежность. Это феномен для меня, как могут такие большие, такие мужественные и сильные руки быть такими ласковыми, такими нежными, словно перышко, такими заботливыми. Как такой суровый человек как ты, может превращаться в самого мягкого и романтично, в самого светлого и смешного? Я люблю тебя.2
Когда я читаю сообщения от тебя, то мне хочется скорее услышать твой голос. Но вне зависимости от того, из какого источника исходят твои слова, для меня это всегда слова любви, счастья и надежды. Твой взгляд, конечно, стоит тысячи слов, потому что, я читаю в нем любовь. Надеюсь, что ты понимаешь, что мое отношение к тебе взаимно, и я хочу всегда быть с тобой! Навеки вечные будем с тобой жить в любви, счастье, согласие.
3
Знаешь, почему я верю в чудеса? Потому что, чудо — это ты! Любимый, окунись в мои глаза, заполни, взглядом, нишу пустоты… Я не устану повторять «люблю». Я не устану повторять «прости». Я жизнь твою любовью застелю, чтоб в жизни этой редко ты грустил..
4
Я, ни за что на свете, не буду тебя обманывать. Ты достоин только самой чистой правды. Если даже, правда, будет горчить, по вкусу — я все равно отдам ее тебе, так как ты заслуживаешь правдивости. А ее горьковатость, я буду, каждый день, делать слаще, с помощью поцелуев.
5
Напишу своей любовью признания и попрошу дождь, чтобы он не дотрагивался до них, когда захочет выйти на прогулку. Моя любовь — это нечто длительное, нечто вечное… Тебя разлюбить мне никогда не дано, потому что я сама этого не хочу!
6
Мою любовь к тебе невозможно, чем либо измерить. Потому, что она неизмеримая, она необъятная и всепоглощающая. Моя любовь, как маленькая вселенная с десятками галактик, с тысячами планет и миллионами ярких звезд. Я знаю, что ты веришь мне, ведь ты чувствуешь мою любовь, ты видишь ее в моих глазах каждый день. Счастье невозможно скрыть, оно всегда выплескивается наружу.
7
Я люблю тебя, и никогда не отпущу тебя и никому не отдам, ты так и знай! Все потому, что я стремлюсь к тебе всей своей душой. Ты стал моим смыслом, моим ориентиром, моей жизнью. Ради тебя я борюсь с собой, со своими недостатками, со своими пороками. Потому, что хочу, чтобы тебе было хорошо со мной, чтобы ты был счастлив рядом со мной всегда. Я люблю тебя и очень боюсь тебя потерять!
Стих любимому о чувствах своими словами
Роднее, чем твой милый взгляд, для меня в этом мире не может быть ничего. За то, чтобы твои сильные руки всегда обнимали меня, я готова отдать всё на свете. Я не знаю, как я жила раньше, когда не знала тебя, ведь теперь ты стал для меня смыслом жизни. Когда тебя нет со мною рядом, просто не хочется дышать. Хочу, чтобы мы с тобой навсегда остались вместе, ведь я тебя очень сильно люблю!
9
Мое небритое солнышко! Мой угрюмый ветерок! Моя колючая тучка! Все слова всех языков мира не в силах вместить в себе глубину моего чувства к тебе. Когда ты со мной, у меня перехватывает дыхание. Когда я с тобой, я дышу часто-часто. Когда мы рядом, мне хочется уткнуться носом в твое крепкое плечо и не обращать внимания на весь мир.
10
Светло становится на душе, когда говорю тебе «любимый». Это значит «люб мне». Единственный, долгожданный, приснившийся когда-то во сне и встретившийся наяву. Так хочется прижаться к твоему сильному плечу и не думать ни о чем. Пусть моя любовь хранит тебя.
11
Хочу пожелать сладких снов, чтобы были они легкими и воздушными, как пух. Чтобы сон был крепким, а ангел-хранитель оберегал его покой. А тревоги и печали останутся в прошлом дне, который пройдет и будет оставаться лишь в памяти. Пусть утро начнется с улыбки и ничего не испортит замечательного настроения. Спокойной ночи!
12
Мой любимый, мой единственный, мой родной мужчина. Без тебя мне не просто тяжело дышать, мне без тебя дышать теперь не возможно потому, что ты стал моим воздухом, моим кислородом. Без тебя теперь вокруг тьма потому, что ты стал моим солнцем, светилом моего неба. Лишь моя рука в твоей руке, это все, что мне нужно от судьбы. Лишь твои глаза, которые смотрят в мои. Разве я о многом прошу?
13
Что такое любовь? Нельзя объяснить. Чтобы это понять, нужно просто любить! Люблю тебя, больше всего на свете! Ты чудесный, мой самый любимый и очень дорогой для меня человек!
14
Ты словно вышел из моей мечты, но разве так бывает? Ведь все вокруг твердят, что идеальных людей не существует, но ты идеален во всем. Ты красивый, ты высокий, ты сильный и храбрый, ты добрый, заботливый и нежный. Ты очень умный, терпеливый, романтичный, целеустремленный и страстный. Ты полон идей и вдохновения, света и энергии. Ты можешь сделать счастливым мой день и мою жизнь. Разве это не идеал?
15
Я мечтала о тебе. И ты сбылся… Я думала, что такое случается исключительно в сказках, но ты убедил меня в обратном. Любовь моя, ты для меня — все! Об одном прошу: не превращайся, снова, в мечту. Ты мне нужен реальным, настоящим.
16
За твою любовь, мой ласковый герой, я готова умереть. Но я буду жить, чтобы наслаждаться твоими чувствами. Забирай мои. Давай поменяемся. Меняться чувствами — приятное занятие.
17
Как здорово, что ты есть у меня! С этой мыслью я засыпаю и, просыпаясь, мечтаю только об одном: поскорее тебя увидеть, любимый. Ты — мой ангел-хранитель, посланный свыше. Жить, дышать тобой, видеть и любить тебя – может это и есть счастье?
Стихи про любимого своими словами
Какие же у тебя красивые глаза и руки, мягкие губы, волевое лицо, нежные пальцы. Я схожу с ума от запаха твоих духов. Смотрела бы на тебя и не отрывалась…
19
Это — не секрет, но всё же я тебе скажу об этом: ты — удивительный и потрясающий человек, заряжающий невероятной положительной энергией, излучающий красоту и радость, вдохновляющий верить в себя и творить добро. Ты — просто прелесть, прекрасный человек с безупречным талантом, светлым умом, чутким сердцем, обворожительной улыбкой.
20
Ты мой герой, ослепил мое сердце, и мне не хочется смотреть на других. Любовь окутала нас нежной дымкой, делая невидимой суету вокруг. Сердечным теплом мы друг друга спасаем, счастье знать и чувствовать, что мы есть друг у друга!
21
Я счастлива рядом с тобой, счастлива от мысли, что я твоя, счастлива тысячу раз, когда вижу твое лицо, твои руки, твои губы. В моем сердце живет любовь, самое прекрасное чувство к тебе! И она никогда не покинет моего сердца, ведь я безумно хочу быть рядом с тобой!
22
Мне никогда не везло при игре в карты. Но за то мне очень повезло в любви! Спасибо тебе, мой хороший! Ты мой главный приз в лотереи жизни. Я наслаждаюсь даже мыслью о том, что ты со мной, рядом. С трепетом жду каждую новую встречу! Хочется бесконечно долго смотреть в твои глаза и чувствовать тепло твоего тела. Ты мой безлимитный приз эмоций и любви!
23
Я люблю тебя, мой дорогой мужчина всей душой. Люблю тебя, не смотря на то, что ждет нас с тобою впереди. Я знаю, что сегодня мне с тобою по пути, а завтра будь что будет. Я люблю тебя и за «что-то» и вопреки всему. Я каждый день верю, надеюсь и жду тебя. Я берегу, я трепетно храню твой образ в своей голове. Я ращу любовь свою как маленькое дитя, в ласке и заботе, в свете и доброте. И я чувствую, как любовь растет во мне.
24
Душа моя! Мой милый, дорогой, единственный, неповторимый! Мой смысл жизни! Мой герой! Мой кумир! Моя мечта! Да, эти слова я посвящаю тебе, и нашей с тобой любви! Лови моё признание и помни этот день! Я люблю тебя! И это не просто слова, это крик моего сердца! Крик радости и счастья! Голос моих чувств к тебе! Порыв моей страсти и желания! Не минутный порыв, а порыв длиною в жизнь! Готова идти за тобой на край света! Готова быть с тобой рядом и в беде и в радости! Хочу делить с тобой абсолютно все моменты жизни, какие бы судьба не преподносила тебе сюрпризы! Я чувствую, что мы созданы друг для друга! А женская интуиция – это сильная штука, мо дорогой! Так что не спорь со мной, а просто люби меня! И, поверь, будет нам счастье! Да будет так, и никак иначе! Целую! Обнимаю! Обожаю! Боготворю!
25
Радость моя! Мой дорогой и любимый! Позволь мне коснуться своими словами любви, глубины твоего сердца! Люблю тебя, и очень дорожу нашими с тобой чувствами! Безумно боюсь спугнуть свое счастье, и поэтому очень тихо радуюсь нашему с тобой счастью! Большего счастья в жизни я никогда не имела! Да и нет, наверное, ничего более счастливого на Земле, чем любовь! Любовь такая, как у нас! Великое, глубокое, нежное чувство дарит мне крылья за спиной, и оставляет в душе теплоту! Каждый новый день я проживаю с радостью и улыбкой! Каждое утро я просыпаюсь ради нашей любви, ради этого прекрасного чувства, ради тебя, и ради нашего будущего! Ведь только ты смог сделать меня по-настоящему счастливой девушкой! И только ты, воплощение моих мечтаний и грёз! Такой любви, как у нас с тобой никогда не будет конца! У неё нет границ и берегов! Такая любовь – вечна!
ТАНЦУЮ ОДНА – Огонек № 30 (4617) от 24.10.1999
Служебная записка
Поэтесса Вера ПАВЛОВА
Некоторые считают, что она — литературная мистификация. Что ее не существует в природе. Вера Павлова не подпускает к себе журналистов. А нам так давно хотелось с ней побеседовать…
И тут выяснилось: в «Огоньке» работает ее муж. Главный редактор вызвал его к себе и сказал:
«Михаил! Идите и возьмите у Веры интервью!» И Михаил пошел… А куда ему было деваться?!
Редактор! Я выполнил твое поручение.. Боюсь, интервью тебя разочарует. Вера не захотела говорить про то, что вызывает наибольшее любопытство. Про то, насколько автобиографична ее любовная лирика. Про ненормативную лексику в ее стихах. Про то, как ее узнают всякие козлы в троллейбусе и дарят свои пародии. Про то, феминистка ли она, что думает о певице Земфире, Кастанеде и Александре Петровиче Никонове и как понимать ее стихи: «Во мне погибла героиня/во мне погибла балерина/во мне погибла негритянка/во мне погибла лесбиянка/как много их во мне погибло!/И только Пригов жив-здоров». Не захотела рассказывать, как в Санкт-Петербурге, на Конгрессе поэтов, прочла эти стихи Пригову — и Дмитрий Александрыч без тени улыбки сказал ей: «Смешно»… Вера не захотела публиковать в «Огоньке» отклики на ее книги академика Гаспарова, Юза Алешковского и Владимира Сорокина… Боюсь, она за все, мною выше сказанное, применит санкции. Вера не хочет говорить ни о чем — кроме того, что ей кажется важным в данный момент, цитируя своего любимого Мартина Бубера: «Интересное не важно». Редактор, она молчит иногда часами! Наши дети называют это: «Мама в простракции»! Каждое утро залезает она в кипящую ванну, после чего записывает два-три стишка. Два-три дня не записывает — болеет… Но даже то, что я смог из Веры выжать, а при чтении расшифровки наших разговоров отстоять с боем, для меня — подвиг Пятачка! Так что, редактор, прими Веру Павлову такой, какова она есть. И не забудь про меня…
Михаил ПОЗДНЯЕВ— Вер, ну и как тебе ситуация?
— Какая?
— Муж берет интервью у жены, используя семейное положение в служебных целях.
— Ситуация, конечно, двусмысленная… с житейской точки зрения. Но с точки зрения жанра… Гораздо двусмысленнее искренне отвечать на «последние вопросы» незнакомому человеку. Знаешь, у меня такой был стишок — вернее, фрагмент недописанный:
Никогда не буду давать интервью —
это ниже моего до.
Никогда не буду брать интервью —
это выше моих си.
Потому что моих вопросов мне
не сможет задать никто.
А у меня к никто один вопрос —
да только поди спроси…
Но тебе дам. Только тебе. Моногамия!
— Про матерные словечки в твоих стихах говорить будем?
— Не будем.
— Но ведь это многим интересно!
— Не интересно.
— Давай тогда поговорим на проклятую тему «Эротическая поэтесса Вера Павлова». По-моему, ты стала менять отношение к стихам, которые тебе навязывают в качестве твоего кредо.
— Первые мои эротические стишки были записками от того, кто проснулся раньше, к тому, кто еще спит. Знаешь, как самурай, придя со свидания, тут же писал возлюбленной записку, привязывал к цветку, и посыльный относил прекрасной даме цветок со стишком: «Как было классно!» То есть это были письма даже не в соседнюю комнату, а на соседнюю подушку… А потом открылось, что тема таит огромные вокальные возможности. Как ставится голос, знаешь? Голос опускается все ниже, и дыхание ставится на диафрагму — как говорят вокальные педагоги, «опирается на матку».
Эротическая лирика — опора на матку. Только и всего.
Благодаря этому голос очень выигрывает в тембре. Чем больше у тебя резонирует все тело, в идеале даже пятки и каждый волосок, тем богаче голос красками. Сейчас, задним числом, я понимаю, что происходило. Я распевалась на этой теме. И в какой-то момент, когда зазвучали пятки и волосы, эта тема стала мне уже не нужна. Равно как человек, который прокричался грудью, может звук в нёбо направлять, я могу в небо направлять звук. Я бы этого не смогла делать, если б не распелась на эротике.
— Ни на чем другом не могла распеться?
— Думаю, никто бы не мог. Пушкин зря от «Гавриилиады» отказался — он тоже на этом распевался. Не опустив дыханья, как ни странно, не возьмешь высоких нот…
— Но у тебя такая репутация… Как товарищ Жданов сказал про Ахматову: «Полумонахиня-полублудница». С одной стороны — «эротическая поэтесса». А с другой стороны — на тусовках не светишься, стихи отдаешь в редакции, только когда просят… Но тебе ведь небезразлична «обратная связь», да?.. Помню, в декабре 95-го на вопрос: «Что бы ты хотела получить в подарок на Новый год?» — ты ответила: «Письмо от Бродского». Через три недели Бродский умер. «Письмо от Бродского» — это спонтанный ответ или программное заявление?
— Тут свою роль сыграл почтовый глагол «получить». «Письмо от Бродского» означает «Ничего». Формула невозможности. К несчастью, формула оказалась доказана судьбой… Хотя письмо я все-таки получила. Под подушкой нашла. Лиза (ее младшая дочь. — М.П.) на машинке напечатала. «Я чэтал тваи стихи они мнеочнь панравелес надеюс и стихи каторые ты пишэш сечаз такиеж хароше маё имя иосеф броцкий». Письмо на языке того света — где грамматика теряет власть… Я вклеила это письмо в дневник.
— А вообще, что такое письмо в наше время, когда никто никому не пишет?
— Моя жизнь стоит, как ты знаешь, на трех китах: дневник, блокнот и письмо. Блокнот, в котором стихи, — посередине, а по бокам — дневник и письмо. И они оттягивают из стихов лишнюю доверительность — и лишнюю документальность. Если нет дневника и некому писать письма, в стихах возникает много лишнего…
— Что же остается в стихах после того, как дневник и письмо «оттягивают»?
— А все то же самое остается. Только на другом уровне.
— Но ты адресата не видишь?
— Вижу. Это я. Осталось сказать, что дневник и письмо — тоже послания себе, и все встает на свои места.
— Хорошо. Тогда получается, что выражение в слове тебе нужно для восполнения чего-то отсутствующего в жизни?
— Нисколько. Нисколько. У тела есть пять чувств для того, чтобы ориентироваться в пространстве, да? А стихи нужны, чтобы ощупывать духовное пространство. У других людей это не стихи. Например, у художника — рука, продолженная кистью… Кто как приспособился. Вот я стихами приспособилась, понимаешь?
— И как ты приспособилась? Когда?
— Лет в восемнадцать.
— Поздно.
— Так до этого я музыку сочиняла, другой был орган ощупывания…
— Он отсох после того, как стихи вдруг пошли?
— Он был перекрыт! Мозолистой рукой Андрюши (ее первого мужа. — М.П.)… Написание стихов — единственный процесс, который можно скрыть от людей. Когда музыку сочиняешь — можно пальцы тебе крышкой пианино прихлопнуть, правильно? Когда рисуешь — можно тебе тушь на бумагу выплеснуть. А когда стихи сочиняешь, никто не видит. Особенно невнимательный муж. В конспиративных целях я и переключилась на этот орган ощупывания…
— А кто первым оценил этот орган?
— Смутно вспоминаю какие-то вечера в Гнесинском институте… Да, я ж еще ходила к Игорю Волгину в его литобъединение в МГУ! Но это уже при Павлове (ее втором муже. — М.П.)… И там какие-то первые ободряющие слова услышала. Тогда я довольно серьезно относилась к своим стишкам.
— И из них ни одно в книжки не вошло…
— Да потому что там не было ничего… Кроме волнения. Знаешь, как, по Юнгу, отличить правильное толкование сна от неправильного? Когда находишь правильное толкование, сильнее сердце бьется, дыхание учащается. В двадцать лет сочинение стихов у меня сопровождалось таким состоянием. То есть меня толкали на этот путь…
— Кто толкал-то?
— Ну, просто организм все время подтверждал: «Да! Да! Да! Это! Это!» — хотя слов еще не было… Но музыка была-а-а.
— Все-таки желание, чтобы тебя услышали, существует? Нет?
— Оно все меньше и меньше становится.
— Сейчас я тебе буду пошлости говорить: это, может, связано с тем, что отклик приходит к тебе достаточно поздно? Ахматову, Цветаеву, Ахмадулину в восемнадцать лет услышали…
— Нет, с этим не связано. У меня все в жизни очень вовремя. Ты ведь знаешь, я никогда никуда не опаздываю, да? Мне кажется, это распространяется у меня на более длительные отрезки. То есть я знаю тренерское задание: когда должна оказаться в этой точке и когда в этой. И я чувствую, что иду нормально. Не скажу, что на рекорд, но на то время, которое мне задал тренер…
Но я тебе не объяснила, почему раньше хотела, чтобы стихи звучали, а сейчас не хочу. Стихи меня мучат, если я начинаю их читать на публике. Стихи на бумаге — это же партитура: читается глазами и звучит внутри. Как только начинаешь читать вслух, прибегаешь к клавиру, вынуждена упрощать… И голос глушит подголоски!
— Слышу речь не поэтессы, но музыковеда с красным дипломом! А почему ты стала так мало о музыке писать?
— Я же не пишу «О». О музыке. О сексе. О смерти. О детях. Я пишу не в предложном падеже, а в винительном.
— Что про твой секс — в винительном падеже — люди не поняли?
— Что это не секс. Что тут нет партнера. Что тут нет вожделения.
Вот в «Семи днях» был анекдот про Айседору… эту самую… Дункан. Как после концерта к ней подошла вдова Вагнера: «Как вы хорошо танцевали! И как хорошо танцевал ваш партнер! Не могу ли я его тоже видеть?» И старухе не могли втолковать, что Дункан танцевала одна. Вот тебе мой секс. Я танцую одна!
Как, нравится тебе интервью мое?
— Очень. Главное — лежишь. А почему ты так любишь лежать? Пишешь — лежа, читаешь — лежа… ешь — тоже лежа…
— Заметь: лежа под одеялом. Главное здесь — одеяло.
— Это не психология творчества? Просто анатомия такая?
— Да. Анатомия такая. Думаю, что это связано с… со снабжением кровью головного мозгу. Теплое одеяло и горизонтальное расположение туловища способствуют снабжению головного мозгу кровью. Может, сосуды у меня тонкие или еще что…
— Ну, хорошо. Ты под одеялом, тебе тепло… Самое время подумать о чем-нибудь глобальном — например, о сегодняшнем состоянии поэзии.
— Легко! Сейчас нужны стихи, которые на мраморе можно писать.
— Кому нужны? Поэтам? Читателям?
— Поэзии. Языку. Чтобы очиститься. Настал момент, когда поэзия должна доказывать свое… первородство, между прочим. Ведь проза после поэзии появилась. Поэзия — Адам, а проза — Ева. В такие моменты, как сейчас, поэзии нужен некоторый аристократизм, чтобы поставить на место тех, кто не умеет себя вести. Это язык богов — нельзя об этом забывать. Особенно когда богов низвергают…
— Какой пафос!
— А знаешь, это раньше я боялась пафоса, как щекотки: как его почувствую, сразу хихикаю истерически. А теперь я пафоса бояться перестала — боюсь иронии. Что такое ирония? Попытка посмеяться над собой раньше, чем над тобой успеют посмеяться другие.
Мне не нравится иронический человек. Не нравится его раздвоенность. И я, в стельку серьезная, говорю ему: «Разрешите между вами пройти». И прохожу.
— Тогда так: хорошо ли тебе, когда над тобой смеются? Как ты относишься к отклику Маши Арбатовой: «Вера Павлова? Это которая пишет про сперму?» — или к словам поэта Меламеда в «Литературке»: «Стихи Павловой списаны со стенки моего подъезда»? Как тебе такое?
— Как я отношусь к тем, кто не понимает моих стихов?
С пониманием.
— А какой отклик оптимальный?
— Мне сейчас припомнилось, как после премьеры «Небесного Животного» я стояла на сцене и не могла сообразить, что еще должна сделать, поклониться хотя бы… потом со сцены слезла, и на меня накинулись автографы брать… И тут Леша, друг Сережи (ее брата. — М.П.), сказал: «Отстаньте от нее! Посмотрите, человек столько для вас сделал!» — и не дал мне подписывать книжки… Такой отклик мне нравится. Что могу, я делаю. Большего не могу. Чаще просят как раз не большего, а меньшего. Меньшего тоже не могу, что самое неприятное.
Что касается рецензий… Правда, это к поэзии не относится. Два человека прочли мой диплом о последних вокальных циклах Шостаковича. Первый — Рудольф Валентинович Дуганов, он преподавал нам теорию литературы. Он исправил все опечатки машинистки. На каждой странице был его тонкий карандаш. И второй человек — мой научный руководитель Ирина Александровна Гивенталь. Она читала диплом и на полях писала: «Боже, храни Веру!»… Вот — самые дорогие рецензии…
Но чем дальше, тем яснее единственным цензором и критиком видится пьяный Матвеич (ее отец. — М.П.) на кухне в деревне, приоткрывающий глаза после каждого сказанного мной стихотворения:
— Х..ня! Дальше.
— Что такое для тебя форма?
— Форма — доказательство теоремы. Я дикая формалистка, никогда не знаю, чем кончится стихотворение, и чувство, что форма близка к совершенству, для меня подтверждение правоты сказанного. Текст — основание, а над ним что-то вроде шатра, вершина — читательские глаза. От меня зависит, как он натянут, а уж кто в нем поселится — откуда мне знать?!..
— То есть ты композитор… В том смысле, что читатель — исполнитель, не всегда понимающий твой замысел, да?
— Нет. Я не композитор. Я поэт. Зовусь я Цветик.
— Цветик, сегодняшняя практика такова, что, кроме творчества, существует «раскрутка». Почему ты противишься всем попыткам тебя «раскрутить»?
— Раскрутка. Корень «крут». Тот же, что и в слове «крутой». Но, крутясь, человек превращается в кого-то другого. Вот оборотни — почему они оборотни? Потому что обернулись вокруг себя и превратились невесть в кого. Еще в «жмурках» раскручивают того, кто «водит», чтобы перестал ориентироваться…
— Но мифы-то про тебя сочиняются! Какой из них тебе дорог и какой наиболее отвратителен?
— Наиболее сладкий миф — что я не существую, что за меня стихи пишет группа мужчин, как предположила Екатерина Орлова в статье «В раю животных» в журнале «Октябрь». А что касается наиболее отвратительного мифа — в этом преуспел Владимир Новиков, напечатавший в «Новом мире» текст «Бедный Эрос»: «Невозможно у нее найти приличного четверостишия». Думаю, даже у Баркова можно найти. Значит, я первее Баркова? Между прочим, один из моих прадедов носил фамилию Барков. Может, отсюда всё пошло?
— Миф о твоем несуществовании был спровоцирован разворотом стихов в газете «Сегодня», без имени и фотографии, а в послесловии Борис Кузьминский написал: «Может показаться, что женщина, сочинившая стихи, и есть то Небесное Животное, которое говорит нам в стихах «Я»… Не обольщайтесь, не тяните ладонь к фантому. Столкнувшись с ней в городе, вы не поймете, что это она». Не жалко тебе развеивать миф, публикуя фотографии Сулягина?
— Так ведь миф и не развеется. Володя Сулягин гениально воплотил мою любимую формулу: «Лирика — фотография по памяти». Я смотрю на его снимки, как будто из своей глубокой старости. Женщина на этих снимках вполне мифична. Может быть, это и не я… Спросил же Артемий Троицкий у Володи: «Это модель или сама поэтесса?» Скажем так: это действующая модель поэтессы.
— Вопрос о твоей личной жизни можно? Как ты оцениваешь в качестве читателей своих дочек — Наташу и Лизу?
— Трепетно. Для меня было тяжким испытанием, когда девочки, едва научась грамоте, по складам начинали мои стихи читать. Вот это мое двустишие:
Дочки её —
точки над Ё
— тут, помимо каламбурного смысла, есть и печальный. Им ставить в моей жизни точку.
— А точка в стихах? Ну, после которой начинают с новой страницы? Можешь ты сказать, что у тебя уже есть свой «Exegi monumentum»? Для Пушкина ведь «Памятник» был и текстом, и суммой сделанного за какой-то отрезок жизни?
— Нет у меня такого. У меня еще год в запасе. Я вообще поняла, что по Пушкину можно сверять часы. Он бегун, который рассчитывал дыхание идеально.
— Как он написал: «В 30 лет порядочный человек женится. Я поступаю как порядочный человек»…
— И я так поступила. Перебесилась до тридцати… Так что до «Памятника» у меня год. Но что делать после тридцати семи?!..
Кстати, знаешь, недавно я видела старого Пушкина.
— Вроде того, которого Набоков описал в «Даре»?
— Нет, другого. Дело было в метро. Вошел в вагон пьяный старик. Сел рядом: «Хочешь, почитаю стихи?» — «Хочу». И он начал мне читать «Полтаву» — хорошо поставленным голосом, выразительно. Проехали остановку, другую, третью — он все читает, читает… И вдруг замолчал. Я ему: «Еще!» — а он мне: «Иди на хер, дура! Все равно ты ничего не понимаешь, дерьмо цыплячье иерусалимское!»
И заснул на моем плече.
Твоя хладность — как грелка аппендициту.
Твоя страстность — как холециститу лед.
Твое сердце, даже когда разбито,
как старый будильник, как старый политик, врет.
Увы! Моржовый не вышибить журавлиным
клином — увы! — осиновым все сошлось
на тебе, созданье с ногами из красной глины,
руками, губами, глазами из красной глины…
Улетаю — когда журавлино, когда тополино.
Остаешься — раскинуты руки, ноги врозь.
Если всем существом вдохнешь,
выдоха хватит на «Отче наш».
Если всего себя отдаешь,
всего себя ни за что не отдашь.
Если каждой клеткой поешь,
ты — зам. поэта, его и.о.
Если все это вполне поймешь,
то уже не споешь ничего.
Я, Павлова Верка,
сексуальная контрреволюционерка,
ухожу в половое подполье,
идеже буду, вольно же и невольно,
пересказывать Песнь Песней
для детей.
И выйдет Муха-Цокотуха.
Позолоченно твое брюхо,
возлюбленный мой!
Ангел из тех, что подглядывают, как дети
за отцом, зачем-то седлающим мать, —
палы-выры, хитрый, но глупый свидетель,
свет гаси в туалете и быстро спать!
— Не гони его, он замерз в эмпирее,
он испуган тем, что видел в пути.
Лучше давай его под одеялом согреем.
Подвига,йся. В середку его пусти.
Я не могу увидеть себя всю,
даже если поставлю десять зеркал.
Я не могу увидеть тебя всего,
сколько бы ты меня — всю — ни ласкал.
Не вижу своих ушей, не знаю вкус —
а вот бы его обкусать! — своего локотка.
Так что ж я над этой грёбаной цельностью бьюсь,
так от нее — от тебя — от себя — далека!
Принимая удар как награду,
принимая награду как груз,
я ищу предпоследнюю правду,
потому что последней боюсь.
Только тают последние силы.
Только не с чем сверить ответ.
Вот у Рильке была Россия.
У меня и этого нет.
Подмышки пахнут липой,
чернилами — сирень.
Когда бы мы могли бы
любиться целый день
подробно и упруго
и к вечеру раз пять
друг друга друг на друга,
как пленных, обменять!
Нет, мне тело не мало — велико.
Мне до тела моего далеко.
Тело, тело, как ты терпишь меня?
Все, что сделано, такая фигня
по сравненью с расщепленьем белка,
по сравненью с ХТК ДНК!..
Могла ли Биче словно Дант творить,
как желтый одуванчик у забора?
Я научила женщин говорить…
Когда б вы знали, из какого сора!
Писаешь стоя, будто слушаешь гимн.
Отливаешь, будто из бронзы отлит.
Если не можешь быть, помогай другим.
Просто слушай, что у кого болит.
Везет! Тебе не надо прятаться в лес,
достаточно повернуться ко всем спиной.
Жизнь — прививка. Роддомовская. КДС.
Оспа. Ты замечал, что оспинки на правом плече
у всех одинаковые? —
Будто мечены все печатью одной.
Та Камасутру знала назубок,
и диктовала дневнику свиданья,
и требовала паспорта в залог,
и облагала данью обладанья,
а эта — смотрит, покрывая всё
лицо нездешним ангельским загаром…
И как прикажешь называть ее?
Ужели тем же прозвищем вульгарным?
Любовь — простое число, поскольку она
делится только на себя и на единицу.
На себя разделится — остаешься одна.
На единицу разделится — возгордится.
Я не о той, которая долготерпит,
и милосердствует, и не ищет ответа —
я о той, которая испепелит
изнутри: торфяные пожары
под Москвой олимпийским летом.
Как отыскать того, кто всегда со мной,
как отличить от бесчисленных двойников,
если его тень — за моей спиной,
если его свет — из моих зрачков?
Без оглядки — лопатки,пятки — за ним бежать,
мимо стражи скользить сновидением, не дыша…
Дщери Иерусалимские, как дышать,
если его тело — моя душа?
А мы убегали за дом
и там играли в роддом:
ходили вперед животом,
проводили острым стеклом
по зябнущему животу
бело-розовую черту,
говорили: тебе решать —
если выживет мать,
тогда ребенок умрет,
или — наоборот,
короче, из двух одно,
и третьего не дано.
Дано. Акушеру-вралю
по уху залеплю
и гордо покину потом
ваш идиотский роддом.
Это теперь. А тогда
купалась в блаженстве стыда,
прикрывала рукой живот:
пусть ребенок живет.
Суламифь родила Изольду,
Изольда родила Мелизанду,
Мелизанда родила Карменситу,
Карменсита родила Мату Хари,
Мата Хари родила Клару Цеткин,
Клара Цеткин родила непорочно
сорок тысяч однояйцевых братьев,
от которых родил абортарий
полногрудых моих одноклассниц,
Сапунихину, Емелину, Хапкову.
толстые волосы
тонкие руки
талия
как у Пушкина
как у Евпраксии Вульф
щиколотки
как у меня
Использованный презерватив
на ветке березы
в лютый мороз.
Генофонд.
Тем, что отказались от свиданий,
заслужили право на свиданье.
Тем, что отказались от объятий,
заслужили право на объятья.
Тем, что отказались от соитий,
заслужили право на соитье.
Приходи, любимый, завтра утром,
чтобы разом этих прав лишиться.
Обмылки смысла выскользнут из пальцев,
и сами пальцы распадутся в прах.
Но имена безумцев и скитальцев
останутся на чьих-нибудь устах.
И может статься, что в одном дыханье,
в одном смыканье-размыканье уст
два имени сольются, как в лобзанье…
Ни разу. Даже в щечку. Ну и пусть.
Что прекрасней
твоих плеч?
Твои предплечья.
Твоих предплечий?
Твои ладони.
Твоих ладоней?
Твои пальцы.
Твоих пальцев?
Твои пальцы,
сжимающие
мои пальцы,
ладони,
предплечья…
Положи меня как печать.
На каждый твой палец кончать.
жужжащий, звенящий, стрекочущий хор
растревоженных ласкою пор.
До сих пор
Ходила по своим следам.
Старалась наступать след в след.
Слоилось небо, как слюда,
почти не пропуская свет.
И вышла в лес. Выходят так
из лесу, вечность проплутав.
И след исчез. И то был знак,
что будет свет. Что путь мой прав.
Стоит ли говорить о том, что я
думаю сложносочиненными предложениями,
уснащая их деепричастными оборотами
и риторическими вопросами
и даже расставляя знаки препинания
большим пальцем правой ноги?
для сюиты: Judy Blue Eyes от Crosby, Stills & Nash
Дошло до точкиГде мне больше не весело
Мне жаль
Иногда мне так больно
Я должен плакать вслух
Я одинок
Я твой, ты мой
Ты такой, какой ты
И ты усложни
Вспомни, что мы говорили, делали и чувствовали
О друге
О, детка, помилуй
Не позволяй прошлому напоминать нам о том, кем мы сейчас не являемся
Я не мечтаю.
Я твой, ты мой
Ты такой, какой ты
И ты усложняешь дело
Отрываясь от меня сейчас
Ты свободен, и я плачу
Это не значит, что я не люблю тебя
Я люблю , это навсегда, да, и всегда
Я твой, ты мой
Ты такой, какой ты
И ты усложняешь задачу
Что-то внутри говорит мне, что
У меня есть твой секрет. Ты все еще слушаешь?
Страх — это замок, а смех — ключ к твоему сердцу.
И я люблю тебя.
Я твой, ты мой, ты такой, какой ты
И ты усложняешь,
И ты усложняешь
В пятницу вечером, в воскресенье днем
Что тебе терять?
Во вторник утром, пожалуйста, уходи, я устал от тебя.
Что тебе терять?
Могу я сказать, как оно есть? Помоги мне, я страдаю
Послушай меня, детка, помоги мне, я умираю
Это мое сердце страдает, это умирает
Это то, что я должен потерять
У меня есть ответ
Я ‘ м собираюсь улететь
Что мне терять?
Придете ко мне
по четвергам и субботам?
Что тебе терять?
Каштан-коричневая канарейка
Рубиновый воробей
Спой песню, не долго
Разбуди меня до мозга костей
Голоса ангелов звенят вокруг лунного света
Спрашивая меня, сказала, что она такая свободная
Как ты можешь поймать воробья?
Кружевная, веселая, леди, теряющая любовь, оплакивающая
Измени мою жизнь, сделай ее правильной
Будь моей леди.
Doo doo doo doo doo, doo doo doo doo doo doo
В конце сюиты Стивен Стиллз поет следующие испанские строки:
Que linda me la traiga Cuba,
La reina de la Mar Caribe.
Cielo sol no tiene sangreahi,
Why que triste que no puedo vaya,
Oh va, oh va, va.
В произвольном переводе это:
Как приятно думать о Кубе,
Улыбки Карибского моря,
В солнечном небе нет крови, и как грустно, что
Я не могу пойти
Ой, ой иди иди
Автор / ы: Стивен Стиллз
Издатель: Wixen Music Publishing
Тексты песен предоставлены LyricFind по лицензии и по лицензии.
Псалом 118: 94 Я Твой; спаси меня, ибо я искал Твоих заповедей.
Новая международная версияСпаси меня, я твой; Я искал твои наставления. New Living Translation
Я твой; спаси меня! Ибо я много работал над тем, чтобы повиноваться вашим заповедям. English Standard Version
Я ваш; спаси меня, ибо я искал Твои наставления. Бериан Учебная Библия
Я твой; спаси меня, ибо я искал Твоих заповедей. Царь Джеймс Библия
Я я Твое, спаси меня; ибо я искал наставлений Твоих. Новая версия короля Якова
Я я Твой, спаси меня; Ибо я искал Твоих заповедей.Новая американская стандартная Библия
Я твой, спаси меня; Ибо я искал Твоих заповедей. NASB 1995
Я Твой, спаси меня; Ибо я искал Твои заповеди. NASB 1977
Я Твой, спаси меня; Ибо я искал Твои заповеди. Расширенная Библия
Я твой, спаси меня [как свое]; Ибо я [усердно] искал Твои заповеди и требовал их [как моя самая большая потребность]. Христианская стандартная Библия
Я твой; спаси меня, ибо я изучал твои заповеди. Христианская стандартная Библия Холмана
Я твой; спаси меня, ибо я искал Твоих заповедей.Американская стандартная версия
Я твой, спаси меня; Ибо я искал твои наставления. Арамейская Библия на простом английском языке
Я твой; спаси меня, потому что я соблюдал твои заповеди. Brenton Septuagint Translation
Я твой, спаси меня; ибо я искал таинства твои. Современная английская версия
Я принадлежу тебе, и я уважал твои законы, так что храни меня. Библия Дуэ-Реймса
Я твой, спаси меня: ибо я искал оправдания Твои. Английский Пересмотренный вариант
Я твой, спаси меня; ибо я искал заповедей Твоих.Хороший перевод новостей
Я твой — спаси меня! Я пытался подчиняться твоим командам. GOD’S WORD® Translation
Я твой. Спаси меня, потому что я искал твои руководящие принципы. Международная версия стандарта
Я твой, так что спаси меня, раз я искал твоих заповедей.JPS Танах 1917
Я твой, спаси меня; Ибо я искал Твои заповеди. Буквенная стандартная версия
Я [есмь] Ваш, спаси меня, ибо я искал Твои заповеди. NET Библия
Я принадлежу тебе. Избавь меня! Ибо я ищу ваших заповедей.New Heart English Bible
Я твой. Спаси меня, ибо я искал твоих заповедей. World English Bible
Я твой. Спаси меня, потому что я искал Твои заповеди. Дословный перевод молодого человека
Я Твой, спаси меня, Для Твоих заповедей я искал. Дополнительные переводы …
Я твой Ты мой Файл для печати Исайя Библия Стих
~ Я твой Файл для печати Ты — Мой, Стих из Библии Исаии, Самодельная печать с буквами от руки, Домашний декор со стихами из Библии, Накладываемый текст с текстами песен ~
Этот дизайн предназначен только для личного использования, если вместе с дизайном не приобретена лицензия.Пожалуйста, найдите наши варианты лицензирования, перейдя по ссылке ниже. Пожалуйста, не продавайте предметы с использованием моего рисунка, если коммерческая лицензия не приобретена вместе с вашим файлом:
https://www.etsy.com/shop/TheSmudgeFactoryLLC?section_id=18168601&ref=shopsection_leftnav_9
— Печать и рамка | Использовать как клипарт | Cut & Stick | Cut & Iron | Вырезать и трафарет | Так много применений! —
Это нарисованный от руки, мгновенно загружаемый масштабируемый / векторный файл с буквенным обозначением. Вы можете просто распечатать и обрамить искусство, или использовать его с большинством машин для резки, чтобы сделать свои собственные виниловые поделки! Никакие произведения искусства не будут отправлены вам по почте.Каждый дизайн написан мной лично; ни в одном из моих дизайнов шрифты не использовались. Каждый из них рисуется вручную, затем переносится в компьютер и преобразуется в цифровой формат, чтобы вы могли использовать его в своих личных проектах DIY. Это то, что делает их совершенно уникальными для моего магазина — вы больше нигде не найдете этих рисунков на этой надписи! Если вы хотите продавать предметы с использованием искусства, приобретите коммерческую лицензию вместе с дизайном, который вы хотите использовать на своих предметах.
Особенности:
• 5 файлов включены для загрузки; png, pdf, dxf, jpg с высоким разрешением 8 «x10» и файл svg
• Для получения справки по загрузке файла см. https: // www.etsy.com/help/article/3949
• Я не могу оказать помощь по импорту моих файлов в программу для высечки.
• Мой логотип не будет отображаться в ваших файлах, только буквы, которые будут на белом / прозрачном фоне.
• Подождите, пока я добавлю множество новых дизайнов. 🙂
ЛИЦЕНЗИРОВАНИЕ ЦИФРОВЫХ ФАЙЛОВ
Вы МОЖЕТЕ:
1. Распечатать / вырезать файлы только для личного использования. Личное использование определяется как некоммерческое использование. Коммерческое использование продается отдельно, если специально не указано иное.
2. Раздайте распечатку (не цифровые файлы) в подарок. Цифровые файлы не могут быть переданы. Если что-то случится с вашими файлами (например, сбой компьютера или случайное удаление), свяжитесь с нами.
НЕЛЬЗЯ:
1. Подарить или поделиться цифровыми файлами по электронной почте, USB, дискам или любым другим способом.
2. Продавайте распечатки, цифровые файлы или все, что вы делаете с использованием наших файлов, если не приобретена надлежащая коммерческая лицензия.
3. Используйте файл для печати или распечатку, или другие цифровые файлы для коммерческого использования, на веб-сайте или для продвижения продукта.
Покупка цифрового файла в нашем магазине не передает права покупателю. Авторские права по-прежнему принадлежат компании Smudge Factory ™. Покупая цифровой файл, вы соглашаетесь со всеми условиями, изложенными выше.
Пожалуйста, ознакомьтесь с остальной частью The Smudge Factory ™, чтобы найти другие оригинальные предметы и предметы с буквами, написанными от руки.
Найдите нас в Pinterest | Как мы | Приколите нас!
https://www.pinterest.com/smudgefactory/
Поставьте нам лайк на Facebook
https://www.facebook.com/TheSmudgeFactory
Чтобы узнать, как мы делаем то, что мы делаем, подпишитесь на нас в Instagram
@TheSmudgeFactory | https: // instagram.com / thesmudgefactory /
Спасибо, что заглянули!
Авторские права © 2017 | Smudge Factory ™, ООО | Все права защищены.
Я ТВОЙ — Лорен Дейгл — Королевская культура
I Am Yours — потрясающая песня американской певицы современной христианской музыки Лорен Дейгл. Это песня, которая провозглашает абсолютное доверие и уверенность в Боге и Его обещаниях, невзирая на жизненные бури вокруг. Лирика просто мощная и помогает вновь подтвердить веру в Бога.Пусть эта песня послужит тебе!
ТЕКСТ
СТИХ 1
Я вижу ваши отпечатки пальцев
Работа ваших рук
Все в ваших руках
Я вижу доказательства
Не оставляя ничего на волю случая
Мир в ваших руках
Итак, я упираюсь в Твои обещания
Теперь я уверен в этом
Я твой
ПРИПЕВ
Пусть воды поднимутся
Я буду стоять, пока шумят океаны
Пусть земля дрожит подо мной
Пусть горы падают
Ты Бог над штормом
И я твой
СТИХ 2
Я слышу голос любви
Зову меня домой
Туда, где я принадлежу
Он искалечит всякий страх
И те, кто встанет на колени
Уйдут исцеленными
Итак, я упираюсь в Твои обещания
Теперь я уверен в этом
Я твой
Нет силы достаточно сильной
Чтобы отделить меня от Твоей любви
Я твой…
ПРИПЕВ
Так пусть вода поднимется
Я буду стоять, пока шумят океаны
Да сотрясется земля подо мной
Пусть горы упадут
Ты Бог над бурей
И я твой
МОСТ
Даже гром и ветер повинуются
По велению моего Отца, Отца
Я ступил ногами на Твое могущественное имя
Так пусть дождь падает сильнее, сильнее
Так возьми все мое, мою плоть и кровь
Я положу меня на алтарь, алтарь
Я навеки покрыт Твоей любовью
Так пусть дождь упадет
ПРИПЕВ
Так пусть вода поднимется
Я буду стоять, пока шумят океаны
Да сотрясется земля подо мной
Пусть горы упадут
Ты Бог над бурей
И я твой
Что в Библии говорится о моем твоем?
Откровение 1: 1-20 ESV / 2 благодарности Полезный Не полезно
Откровение Иисуса Христа, которое Бог дал ему, чтобы показать своим слугам то, что должно скоро произойти.Он сделал это известным, послав своего ангела своему слуге Иоанну, который засвидетельствовал слово Божье и свидетельство Иисуса Христа даже обо всем, что он видел. Блажен тот, кто читает вслух слова этого пророчества, и блаженны те, кто слышит и соблюдает написанное в нем, ибо время близко. Иоанна семи церквям, находящимся в Азии: благодать вам и мир от Того, Кто есть, и Кто был и грядет, и от семи духов, которые пребывают перед престолом его, и от Иисуса Христа, верного свидетеля, первенца мертвых и правитель царей на земле.Тому, кто любит нас и Своей кровью освободил от наших грехов …
2 Коринфянам 5:21 ESV / 2 благодарности Полезный Не полезно
Ради нас он сделал грехом того, кто не знал греха, чтобы в нем мы могли стать праведностью Божьей.
Римлянам 10:13 ESV / 2 благодарности Полезный Не полезно
Ибо «всякий, кто призывает имя Господа, будет спасен.”
1 Коринфянам 13: 1-13 ESV / 1 благодарность Полезный Не полезно
Если я говорю на языках людей и ангелов, но не имею любви, я — шумный гонг или звенящий кимвал. И если у меня есть пророческие силы, и я понимаю все тайны и все знания, и если у меня есть вся вера, чтобы свернуть горы, но не имею любви, я ничто. Если я отдам все, что у меня есть, и если я отдаю свое тело на сожжение, но не имею любви, я ничего не приобрету.Любовь терпеливая и добрая; любовь не завидует и не хвастается; это не высокомерно или грубо. Он не настаивает на своем; он не раздражителен и не обижен; …
Предложите стих
«Вы говорите» — это библейский ответ? | Верийский тест
Это последняя песня, которую я поставил в очередь перед тем, как начать использовать систему опроса. Его запросили три разных человека, поэтому я пообещал себе, что опишу You Say Лорен Дейгл в начале нового года.С этого момента ваши голоса будут определять основную часть моих обзоров, в том числе и мои собственные выборы.
Я стараюсь проводить новый опрос не реже одного раза в месяц, поэтому продолжайте возвращаться, чтобы проголосовать за своих фаворитов (или, по крайней мере, за те, которые вы хотите, чтобы я рассмотрел). Я также надеюсь, что у меня будет несколько забавных вещей, за которые можно будет проголосовать. Если у вас есть интересные идеи для опроса, напишите мне. Вы получите полный кредит!
На момент написания этой статьи я сделал два обзора Лорен Дейгл: O’Lord и Trust in You , оба с очень хорошими оценками.Благодаря вашим голосам я также расскажу о Look Up Child позже в этом месяце. Это будет третий и четвертый из того, что, вероятно, будет намного больше отзывов от этого художника.
Примечание для новых пользователей: это другой сайт с обзорами! Прочтите о тесте Верия и критериях оценки перед чтением этого обзора.
1. Какое сообщение передает песня?В этих текстах присутствует несколько тем:
- Борьба между словесными атаками сатаны с помощью ковровой бомбы с утешающим голосом Бога;
- Заявление о нашей ценности Богу; и
- Покорность человека путям Бога.
Что касается личности «Ты», Дейгл повезло, что она прямо упомянула Бога. В текстах нет ничего другого, что указывало бы нам на Бога, что привело бы к легкой интерпретации парня / девушки.
Оценка: 8/10
2. Какая часть текста соответствует Священному Писанию?Вся песня соответствует Слову Божьему.
Тексты песен размещены с разрешения. *
[Куплет 1]
Я все время борюсь с голосами, которые говорят Мне мало
Каждая ложь, говорящая мне, что я никогда не смогу сравниться
Эти «голоса» — демонические изречения сатаны, отца лжи (Иоанна 8:44).
Я больше, чем просто сумма каждого максимума и каждого минимума?
Риторический вопрос с очевидным ответом.
Напомните мне еще раз, кто я, потому что мне нужно знать
Введение в Хор.
[Припев]
Вы говорите, что меня любят, когда я ничего не чувствую
Мост говорит нам, что «Ты» относится к Богу. Великолепный итоговый отрывок — это 1 Иоанна 4: 8, в котором говорится, что Бог есть любовь, как показано Его последователям, вершиной (мое слово) через крест (см. Неемия 9:17, Псалом 17: 7, Псалом 36: 5- 7, Псалом 63: 3, Псалом 69:16, Псалом 117: 2, Исаия 54: 8, Иоанна 3:16, Иоанна 13:34, Иоанна 15:13, Римлянам 5: 6-8, Римлянам 8: 37-39 , Галатам 2:20, Ефесянам 2: 4-5, Ефесянам 5:25, Титу 3: 4 и 1 Иоанна 4: 16-19).
Вы говорите, что я силен, когда я думаю, что я слаб
Бог дает нам силы, когда мы чувствуем себя слабыми (Псалом 22:19, Псалом 28: 7-8, Псалом 46: 1, Псалом 118: 14, Исаия 12: 2, Исаия 33: 2, Исаия 40: 29-31, Аввакум 3:19, 2 Коринфянам 12: 9-10 и Ефесянам 3:16). Хотя я думал, что это самодовольное заявление Дейгла, стих 2 противоречит моему предыдущему мнению.
Вы говорите, что меня удерживают, когда я проигрываю
Согласно Псалму 34:18, Бог близок к сокрушенным сердцем и спасает сокрушенных духом.
Когда я не принадлежу, Ты говоришь, что я твой
Мы не принадлежим миру. Если бы это было так, оно бы полюбило нас, но не любит (Иоанна 15:19). Мы принадлежим Богу, принятые как Его сыновья и дочери (см. Иоанна 1: 12-13, Иоанна 14:18, Римлянам 8: 14-17, Римлянам 8:23, Римлянам 9: 1-8, Галатам 3:26, Галатам 4: 5-7, Ефесянам 1: 3-14, Ефесянам 2: 11-22, Евреям 9:15 и 1 Иоанна 3: 1-3).
И я верю, я верю
То, что Вы говорите обо мне
Я верю
Дейгл ответил на эти заявления вере.
[Куплет 2]
Единственное, что сейчас имеет значение, это все, что Ты думаешь обо мне
В Тебе я нахожу свою ценность, в Тебе я нахожу свою личность
Как создания, созданные по образу Бога (Бытие 1:27), вся наша идентичность, как правильно указал Дейгл, является христианской, что буквально означает «последователь Христа». Мы становимся святым священством (1 Петра 2: 9), Церковью (ekklēsia; верующие; Римлянам 12: 5,1 Коринфянам 12: 12–27, Ефесянам 3: 6 и 5:23, Колоссянам 1:18 и Колоссянам) 1:24), «невеста Христа» (Ефесянам 5: 22-33).
[Мостик]
Взяв все, что у меня есть, и теперь я кладу это к Твоим ногам
У тебя все неудачи, Бог
У тебя будет каждая победа
Это описывает акт подчинения Богу, жертвенный отказ от нашей собственной свободной воли служить Богу (см. Исаия 64: 8, Матфея 10:38, Матфея 11: 28-30, Матфея 16:24, Марка 8: 34-38, Марка 10:28, Луки 9:23, Луки 14:27, Иоанна 15: 1-11, Римлянам 6:13, Римлянам 12: 1-2, Галатам 2:20, Филиппийцам 2: 5-8, Евреям 11: 6 , Иакова 4: 7-10 и 1 Петра 5: 6).Дейгл признает, что наше стремление приводит как к поражению, так и к победе, и обе эти вещи даны Богу для Его славы: ошибка, за которую заплатил Иисус, и успех, заслуживающий должной заслуги перед Богом.
[Outro]
О, я верю
Да, я верю
То, что Вы говорите обо мне
О, я верю
Небольшая производная от последних трех строк хора.
Оценка: 10/10
3. Как посторонний интерпретирует песню?Есть одна явная ссылка на Бога, которая определяет контекст всей песни.Как упоминалось в разделе 1, ничто иное в этих текстах не указывает нам на Бога явным или скрытым образом. Нехристианское толкование опирается на одно слово, которое, если его упустить, сделает толкование неверующим более разреженным, чем предполагал Дейгл. Возможно, как парень / девушка.
Я послушал его в первый раз, не обращая особого внимания, чтобы увидеть, как легко пропустить это единственное слово. Это довольно просто, если вы этого не ищете! Это дает мне меньше уверенности в том, что те, кто не следует за Иисусом, разделят то же толкование, что и я.
Оценка: 6/10
4. Что прославляет эта песня?В то время как Вы говорите, что действительно согласен с Писанием, и его послание о самоуважении прославляет Бога, его отсутствие указателей на Бога (кроме одного имени) затрудняет оправдание того, что оно полностью приносит Ему славу.
Оценка: 8/10
Заключительные комментарииНесмотря на зеленый рейтинг, у меня смешанные чувства по поводу You Say Лорен Дейгл.Его темы личной борьбы, оценки ценностей и подчинения в высшей степени библейские и скрыты под поверхностью. Однако его скудная богословская глубина и отсутствие указателей на Бога препятствуют эффективности ее послания и славы Богу.
Некоторые, несомненно, найдут утешение и покой в ее текстах, и я говорю им очень хорошо. Тем не менее, конечно, Дейгл мог хотя бы включить некоторые атрибуты Бога? Это было бы огромным улучшением.
Итоговая оценка: 8.5/10
Информация об исполнителеДорожка: You Say (послушать песню)
Автор: Лорен Дейгл
Альбом: Look Up Child
Жанр: Современная христианская музыка (CCM)
Год выпуска: 2018
Продолжительность: 4:34
Согласны? Не согласны? Не стесняйся и не заводи корову! Спокойно и вежливо изложите свой случай в комментарии ниже.
Авторские права © CentricSongs (SESAC), 2018 г. Увидимся в пабе (SESAC) (адм.в CapitolCMGPublishing.com) / Flychild Publishing (SESAC) / So Essential Tunes (SESAC) / Fellow Ships Music (SESAC) (администратор EssentialMusicPublishing.com). Все права защищены. Используется с разрешения.
Обновления:
30.06.2020 — Стив Баргидт убедил меня, что фраза Дейгла «Ты говоришь, что я силен, когда я думаю, что я слаб» не была самодовольством. Поэтому я поставил разделу 2 идеальную 10, подняв его общий рейтинг с 7,5 / 10 до 8,5 / 10 .
13.05.2020 — В ответ на комментарии Боба Поло я уточнил свои утверждения в разделах 1 и 3 и скорректировал оценку на основе менее строгой реакции на отсутствие атрибутов / стихийных бедствий. Я также удалил свой комментарий относительно теологической глубины / разреженности, вернув исходную оценку до 7,5 / 10 .
15.10.2019 — Прочитав комментарий Джеффа, я обновил свой комментарий на строчку «Вы говорите, что я силен, когда я думаю, что я слаб», изменив мое восприятие этой фразы и мою оценку с 7.5/10 до 6,5 / 10 .
Нравится:
Нравится Загрузка …
Я твой, а ты мой
Чему меня учит эта сладкая молитва? Это будет моя вечерняя просьба; но сначала позвольте мне дать мне поучительную медитацию.
Текст информирует меня прежде всего, что Давид сомневался s; ибо зачем ему молиться: «Скажи моей душе:« Я твое спасение »», если иногда его не испытывали сомнения и страхи? Позвольте мне тогда ободриться, что я не единственный святой, которому приходится сталкиваться с такой колеблющейся верой.Если Давид сомневался, мне не нужно делать вывод, что я не христианин, потому что у меня есть сомнения.
Этот текст напоминает мне, что Давид не был доволен, когда у него были сомнения и страхи , но он направился прямо к престолу милосердия, чтобы помолиться об уверенности, поскольку он ценил его как золото. Я тоже должен работать над воспитанием постоянного чувства того, что меня принимают в Возлюбленном, и не должен иметь радости, когда Его любовь не изливается в мою душу. Когда мой Жених ушел, моя душа должна тосковать по Нему.
Я также узнал, что Давид знал, где получить полную уверенность .Он пошел к своему Богу в молитве, крича: «Скажи моей душе:« Я твое спасение »». Мне нужно часто бывать наедине с Богом, если я хочу наслаждаться ясным ощущением любви Иисуса. Когда мои молитвы прекратятся, мое око веры померкнет. Много в молитве, много на небесах; медленно в молитве, медленно в продвижении.
Я замечаю, что Давид не удовлетворился бы, если бы его уверенность не имела божественного источника . «Скажи моей душе …» Господи, говори со мной! Истинного христианина никогда не удовлетворит ничто иное, как свидетельство Бога в душе.
Более того, Давид не мог успокоиться, если в его заверении не было яркой личности . «Скажи моей душе :« Я — твое спасение ». Господь, если Ты сказал это всем святым, это мало что значит, если Ты не скажешь это мне. Господи, я согрешил; Я не заслуживаю Твоей улыбки; Я не смею просить об этом.